Александр ИДРИСОВ, управляющий партнер Strategy Partner s Group: «Я видел таких губернаторов — мама, не горюй. А ваш губернатор производит впечатление порядочного человека, что большая редкость в наше время»

В минувший четверг, 30 апреля, на традиционных «кухонных посиделках» в редакции «Коммерческих вестей» побывал управляющий партнер Strategy Partner’s Group Александр ИДРИСОВ. Его очередной визит в Омск был связан с общественной экспертизой стратегии социально-экономического развития региона, которая в течение четырех дней проводилась в Конгресс-холле, и дискуссией, развернувшейся вокруг проекта. Глава одной из самых известных российских консалтинговых компаний рассказал за чашкой чаю творческому коллективу «КВ» о том, что приехал в Омск не в последний раз, поскольку Strategy Partner’s Group всегда отслеживает, как регионы реализуют подготовленные для них стратегии, и о том, чем запомнилась лично ему работа с правительством Омской области.

— Александр Борисович, не совсем понятно, когда именно вы завершили работу над стратегией?

— Мы свою часть подготовили еще в декабре прошлого года. И нас тоже немножко беспокоило, что процесс идет довольно сложно, необычно, не так, как в других регионах. Все стараются как можно быстрей принять стратегию и двигаться вперед. А здесь получилась пауза. Но это вызвано тем, что у вас довольно сложное и противоречивое сообщество. У вас давно ничего не происходило. А губернатор — он такой человек, исходя из своих человеческих качеств он хотел бы выслушать всех и получить консенсус. В этом, кстати, его важное преимущество.

— И одновременно недостаток...

— Отчасти и недостаток, да... Часто лидеры берут на себя ответственность и просто двигаются дальше. Потому что время — этот невосполнимый ресурс. Но я надеюсь, ситуация поменяется. Мы как раз обсуждали с губернатором, как перестроить процесс принятия решений, чтобы они принимались быстро, более четко, без лишних дискуссий. Вообще это болезнь общероссийская. У нас в целом отсутствует процесс профессионального принятия решений. Это такая глубоко образовательная проблема.

— Сейчас много разговоров о том, что ваша стратегия какая-то сырая, недоработанная, ее нужно, мол, еще обсуждать и дополнять...

— Небольшая поправка. Стратегия не наша. Мы лишь помогали администрации области. Наша задача была — профессиональная поддержка. Мы свои рекомендации по стратегии передали в полном объеме, и если есть желание что-то в нее интегрировать еще, — это уже дело правительства. На самом деле тот итоговый документ, который опубликован на сайте правительства региона, уже отличается от того, который выдали мы.

— Ваш вариант стратегии сильно отличается от окончательного?

— Нет, отличий мало. Принципиальные все вещи определились еще в ноябре. Потом все дополнялось текстом, цифрами, были сдвинуты сроки прогноза. Изначально стратегия делалась до 2020 года, а теперь прогноз сделан до 2025 года, потому что изменились требования правительства России. В общем это были технические изменения. Добавлен и ряд блоков, которых не было у нас. В частности, социальные блоки были добавлены. Где, условно говоря, наш совет был не нужен. По здравоохранению у вас и так была неплохая программа, и еще по ряду направлений были наработки.

Но под некоторыми идеями мы отказались подписываться. Там нет ничего особо страшного, например, там, где речь шла о таком показателе, как продовольственная безопасность. Я считаю, что лишние показатели в стратегии не нужны. На уровне государства еще можно измерять продовольственную безопасность, а на уровне региона — это просто бред. И я бы не хотел, чтобы нас даже упоминали рядом с этим. Мы этого не писали. Но в целом, как мы считаем, все базовые положения в стратегии сохранены. Если появятся какие-то новые идеи, новые проекты в рамках обсуждения — почему нет.

Важно другое — эти обсуждения не должны влиять на выбор стратегических приоритетов. Собираются люди с разными интересами, разным уровнем образования, разным бэкграундом и пониманием того, что они делают. А планирование — это очень прагматичный процесс. В значительной степени он основан на фактах. Именно поэтому мы очень скептично относимся ко всякого рода мозговым штурмам. Я не совсем понимаю, когда собираются вместе ученые, политики и предприниматели и обсуждают, как посредством демократических ценностей поднять урожайность зерновых. Нельзя ставить задачу губернатору развивать те секторы, где в течение ближайших пяти лет не будет получен прирост. Потому что это безответственно.

