25 февраля на семинаре в региональном ИТ-парке экономист и политолог, директор Института проблем глобализации Михаил ДЕЛЯГИН поделился с омскими предпринимателями своими взглядами на происходящее в экономике. Организаторами мероприятия выступили Омский региональный фонд поддержки и развития малого предпринимательства и компания «ТРИЭС-Персонал». Обозреватель «КВ» Ольга УМОВА записала интересные моменты из выступления эксперта.
О глобализации и глобальном кризисе
Меня учили, что межгосударственная конкуренция – высший уровень конкуренции. Провалы нашей страны в политике вызваны тем, что наша внешняя политика до сих пор исходит из этой идеи, в то время как главной силой мирового развития уже давно стал глобальный кризис, который манипулирует государствами.
Главная причина глобализации – упрощение коммуникаций, упрощение всех взаимосвязей. Современные технологии позволяют получить любую информацию почти в любом месте без затрат времени и денег, и эти технологии сделали наиболее рентабельным из общедоступных видов бизнеса такой бизнес, как формирование человеческого сознания. Четверть века, целое поколение мы меняем не мир вокруг нас, а наше восприятие этого мира. Последствия этого непонятны. Люди пытаются прийти к нелогическим умозаключениям, они не понимают, что происходит, и не знают, что с этим делать. С дальнейшим развитием информационных технологий вся конкуренция со временем переместится в сторону творчества. Но здесь есть проблема педагогическая – мы не умеем учить творчеству так, как учим логике, не умеем развивать творческие способности.
О сокращении среднего класса
Каждого человека раньше надо было поймать, обуздать, обучить, человек был средством производства, равно как и станок. Что сделало с человеком развитие технологий? Огромное количество людей стало лишним. Государство, стремясь сохранить стабильность и предотвратить безработицу, тормозило технологический прогресс. Пока существовали государства как главный субъект развития, они не допускали развития ситуации, при которой люди становятся лишними. Но глобальный бизнес, появившись, отключает все социальные факторы. На наших глазах он сокращает издержки, оптимизируя значительную часть среднего класса. После кризиса 2008 года мир уверенно пошел по пути уничтожения среднего класса. А сегодняшняя демократия существует для среднего класса, без него она на глазах вырождается в информационную диктатуру. То же самое с рынком. Спрос, на который сегодня опирается мировая экономика, – это спрос среднего класса. И это проблема, которую непонятно как, решать.
О предстоящей депрессии
С одной стороны, не хватает спроса, с другой стороны, мир сползает в депрессию. Мы видим рост долгов, которые невозможно выплатить, видим периодические истерики о том, что неплохо бы эти долги списать, а списание этих долгов приведет к мировому взрыву и депрессии, и все страны пытаются этого избежать. После 2008 года единственной страной в большой двадцатке, которая вплоть до 2014 года не усилила протекционистскую защиту своей экономики, была Россия. Но теперь мы тоже шагаем в ногу со всем строем, но делаем это непрофессионально. Мы видим, как США пытаются создать соглашение об урегулировании торговли, видим, как Китай сражается и прорубает дорогу в Европу, чтобы сохранить ее как свой рынок. Эта борьба обернется распадом глобальных рынков на макрорегиональные. Евросоюз, Япония, Индия и, может быть, мы, будут этот распад сдерживать.
Мир откладывает решение на потом, и оно будет не сознательным, а стихийным. Впереди у нас глобальная депрессия хуже Великой депрессии 30-х годов, потому что она будет порождать войны, но не будет ими заканчиваться. Мы будем срываться в нее в результате тактических шагов, каждый из которых будет казаться нам направленным на решение конкретной проблемы. Скорее всего, мы сорвемся в результате торможения китайской экономики.
О разграблении советского наследия
На этом фоне общей неопределенности то, что происходит с Россией, очень понятно. Источник наших проблем – в характере российской государственности. У меня ощущение, что российская государственность создавалась еще в недрах Советского Союза как машина для разграбления советского наследия. Далее шел вывоз награбленного в фешенебельные страны и легализация там в качестве личного обогащения. И эти задачи государственность продолжает исполнять, несмотря на то, что от советского уже мало что осталось, а с легализацией тоже большие проблемы. Первый наш недостаток – влиятельность либеральной идеологии. Согласно этой идеологии государство должно служить не своему народу, а глобальному бизнесу. А интересы бизнеса противоположны интересам народа. Влиятельность либеральной идеологии определяет много неприятных вещей, в частности, высокий уровень коррупции и высокий уровень протестов. Почему коррупция остается, несмотря на протесты? Она концентрирует ресурсы и вывозит их из страны, и подготавливает тем самым ресурс для глобального бизнеса. Второй метод концентрации ресурсов – произвол монополий. И два этих метода тесно переплетаются. Как сказал мне один из руководителей торговых сетей: если я не буду завышать цены, то чем я буду платить взятки?
