Сергей КОРЮЧИН, начальник УФСИН России по Омской области: «Мы уже задумались о производстве продуктов питания не только для себя, но и на продажу»

Второго мая Управление Федеральной службы исполнения наказаний России по Омской области возглавил полковник внутренней службы Сергей КОРЮЧИН, до недавнего времени занимавший должность заместителя начальника управления по режиму. На минувшей неделе обозреватель «КВ» Николай ГОРНОВ встретился с новым руководителем омских исправительных учреждений и расспросил его о задачах, которые он ставит перед собой, и о перспективах производственных предприятий уголовно-исполнительной системы.

Справка «КВ»
В состав УФСИН России по Омской области входит 15 учреждений, из них три следственных изолятора, два лечебно-профилактических учреждения, одна колония-поселение, одна воспитательная колония, семь исправительных учреждений, одно лечебное учреждение (областная больница). В состав УИИ УФСИН России по Омской области входит шесть Межрайонных уголовно-исполнительных инспекций, в составе которых 33 уголовно-исполнительные инспекции.

— Сергей Викторович, управление по Омской области все еще удерживает верхние места в общем рейтинге ФСИН России?

— Рейтинга управлений в настоящее время уже нет. В уголовно-исполнительной системе идет реорганизация, которую планируется завершить к 2020 году, целевые программы в каждом территориальном органе реализуются по-разному, временные рамки у всех свои, одни управления уже запустили объекты нового типа, другие находятся в процессе строительства, третьи – только готовятся, и мы все находимся сегодня в разных условиях, поэтому рейтинг был бы не совсем справедлив. Хотя общие для всех показатели у нас есть, конечно. Качество нашей работы оценивается в том числе по состоянию преступности в исправительных учреждениях.

— А что произошло недавно в ИК-12? Чем были возмущены 12 осужденных из Тувы, которые нанесли себе порезы? Что именно их не устраивало в условиях содержания?

— Происшествие, конечно, чрезвычайное, но никакой угрозы их здоровью не было на самом деле. Им провели антисептическую обработку и сделали перевязки. Другой медицинской помощи не понадобилось. А причина возмущения простая – их не устраивал режим. В статье 81 Уголовно-исполнительного кодекса предусмотрена норма, согласно которой каждый осужденный, по возможности, отбывает наказание, связанное с лишением свободы, по месту жительства. Но есть случаи, которые тоже оговорены законом, когда осужденного могут отправить и в другие территориальные органы ФСИН России. У нас эта категория достаточно большая – около 2000 человек, которые поступили к нам из всех регионов России. В том числе из Республики Тува, которая имеет свои национально-культурные особенности. И эти 12 осужденных, которые нанесли себе травмы, пытались путем шантажа добиться, чтобы их отправили отбывать наказание домой, в Республику Тува.

— То есть это была протестная акция не из-за тесноты или плохих, к примеру, санитарных условий?

— Условия проживания для осужденных в Омске созданы, может быть, и не самые лучшие, но одни из лучших в стране – это точно. Технологии развиваются, и информацию об условиях проживания осужденных скрыть от общественности сейчас уже невозможно. Площадью все осужденные обеспечены по нормам. У каждого своя кровать, одна на двоих тумбочка, как и положено. А в следственных изоляторах у нас даже больше пространства на одного человека, чем предусмотрено нормами. Суды стали реже применять такую меру пресечения, как содержание под стражей на период следствия, и жилая площадь, скажем так, увеличилась. Если говорить об условиях питания осужденных, они сейчас вообще несопоставимы с 1996 годом, когда я только пришел в органы уголовно-исполнительной системы. Питание финансируется на сто процентов. Обеспечение одеждой и обувью – почти на сто процентов.

— Какая сумма выделяется на питание для одного заключенного?

— Суточная норма для большей части заключенных – 45-50 рублей в сутки. Есть и выше. Для детской колонии норма самая высокая – 160 рублей в сутки.

— В какую сумму вообще обходится содержание одного осужденного? Есть единый норматив?

— Нет, единого норматива для всех терорганов ФСИН России нет. Сколько есть средств у управления с учетом тех денег, которые мы зарабатываем сами, столько и тратим. Минимальный набор – он для всех гарантирован государством. Каждый осужденный обеспечивается площадью для проживания, питанием и вещевым довольствием. А где есть развитое производство, где управление имеет собственные доходные источники, помимо федерального бюджета, там и качество питания выше, и выше качество жизни осужденных в целом.

— Каково общее количество осужденных, отбывающих наказание в Омской области, и каково общее количество работающих в управлении?

— Осужденных в местах лишения свободы порядка 13 тысяч. И еще около 7 тысяч осужденных, чей приговор не связан с лишением свободы. Сотрудников в управлении, если считать с гражданским персоналом, более 4 тысяч человек.

