Александр АНТРОПЕНКО,экс-гендиректор ОАО «МРСК Сибири» и ОАО «АК «Омскэнерго»:«Я не учредитель ЗАО «Основа Холдинг», что бы ни писали по этому поводу в омских СМИ. Я работаю совместно с этой компанией над отдельными проектами»

В минувшую среду, 8 августа, в гостях у творческого коллектива «Коммерческих вестей» побывал самый известный омский энергетик — Александр АНТРОПЕНКО. В формате свободного диалога, который предполагают «кухонные посиделки», Александр Владимирович поделился с журналистами «КВ» своими мыслями о реформировании энергетики, об экономике Омской области и правоохранительной системе, которая нередко дает сбои.

— Александр Владимирович, еще не остыла новость про отмену приговора по вашему уголовному делу. Высказывались по этому поводу многие, в том числе председатель Омского областного суда. Хотелось бы услышать и ваше мнение на этот счет…

— Действительно, Верховным судом РФ со второго захода – будем называть вещи своими именами – было возбуждено надзорное производство, и президиум Омского областного суда отменил вступивший в силу приговор Центрального районного суда города Омска в связи с отсутствием состава преступления. Мне было предоставлено право на реабилитацию, и я своим правом, естественно, воспользуюсь. Я уже подал в суд заявление о реабилитации и компенсации морального вреда. Также обратился к министру энергетики РФ, руководству Федеральной сетевой компании и Холдинга МРСК с просьбой рассмотреть возможность восстановления меня на работе. Изложил коротко ситуацию, объяснил причины, по которым я вынужден был расторгнуть контракт и уволиться с должности генерального директора «МРСК Сибири».

— Ответа из Холдинга МРСК еще нет?

— Ответа еще нет, но, насколько я знаю, уже даны поручения соответствующим службам для подготовки предложений.

— То есть вероятность вашего возвращения в большую энергетику существует?

— За этот период, как вы знаете, произошло много изменений, и министр энергетики сменился, и распределительный комплекс уже передан под управление Федеральной сетевой компании, а предполагать не хочу.

— Какую сумму ущерба вы заявили?

— Я понимаю, что сумма сразу привлекает внимание СМИ, но она, на мой взгляд, ни о чем не говорит до тех пор, пока не вступило в силу решение суда. Могу только сказать, что речь идет о затратах, которые я понес в связи со штрафом, выплаченным по приговору суда в федеральный бюджет, о затратах на адвокатов, о заработной плате за утраченный период. Заявлена была и компенсация морального вреда, естественно. Вы же согласитесь, что я понес определенный моральный ущерб? Более двухсот дней потрачено на допросы и судебные заседания. Из-за привлечения к уголовной ответственности не были утверждены документы о представлении к государственной награде и многое другое. Еще хотел бы сказать, воспользовавшись случаем, что бюджет не должен, на мой взгляд, отвечать за виновных. Почему я, как генеральный директор акционерного общества, отвечаю материально, а судья и прокурор – нет. По-хорошему, после моей реабилитации государство должно бы предъявить регрессом иск к тем лицам, из-за которых бюджет понес ущерб. Если это было такое сложное дело, как утверждает председатель областного суда, и в нем нужно было разбираться, то почему за время судебного процесса сменилось четыре представителя стороны обвинения? Мне кажутся странными слова председателя областного суда и о том, что неправосудный приговор основывался на правоприменительной практике. Причем здесь практика? Разве закона недостаточно? Внесены изменения в уголовное законодательство – будьте любезны, исполняйте. Закон не должен быть избирательным ни по его применению, ни по его исполнению. Работала ревизионная комиссия акционерного общества. Аудит проводил один из собственников РАО «ЕЭС России». В проверках принимали участие аудиторы Счетной палаты РФ. Казалось бы, никто не может поставить под сомнение мою работу после такого количества проверок. У нас руководители предприятий вообще не защищены. Почему оптимизация налогов стала бельмом в глазу для правоохранителей, если она разрешена законом? Если собственник хочет создать не одно, а пять предприятий, то какой в этом криминал? В чем здесь злой умысел, если все пять предприятий законно зарегистрированы и платят налоги в том объеме, который определяется налоговым законодательством?

— Вы сейчас про гостиницу «Омск» говорите, которая судится с налоговиками?