— А вдруг вы что-то пропустили? Не учли, например, какие-то важные факторы?

— А каково влияние этих факторов, которые мы не учли? Вот цена на нефть — это такой фактор, от которого зависит очень многое, если не все. Упадет цена на нефть, и у вас закончится, как минимум, половина ваших планов. О том, что мы пропустили что-то важное, говорят постоянно. Вдруг, говорят, Омская область станет лидером в IT-технологиях, а этого сектора нет в числе приоритетных. Ну и что? Станете лидерами — флаг вам в руки. Никто же не запрещает IT-сектору развиваться. Должен ли IT-сектор быть в приоритетах администрации? Да нет, конечно. Даже если в этот сектор инвестировать все имеющиеся у администрации средства, он не создаст основу для экономического роста региона.

Основа для роста — промышленность. Она дает самый большой мультипликативный эффект. Сама промышленность не создает много рабочих мест. Чем более технологичное производство, тем меньше на нем занято людей. Компания «Локхид-Мартин» уже научилась самолеты печатать на 3D-принтере. И не модель, а серийный образец с размахом крыльев 28 метров. Но если вы создаете одно рабочее место в промышленности — семь рабочих мест создается вокруг.

— Если Strategy Partner’s Group свою работу завершила, почему вы продолжаете приезжать в Омск?

— Нам важно, чтобы стратегия была не только принята, но и реализована. Поэтому мы и дальше будем приезжать, смотреть. Мы постоянно следим за теми регионами, для которых сделали стратегии. Есть такая беда в нашей стране — у нас не реализуются планы. И не только в Омской области. Это проблема общая. Такой вот особый культурный феномен всех постсоветских стран. Что бы ни делали — ничего не получается. Поэтому мы и следим. Так сказать, осуществляем авторский надзор.

— Для каких российских регионов, кроме Омской области, вы помогали разрабатывать стратегии развития?

— Для очень многих. Если взять только Сибирь, мы работали и в Томске, и в Красноярске, и в Якутии, и в Иркутске. В одном из российских регионов, где мы работали, за это время три губернатора сменилось: один выпивал, у следующего какие-то другие проблемы были, третьему комсомольское прошлое не давало двигаться дальше, поэтому они так и не смогли перейти к процессу развития. У всех остальных стратегии реализовываются. С Александром ХЛОПОНИНЫМ мы потом и на Кавказе продолжили работу. А стратегия Томской области, вы и сами слышали, наверное, была вообще признана одной из самых успешных.

И Нижегородская области восемь лет уже живет по той стратегии, которая разрабатывалась с нашей помощью. Уже за первые два года они добились десятикратного прироста объема инвестиций. И сегодня приятно видеть, как инвесторы относятся к Нижегородской области. Потрясающее взаимодействие у губернатора с инвесторами, большая любовь, дружба. И много новых рабочих мест создано, несмотря на очень тяжелые последствия кризиса. Там только группа ГАЗ, если помните, десятки тысяч человек сократила. Но результат, конечно, зависит не только от стратегии. Я много раз повторял и сейчас повторюсь, что стратегия — это не какой-то чудесный рецепт. Разработка стратегии не регламентирована никакими научными документами. Мы отталкиваемся от удачной практики тех стран, которые процветают. А в этих странах был просто хорошо поставлен процесс планирования, идею которого они когда-то сами взяли у Советского Союза.

— В Омске вы с чем-то столкнулись, чего не было в других регионах? Вас что-нибудь удивило?

— Я скажу в целом, чем отличается Омск. Это недооцененный регион. У вас огромный потенциал, который не реализован. Омск долгий период времени находится в состоянии анабиоза. Вы достигли той самой стабильности, о которой говорит наш президент, только сделали это лет на десять раньше. Вы — самый яркий пример такой стабильности. Я думаю, вам нужно написать письмо президенту и рассказать, как вы хорошо застабилизировались. В совокупности у вас хороший портфель. Не такой, конечно, как в соседнем Новосибирске, который на сегодняшний день реально номер один, но тоже хороший. У вас достаточное количество разных секторов в экономике. Вы не монорегион, как Тюменская область.

