Омские архитекторы считают. что новые собственники помещений Гостиничного комплекса "Центр" испортили облик здания, за которое они в 2019 году получили высшую архитектурную премию "Золотая капитель".
5 апреля 2019 года подведены итоги независимого международного архитектурного рейтинга «ЗОЛОТАЯ КАПИТЕЛЬ». Обладателями Золотого диплома и награды «Золотая капитель» в номинации «Многофункциональные здания и комплексы» стали омичи – архитекторы Светлана ГЕТТЕ и Андрей ГЕТТЕ, совладельцы ООО «Архитектурно-проектное бюро «ГЕТТЕ», авторы проекта здания общественно-делового комплекса по ул. имени Гагарина и Карла Либкнехта. Заказчиком и генподрядчиком этой стройки выступало НПО «Мостовик». О мечтах главы компании Олега ШИШОВА сделать это здание визитной карточкой города, других своих проектах и мнениями по поводу облика Омска архитекторы поделились с обозревателем «КВ» Анастасией ПАВЛОВОЙ.
Золотая канитель...
– Светлана Юрьевна, Андрей Павлович, это не первая ваша «Золотая капитель», но, кажется, одна из самых ярких ваших работ. Самый центр города! Расскажите, пожалуйста, в чем особенность проекта.
Светлана ГЕТТЕ. Пожалуй, главная сложность проектирования и последующего строительства состояла в том, что заказчик не привлекал сторонних средств, поэтому возведение здания заняло многие годы. «Эскизный проект» (сейчас официально уже нет такой стадии проектирования) мы разработали еще в далеком 2004-м. Несколько лет ушло на рабочее проектирование, так как часто менялось техническое задание, затем началось строительство, которое длилось и длилось... Нам хочется сказать несколько добрых слов о фирме НПО «Мостовик», выразить признательность Олегу Владимировичу ШИШОВУ за создание атмосферы уважения к проектировщикам не только в процессе проектирования, но и на стройплощадке. Мы осуществляли авторский надзор, и не было ни одной ситуации, когда строители отказались бы переделать какой-либо свой косяк. Слово архитектора на стройплощадке было действительно законом. А это здание стало для нас экспериментальной площадкой по применению новых немецких материалов и технологий. Бюро у нас небольшое, но мы уделяем изучению современных трендов, материалов и технологий порой по два-три часа в день – смотрим профессиональные сайты в Интернете, списываемся с фирмами, получаем новые образцы фасадных и отделочных материалов. Это наша сильная сторона. Надо отдать должное, заказчик ни разу не попытался в целях экономии упростить наши проектные решения. Экономил Олег Владимирович по-умному: согласившись, например, на заложенные в проект витражи фирмы SCHUCO, он создал новое подразделение в своей фирме, закупил оборудование, обучил людей работать на нем. Вместо того чтобы покупать все у переработчика, стал производить сам: потом этот опыт фирме «Мостовик» пригодился в Сочи. На здании применено много передовых немецких строительных материалов – линзообразный купол и гиперболический участок кровли покрыты металлическим листом из цинка в массе RHEINZINK со стоячим фальцем. Дорого, но очень функционально – практически вечное покрытие! Этот многофункциональный центр ШИШОВ хотел сделать визитной карточкой города. Еще немного об особенностях проекта. Крупные детали здания – стеклянный цилиндр верхнего зала, жалюзированная остекленная плоскость фасада, пространственная колоннада вестибюльной группы и плита входа фиксируют и закрепляют главную ось здания. Прозрачное остекление вестибюля зрительно увеличивает площадь и включает интерьер в пространство перекрестка Гагарина-Либкнехта. Здание общественно-делового комплекса имеет весь набор пространственных решений, обеспечивающих комфортное пребывание сотрудников и посетителей: подземную парковку, атриумные пространства, двухсветные пространства, систему независимых входов с разных улиц и разных уровней. Наконец, это первое здание в Омске с запроектированной эксплуатируемой кровлей и с технической возможностью озеленения. Мы планировали высаживать в бетонные емкости быстрорастущие кустарниковые породы, которые можно стричь, придавать им любую форму, которым не требуется много грунта. Тем более что летом там работает кафе.
– Да, я была там. Вид открывается действительно прекрасный. Может, ничего не высаживают как раз потому, что это помешает обзору?