— В том числе про гостиницу «Омск». Я не владею информацией в полном объеме и не могу говорить обо всех деталях этого дела, но точно знаю, что оптимизация и налоговое планирование не могут быть незаконной деятельностью. Предприниматель не был бы предпринимателем, если бы не считал свои деньги.

— Чем вы занимались последние полтора года, когда ушли из «МРСК Сибири»?

— Во-первых, оспаривал приговор. Во-вторых, продолжал работать над собой. В апреле 2011 года Высшая аттестационная комиссия Минобрнауки РФ подтвердила защиту моей диссертации на соискание ученой степени кандидата экономических наук. Эта работа была основана на изобретениях, которые уже внедрены, работают и дают серьезный экономический эффект. В-третьих, продолжал сотрудничество с теми предприятиями, к появлению и развитию которых был некоторым образом причастен. После увольнения из «МРСК Сибири» был принят на работу советником руководителей ОАО «Омский электромеханический завод» и ООО «Тепловая компания».

— «КВ» достаточно подробно рассказывали о том, как ООО «Тепловая компания» входило на тепловой рынок Республики Бурятия. На ваш взгляд, в чем причина неудачи этого проекта?

Некоторое время, по просьбе акционеров ЗАО «Основа Холдинг», я действительно сопровождал проект по развитию муниципального теплового комплекса в городе Улан-Удэ, когда ООО «Тепловая компания» выиграло конкурс на право долгосрочной аренды муниципальных сетей и котельных. А не состоялся этот проект, я считаю, из-за сопротивления ТГК-14, которая подключила административный ресурс. Тепловой компании просто не дали работать. ТГК-14, чтобы вернуть этот актив, приложила максимум усилий. Сыграл определенную роль и приговор по уголовному делу АНТРОПЕНКО. Этот факт преподнесли премьеру, даже до президента дело дошло. Хотя, на мой взгляд, столица Республики Бурятия от нашего ухода точно не выиграла. Всего за семь месяцев мы серьезно укрепили тепловой комплекс, подняли зарплату персоналу, сократили на четверть потери тепловой энергии, подготовили оборудование к зиме в срок, чего не происходило много лет, стали решать задачу по снижению затрат и тарифа для потребителей. В общем занимались тем, чем в самом начале 2000-х я занимался в АК «Омскэнерго», вместе со специалистами вытаскивая ее из «грязи» и долгов.

— Сегодня ООО «Тепловая компания» банкротится и будет, надо полагать, ликвидировано?

— А с чего вы решили, что «Тепловая компания» ликвидируется? Только потому, что предприятие проходит процедуру наблюдения и находится в арбитражных спорах с муниципалитетом Улан-Удэ и ТГК-14, которым выставлены требования на 400 млн рублей? Хочу напомнить, что обращение в арбитражный суд с заявлением о начале процедуры банкротства — это не ликвидация, а один из способов финансового оздоровления предприятия, о чем некоторые забывают. Сама «Тепловая компания» как работала, так и работает. И вполне успешно реализует свою инвестиционную программу. На котельной уже приступили к монтажу нового котла, идет предпроектное обследование на предмет установки генерирующего оборудования, чтобы предприятие производило не только тепловую, но и электрическую энергию в первую очередь для собственных нужд и завода «Омскгидропривод». «Тепловая компания» будет, кстати, одним из заказчиков строительства ТЭЦ в городе Таре, так что ни о какой ликвидации и речи нет.

— Сегодня много говорят о малой генерации. И все высказывают разные мнения. Так нужна нам малая генерация или нет?

— Нужно считать в каждом отдельном случае. Если это выгодно, то почему бы и нет. Омскшина в свое время построила свою генерацию, и себестоимость электроэнергии и тепла в тот момент была ниже. А чем руководствовалось руководство ГК «Титан», когда строило генерацию на «Омском каучуке», — я не знаю. Наверное, чем-то тоже руководствовалось. Напомню, что именно Омскэнерго в самые сложные годы для завода СК пошло на снижение установленного индивидуального тарифа на пар и электроэнергию для завода.

— На ваш профессиональный взгляд, в каком состоянии энергетический комплекс Омской области? Чего ему, мягко говоря, не хватает?