Омская область обладает и агробизнесом большим, и нефтехимия у вас есть, и есть реальные возможности для ее дальнейшего развития. Нефтехимия — привлекательный сектор для любой территории. Вы знаете, на каких двух территориях нефтехимический кластер самый развитый в мире? Это Антверпен и Сингапур. И при этом два этих города имеют репутацию экологически чистых. В современном нефтехимическом производстве колоссальная выработка на одного работающего — порядка миллиона долларов. Ни один другой сектор не может обеспечить таких показателей. При переделах сырой нефти и газа получается самая высокая добавленная стоимость. И если уж Бог дал вам такое преимущество — нефтехимию, то нужно это преимущество поддерживать.

— А машиностроение?

— Мы говорили не отдельно о машиностроении, а о кластере высоких технологий, куда мы включили всю авиационно-космическую промышленность, приборостроение и IT-сектор. Сегодня уже нет чистого железа и чистого софта. Как правило, они работают вместе. И здесь, я считаю, перспективы у Омска тоже есть. Потому что есть и профессиональные компетенции, и образовательная база, которая хотя и потеряла много, но может быть восстановлена. В Калуге восстановили ПТУ, куда привезли преподавателей из Германии, и сегодня Калужская область считается лучшим в России местом по производству рабочих для автопрома. И их выпускники теперь везде востребованы. Область хотела получить автопром, поэтому инвестировала деньги в подготовку кадров для автопрома. Если Омская область хочет привлечь инвесторов, то первое, что придется сделать, — инвестировать в рабочую силу.

— Вы постоянно общались с нашим губернатором и знаете практику других регионов. Поддержкой инвесторов всегда занимается отдельный блок в региональных правительствах...

— Как правило, да, все создают агентства по инвестициям. И в Омской области такая структура уже создается. В рамках реализации стратегии.

— А почему так долго? Разве изначально не было понятно, что понадобится отдельная структура...

— То, что медленно все идет, — я согласен. Есть такая проблема. Вот смотрите. Регионы делятся, как я всегда говорю, на две большие группы — несчастные и счастливые. Несчастные — это те, понятно, кому не повезло с губернаторами. При этом несчастные делятся еще на две категории: в одних губернаторы очень активные, а в других — просто-напросто проходимцы. Вам повезло, у вас не проходимец. Вы это не цените, а это очень важно на самом деле. Поверьте, я видел таких губернаторов — мама, не горюй. У них активность высочайшая по поводу инвестиций, особенно если они связаны с его личным бизнесом. Ваш губернатор производит впечатление порядочного человека, а это большая редкость в наше время. Пока не все у него получается, он не очень уверен, много тратит сил на всякие согласования, чтобы договориться со всеми, но это поправимо. Буквально сегодня мы на совещании обсуждали вопрос, как сделать, чтобы процесс принятия решений, отталкиваясь от стратегии, шел быстрей. Стратегия — она помогает сфокусироваться на главном. Ответить на вопрос, что точно делать не нужно.

— При реализации стратегии местной власти придется принимать и непростые решения. Какие, на ваш взгляд, будут самими непростыми?

— Самая большая проблема — у вас денег нет в бюджете. А в условиях ограниченных ресурсов конфликты возникают всегда. Людям придется постоянно объяснять, что кто-то из них проиграет. Вполне возможно, что в будущем придется принимать очень непростые решения по реструктуризации промышленности, в том числе оборонной и авиакосмической. Но реструктуризация неизбежна. В российской авиационной промышленности работает в три раза больше людей, чем нужно, при этом производительность труда в три раза ниже, чем даже в авиапромышленности Бразилии.

И обязательно нужно создавать новые рабочие места. А для этого нужны прямые иностранные инвестиции. Внутренних ресурсов у страны нет. Их едва хватает на социальные задачи, инфраструктуру и гособоронзаказ. Да и другие страны, как мы видим, получили прирост за счет иностранных инвесторов. В Турции, в Польше, в Китае — везде. Вопрос: как их привлечь? С инвесторами нужно работать. Как работают в Калужской области, например. Калужские власти говорят: мы не призываем инвестировать в Россию, мы призываем инвестировать в Калужскую область, потому что в Калужской области защищают интересы инвесторов. И это правда. Губернатор каждый день отгоняет от предпринимателей и пожарников, и всех прочих. Ведет войну за каждого бизнесмена, работающего на территории. Защищает каждый проект. Даже раздал всем номер своего сотового телефона, чтобы сразу звонили, если что. Главнее, чем инвестиции, для губернатора нет ничего. Губернатор ежедневно должен заниматься только этой проблемой. Все остальное — вторично.

