На прошлой неделе руководитель УФНС по Омской области Владимир РЕПИН в интервью обозревателю «КВ» Ольге УМОВОЙ рассказал о том, как исполняется региональный бюджет 2015 года в части налоговых поступлений, каковы причины сокращения налоговых доходов, с чем придется столкнуться в 2016 году и на какие отрасли налоговая служба намерена обратить пристальное внимание.
– Владимир Валерьевич, прогнозы минфина по поступлению налоговых доходов в региональный бюджет в текущем году, к сожалению, оправдываются не полностью. По предварительным подсчетам, на конец года о какой сумме недопоступивших налогов будет идти речь?
– Общеизвестно, что налоговые органы всегда менее оптимистичны в прогнозах по налоговым доходам, чем региональные финансовые органы. Точно так же мы были менее оптимистичны и на этот раз, хотя я должен сказать, что при принятии бюджета на 2015 год фактически разница в наших прогнозах и прогнозах областного минфина составляла примерно около 1,5 млрд рублей. Скажу честно, это немного, тем более если учитывать своеобразность структуры экономики Омской области. Так вот, в этом году впервые за последние три года даже наш прогноз оказался слишком оптимистичным.
– Какие налоги просели больше всего?
Львиная доля – это, разумеется, налог на прибыль, его поступит примерно на 5 млрд меньше, чем было заложено в бюджете на начало года. Не сбудутся также ожидания по акцизам, прежде всего по акцизам на пиво. Эта отрасль переживает непростые времена. Все остальные налоговые источники доходов идут у нас с ростом. Есть даже рост по НДФЛ, хотя и минимальный. Зато есть уверенный рост по налогу на имущество физических лиц: на 1 ноября он составил 155% к уровню предыдущего года.
– С чем он связан?
– С рядом причин. Во-первых, с тем, что установлен единый срок уплаты этого налога. Человек получает единое уведомление на все имущество и оплачивает. Кроме того, мы в этом году впервые вместе с региональными властями и муниципалитетами провели беспрецедентную по масштабам информационную кампанию, практически до каждого налогоплательщика довели информацию об изменении единого срока уплаты. Конечно, доля налога на имущество физлиц в консолидированном бюджете Омской области несравнимо мала, но тем не менее.
– Вернемся к налогу на прибыль. Раньше поступления по нему год от года росли, а теперь резко сократились. Это связано с результатами экономической деятельности нескольких компаний из числа крупнейших налогоплательщиков?
– Должен сказать, что за последние три года мы впервые в этом году будем иметь тенденцию снижения налоговых поступлений в региональный бюджет. Три года подряд у нас средний рост составлял 10-12% по отношению к предыдущему периоду, в этом году мы впервые за это время имеем снижение. Так, поступления по налогу на прибыль в текущем году будут на 3 млрд меньше, чем в 2014 году. И, действительно, падение связано прежде всего с крупными компаниями. Две отрасли, которые в этом году в структуре налога на прибыль нас потянули вниз, – это нефтепереработка и финансовый сектор. Прогноз по ним мы видели с середины лета и, конечно, ставили в известность областное правительство. Как будет развиваться по этим предприятиям ситуация в 2016 году, увидим, но, безусловно, пока закладываем негативный тренд.
Своеобразие омской экономики, о котором я уже упомянул, в том и заключается, что у нас большое количество крупнейших налогоплательщиков федерального интегрированного уровня, которые зарегистрированы в другом субъекте Федерации, но работают на территории Омской области. И они формируют очень серьезную долю поступлений в региональный бюджет.
– Какую именно долю?
– ТОП-10 крупнейших налогоплательщиков по итогам 9 месяцев 2015 года формируют 37% всех налоговых доходов областного бюджета. А всего налогоплательщиков в регионе, если считать только юридические лица, 48 тысяч.
– У крупнейших налогоплательщиков прибыль упала, а как у остальных?
– Давайте налогоплательщиков разобьем на три условные группы: 1 группа – те, которые зарегистрированы в другом субъекте Федерации, но осуществляют свою деятельность полностью здесь, 2 группа – филиалы, структурные подразделения крупных холдингов, большей частью это кредитные учреждения, 3 группа – налогоплательщики, которые и зарегистрированы в Омской области, и работают здесь. Так вот, если мы посмотрим, как они платят налог на прибыль, то увидим, что в 3 группе по итогам прошедших месяцев рост порядка 23%, у остальных двух групп – снижение примерно на 60-70%. Да, третья группа никогда не перекроет своим ростом такое серьезное снижение, но тем не менее она дает хороший результат. Это важно понимать и властям региона с точки зрения того, как выстраивать свою экономическую политику на территории, какие отрасли поддерживать, как выстраивать отношения с бизнесом.