— Когда я в конце 2010 года по просьбе министра энергетики России готовил записку о состоянии энергетического комплекса Сибири, то высказывал в том числе свои предложения. Если коротко, то генерирующих мощностей в Сибири на сегодняшний день достаточно. В том числе гидростанций. Имеющиеся трудности связаны с изношенностью оборудования генерации и сетевого комплекса, а также с дефицитом генерации и по электрически сетям в отдельных регионах. Безусловно, эти проблемы имеют прямое отношение и к омской энергетике. У Омской области до сих пор по магистральным сетям только один центр питания – подстанция «Таврическая». Нам удалось в свое время при поддержке губернатора Омской области договориться о включении в инвестиционную программу ФСК строительстве второго питающего центра – подстанции «Восход» в Кормиловке, ввод в эксплуатацию которой планировался на 2011 год. К сожалению, последнее время этому вопросу уделялось недостаточно внимания и сроки были сдвинуты на 2013 год. Пришло время, когда энергетику нужно обновлять. Инвестиционные программы, которые реализуются сегодня ТГК-11 и филиалом «МРСК Сибири – «Омскэнерго», крайне недостаточны. Я твердо убежден, что Омск достоин лучшего. И генерация должна инвестировать, и электрические сети нужно строить. Потребители и экономика в этом нуждаются. Да и российская промышленность на заказах энергетики могла бы возродиться.

— Вопрос, который часто возникает у людей, далеких от энергетики: зачем ЧУБАЙС проводил реформы, если планируемых частных инвестиций в энергетику так и нет, а государство через свои монополии опять сегодня собирает в кучу энергетические активы? Может, не нужно было и всех этих реформ, если мы только время потеряли?

— Реформа была крайне необходима, и специалисты это осознают. К сожалению, мне как налогоплательщику тоже не все понятно из того, что происходит сегодня. С одной стороны, процесс огосударствления не только энергетики, но и экономики в целом – это некоторый откат назад. Сегодня и так каждый второй житель России содержится за счет бюджета. Органы госуправления расширяются. Растут штаты силовых структур. Полк судебных приставов в области не справляется, нужно уже дивизию содержать. Судей столько, что они не входят в здания, построенные для судов. Раньше, когда я работал в обкоме КПСС, в одном здании помещались. Там же были облисполком, обком комсомола и комитет народного контроля. В целом аппарат управления увеличился в шесть раз в сравнении с советскими временами. С другой стороны, может быть, и мы чего-то не знаем? Может, что-то нам забыли рассказать, поэтому мы и делаем неправильные выводы?

— Но инвестиции-то в энергетику в результате реформы были?

— Инвестиции были. Другое дело, что их было недостаточно. Именно поэтому специалисты электросетевого комплекса предложили программу реновации, был сделан переход на RAB-регулирование. К сожалению, решение по реновации пока не принято. Проблема еще в том, что потерялся профессионализм управленцев. На мой взгляд, и назначения происходят зачастую не по уровню профессионализма, а по уровню преданности, и сами руководители стали думать совсем не о благе компании, а о собственном благе, о большой зарплате. А в итоге страна уже неконкурентоспособна ни по технологиям, ни по затратам. Вот объявили конкурс на должность министра промышленности в правительстве Омской области — и сразу более 100 человек выдвинули себя кандидатами. Это как? Хотят просто прийти и порулить? У нас, кстати, многие так и делают – порулят и уходят. И никто ни за что потом не отвечает. Почему предыдущий директор Омскэлектро три месяца порулил, подписал мировое соглашение с Омскэнергосбытом почти на полмиллиарда рублей и сразу ушел? А новым руководителем назначили человека, который вообще никогда не работал в энергетике. Почему так происходит? Если это муниципальное предприятие, разве жители Омска не имеют права знать?

— Вы, наверное, категорический противник открытых конкурсов на замещение вакантных государственных должностей?

— Нет, я не против конкурсов и выборов. Я за разумность. В 1989 году я и сам участвовал в выборах руководителя. Это было, если кто помнит, во времена СССР, когда на волне перестройки руководителей стали выбирать трудовые коллективы. Я выдвигал свою кандидатуру на должность начальника Омского областного производственно-технического управления связи, которое впоследствии, после приватизации, стало открытым акционерным обществом «Электросвязь Омской области». В итоге начальником управления стал тогда Владимир ЛЕНДИКРЕЙ, он больше меня на восемь голосов набрал.

— ЗАО «Основа Холдинг» принадлежит территория, где расположена котельная Сибзавода. Предполагается как-то использовать эту землю в центре города?