— Некоторые эксперты уверяют, что самое главное умение для губернатора — это умение выколачивать деньги из федерального бюджета на региональные проекты...

— Деньги из федерального бюджета — это отдельная тема, которая никакого отношения не имеет к стратегии. Все, что можно привлечь в регион, обязательно должно быть привлечено. Если есть хоть какой-то шанс выбить для региона преимущества, то нужно этим заниматься обязательно. У нас, к сожалению, еще с советских времен так построена система финансирования, что деньги достаются не всем. И Омская область действительно много теряла на том, что нигде не участвовала. Но дадут или нет — это часто дело случая. Сейчас ситуация с бюджетом следующая: он пересматривается почти каждый месяц. Вот, например, выделили регионам деньги на кластеры. Провели конкурс. Выявили победителей. Регионы бегали целый год, носили свои программы, которые обсуждались на экспертном совете. Я тоже в этот экспертный совет входил, много программ переслушал. Были и хорошие, внятные. И где эти деньги? Пересмотрели бюджет и не выделили ни копейки. Если бы, условно говоря, я был губернатором, я бы, конечно, не забывал про федеральную власть. Потому что она создает проблемы, и она же является источником наполнения бюджета. Но как будете жить вы, зависит в конечном итоге не от них, а от вас.

— Калуга — она к Москве поближе, чем Омск, а география — это тоже конкурентное преимущество...

— Конечно, у Калуги есть какие-то преимущества, но это не значит, что у вас их нет. Вы знаете, как начинал губернатор Калужской области? Он взял кредит во Внешэкономбанке и из-за него чуть в тюрьму не сел. В Калужской области вообще ничего не было, кроме долгов. Дотационный регион. Он вообще не имел права кредитоваться. У вас хоть лес можно пилить, а там даже леса нет. Губернатор взял кредит, построил на эти деньги первую промышленную площадку и пригласил туда инвесторов, взяв лично на себя огромные риски. И в итоге сдвинул эту махину. А у вас хорошая территория, нормальный губернатор, который понимает, что нужно делать. Проблема пока в том, что нужно правильно распределить полномочия.

— Помнится, раньше вы говорили, что наше областное правительство слишком громоздкое...

— Я и сейчас это говорю. В правительстве не должно работать столько людей. В правительстве должны работать профессионалы, которые не теряют время на многочисленных совещаниях. Нужно отказаться от совещаний и поручений, нужно перейти на регулярные программы и планы, чтобы люди приходили на работу и выполняли свои задачи, а результат их работы был бы публичен. Чтобы общественность точно знала, какого именно результата следует ожидать от Иванова, Петрова или Сидорова. Чтобы этот результат можно было измерить и спросить: «А почему этот человек до сих пор работает, если он не справляется?»

— И что, уже есть регионы, где отказались от совещаний?

— Нет, совещания есть везде. Тем не менее в Татарстане смогли построить очень эффективное управление. Недавно одна испанская компания по моей рекомендации съездила в Татарстан, и люди вернулись оттуда шокированные. Говорят, не видели ни разу настолько эффективной местной власти. Нам, говорят, даже неловко было, мы не привыкли так быстро работать. В Московской области, если будет избран ВОРОБЬЕВ, я уверен, изменения начнутся быстро. Правда, там есть огромная проблема, несопоставимая с вашими. В Московской области вообще не осталось земли у правительства. Ни единого участка. И нечего даже предложить инвесторам. А у вас еще земли много.

— В Омске земли свободной тоже нет.

— В городе и не обязательно строить. Нужно за городом размещать производства.

— Журнал «Форбс» опубликовал недавно очередной рейтинг, где у Омска пятое место среди лучших городов для бизнеса. Сами удивляемся...