– Другими словами, поставив на действительно перспективный бизнес и поддержав его, можно рассчитывать на дополнительный доход в бюджет.
– Можно говорить о том, что главное – это наращивать производство. Это даст эффект через два-три года. К оперативным можно отнести меры управленческие – когда привлечение каких-либо организаций происходит простым способом – перерегистрацией из другого региона. В итоге растет налог на прибыль. Ну и мы принимаем меры, и задача непосредственно налоговых органов – выявлять схемы, которые нарушают налоговое законодательство и тем самым увеличивать налоговую базу. Наша цель – выявлять те отрасли, где роста нет, и находить ответ на вопрос о том, почему его нет.
– Весной 2015 года был огромный объем возвратов из областного бюджета по переплатам в части налога на прибыль. Возвраты возникают из года в год, разве нельзя этого как-то избежать?
– Да, возвратов в этом году было много, но в этом нет ничего экстраординарного или страшного, тем более что с наиболее крупными предприятиями облправительству удалось договориться о рассрочке до конца года. В целом переплаты – не страшно, да и минфин всегда знает, в каком объеме у него в данный момент переплата. Мы, когда даем прогноз, говорим: на данный момент переплата составляет столько-то. И минфин понимает, какой объем денег придется возвращать, и осторожничает с этой суммой.
Причины возникновения возвратов понятны: налог на прибыль исчисляется авансом, исходя из эффективности работы предприятия в предыдущем периоде, и если эта эффективность снижается, не получается такой прибыли, на которую рассчитывали. Одни предприятия замораживают эти средства и расплачиваются ими в последующие периоды, другие предприятия оформляют возвраты. Отмечу, что для областных властей переплата по налогу на прибыль – своего рода удобная форма перекредитования, так что ничего плохого в этом нет.
Кстати, в этом году серьезно, практически на 30%, выросли и возвраты физическим лицам. Я имею в виду вычеты социальные – на образование, медицину, а также на покупку жилья. Граждане стали чаще обращаться за вычетами, по законодательству у них появилось больше оснований для этого. К тому же и грамотность населения растет. И все эти возвраты осуществляются из НДФЛ, то есть из регионального и муниципального бюджетов. К чему это привело? К тому, что рост по НДФЛ стал минимальным (100,7% по итогам 10 месяцев 2015 года к аналогичному периоду 2014), так как весь прирост ушел на возвраты. И, к сожалению, не выросла так заработная плата, как планировалось при формировании бюджета. По итогам года рост средней зарплаты в регионе составит, по нашим прогнозам, около 4%, а планировалось при формировании бюджета 7-8% роста.
– Многие предприятия сейчас, наверное, задерживают налоговые платежи, в том числе по НДФЛ?
– Проблема в том, что налоговые органы отчетность по НДФЛ видят раз в год. С 1 января 2016 года работодателей обязали отчитываться ежеквартально – как по расчету, так и по уплате. Это нам позволит видеть реальную картину. Пока мы картину можем видеть только с учетом той информации, которая нам поступает от самих граждан, из Пенсионного фонда, из трудовой инспекции и так далее. Мы работаем с налогоплательщиками, которые допускают задержки, в рамках наших комиссий по легализации налоговой базы, и за этот год на такие комиссии мы пригласили около 3000 работодателей и более 110 млн рублей подоходного налога по итогам работы комиссий в бюджет нам удалось вернуть. С введением ежеквартальной отчетности, как я полагаю, предприятия поймут, что люфта такого у них теперь нет.
– А если на конец квартала у предприятия не будет уплачен налог?
– Дается предупреждение, и через 10 дней происходит блокировка счетов. Мы понимаем, что кассовый разрыв – в неделю, две – может возникнуть у любого предприятия, и чаще всего компании в таких случаях тут же насчитывают сами пени, и уплачивают.
– Сдается, что проблемы с оборотными средствами у бизнеса в нынешней экономической ситуации будут возникать и на срок больше, чем 1-2 недели.
– Я уже говорил, что по бизнесу, зарегистрированному и работающему в Омской области, в этом году рост налога на прибыль составляет 23%. Так есть ли у этого бизнеса проблемы? На мой взгляд, иногда стоит более объективно смотреть на происходящее и находиться в постоянном диалоге с предпринимателями.
