Из шпионов нередко выходят вполне приличные писатели.
Сомерсет МОЭМ
Записные книжки
Пер. с англ.
М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2010 год. — 381
Тираж 1 500 экз.
Чужие записные книжки (сразу оговорю: писательские!) есть отличная школа жизни, ибо жизненный опыт автора сжат до предела, изложен в виде кратких тезисов и дает прекрасную базу для сравнения с опытом, уже обретенным читателем.
«Труд восхваляется, потому что он отвлекает человека от самого себя. Глупцы скучают, когда им нечем заняться. Для большинства работа — единственное спасение от тоски; но просто смешно лишь по этой причине называть труд облагораживающим. Праздность требует немалого таланта и усилий — или же особого склада ума» — это фрагмент записных книжек Сомерсета МОЭМА, чья жизнь богата самыми разнообразными увлечениями. Уильям Сомерсет МОЭМ (1874-1965) родился в Париже в семье юриста британского посольства во Франции (см. www.somersetmaugham.ru). Родители специально подготовили роды на территории посольства, чтобы ребенок имел законные основания говорить, что родился на территории Великобритании. Первый успех на поприще литературы МОЭМУ принесла пьеса «Леди Фредерик» (1907). Во время первой мировой войны сотрудничал с МИ-5, в качестве агента британской разведки был послан в Россию. Работа разведчика нашла отражение в сборнике новелл «Эшенден, или Британский агент» (1928). После войны Моэм продолжил успешную карьеру драматурга, написав пьесы «Круг» (1921), «Шеппи» (1933). Успехом пользовались и романы МОЭМА — «Бремя страстей человеческих» (1915; рус. пер. 1959), «Луна и грош» (1919, рус. пер. 1927, 1960), «Пряники и эль» (1930), «Острие бритвы» (1944).
Творческие усилия МОЭМА не пропали втуне. К примеру, спектакль «Круг» (перевод и сценическая редакция Виталия Вульфа) по сей день идет в Московском театре имени Вл. Маяковского, меж тем как премьера его состоялась аж в июне 1988 года. МОЭМ определенно знал, как писать, чтобы потрафить зрителю и не оказаться на задворках: «Если людям постоянно твердить, что они должны совершить определенный поступок, они его в конце концов совершат, даже не спросив, почему им это вменялось в обязанность. А если постоянно твердить, что некое понятие правильно, они в конце концов в это поверят; причем, если не услышат никаких разумных тому объяснений, поверят, пожалуй, с тем большей готовностью».