С.Г.: Да нет, деревья бы как раз защитили пространство от городской пыли – ничего не летело бы людям в тарелки. Ведь пыль – это сухая грязь, которая в момент попадания в живой организм превращается в грязь жидкую. Европейская эстетика, когда столики кафе стоят на тротуарах, исключает пыль – кругом гранитное мощение, бордюрная зелень или газон! Посадите быстрорастущие кустарники, придайте им любую, хоть шарообразную, форму – будет выглядеть как дерево. Вообще со зданием происходит какой-то вандализм. Такое впечатление, что собственники до конца не понимают, чем владеют. Огорчает ли это нас с Андреем Павловичем? Да! На подвесных авторских металлических конструкциях козырьков до сих пор нет стекла, как задумано и согласовано в проекте. На крыше поставили непонятные стойки с навесами и соорудили будочки-пристройки, как в деревне... Кто это разрешил? Какой чиновник поставил свою подпись? А фасады? Они облицованы дорогими, негорючими панелями: между листами алюминия материал, похожий на вспененный полиэтилен, – прочный, самозатухающий, негорючий. Что сделали владельцы заведений? Разместили на фасады гигантских размеров вывески и рекламу. Прикрепили это все на стены, просверлив панели. Теперь все безнадежно испорчено: даже если все снять, останутся дырки. Пока это не чувствуется, но по сути в здание переброшены мостики холода, нарушена целостность пароизоляции и ветрозащиты, со временем начнет мокнуть стена. Теперь центр напоминает мне рэпера, зататуировавшего себе по глупости лицо – с этими надписями вразнобой, разными цветами, разными шрифтами... К сожалению, на эстетику у наших бизнесменов нет запросов да и муниципальную власть внешний облик города не беспокоит – закон позволяет уродовать, значит, будем этим заниматься, тем более что уродство наполняет бюджет управляющих компаний.
– А как тем же рестораторам рекламировать свои заведения?
С.Г. Во-первых, я сомневаюсь, что в наш век глобального Интернета сейчас кто-то едет на машине, видит страшную по своей эстетике вывеску и думает: дай-ка я зайду здесь я был, а там я не был. Лично у меня много знакомых, которых такая реклама только отпугивает отсутствием вкуса. Она раздражает! Во-вторых, у нас было для этого решение – отдельно стоящие стелы и стенды по типу того, какие сейчас в «МЕГЕ». Более того, с Олегом Владимировичем у нас было соглашение, что ни одна реклама не будет размещена без нашей подписи. Поначалу предприниматели шли нам навстречу, но после банкротства «Мостовика» вступиться за здание стало некому. Заметьте, мы спроектировали все таким образом, что на фасаде нет вообще ничего лишнего – ни кондиционеров, ни открыто размещенных водосточных труб, свисающих макаронинами практически на каждом здании в Омске. Повторюсь, Олег Владимирович хотел на своем примере показать как надо строить, чтобы здание стало образцом новой омской архитектуры, по крайней мере, в центральной части города.
– Получается, вы до последнего вели свое детище...
С.Г.: К сожалению, некоторые местные архитекторы порой отдают заказчику чертежи стадии «проект», не заботясь о том, как этот проект будет реализовываться. Формально правда на их стороне – обычно подрядчик отвечает за то, что где-то что-то промерзло или протекло. Но в нашем бюро иной подход: мы сами прорабатываем всю рабочую документацию, разрабатываем узлы, макеты и порой подрядчик выполняет особенно сложные фрагменты в реальном масштабе. Когда мы занимались этим общественно-деловым центром, по зданию детской музыкальной школы, на пригорке, пошли трещины. «Мостовик» взялся отремонтировать ее за свой счет, проект они делали своими силами, Андрей Павлович регулярно помогал советами и на этом объекте. К сожалению, за многолетний авторский надзор с нами не успели рассчитаться, банкротство фирмы носило лавинообразный характер. Так повелось, что мы работали всю жизнь в высоком сегменте, наши заказчики – это те, кто зациклен на качестве и индивидуальном подходе к делу, мы не участвуем в тендерах, где спрос не на качество, а на самую низкую цену. Кодекс профессиональной этики, принятый Союзом архитекторов России, для нас не пустой звон. С ШИШОВЫМ мы познакомились в 90-х, когда он пригласил сделать ему офис – он расположился в здании бывшей детской туберкулезной больницы. Он остался доволен сотрудничеством и стал привлекать нас на различные объекты, это никогда не предавалось широкой огласке, но Олег Владимирович много занимался благотворительностью в своем округе. Через некоторое время сотрудничество мы прекратили, так как накопился большой долг за заказчиком. Проблема была в том, что нам нужно было на что-то жить – платить людям зарплату, заказывать материалы, элементарно делать макеты (мы до сих пор делаем макеты вручную, наглядно). Работа часто была срочной – трудились без выходных, до позднего вечера. «Мостовик» платил авансы, а вот по актам выполненных работ расплачиваться не спешил. Поработав с другими архитекторами, Олег Владимирович все-таки объявился снова, рассчитался, хоть срок давности и прошел, мы немного повозмущались, но примирились...