– За последнее время, как минимум, два предприятия перерегистрировались из Омской области в другие регионы. Как уход этих компаний повлияет на доходы бюджета?
– С уходом одного из этих предприятий потери для областного бюджета будут ощутимыми. Что касается перерегистрации одного из предприятий продовольственного холдинга, серьезных изменений это не повлечет, потому как перерегистрировалось только одно юрлицо из нескольких, а мощности, люди, имущество остались здесь, и если у предприятия планы по развитию не изменятся и оно здесь будет по-прежнему работать, то все те основные налоги, которые оно платит в местный и региональный бюджеты, здесь и останутся – это налог на землю, налог на имущество, транспортный налог и НДФЛ. А прибыль, с учетом специфики предприятия, там все равно незначительная.
– Как вы оцениваете ту практику по предоставлению налоговых льгот крупным инвесторам, которая за последние три года сложилась у нас в регионе?
– Более точно на эти вопросы вам скорее ответят инициаторы этих преференций, все зависит ведь от того, какие цели они сами перед собой ставят. Мы на такие предложения всегда готовим свои заключения. Я хочу подчеркнуть: налоговая служба никогда не выступала против предоставления этих преференций. Во-первых, мы и не имеем права этого делать, потому как предоставление таких льгот – прерогатива субъекта Федерации или муниципального образования, мы можем лишь дать совет. Во-вторых, мы всегда говорили об одном: принимая такие решения, закладывая те или иные параметры, надо обеспечить прозрачность этих параметров, чтобы мы могли проверить их реальность и сказать, выполнило ли предприятие то или иное условие, под которое ему давали льготу, или не выполнило. Если условие выполнено, то преференция привела к ожидаемому результату. К сожалению, те законы, которые в этой части принимались ранее, не предусматривали четких параметров. Например, как проверить, построило предприятие тот или иной объект, или он у него был и просто не стоял раньше на балансе? Чтобы найти ответ, налоговой службе надо прийти на выездную проверку, потому что в рамках камеральной проверки нам эти пояснения предприятие давать не обязано. И мы говорили министерству экономики и омским законодателям, что вы либо нас толкаете на ежегодные выездные проверки (а мы этого не можем делать, потому как выездную проверку нельзя начать спонтанно, а надо провести серьезный предпроверочный анализ, увидеть возможные нарушения и так далее), либо вам придется ждать того момента, когда эта проверка наступит. Мы предлагали: давайте распишем условия предоставления этих преференций максимально прозрачно, чтобы можно было понять, пользуется ли предприятие предоставленными ему льготами, и насколько эффективно. Я могу сказать, что на сегодня пониженные ставки по налогу на прибыль, которые были предоставлены инвесторам, практически не востребованы.
-Почему?
– Федеральное законодательство по налогу на прибыль уже дает такое большое количество преимуществ предприятиям, которые расширяют свой бизнес или строят, что никакие региональные льготы уже и не нужны.
– А налог на имущество?
– Льготой по этому налогу предприятия пользуются. За последние четыре года примерно на 1,3 млрд рублей предприятия не уплатили налог на имущество, используя эту льготу. А построили ли эти предприятия какие-то объекты, что именно построили – это другой вопрос, это надо проверять. Стоит оценить и поступления от них и по другим налогам – НДФЛ, транспортному налогу, земельному. Мы предложили правительству по итогам трех лет в первом квартале 2016 года посмотреть в комплексе эффективность этих налоговых льгот, запросить информацию у предприятий. Самое главное – понять, пошло ли само производство. Почему в свое время мы предлагали уйти от общих налоговых преференций и перейти к форме инвестиционного налогового кредита, которая, кстати, и в НК РФ прописана? Потому что там заключается договор и все прозрачно. Сейчас закон об инвестиционном налоговом кредите на региональном уровне принят, в него вносят изменения, совершенствуя документ, но на сегодня пока только два предприятия воспользовались этим инструментом. Может быть, с учетом изменений еще кто-то заинтересуется.
– Владимир Валерьевич, и о прогнозах на 2016 год. Уже известно, что налоговые доходы будут еще ниже, чем по итогам 2015 года. Каков прогноз УФНС?