— Пропорция получается невеселая. На четырех осужденных — один человек в погонах…

— С учетом принятого в России на сегодняшний день типа содержания в местах лишения свободы – это нормально. Вот когда мы перейдем к покамерному типу содержания осужденных с максимальным использованием технических средств, тогда у нас будет меньше сотрудников. В том числе на это и направлено реформирование уголовно-исполнительной системы.

— Через десять лет в омских колониях будет как в американском кино про тюрьму?

— В каком-то смысле похоже. Только у нас за основу взята не американская система, а европейская.

— О работе производственных предприятий в системе ФСИН России есть различные мнения. На ваш взгляд, какие производства нужны в первую очередь? Без каких не обойтись?

— В первую очередь нам нужна продукция для собственных нужд, следовательно, нужны и производства, которые направлены на самообеспечение. Такие производства у нас работают в рамках госзаказа. То есть мы, чтобы не отдавать бюджетные деньги сторонним поставщикам, производим все нужное нам самостоятельно, задействуем собственные трудовые ресурсы. Но ориентироваться только на госзаказ – это было бы неправильно. Нужно ориентироваться и на потребность рынка, производить востребованную продукцию. Мы можем выпускать многое. У нас есть и металлообработка, и деревообработка. И маркетологи есть, они работают на перспективу. Проблема зачастую в отсутствии нужных профессиональных навыков у заключенных. Во времена Советского Союза люди, которые оказывались в местах лишения свободы, уже умели что-то делать. Имели профессиональное образование, обладали навыками труда. Сейчас к нам попадает молодежь, у которой нет не только профессионального, а даже среднего порой образования. Иных осужденных по полгода приходится выводить из состояния наркотической зависимости, а потом их нужно еще научить чему-то. Обучение – это отдельная проблема. Мы же не можем сегодня готовить специалистов по металлообработке, а завтра – поваров. Нужно сначала подготовить учебную базу, получить лицензии. Все это очень непросто.

— Предприниматели приходят с предложениями о сотрудничестве?

— Приходят. Многие проявляют заинтересованность и в наших рабочих кадрах, и в нашей производственной базе. У нас есть и ряд конкурентных преимуществ. Производство закрытое, под охраной, риски хищений и продукции, и материалов сведены к минимуму. Нет прогульщиков и забастовок.

— Рабочие у вас, конечно, дисциплинированные, ну а насколько высока у них производительность труда?

— Для поддержания нормальной производительности труда существует цеховой персонал, который производит все нормировочные расчеты, определяет план. А остальные службы обеспечивают выполнение этого плана – воспитатели, режимники, психологи. Мы же воспитываем трудом. У нас же исправительные учреждения.

— И какова общая занятость осужденных в исправительных учреждениях Омской области?

— У нас не самые плохие показатели. Объем производства – более 300 млн рублей в год. Общая трудозанятость – 24% от общего количества трудоспособных осужденных. Мы почти вдвое за последние два года увеличили выпуск продуктов питания для собственных нужд. И по другим направлениям есть положительная динамика. С муниципалитетами активно сотрудничаем, областные предприятия размещают у нас заказы, с государственными предприятиями, такими, как ОАО «РЖД», находим точки соприкосновения. Мы сельскохозяйственную технику изготавливаем в шестом и седьмом подразделении, и она пользуется устойчивым спросом. Девятая колония выпускает фонари, которые закупаются подразделениями МЧС России и Минобороны. У нас успешно в нескольких подразделениях работает литейное производство. Выпускаем чугунное литье, производим продукцию для газо- и нефтедобывающих компаний, а они, как вы знаете, предъявляют жесткие требования к качеству. У нас хорошее швейное производство. Шьем форменное обмундирование для сотрудников, спецодежду, выполняем заказы и гражданских учреждений.

— Китель, который на вас, он тоже сшит на вашем швейном производстве?

— Вот как раз с кителями у нас есть технологическая сложность, мы их не можем пока шить. Но в этом году обязательно запустим в производство и эту продукцию.

— А какими собственными продуктами питания управление обеспечено на 100%?

— В этом году мы планируем обеспечить себя на 100% картофелем. Запустили недавно линию по производству растительного масла, маргариновое производство уже частично работает. Молоком мы обеспечены пока на 40%, но скоро запустим молочную линию в тринадцатой колонии и увеличим производство собственного молока вдвое. Попутно будем производить творог, сметану. На сегодняшний день мы закупаем на стороне очень небольшой ассортимент продуктов питания. Компотные смеси закупаем, сухой картофель, сухие овощи.

— Следующая стадия – изготовление продуктов питания на продажу?

— Конечно. А почему бы и нет? Мы об этом тоже думаем. Продукты питания пользуются постоянным спросом.

— Не секрет, что предприниматели тоже отбывают наказание в исправительных учреждениях. А есть ли возможность задействовать не их рабочие руки, а их мозги, предпринимательскую инициативу?