– Почему после таких взаимоотношений вы взялись за проектирование этого многофункционального центра, если ШИШОВ платил так нестабильно?! 22 тысячи квадратных метров – уйма сложнейшей работы!
С.Г.: Скажу честно: он открыто, не стесняясь, при большом количестве руководителей подразделений своей фирмы на общем совещании обратился к нам с предложением проектирования и сказал, что за тот период, на который мы прерывали сотрудничество, они не раз обращались с разными проектными задачами к разным известным архитекторам города («не сошелся же на вас свет клином» – так и сказал) и сообщил, что пришел к выводу: «В Омске вы лучшие!». Люди, для которых дело важнее личных амбиций, уважают друг друга и умеют прощать.
– И задание, наверно, заинтересовало? Прекрасная возможность реализовать свои профессиональные амбиции, как ни крути.
С.Г.: Да, это был настоящий вызов. Сложный рельеф, минимум места при потребности организовать крупный паркинг, масса требований по соблюдению противопожарных и прочих норм: ведь в отличие от общественного объекта каждая функциональная зона центра обязана быть оборудована своими противопожарными выходами, отдельной системой вентиляции, своими санузлами и так далее. В Омске это единственный завершенный крупный объект нашего бюро. Есть загородный дом «Космическая Стрекоза» в Чернолучье, за который мы получили первую «Золотую капитель». По сумме баллов мы выходили на Гран-при, но жюри решило, что Гран-при следует дать более общественно значимому объекту, а не частному. Есть загородная вилла Gray House, которую мы еще никому не показывали официально. Нереализованных проектов (все интересные) у нас тоже немало. Например, здание детской поликлиники Центрального района (автор Андрей ГЕТТЕ) уникальное для Омска – с атриумом, зимним садом, неповторимым абрисом. Рядом с участком под поликлинику планировали построить католический собор, а в итоге поставили памятник Жукову. Потом многие элементы из этого проекта растащили на цитаты. Созданный в 1992 году проект до сих пор выглядит современно. Чтобы идея не пропала, мы частично отразили ее в коттедже, за который и получили «Золотую капитель». К сожалению, это событие осталось незамеченным омскими СМИ, хотя в городе были и специализированные издания, посвященные строительству и архитектуре – зато широко освещалось в подобных изданиях соседних регионов. Также детище нашего бюро – остановочный комплекс на площади Ленина с консолями козырьков в 3,5 метра. Мы задумывали его полностью прозрачным, чтобы был виден сквер. Но сейчас местные арендаторы тоже завесили все рекламными плакатами... Кстати, в нашем портфолио есть и очень важная награда конкурса «ЗОЛОТАЯ КАПИТЕЛЬ» «ЛУЧШЕЕ АРХИТЕКТУРНОЕ БЮРО» – это звание мы получили в 2011 году. Что характерно, нашими конкурентами в этой номинации были проектные институты, и один из них – «Алтайгражданпроект», в котором мы проработали в свое время более 10 лет. Было забавно выиграть именно у них – как в кино, где радостно, когда побеждает не сильный, а умный.
Городская благотворительность...
– Одна из работ, представленных в тот раз – «Градостроительная концепция пространства Цирк – бульвар Победы».