– В том проекте бюджета, который внесен сегодня в Заксобрание, минфин во многом учел наши сомнения, но не в полном объеме. Изначально расхождения между нами и минфином были очень серьезные, они сохранились и сейчас отчасти, прежде всего по налогу на прибыль и по акцизным сборам. Мы считаем, что по налогу на прибыль поступления будут еще на 2 млрд меньше, чем запланировано сейчас, и примерно на 1 млрд рублей меньше оцениваем поступления по акцизам в сравнении с планами минфина, прежде всего по акцизам на пиво и водку. То есть расхождение в прогнозах составляет более 3 млрд рублей. Минфин видит это, понимает наши опасения.
– Но иначе министерство бы никак не смогло сверстать бюджет.
– Да, и мы это тоже понимаем, и я хотел бы отдать должное: последние два года, последние два бюджета мы с региональным минфином работаем очень плотно, очень эффективно, слышим аргументы друг друга, мы понимаем, почему те или иные действия делает минфин, они понимают наши опасения, все заинтересованы в эффективной работе. Мы для себя понимаем, что наша задача – вовремя, с опережением предупреждать власть о тех негативных тенденциях, которые есть в экономике, чтобы они могли принимать какие-то меры. Так, два года назад ситуацию значительно улучшило соглашение регионального правительства с «Газпром нефтью», по консолидированной группе налогоплательщиков дополнительные поступления составили 2 млрд рублей. Сейчас этого пока нет, но мы знаем, что и губернатор активно ведет переговоры с холдингом, чтобы вернуться в 2016 году к подобному соглашению, и будет очень хорошо, если это произойдет.
– Как меняются поступления по земельному налогу?
– По земельному налогу с физических лиц идет рост. А вот по земельному налогу с предприятий идет снижение, связано это со снижением кадастровой стоимости. И мы от города сейчас слышим аргументы о том, что нужно пересматривать кадастровую стоимость, а почему бы не пересмотреть прежде всего ставки земельного налога? У нас ведь с десяток разрешенных видов использования, и по каждому законом предусмотрена вилка. Если не ошибаюсь, сейчас промышленные предприятия в Омске платят налог по максимальной ставке в 1,5%, а автостоянки только 1%. А ведь если говорить честно, автостоянки – это, как правило, серые схемы, и налоги они в полном объеме точно не платят, ну и вполне можно поднять до максимума хотя бы налог на землю. Или другой пример: на территории города Омска на 25% земельных участков не зарегистрировано право собственности. Это ли не налоговая база? Надо усиленно каждый день работать с ней, на каждый участок оформлять право собственности. Так что резервы есть, и заинтересованы в их привлечении должны быть и муниципалитеты, и региональное правительство. Муниципальным районам также надо очень активно начинать работать с землей, ведь на селе земля – один из важнейших доходных источников.
– Года три назад вы в числе первых в Омске подняли проблему частных перевозчиков, большая часть которых вообще налоги не платит. Как считаете, многого удалось добиться в этом направлении?
– 31 января 2013 года мы впервые обратились в администрацию города Омска с этой проблемой, изложив все наши предложения. Соответствующие изменения в решение Омского горсовета были приняты только в июле 2015 года, то есть на это у муниципальных властей ушло 2,5 года. Мы потеряли в итоге три налоговых периода.
– Какие именно изменения вы тогда предлагали?
– Такие, которые позволили бы очень быстро пополнить бюджеты. Мы говорили о том, что каждый водитель, который работает за рулем транспортного средства, должен быть либо нанятым работником у того, кто выиграл этот маршрут и за своих водителей должен платить НДФЛ, либо зарегистрированным индивидуальным предпринимателем и платить сам. Либо водитель может взять у него автотранспортное средство в аренду, платить арендную плату, с которой водитель заплатит НДФЛ. И мы предлагали: внесите изменения, обяжите перевозчиков заключать с водителями или трудовой договор, или договор аренды транспортного средства, или пусть водители становятся ИП. Потому что только тогда у нас будут основания провести контрольные мероприятия.
Отдельный вопрос по билетному хозяйству. Мы недавно выиграли дело, оштрафовали одного из перевозчиков на 4 тысячи рублей. Многие над нами поиронизировали тогда из-за суммы, но какой законом штраф установлен, такой и есть. Билетное хозяйство, я уверен, у каждого перевозчика должно быть, ведь билет – документ строгой отчетности. Не колеса же нам проверять. Мы провели в этом году выездные проверки двух разных перевозчиков, и наши подозрения подтвердились: никаких билетов никто не изготавливает, никто пассажирам их не выдает, инкассации средств нет, трудовых договоров нет и близко, в общем, весь букет нарушений. Так что кому-кому, а перевозчикам точно не надо говорить, что их кто-то там душит.
– Так изменения в решение горсовета еще не вступили в силу?