О нефтяной зависимости
Люди совершенно не замечают очевидную вещь: Россия освободилась от нефтяной зависимости еще в 2011 году, когда цена на нефть выросла почти на 40%, а экономический рост не ускорился вообще. Это было генетическим доказательством того, что эта модель больше не жизнеспособна. 90% общества потеряло более 10% доходов. К концу 2011 года мы получили протест среднего класса в Москве, потому что богатые громче всех плачут. Ситуацию стабилизировать удалось, но в 13-м году случились две вещи. Первая – это серия антикоррупционных скандалов. Был устроен целый ряд скандалов, который имел минимальный выхлоп, но был нужен, чтобы, с одной стороны, утешить население, с другой стороны, напугать элиту, чтобы они меньше перетягивали одеяло на себя и больше отдавали другим. Но в 13-м году мы сделали еще одну глупость – присоединились к ВТО. Это закрепило нас в положении рынка сбыта, а с точки зрения интересов России не было в этом никакого экономического смысла. Результаты видим: резкое ускорение торможения экономического роста и переход от очень приличного инвестиционного роста к инвестиционному спаду. После 2008 года розничный товарооборот за редким исключением рос уверенно, но как только потребительское кредитование кончилось в 2015 году, товарооборот упал.
О девальвации рубля
В 2014 году была произведена девальвация. Началась она в январе и не имела отношения к санкциям и цене на нефть, а была вызвана внутренними причинами. Девальвация была неэффективной, и проводилась она, и проводится сейчас, в интересах спекулянтов. Если бы в интересах общества, то тогда бы минимизировали страхи и панику, и проводили ее как можно более быстро. А в нашей стране она проводится максимально долго и неравномерно. Правда, есть и бескорыстный интерес: стремление чиновников Банка России снять с себя ответственность. Всякий чиновник стремясь к снижению ответственности, склонен сваливать все на рыночную конъюнктуру. Декабрьские интервью руководителей Банка России вызвали панику, возникла утрата доверия государству. Предельное ужесточение финансовой политики способствует росту цен. Высокая процентная ставка запрещает кредит реальному сектору, кредиты сегодня могут брать только спекулянты на финансовых рынках и некоторые секторы торговли. У нас практически прекратилось появление инвестиционных проектов, реализуются только согласованные ранее, да и многие из них остановлены. Поддержка так называемого реального сектора сводится к субсидированию процентных ставок. Деятельность банков предельно зарегулирована, и они не могут при всем желании принять на себя риски.
Про антикризисный план
У нас говорится про антикризисный план, но закончился февраль, а он еще далек от согласования. СИЛУАНОВ говорит, что у него нет 120 млрд рублей на антикризисный план. Это означает, что либо он глубоко некомпетентен, а это неправда, либо он занимается саботажем, либо на высшем политическом уровне принято решение, что антикризисный план – это полная ерунда. Все три варианта одинаково печальны.
Мы видим неуклонное снижение расходов на образование, на здравоохранение, социальная сфера ликвидируется. Мы видим резкое сокращение помощи регионам, что абсолютно неприемлемо в ситуации, когда региональных бюджетов хватит на 9 месяцев и никто не знает, что будет потом. Главным приоритетом рос бюджета является обслуживание государственного долга.
О возможном бунте
Бунт не нужен никому. Другое дело, что часть нашего правительства хочет вернуться в 90-е годы и сознательно ведет дело к бунту. В реальности, возможно, в нескольких регионах это случится. В Москве и в Питере после Болотной площади все научены, в общем-то. Так что я не думаю, что это является проблемой для общества в целом, – только для некоторых регионов. Если у нас сохранится минимальная управляемость, точкой благополучия останется Москва, как мегаполис, который обладает собственной динамикой развития, по этой же логике останутся благополучными Питер и Екатеринбург. Дальше идут города университетские – Томск и все бывшие наукограды, включая закрытые. Также я думаю, что благополучными останутся удаленные зоны, которые обладают большими природными ресурсами, типа Петропавловска-Камчатского, и туристические зоны типа Геленджика. Если минимальная управляемость не сохранится и мы устремимся к хаосу, то мегаполисы превратятся в братские могилы, выживут поселения, которые обслуживают себя полностью. Но я надеюсь, что этого не произойдет.
О предстоящих выборах в Госдуму
Выборы у нас сохранят нынешнюю систему. Я сильно сомневаюсь, что «Яблоку» и Партии предпринимателей удастся пройти в Госдуму, ну, может быть, будет у них один-другой одномандатник, чисто символически. Возможны после выборов провокации в Екатеринбурге, ну, скажем, не провокации, а масштабное выступление против фальсификации выборов, там некоторая подготовка к этому идет. «Единая Россия» сохранит формальное лидерство, провалится по спискам, уступив часть мандатов КПРФ и «Справедливой России», но наберет за счет одномандатников из ОНФ, как уже было. К дестабилизации и каким-то изменениям выборы привести не должны.
Об экономических прогнозах
Я думаю, что к концу года 50 долларов за баррель мы увидим, потому что рентабельность американской нефтянки – 60 долларов за баррель. Они доведут в этом состоянии до президентских выборов, но держать цену долго невозможно. У нас будет экономический спад по году, думаю, на уровне 5%. Официальная инфляция будет в пределах прошлогодней, в прошлом году она была 14%, сейчас, наверное, будет процентов 11. Промышленный спад тоже будет. В общем, этот год будет довольно умеренным, потом будет медленно становиться лучше.