С.Г.: Да, частный инвестор попросил нас разработать для него многофункциональный комплекс поодаль от цирка (о нас после проекта «Гостиничный комплекс «Авангард», видимо, пошла молва, что мы можем, не нарушая норм, сделать участок застройки до предела коммерчески выгодным). В нашем предложении были три разноуровневые шестигранные башни – в одной расположилась гостиница, во второй офисы, а в третьей (самой маленькой) заказчик мечтал разместить шахматный клуб. В рамках участка мы вписали и парковки. Пришли к ТИЛЮ (бывший архитектор Омска – Прим. авт.). Он проект одобрил и попросил проработать участки рядом, учитывая организацию парковок и транспортных потоков. Тогда предполагалось разместить там и выход со станции метро.
– Проработать просто так (проект охватывал собой бульвар Победы, площадь возле цирка и часть территории до хлебозавода)?!
С.Г.: Практически да, паровозом к нашему проекту, за счет наших внутренних ресурсов. Хотя нам обещали рассчитаться из средств на проектирование генплана города, но этого не случилось. А работу мы отдали в электронном виде, она всем понравилась и получила высокую оценку главного архитектора «Омскгражданпроекта». В числе других предложений мы (это было еще до последней реконструкции цирка) изменяли силуэт цирка легкими металлическими конструкциями, чтобы визуально увеличить, выделить купол. Рядом располагались старые гаражи, принадлежащие учреждению, мы предложили вместо них многоуровневую парковку с озелененной кровлей. Ось от бульвара подчеркнули пешеходной платформой, которая вторым уровнем связывала площадь перед цирком и бульвар Победы, вписали под нее магазины и билетные кассы, соединили с многофункциональным комплексом галерейного типа с кинотеатром. Экспланада над пр. Маркса позволила бы развести автомобильные и людские потоки в разные плоскости и снивелировать отсутствие соосности. Мемориал и цирк (две доминанты) почему-то находятся не на одной прямой. В Омске это случается сплошь и рядом – ось СКК им. Блинова и бульвара Мартынова совершенно не соответствует симметрии здания напротив, через дорогу. Когда мы приехали в 1991 году из Барнаула в Омск, это первое, что поразило.
– Жаль, что с этой концепцией никто не знаком из новой муниципальной власти.
С.Г.: Еще один проект мы разработали для фирмы, купившей несколько этажей в здании на Иртышской набережной возле «Электроточприбора». Загвоздка была в том, что первый этаж арендовали разные предприниматели, второй был куплен другим бизнесменом, а на третьем и четвертом наш клиент планировал открыть фирму по сборке, ремонту и продаже компьютеров. Однако попасть в потенциальную фирму через эти этажи было невозможно! Мы разработали дополнительный этаж с террасой на кровле и оригинальную высотную пристройку с торца здания, связанную стеклянными переходами с основным объемом, решили все проблемы: достойный вход, место для охраны, туалеты для сотрудников (практически на 3000 кв. м не было стояков канализации), наверху – кабинет директора и зал совещаний, все с видом на реку. ТИЛЬ проект зарубил, сказал, что на этом месте будут строить жилой дом, прямо через магазин «Океан». «Океану», который на тот момент возводил последний этаж, остановили стройку, но он подали в суд и выиграл. Несмотря на то, что у нашего клиента были документы на этот участок, он бороться с чиновниками не захотел, и в итоге этот проект остался нереализованным.
– А упомянутый вами гостиничный комплекс клуба «Авангард», что можете о нем сказать?