— В прошлом году все учреждения ФСИН России по инициативе Минфина перешли на систему казначейского исполнения бюджета. Раньше можно было заработанные в результате предпринимательской деятельности деньги тратить на нужды исправительных учреждений, а теперь эти деньги теряются в общей массе, что не способствует, сами понимаете, предпринимательской инициативе.

— Смотрел на днях ваш сайт и обратил внимание, что в управлении много вакансий. Видимо, не всех устраивает уровень заработной платы?

— С 2013 года нам обещают повысить зарплату, и это нас, не стану скрывать, очень радует. Вот в системе МВД повысили заработную плату, образовались вакансии в ходе реформирования, и наши люди стали увольняться и уходить туда. Частично отток кадров спровоцировало и реформирование уголовно-исполнительной системы. Нас сейчас, сами знаете, и проверяют, и критикуют со всех сторон. Не все это могут выдержать. В эти общественные организации, которые сегодня имеют довольно большие полномочия по контролю за уголовно-исполнительной системой, не все люди приходят по велению сердца и долга. Некоторые общественные организации, и это не секрет, финансируются криминалитетом. Мы с этими негативными проявлениями, конечно, боремся, информируем руководство Общественного наблюдательного совета Омской области, органы Госбезопасности, Министерства внутренних дел. Никто не спорит, мы – госучреждение и должны быть прозрачны для общества, но и контроль тоже должен быть разумным. Это так же, как с проверками предпринимателей. Когда много проверяющих и каждый пытается свою линию гнуть, то и работать будет некогда.

— Многие родственники, насколько я знаю, охотно расстаются с деньгами, чтобы улучшить условия содержания осужденных…

— Мы боремся с этим явлением. Только в прошлом году своими силами задержали 10 сотрудников управления за взятки. Разных сотрудников – и в погонах, и без погон. Соблазн велик, мы это понимаем, для целей пресечения преступлений у нас есть оперативный аппарат, отдел собственной безопасности. И занимаемся не только пресечением, но и профилактикой. Ведь самое главное, на мой взгляд, — это именно профилактика.

— И как ведется профилактика?

— С помощью индивидуальных и групповых разъяснительных бесед. А как же еще? В воспитательных технологиях ничего нового пока не придумано. В Советском Союзе работала целая система, пропагандирующая моральные принципы. Вот мы сегодня их вспоминаем и применяем на практике. Даже антикоррупционные агитационные плакаты используем.

— Доступ в Интернет заключенным запрещен?

— Бесконтрольный доступ запрещен, естественно, но пользоваться возможностями информационных технологий они могут. У них есть возможность получить так называемое видеосвидание с родственниками, которое организуется через сеть Интернет. Эта услуга предоставляется организацией, с которой у нас подписано соответствующее соглашение, она пользуется популярностью. Есть услуга интернет-магазина. Родственники, которые не могут приехать сами, имеют возможность сделать заказ в интернет-магазине, после чего заказ комплектуется и продовольственная или вещевая посылка передается осужденному. Расценки на продукты и вещи у нас как в городских магазинах, мы за этим следим, работаем с поставщиками, чтобы не было потом разговоров о том, что на этом кто-то наживается. Плюс к этому у нас размещены информационные терминалы, через которые осужденные могут получить доступ к правовой информации.

— А у вас есть газеты, где осужденные реализуют свой творческий потенциал?

— Есть, конечно. Осужденные и статьи пишут, и предложения свои шлют. Поднимают проблемные вопросы о жизни в подразделении. И телестудии свои есть, которые готовят новостные и информационные блоки. Все это потом по кабельному телевидению транслируется.

— Не могу не спросить о свободе вероисповедания. Для многих это важно, насколько я знаю…

— С другими религиозными конфессиями, кроме буддизма, проблем у нас давно нет. С теми, кто принадлежит к различным течениям христианства, ислама, иудаизма, мы наши общий язык. К нам регулярно приходят представители духовенства почти всех конфессий, и осужденные могут реализовать свое гарантированное законом право на свободу вероисповедания. Уверен, и с осужденными из Тувы мы в ближайшее время решим проблему. Те, кто пытался нанести себе увечья, они все молодые люди 80-90-х годов рождения, исповедуют буддизм и впервые оказались за пределами своей республики, где, скажем так, другой жизненный уклад. Мы и так уже шли им на некоторые уступки по режиму содержания, учитывали их национальные традиции. Даже организовали весной встречу Нового года по буддийскому календарю. Причем, как положено, ранним утром, с костром и национальными песнопениями.

— И даже костер был?

— Был. С учетом, конечно, требований пожарной безопасности. А сейчас планируем с разрешения Федеральной службы исполнения наказаний собрать тувинцев в одном исправительном учреждении, хоть это и не положено по режиму, планируем пригласить родственников, шамана из Тувы, чтобы они помогли провести воспитательные мероприятия. А что делать? Нам действительно не хватает пока знаний о культурных традициях Республики Тува.