Геннадий ПРИВАЛОВ, атаман Сибирского казачьего войска: "Выполняя задачи государственной важности, казак должен получать за это вознаграждение"

О возможном появлении «казачьей полиции», о планах Сибирского казачьего войска корреспонденту «КВ» Георгию ГОРШКОВУ рассказал новый атаман Сибирского казачьего войска, казачий полковник Геннадий ПРИВАЛОВ.

— Геннадий Николаевич, как вы отнеслись к тому, что у вас на выборах практически вообще не было конкуренции, точнее, единственный, кому Круг Сибирского казачьего войска тоже предложил принять участие в выборах, буквально сразу отказался? Должность настолько сложная или настолько непопулярная?

— Должность действительно сложная. Я не буду говорить о популярности, это удел других людей — оценивать, кто и зачем пришел в казачество, кто стремится к популизму, а кто пришел решать задачи государственной важности. Я хотел бы рассказать, как прошел Круг. Главная особенность Сибирского войска в том, что оно самое большое: 9 субъектов Федерации входит в его состав. Все эти регионы я объехал, причем не только для знакомства, я собирал мнения людей, как при предвыборной работе. Они приходили ко мне, встречи продолжались 2 или 3 часа, а то и больше. Я разъяснял свою позицию — для чего пришел, какие цели перед собой ставлю. Именно такая работа и помогла мне подготовиться к встрече с Кругом. Безусловно, были и сомневающиеся.

— В чем у людей возникали сомнения?

— В основном в том, что я военный человек. Я 36 лет прослужил в рядах Вооруженных сил, и нельзя сказать, что это не наложило отпечаток на мою ментальность, на мое мировоззрение. Потому некоторые открыто заявляли, что придет ПРИВАЛОВ, и все мы выстроимся поротно, повзводно, произойдет лишение вольницы, уход от основ казачества. Но, на мой взгляд, казачество — это предпосылки демократического общества, так как важнейшие решения принимает Круг.

— То есть многие ждали невоенного человека?

— Да. Может быть, и рассматривали тех, кто в корнях казак. Сомнения были и после Круга, что пришел военный человек и казачество превратится в формирование, организованное на государственном уровне с элементами военной службы. Но казачья служба не может не подразумевать основы военной службы. Без этого нельзя. И там и здесь важна дисциплина. Разные задачи, разный уровень ответственности – это вызывало сомнение у отдельных казаков. Это и являлось основной причиной тому, что говорили: «ПРИВАЛОВ — военный, не поймет внутреннего содержания казачества России и в Сибирском регионе». Но благодаря казачьему генералу ОСТРЯГИНУ (бывший атаман СКВ. – Прим. редакции), с которым мы вместе посещали субъекты и он представлял меня, как человека, которого знает уже 2 года и характеризовал не только со своей позиции, но и с позиции власти, мне удалось изменить мнение людей. А чтобы на отчетном Круге была альтернативность, выдвинули Виктора ЖУКОВА (начальник штаба СКВ. – Прим. редакции). И я бы сказал, что он не сразу отказался. Для того чтобы соблюсти порядок, чтобы не казалось, что решение приняли быстротечно, а было обсуждение, он вышел к трибуне, озвучил свою позицию. Я понимаю, почему он взял самоотвод. Но это не было спектаклем, мы заранее об этом не думали. На самом деле поначалу я думал, что рассматривалась кандидатура другого ЖУКОВА – Василия (бывший заместитель атамана СКВ. – Прим. редакции). Но накануне мы встречались с ним, он сказал, что встанет на Круге и попрощается с казаками, потому что более 20 лет был в этой должности. Но буквально за несколько минут он решил вообще не присутствовать на круге. Вчера мы с ним встречались, я не могу не рассматривать его 20-летний опыт для пользы дела.

— Получается, что ОСТРЯГИН хотел, чтобы именно вы его заменили?

— Конечно. Я сам длительное время думал о том, что необходимо будет очень сильно измениться в вопросах осознания духа казачества. Нужно понять, что делается в отделах, в первичных организациях хуторских, станичных обществ. Главная проблема у них — недостаточная юридическая подготовленность. Поступало много идей, проектов, но когда начинаешь смотреть на них через призму законодательства и правового поля, то многие сразу отметаются. Нужно обучать людей основам управления, возможно, даже с привлечением государственных структур.

— А успели уже что-нибудь сделать в новой должности или пока рано об этом говорить?