С.Г.: Этот проект мы вспоминаем с глубоким чувством благодарности к заказчику – «Стройматериалы-99». Благодарны за его стойкость и последовательность: до подписания договора ему неоднократно звонили из института «Омскгражданпроект» и отговаривали от сотрудничества с нами. Но ему очень понравилось наше предложение для этого участка – две стеклянные башни-эллипсы, объединенные пластиной застекленных зимних садов, оригинальная кровля с общественным пространством. Надо сказать, что за несколько лет до нас на этот участок для него делал эскизный проект институт «Омскгражданпроект» – предложение ему не понравилось ни с коммерческой точки зрения, ни с градостроительной и было положено заказчиком, говорят, под сукно. Мы три раза выходили с этим проектом на градсовет. Проект и его презентация ввели многих в ступор – такого в Омске еще никто не предлагал! При этом технических замечаний к нам не было, мы вписались во все нормы. Сначала у нас поинтересовались, почему мы не прошли архитектурный совет – хотя именно главный архитектор сказал, что работа на высоком уровне, нет необходимости в архитектурном совете и назначил дату градсовета. Потом внезапно огорошили: а сделайте-ка здание еще выше! Как выше? Нет разрешающих норм. СКК «Иртыш» рядом... Но заказчик обрадовался – больше площадей. Только заказ индивидуальных противопожарных норм обошелся примерно в 1,2 млн. рублей! Несколько раз пересчитывали каркас, меняли сечения колонн. В подвале был боулинг, паркинг, наверху два ресторана – один для вип-персон, другой для болельщиков. Один этаж офисный, один для детей-спортсменов. Там, где башни уже разделялись, мы запланировали жилые апартаменты для семей спортсменов. Наверху зимние сады и снова эксплуатируемая кровля. Сроки проектирования выросли. Начали строить, отлили подвал и монолит до третьего этажа, и грянул кризис 2008-2009 гг. С тех пор минуло десять лет. С этим проектом мы победили на Всероссийском московском конкурсе с международным составом жюри «Архитектура спорта» в номинации «Спортивная инфраструктура», получили кубок, сертификат на поездку в Германию, рюкзак со вшитыми солнечными батареями и солидную денежную премию – жили на нее экономно весь кризисный год, так как бизнес заморозил финансирование всех проектов...
Проблемы отрасли
– Что вы думаете о современном облике города в целом? С одной стороны, у нас не появилось небоскребов – есть хаотично воткнутые свечки, но не более. С другой, шарм маленького провинциального города с его малоэтажной застройкой и морем зелени уже потерян.
Андрей ГЕТТЕ. Не соглашусь насчет того, что Омск провинциален. Возьмем здания в центре – тверской мануфактуры, страхового общества «Саламандра», транспортного института, мэрии, Законодательного собрания. Столичное качество, которым могли бы гордиться Вена или Париж, времени постройки этих зданий! Здания советского периода – архитекторы из Питера привезли проект здания Речного вокзала и Торгового центра «Омский».
С.Г.: Проблема в том, что в 1990-е, когда нас и пригласили в Омск, приток свежей крови среди архитекторов закончился. Несколько лет назад приехала семья архитекторов ВОРОБЬЕВЫХ, но это единичный случай. Важным фактом было и то, что муниципальные заказы (до эпохи тендеров на самую низкую цену) все уходили в проектные институты, где размывается личная ответственность за объект – бизнес и все, ничего личного. Те архитекторы, которые не могли мириться с этим, ушли и создали свои бюро, но в то же время практически выпали из так называемой большой архитектуры, а ведь это были как раз те специалисты, для которых качество архитектурной среды превалировало над прибылью. Многим представителям власти и бизнеса это трудно понять. До революции 1917 года были примеры, когда архитектор на свои деньги (доходы позволяли), сооружал декоративные элементы или даже части здания, на которые заказчик не желал (или уже не мог) тратиться. Такой случай был с архитектором И.В. Жолтовским, который не видел свое детище без завершающего акцента в виде башни. Этот дом известен в Москве как Дом с башенкой – он представляет собой укрупненный вариант палладианского палаццо. А башенка откровенно цитирует колокольню Сан-Марко в Венеции. Таких примеров немало и сейчас. Разве не так же поступает архитектор, соглашаясь делать качественно, но за унизительно маленький гонорар? Сил и времени на проработку вариантов решения такой архитектор тратит, не сверяя их с калькуляцией, в итоге получается, что делает он работу за счет ресурсов своего организма, за счет времени своей жизни, которые не восполняются.
– Город закоснел?