– Теперь мы ждем, когда администрация города Омска начнет вносить изменения в действующие договоры с перевозчиками. Хотя сейчас, с принятием нового федерального закона о перевозках, маршруты, как я понимаю, будут обнулены и новые договоры уже будут составлены с учетом этих поправок.
– Каковы в целом результаты контрольных мероприятий, проведенных УФНС по Омской области в текущем году?
– По итогам 10 месяцев этого года по итогам выездного и камерального контроля доначислено 1,8 млрд рублей. причем большая часть этой суммы уже взыскана и поступила в бюджет, остальное находится на этапе судебных споров, принудительного взыскания и так далее. Так что схемы мы находим, хотя это и не просто, и требует серьезной работы.
– Есть какие-то еще отрасли, которые сейчас у вас находятся в зоне повышенного внимания?
– Сейчас для нас один из приоритетов – это строительная отрасль. По проверкам текущего года мы видим здесь резервы. Речь идет и об уровне оплаты труда, и о большом количестве разных фирм-однодневок, которые вокруг крупных компаний находятся и размывают налоговую базу, и о многом другом. Так что строителями будем заниматься. Летом, кстати, мы провели для строительных организаций семинар и по-джентльменски рассказали о наших подходах к налогообложению в этой отрасли, о подходах к контрольной работе, о том, что мы видим их схемы и понимаем, как их вскрыть. То есть дали понять, что мы по этой отрасли ощущаем налоговый разрыв. Так что у строителей есть сейчас возможность предотвратить сложности, ведь никто не мешает предприятию посидеть, подумать, все пересчитать и подать уточненную декларацию.
– Региональное минэкономики пытается сейчас популяризировать патентную систему налогообложения. Как она показывает себя на практике?
Есть значительный рост по сравнению с прошлым годом, но в целом доля предпринимателей, выбравших эту систему, пока невелика. 1130 патентов было приобретено в этом году, из них 64% предпринимателей – новые, а остальные это те, которые перешли с другой системы налогообложения. Для нас патентная система ничем не хуже остальных, и мы готовы с предпринимателем работать по любой системе, которую он выбрал, лишь бы платил все, что положено. Но в целом, если сравнить патент с ЕНВД, получается, что в большинстве сфер на патент переходить выгоднее. Сегодня предприниматели свои сомнения объясняют тем, что, применяя ЕНВД, можно зачесть в уплату страховой взнос, а на патентной системе этого не предусматривается. Но эти системы тем и хороши, что они просчитываемые, можно посчитать и сравнить. Например, патент на пассажирские перевозки стоит 12 тысяч рублей в год на одно транспортное средство. Применяя ЕНВД, предпринимателю нужно будет заплатить 63 тысячи рублей. На патенте экономия в сравнении с ЕНВД составляет 28 тысяч. Или возьмем, например, патент на розничную торговлю торговым с залом до 50 кв. м. Годовая стоимость такого патента – 180 тысяч рублей, ЕНВД обойдется в 262 тысячи, в итоге, купив патент и заплатив взнос, предприниматель сэкономит 59 тысяч рублей. Так что выгода очевидна, просто надо больше информации давать предпринимателям, не бояться рассказывать. Это работа и власти, и тех инфраструктурных организаций по поддержке бизнеса, которые у нас есть.
– Владимир Валерьевич, так есть у Омской области шансы с годами перекрыть за счет чего-то другого зависимость от двух-трех крупных налогоплательщиков?
– Разумеется, шансы есть. Мы видим сегодня достаточно уверенные примеры того, как набирают обороты наши промышленные предприятия. Так, по итогам 9 месяцев 2015 года по налогу на прибыль в ТОП-10 у нас помимо «Газпром нефть – Омский НПЗ» и «Транснефть – Западная Сибирь» вышли «Омск – РТС», ГК «Титан», «Омсктехуглерод», «Межгосударственная корпорация развития», «Полипластик» (эта компания, как уже известно, из списка выйдет), завод имени Попова, ОмскВодоканал и Омсквинпром. Так что в этом списке есть непосредственно наши, омские предприятия. И если дальше поддерживать эти отрасли, то зависимость будет меньше. Безусловно, малый и средний бизнес тоже надо развивать. Малые и средние предприятия работают, как правило, непосредственно в интересах конкретной территории, и их налоги преимущественно должны оставаться в местном бюджете. А вот работа с крупными предприятиями – задача областного правительства, и чем больше условий для их развития создается, тем лучше.