— Работать мы начали еще с июня, так что фактически прошло уже три месяца. Я не скрываю, что даже при таком блиц-опросе и блиц-объезде по субъектам всего не узнаешь.

— Какие первостепенные задачи сейчас стоят перед вами?

— Первостепенной сейчас является формирование штаба войска и специализированного отдела в правительстве. Решением губернатора подготовлено положение, в котором сказано, что в правительстве Омской области будет отдел по делам казачества, который будет работать по четырем направлениям: агропромышленное, государственная служба, культурно-патриотическая направленность, информационно-правовое. После того как мы их сформируем, можно будет сначала создать законодательную базу на уровне субъекта, затем дать полномочия муниципальным образованиям, чтобы они реализовали нормативную базу в Омской области, и уже по этому пути развивать проекты в агропромышленном направлении, государственной службе, в том числе охране общественного порядка. В Тюмени, в Кемеровской области такие вопросы уже проработаны. В Тюмени уже около 300 человек несут службу по охране общественного порядка.

— В Краснодарском крае губернатор Александр ТКАЧЕВ даже заявил о создании специальной «казачьей полиции». Как вы относитесь к такой идее? Стоит ли у нас организовать?

— Конечно, но мы должны действовать в рамках существующего законодательства. А эти нормативы прописаны: в составе патруля будет находиться сотрудник органов внутренних дел. Патрулирование бывает разное: пешее, конное, моторизованное. Сегодня, я считаю, это вполне объективно и реально, потому что необходимость в этом есть. Люди должны чувствовать безопасность. Нет возможности поставить у каждого объекта полицейского, но обеспечить безопасность мы обязаны, потому одна из форм решения — привлечение казачества. В годы Советского Союза были дружинники, но сейчас вопрос с их возобновлением пока только рассматривается. А в плане казачества уже все прописано, так почему бы их не использовать. Другой вопрос, что нужна соответствующая подготовка и статус, потому что иногда случаются казусы, тот же патрульный казак является, по большей части, понятым при составлении протокола. Уже сейчас направлено письмо начальнику УВД по Омской области Юрию ТОМЧАКУ с предложением заключить соответствующее соглашение.

— Патрули будут вооружены?

— Этот вопрос на сегодняшний день вторичный. Сначала нам нужна юридическая форма. Вооружение казака — это нагайка, но и ее использование ограниченно. Я понимаю, что работники правоохранительных органов вооружены посерьезнее. Но, с другой стороны, при соответствующем уровне подготовки специалиста к работе с оружием и получении лицензии на право его ношения, могут быть рассмотрены вопросы и ношения этого оружия. Потому что иногда обстановка диктует людям моментально принимать решение. Они кроме законодательной базы должны обладать и силовым инструментом. Силовой инструмент — это оружие, и я понимаю, что давать его нужно только людям, подготовленным к этой службе. Вот в правоохранительные органы приходят люди, которые проходят сначала стажировку, психологическую подготовку.

— То есть казачья подготовка будет на таком же уровне?

— Я думаю, да.

— То есть в этом случае они будут ничем не хуже полицейских?

— Там, где не хватает федеральных сил в обеспечении правопорядка, их место смогут занимать те люди, которые достаточно подготовлены в этом вопросе. Нужно будет разработать общую форму защиты населения.

— А патрулирование будет происходить на добровольных началах?

— Конечно. Законом определено, что каждый казак добровольно определяет вид государственной деятельности. И это касаться должно не только охраны общественного порядка, обеспечения пожарной безопасности, охраны лесов. Я думаю, что форма государственной службы может быть и иная. К примеру, мы сейчас говорим о том, что противостоять обороту наркотиков могло бы и казачество.

— То есть вы, как бывший военный с большим стажем, предлагаете не в армию идти, а в казачество?

— Ни в коем случае. Я считаю, что армейская служба обязательна, и любой гражданин, который по физическим способностям подходит, должен ее пройти. Другой вопрос, как в дальнейшем казачество будет рассматриваться в вопросах этой государственной службы. Если говорить о том, что при определенных обстоятельствах это может быть основной базой для защиты Отечества, то мы находим самые весомые аргументы. Казачество ведь всегда стояло на защите государственности, охраняло границы, а в мирное время решало и хозяйственные задачи.

— А как вы будете взаимодействовать с Советом стариков?

— Сложные вопросы мы выносим на Совет стариков. Но он также может заниматься и оценкой деятельности атамана войска и отделов. Потому что казачество всегда должно помнить о своих традициях. Совет стариков может возбудить ходатайство перед Кругом. Круг является высшим органом деятельности казачьего войска, общества, отдела. Совет стариков — это люди, посвятившие жизнь казачеству.