С.Г. Мы живем в такое время, когда все продается и город часто воспринимается бизнесом, как барахолка, где каждый, пытаясь что-то продать, предложить свои услуги, зазывает чем-то аляпистым, несуразно немасштабным. Необходимо, чтобы люди воспринимали город своим, чувствовали гордость за место, в котором живут. В архитектурном сообществе нет единодушия. С одной стороны, более опытные архитекторы практически не востребованы городом, с другой – молодые специалисты, пополняющие ряды архитекторов, это в большинстве своем только местные выпускники (рейтинг образования по профессии никто не отменял), которые без профессиональной практики у опытных коллег творят, кто во что горазд. Существующим законам это не противоречит – только смыслу. А если нет смысла, надо корректировать законы, которые отбрасывают развитие отрасли на десятилетия. Меня, например, удивляет и тот факт, что у вузов, связанных с нашей профессией, отсутствует желание приглашать архитекторов, которые своим трудом и достижениями доказали значимость в профессии, к чтению лекций или ведению практических занятий, авторского курса. За рубежом и в столицах нашей Родины совершенно другая история, там архитекторы-практики обязательно читают лекции в МАРХИ. Проектные институты банкротятся или сокращаются, архитектурные бюро и мастерские, которые открыли именно архитекторы, получившие в свое время в Москве бессрочные лицензии, сейчас на пороге закрытия – обществу не нужна качественная архитектура.
– Догадываюсь, на что вы намекаете. Слышала от ваших коллег, что в городе долгое время правил бал «Омскгражданпроект», распространяя мнение, что только с ним нужно иметь дело, а не с частными проектными бюро.
С.Г. Мне жаль это признавать, но архитектурный облик города мог выглядеть гораздо привлекательнее, чем сейчас, не сложись такой ситуации. Институт мог сотрудничать с архитектурными бюро, взяв на себя инженерную часть проектов, создав инженерный центр на своих площадях. А творческую часть взяли бы в свои руки талантливые архитекторы, рискнувшие открыть свои бюро и мастерские. Но амбиции проектного лобби Омска не позволяли видеть будущее. Многие архитекторы сейчас стремятся выполнить волю заказчика, забывая еще и о долге перед обществом: как будет выглядеть то или иное решение, впишется ли в пространственную ткань города. Об этом мало кто беспокоится! Когда мы активно проектировали для города, от нас на всех этапах согласования требовали (это прописано и в законе), чтобы все задачи – размещение тех же парковок – решались в границах отведенного участка. Сейчас к этому так строго не относятся. Градостроительных советов практически нет... Да что говорить, город решил, что и главный архитектор ему не нужен.
– Сейчас над чем работаете?
С.Г.: Я уже говорила: на тендерах не играем из принципа. Новый круг клиентов надо нарабатывать заново, но мы архитекторы-универсалы. Есть положительный опыт не только в проектировании градостроительных и общественных комплексов, но и в проектировании частных домов и дизайне интерьеров, в разработке индивидуальной мебели и арт-объектов. Таких, как мы всегда находят те, кто ищет качество, эстетику, не равнодушен к дизайну окружающего пространства. Известна истина, что «лучшие дизайнеры – это архитекторы». За дизайн интерьеров у нас тоже есть профессиональные награды. Загородные дома, интерьеры для частных фирм и лиц – вот скромный или нескромный перечень наших забот в последнее время. В связи с экономической ситуацией в стране и городе в последние годы получилось, что одни наши клиенты уехали из страны, другие уехали из города, кто-то умер, кто-то под следствием, одни обанкротились, других обанкротили, некоторые отбыли наказание... Естественно, никто из них в ближайшее время не имеет планов на строительство «общественных комплексов». Надо начинать все заново – это как в другой город переехать, мы это уже проходили.
А.Г. Мы долгие годы работали для бизнеса, который себя создал сам – для частного, честного бизнеса... Надеемся, что он еще возродится. А креатив в работе гарантируем.
Был опыт в дизайне, когда наши изделия выдавали за итальянские (было обидно, что у русских нет потребности гордиться своим, но решили принять это как комплимент). В Москве, например, в ситуации, когда архитектурное бюро получает солидную профессиональную награду, у него растут гонорары и ширится круг клиентов. В Омске все иначе – тебя скорее обойдут стороной, предполагая, что ты, вероятно, дороже стоишь и несговорчив. Провинция накладывает на творческую жизнь свою тень. Здесь не понимают, что любая профессиональная награда архитектора – это прибавочная стоимость к зданию в целом. Хотя до революции и в провинции стремились к столичному уровню. Знают ли жители Омска известных архитекторов страны и нашего города, назовут хотя бы по десять фамилий, знают ли фамилии архитекторов-авторов значимых для города объектов? Издан хоть один персональный альбом или сборный каталог с работами архитекторов города? Я вам отвечу: с 90-х и по сей день ни одного. О какой стратегии пространственного развития города (вопрос сейчас на повестке дня) можно говорить? С кем собираются власти ее осуществлять?