— Не могу ничего пояснить по поводу планов «Основы Холдинг» на эту котельную, но знаю от архитекторов, что этот микрорайон, который предполагалось возводить на месте корпусов Сибзавода, в полном объеме еще не сформирован. Не может же на месте котельной возникнуть один жилой дом, к которому даже проездов нет.

— Вы сказали, что не в курсе всех дел ЗАО «Основа Холдинг». А все омские СМИ пишут, что именно вы контролируете эту компанию…

— Я не являюсь учредителем ЗАО «Основа Холдинг», что бы ни писали по этому поводу в омских СМИ. А если я не учредитель, то не могу и контролировать эту компанию. Я работаю совместно с ЗАО «Основа Холдинг» над отдельными проектами. В некоторых из них я действительно являюсь акционером наряду с другими физическими и юридическими лицами. Я соучредитель в проекте по производству строительных материалов с использованием золошлаковых отходов ТЭЦ – ООО «Сибирский эффективный кирпич». Кроме того, по договоренности с акционерами развиваю проекты других предприятий — «Комбинат пористых материалов» и «Омский цемент». Сейчас достраивается цементный терминал в районе ТЭЦ-5. Планируемая общая мощность — 800 тысяч тонн в год. Основной инвестор завода – ОАО «Сухоложскцемент» (немецкий концерн «Дюккерхофф»). Очень интересный, на мой взгляд, проект.

— Продукция кирпичного завода и завода зологазобетона полностью востребована?

— Сезонные колебания спроса, безусловно, есть, но если смотреть в целом по году, то продукция, которую производят эти предприятия, продается в полном объеме. Кирпич, как ни странно, востребован больше в других регионах. 90% продается за пределы Омской области.

— Хотелось бы вернуться к МПЭП «Омскэлектро». О судьбе этого предприятия сегодня много спорят, высказывая разные варианты… А вы что по этому поводу думаете?

— Еще когда я возглавлял АК «Омскэнерго», то предлагал городу создать акционерное общество на базе муниципального сетевого комплекса. И к мэру БЕЛОВУ я по этому поводу обращался неоднократно, и с мэром ШРЕЙДЕРОМ много раз встречался, и губернатору обращения направлял. Все безрезультатно.

— А зачем, собственно, муниципалитет должен отдавать кому-то свои активы? Разве не может Омскэлектро работать прибыльно, будучи муниципальным предприятием?

— Я и не говорил о том, что Омскэлектро нужно обязательно отдавать. С моей точки зрения, оптимальный вариант – акционирование. С последующей, естественно, продажей акций и привлечением инвестиций. Варианты с арендой имущества или передачей муниципальной компании в управление — они тоже возможны, если будут реализованы в рамках закона, а не так, как сегодня обсуждается. Нужно проводить конкурс на право аренды муниципального имущества. Ну а если муниципалитет не нуждается в инвестициях в развитие электросетевого комплекса и справится только бюджетными деньгами, то Омскэлектро можно и оставить муниципальным предприятием. Оно вполне может работать рентабельно. При условии, что его возглавит профессионал. И тариф для Омскэлектро будет понятным. Формирование тарифа — это ведь тоже большая и умная работа.

— Незадолго до ухода с поста гендиректора МРСК Сибири вы поднимали вопрос о перерегистрации компании из Красноярска в Омск. Это была какая-то политическая акция или вы действительно планировали такой переезд?

— Это была не совсем политическая, как вы сказали, акция. „МРСК Сибири“ в то время активно занималась оптимизацией затрат, сократили промежуточные управленческие структуры, возложив функции основной структурной единицы на РЭС – районные электрические сети, которые непосредственно взаимодействуют с потребителем. Необходимо было решить задачу и по сокращению расходов на содержание управленческой структуры самого общества. Мы подсчитали, что за 2009 — 2010 годы затраты могли быть снижены на 200 млн рублей только за счет переезда из Красноярска в Омск. В этом решении была, признаюсь честно, не только экономика, но и доля патриотизма. Мне искренне хотелось, чтобы Омск, откуда ушла Сибнефть, стал домашним регионом для межтерриториальной сетевой организации и получил, конечно же, дополнительного крупного налогоплательщика. Мы подписали соответствующий протокол о намерениях с правительством Омской области, но я при этом попросил губернатора принять активное участие в лоббировании проекта в центральных органах власти. Что не было, на мой взгляд, сделано. А поскольку в отношении Омска существовало в то время холодное, мягко говоря, отношение, я внес новое предложение, которое предполагало переезд „МРСК Сибири“ в новосибирск. У меня и сейчас сохранилась копия обращения по этому поводу к В.А. ТОЛОКОНСКОМУ, который был тогда губернатором Новосибирской области. У Новосибирского варианта были очевидные преимущества, поскольку пять из десяти регионов, в которых работала „МРСК Сибири“, непосредственно граничат с Новосибирской областью, но диалога с ТОЛОКОНСКИМ, к сожалению, не получилось. Он не поддержал этот проект. О причинах могу только догадываться.