— А есть ли что-нибудь, что вы хотели бы изменить?

— Почему-то все считают, что современный руководитель — это тот, кто стремится все поменять. Реформаторы рассматривают вопрос так, что все, что раньше было до меня, — неправильно. Решение нужно принимать тогда, когда полностью обстановка изучена, взвешены все за и против. Для этого и существует Совет стариков, чтобы старшие по возрасту и опыту сказали: «Атаман, а ты не прав, у стариков есть другое мнение».

— И это мнение будет исходить как раз от ОСТРЯГИНА, который был избран новым председателем Совета стариков...

— В этом и есть позиция государственности — умение вести созидательный и конструктивный диалог, ни в коем случае не подвергнув ревизии старое. Это не всегда правильно, когда новый атаман приходит и меняет все. Основной моей задачей является не изменить, а развить.

— В ходе вашей, как вы называете, «предвыборной работы», какие в основном предложения или просьбы поступали из субъектов?

— Просьбы поступали в основном по вопросу развития государственной службы. Но все зависит от мнения руководителя по общественному порядку УВД Омской области, губернатора, мэра. Многие говорят, что общественная деятельность предполагает добровольчество, но за всем этим стоит казак со своей семьей и проблемами, такими же, как и у любого другого гражданина. Выполняя задачи государственной важности, казак должен получать за это какое-то вознаграждение в рамках действующих программ уровня муниципалитета или правительства Омской области. Но, конечно, то, что делается в период проведения крупных мероприятий государственного уровня, а также в дни священных праздников православия, не подлежит оплате.

— Кстати, а какие у вас отношения с РПЦ? Встречались ли вы с митрополитом?

— Конечно, прежде чем представить свою кандидатуру на Круг, помимо согласования на федеральном уровне я получил благословение ставропольского митрополита Кирилла. Он в православной русской епархии решает вопросы об окормлении казачества в масштабе всей страны. Я с ним созванивался по телефону, он мне давал благословение. Благословение было дано и на уровне области. Наше войско окормляет отец Александр – настоятель Ачаирского монастыря.

— Наш митрополит Владимир этим не занимается?

— Занимается этим и владыка Владимир. Но в течение нескольких недель митрополит был на выезде. Мы разговаривали с отцом Михаилом и договаривались о том, что в ближайшее время проведем встречу.

— Если не секрет, когда вас крестили?

— Я с детства был крещен. У меня есть крестная мать и крестный отец. Я сам родился во Владивостоке. Те переселения, которые случились из западных регионов в Приморский край, привели меня в село Новобельмановка, в котором меня и крестили. Уссурийское казачье войско действует там и поныне. Можно сказать, что еще с тех пор у меня возник интерес к казачеству.

— У вас в программе сказано, что вы планируете объединить казачьи общества?

— Мне кажется, вы неправильно ставите вопрос. Речь идет о том, что первичные организации на территории составляют основу казачества — они предоставлены в виде хуторских, станичных обществ, городских, районных. Мы сегодня понимаем, что казачество составляют прежде всего реестровые казаки. Но также мы говорим и о всех других общественных организациях, например «Союзе казачества России», «Казачестве Прииртышья». Со всеми их атаманами я встречался, и мы рассматривали вопрос того, что казачество должно быть едино. В основе должна быть государственная служба, общие замыслы, общие мероприятия, общие конкурсы, фестивали.

— В каком вы казачьем звании?

— Воинское звание у меня генерал-лейтенант запаса. Казачество определяет уже другой статус и другое распределение чинов. Когда я принял присягу казака, были отправлены документы полномочному представителю Президента в Сибирском федеральном округе, и он распорядился пожаловать мне чин казачьего полковника. В соответствии с уставом о реестровом казачестве после того как Круг примет решение, оформляется указ президента о назначении атамана Сибирского казачьего войска и одновременно с этим присваивается чин казачьего генерала.

— В правительстве у вас остается та же должность?

— В правительстве сейчас решением губернатора проводится, я бы сказал, оптимизация и распределение функционала в составе правительства, потому что до этого я отвечал за более широкий круг вопросов. Губернатором рассматривается сейчас структура, которая даст мне возможность работать по вопросам казачества больше, не умеляя тех задач, которыми я занимался раньше.

— Так название должности все-таки изменится?

— Как она будет называться, решит губернатор.

— Лично у вас кабинет не сменится?

— Это решит губернатор.