– Не пробовали выходить на зарубежные рынки?
С.Г.: На зарубежных рынках наши дипломы требуется подтверждать заново. Все архитекторы, которые сейчас выпускаются в России, строго говоря, архитекторами за пределами нашей страны (да и в стране) не являются. У нас в законодательстве этот вопрос не отрегулирован, к Болонской хартии присоединились, а дальше ничего не сделали. Нет палаты архитекторов, которая занималась бы персональным лицензированием. На Западе на эту профессию учатся долго и поэтапно – без лет практики у мастера и без рекомендаций не получишь статус архитектора, имеющего право на самостоятельную подпись. Союз архитекторов России долгие годы пытается выйти на правительство с этим вопросом, но пока результатов нет.
– Ваши мысли?
С.Г.: Строительное лобби очень сильно, а архитектурного лобби просто нет. У нас никому не нужны самостоятельные архитекторы. За рубежом же это главная фигура на стройке – через архитектора заключаются все договоры, он распределяет финансовые потоки и отвечает за качество, последнее слово остается за ним. Если он не примет технические работы, договор не будет считаться выполненным, и оплаты работ не будет. Все очень строго. Известен случай, когда администрация Берлина через суды оспаривала качество работ по реконструкции рейхстага – архитектор выиграл. Пытаюсь призывать коллег соблюдать кодекс профессиональной этики, который принял Союз архитекторов России: не демпинговать, конкурировать не путем понижения стоимости относительно расчетной сметы, а путем демонстрации качества работ. Призывы работать бесплатно – это не просто позор по отношению к профессии, но они элементарно нарушают российское законодательство. Работаешь? Будь добр, плати налоги.
– А где звучат такие призывы? Я не поняла, о чем речь.
С.Г. В связи с вопросом о благоустройстве общественных пространств на сайте Омского союза архитекторов от лица председателя было размещено именно такое объявление. Смысл его сводился к предложению подавать заявки на его адрес всем желающим бесплатно поработать. Чиновникам потребовалось оперативно освоить федеральные деньги на благоустройство, а проектов нет (потому что нет стратегии развития), никто о них не позаботился! Странно, что строителей не призывают работать бесплатно, а архитекторы вдруг должны. Вероятно, архитекторы, откликнувшиеся на это предложение, рассчитывали на то, что город заключит в дальнейшем с ними договор и оплатит работы. Причем эти проекты не обсуждались внутри организации, а сразу направились мэру. Но любой архитектор-руководитель бюро понимает, что распределение муниципальных работ идет только через тендер по 44-ФЗ. А тендер выигрывает не тот, кто бесплатно картинки рисовал, а тот, кто даст самую низкую цену на обеспечение этих картинок. Был объявлен тендер на подрядчика и победителям поставили задачу – сделать как на картинке...
А.Г. А рабочих чертежей-то там нет! И «волонтерам» было публично сказано, что никто не обещал, что именно с ними будет заключен договор. Это как в поговорке о бесплатном сыре.
С.Г. К сожалению, при отсутствии должности главного архитектора города некому напомнить новому штату муниципальной власти о том, где и когда были те или иные предложения по проработке общественных пространств. Когда в нашем бюро проектировали «Гостиничный комплекс «Авангард», близлежащую территорию (бульвар Мартынова) мы тоже проработал на предмет подземной урбанистики: обеспечения близлежащей территории расчетным количеством подземных паркингов и определения возможных пятен застройки вдоль ул. Масленикова. Проблема парковок и паркингов в городе стоит остро. Работа была выполнена. Кому на пользу она пошла? Кто-нибудь ее учел, осваивая бюджетные деньги на благоустройстве бульвара прошлой осенью?
– Покидать Омск не планируете?
С.Г.: Не буду кривить душой, такие мысли есть. Но с каждым новым заказчиком жизнь приобретает новые краски и надежду на улучшение обстановки в этом городе.
Ранее интервью полностью было доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 1 мая 2019 года
Фото © Максим КАРМАЕВ