— В Омск ТГК-11 не переехала в итоге, хотя логика такого перемещения тоже была очевидна…

— На мой взгляд, ТГК-11 недолго будет существовать в сегодняшнем виде. Контролирующий акционер омской генерации, „ИнтерРАО ЕЭС“, создает другую структуру. А содержать штат в Новосибирске для управления генерацией в двух небольших регионах с небольшими станциями – это лишние затраты. Задержка с реформированием ТГК-11 происходит, на мой взгляд, только по одной причине – руководство „ИнтерРАО“ еще не определилось с тепловым бизнесом. Управление электрической генерацией выделено в отдельное предприятие, куда вошли все федеральные ГРЭС, а на следующий год, я уверен, дойдет очередь и до теплового бизнеса.

— Существование „МРСК Сибири“ сегодня тоже под вопросом, если вспомнить, что сейчас идет процесс слияния ФСК и Холдинга МРСК…

— Не думаю, что существование МРСК под вопросом. Пока речь идет о передаче под управление ФСК общества «Холдинг МРСК». Только для „МРСК Сибири“ содержание аппарата холдинга обходилось более 200 мнл рублей в год. Не знаю на самом деле, выиграют ли от этих изменений распределительные сети. Не исключено, что это объединение даст положительный эффект. Менеджмент федеральной сетевой компании проводит более эффективную политику в правительстве и на территориях. Но у ФСК есть и своя задача – развитие магистральных сетей, обеспечение перетоков между регионами. Компания реализует огромные, дорогостоящие проекты. К тому же ФСК никогда не работала с потребителями, не занималась балансами, тарифами. В то же время специалисты распределительных сетей на местах делают это высокопрофессионально. В общем вопросов много. Я тоже акционер „МРСК Сибири“, и, хотя моя доля с тремя нолями после запятой, мне бы тоже хотелось иметь более четкое понимание будущей стратегии сетевых компаний. На мой взгляд, государство, как контролирующий акционер, принимает порой волевые решения, которые не совсем понятны другим акционерам.

— Вы в свое время стояли у истоков создания партии «Единая Россия», когда возглавляли региональное отделение общественно-политического объединения «Единство», лидером которого был Сергей ШОЙГУ. И уже лет десять ничего не слышно о ваших политических взглядах. Вы до сих пор член «Единой России»?

— Да, я являюсь членом «Единой России», просто когда возглавил в 2001 году АК «Омскэнерго» и стал заниматься вопросами реформирования региональной энергетики, то дал себе слово не смешивать политику и экономику. И все эти годы служил экономике. Со специалистами Омскэнерго мы вышли из кризиса и были первыми в реформе. Я горжусь тем, что вместе с коллегами создал единую операционную компанию 2МРСК Сибири», одну из лучших в России. И готов это доказать сомневающимся.

— С вашим старшим сыном, Игорем Александровичем, у вас разные взгляды на бизнес и политику?

— Я не думаю, что взгляды у нас кардинально разные. Другое дело, что оба моих сына принадлежат уже к другому поколению, а это поколение, естественно, отличается от нашего. Мы – люди более умеренные.

— А где сегодня ваш младший сын?

— Он живет в Омске, заведует детской поликлиникой в Октябрьском округе. И жена у него тоже врач, она работает в отделении диализа горбольницы №1. Довольно сложная работа, насколько я понимаю. И при этом очень низкооплачиваемая. Когда врач высшей квалификации со стажем более 15 лет получает 12 тысяч рублей – это не совсем правильно. Но они, как и другие их товарищи, любят свою профессию и работают добросовестно. Поэтому для молодежи я не устаю повторять: нужно каждому жить так, чтобы всем было лучше. Не получится быть счастливым там, где плачут.