— Ну и отлично, что пятое. На самом деле проект doing business Всемирного банка отличается от других рейтингов тем, что покрывает только часть, связанную с административными барьерами. Насколько долго, например, нужно регистрировать юридическое лицо, открывать счета в банках, получать различные разрешительные документы и так далее. Вполне возможно, что в doing business вы где-то наверху.

— Но в той же стратегии в числе минусов Омской области присутствуют высокие административные барьеры и низкое качество предоставления государственных услуг для бизнеса и населения. Противоречие получается...

— Наш опрос показывает, что административные барьеры действительно высокие. Посмотрите, если хотите, рейтинг ОПОРЫ «Предпринимательский климат в России», где все подробно описано и подсчитано. Может быть, у «Форбса» выборка была небольшая. Или опрашивались только крупнейшие компании.

— Вы, когда работали, сталкивались с сопротивлением?

— Конечно. Но это обычное дело. Мы к этому привыкли. На меня в Томске все академики жаловались губернатору. В смысле, что приехали москвичи и опять все забрали. Губернатор им сказал: хорошо, вот вам отраслевой блок, который нужно сделать, вот результаты анализа и формат. В течение десяти дней, говорит, если сделаете, я заплачу деньги вам. Спустя некоторое время ректор одного из университетов пришел и извинился за всех. Сказал, что они не смогут сделать эту работу в такие сжатые сроки. Почему-то все думают, что разработка стратегии — это когда посидели, помечтали и написали какую-то красивую историю. На самом деле это очень большая работа.

— В стратегии есть четыре вероятных сценария развития Омской области до 2025 года и выделены два основных момента, от которых все зависит — цена на нефть и действия правительства Российской Федерации. В сценарии «Сибирский лидер роста» вы предполагаете, что федеральное правительство вдруг поймет, что оно работает неэффективно, расправится с коррупцией, обновит аппарат и начнет институциональные реформы. Вы в такой вариант сами-то верите? Это же фантастика...

— Я скажу так: если бы у нас действительно произошли институциональные реформы, то мы бы жили в другой стране уже через пять лет. Мы — удивительная страна. Никакими рациональными рассуждениями невозможно объяснить, почему Россия, имеющая три фундаментальных преимущества — природные ресурсы, человеческий капитал и высокий внутренний спрос, не только не развивается, но еще и летит вниз. Меня на всех международных форумах спрашивают, как это у нас получается. У меня только одна версия: дремучее, воинствующее невежество привело нашу страну к такому состоянию.

— Многие говорят, что проблема в отрицательной селекции в госуправлении...

— А причина отрицательной селекции в том же невежестве. Когда невежественных людей становится все больше и больше, умные просто уезжают из страны. Я не склонен никого обвинять и не верю ни в какие чекистские перевороты и прочее. В Украине происходит то же самое. И ситуация, поверьте, там даже хуже. И это единственный радующий сердце россиянина факт — у соседа еще хуже. А вот Казахстан смог вырваться. Почему? Потому что сделал огромные инвестиции в будущие поколения. Более 8 тысяч человек окончили лучшие бизнес-школы мира, и именно они сегодня управляют крупнейшими компаниями и страной. Все ругают Казахстан, а мы ни разу не сталкивались там с коррупцией. Никто не пытался у нас вымогать деньги. Во-первых, мы не даем, конечно, и все об этом знают. Во-вторых, работаем только с верхнего уровня чиновниками, а они в Казахстане абсолютно не заинтересованы в «откатах». Они как чумы боятся даже малейших подозрений в коррупции. Если выяснятся, что была взятка, — президент немедленно сажает любого чиновника. Там все очень жестко.

— Много лет нам рассказывали, что сильная сторона Омской области — в ее крайне выгодном географическом расположении в центре страны. И в чем же эта выгода?

— Ваша территория расположена так, что вы действительно могли бы воспользоваться возможностями развития логистики. Сегодня вам лидером стать трудно, поскольку рядом расположен Новосибирск, который уже реализовал эти возможности. Но это не значит, что от этой перспективы нужно отказаться полностью. Логистическая инфраструктура требует больших инвестиций. А если по мере роста экономики региона и транзита из Казахстана будут востребованы логистические услуги Омской области, то почему бы и нет. Казахстан, я точно знаю, хочет продавать в приграничные российские регионы овощи, фрукты, мясо и так далее. Ему нужен логистический центр, чтобы всю эту продукцию распределять. Может Омск стать таким центром? Наверное, может. Но нужна инициатива, проект, нужен кто-то с горящими глазами, кто заинтересуется такой перспективой. Казахстан, кстати, может и в Павлодаре такой центр построить. Поэтому нужно на себя все тянуть. Именно так и делает Калуга.

— Сейчас все твердят про чудесную Калугу. А в начале 2000-х все с восторгом рассказывали про самый инвестиционно привлекательный  Новгород. А что теперь случилось с Новгородом?

— Какой-то период люди работали, потом перестали работать. К сожалению. Кого-то там даже посадили, было дело. Сейчас — и это отмечают даже международные эксперты — обострилась конкуренция между регионами. Все губернаторы носятся по Европе, встречаются с корпорациями, уговаривают. Как это делают, собственно, западные лидеры. Кто более активен, тот и выигрывает.

— Какова вероятность, на ваш взгляд, что стратегия развития Омской области реализуется?

— Я был бы безответственным человеком, если бы сказал, что стратегия обязательно реализуется. Но вероятность довольно высокая. Повторюсь, не создается впечатление, что во власти у вас проходимцы. Получится ли у порядочных людей быть эффективными, брать на себя ответственность и действовать быстро — это уже вопрос не ко мне.

— Вы говорите, что действовать нужно быстро. А задержка в принятии стратегии с февраля по май — это действительно большая задержка?

— Я считаю, что это низкая динамика. Я бы еще в январе — феврале создал институт развития. Но людей, видимо, не хватает.

— Можно пригласить профессионалов из других регионов...

— Можно. Но на это денег в бюджете не хватит. Это очень дорого. У нас в стране вообще большой дефицит профессионалов. Даже в столице дефицит, а в регионах тем более. Проблема в том, что нет образовательной системы для их подготовки.

— Многие сейчас говорят, что ваша стратегия во многом повторяет «План ПОЛЕЖАВА». Вы не изучали стратегию социально-экономического развития Омской области до 2020 года, которую разрабатывало предыдущее правительство?

— Мы смотрели, конечно, этот документ. Что-то там было разумное, что-то не очень разумное, а что-то просто кочевало из документа в документ. Я еще раз говорю: стратегия — это не просто бумажка, а очень прагматичный документ. Он не может быть избыточно оптимистичным.

— С проектом по разработке бренда Омской области вы тоже ознакомились?

— Я про него слышал, но, честно говоря, не вникал. Все регионы разрабатывают собственные бренды, программы продвижения регионов.

— Мы просто не понимаем, почему у нас такая программа по территориальному бренду была принята, но никто ею сегодня не пользуется...

— Может быть, поэтому у вас и проблемы? А как вас будут узнавать? Вот Казахстан, например, до недавнего времени все иностранцы путали и с Узбекистаном, и с Туркменией, и с Киргизией, и с Таджикистаном. А когда Национальное агентство прямых инвестиций запустило программу продвижения страны, режиссер Тимур БЕКМАМБЕТОВ снял ролик «Мы инвестируем в Казахстан», который потом демонстрировали CNN, Euronews и Bloomberg, то эффект был потрясающий. Казахстан сразу стали по другому воспринимать. Вот скажите, кто знает, что такое Омск? Многие иностранцы его постоянно с Томском путают.

— Да, свой ренессанс Омск уже пережил в 60-х...

— У Омска есть все возможности пережить и следующий ренессанс, и что угодно. Но пока все-таки атмосфера у вас довольно тяжелая. Критика постоянная, любое решение губернатора воспринимается в штыки, вроде как ничего позитивного не происходит. Тем не менее я доволен тем, что нам удалось в Омске сделать. Омск — это для меня особый регион. Мои дед с бабушкой здесь жили. Где точно — не знаю, сразу после революции дело было. По материнской линии я из старообрядцев. Прадед мой, СЕЛИВЕРСТОВ, был крупным старообрядческим священником. Говорят, предсказывал будущее. Вот и я теперь предсказываю.

— Спасибо, что зашли на чай. Хочется, чтобы не в последний раз. А Герману Оскаровичу мы обязательно спасибо скажем.