Основу из обвинения экс-директору АО «Омскавтодор» пытались выбить с помощью преюдиции.
Вчера, 27 мая, суд приговорил бывшего генерального директора АО «Омскавтодор» Алексея ШИПИЛОВА к одному году лишения свободы в колонии общего режима. Он был признан виновным в превышении должностных полномочий (ч.1 ст.268 УК РФ), но без тяжких последствий, на которых настаивало обвинение, предлагавшее наказание – пять лет колонии.
Неделей ранее, в ходе прений 20 мая в суде выступили екатеринбургский адвокат ШИПИЛОВА Дмитрий ДУШКИН (на фото – крайний слева) и представитель пострадавшей организации – «Омскавтодора» Михаил БАЛЬ (на фото – крайний справа). Он тоже из Екатеринбурга. И выступали оба – фактически в защиту Алексея ШИПИЛОВА.
Летом прошлого года они оба солидарно в апелляционных жалобах требовали признать незаконным постановление следователя СЧ по РОПД СУ УМВД России по Омской области о признании в качестве потерпевшего регионального министерства имущественных отношений. Произошло это после того, как в первой инстанции представитель минимущества сообщила суду, что планируется обратиться к ШИПИЛОВУ с гражданским иском о возмещении ущерба. А осенью 2021 года – и тоже солидарно – протестовали в апелляции против постановления Кировского райсуда, пытавшегося направить уголовное дело по подсудности в суд Куйбышевский.
Цена рыночная и сметная
Одним из основных доводов защиты были решения арбитражных судов.
Дело в том, что после возбуждения уголовного дела в отношении Алексея ШИПИЛОВА, АО «Омскавтодор» подало иски к свердловским фирмам ООО «НЛК «Автострада» и ООО «РДС-Холдинг», а также омскому ООО «Альфа-строй». Омскавтодор в судах представлял Михаил БАЛЬ.
Третьим лицом в этих процессах участвовал Алексей ШИПИЛОВ вместе со своим адвокатом по уголовному делу Дмитрием ДУШКИНЫМ.
Сработано было очень грамотно.
Заявления были поданы о признании обозначенных в обвинении сделок с единственным поставщиком недействительными на основании ч. 2 ст. 174 ГК РФ, поскольку ШИПИЛОВ и ответчики знали, как сказано в исковых заявлениях, «о совершении сделок с явным превышением рыночной стоимости (обычно применяемых цен) щебня, и таким образом, причинили АО «Омскавтодор» ущерб».
В иске к НЛК «Автострада», например, Омскавтодор «простодушно» ссылается «на выводы проведенного в рамках уголовного дела экспертного заключения № 25 от 11.06.2021, в соответствии с которым истец с учетом необходимости проведения двусторонней реституции по недействительной сделке и зачета однородных требований просит взыскать с ответчика денежную сумму, составляющую превышение договорной стоимости щебня над рыночной стоимостью, в размере 8 302 431 руб. 26 коп.»
А в ходе арбитражного процесса Михаил БАЛЬ уже "засомневался", похоже, в точности экспертного заключения, на которое ссылался ранее, и ходатайствовал о проведении судебной экспертизы, которая была поручена при полном согласии «противоборствующих» сторон, екатеринбургской фирме ООО «Негосударственный Экспертно-Криминалистический Центр».
При назначении экспертизы в судебных спорах обычно определяющим является формулировка вопросов, на которые должен ответить эксперт. Здесь всегда стороны жестко отстаивают свои позиции: ведь нередко вопрос уже определяет параметры ответа. Но в данном случае, похоже, Омскавтодор был в полном согласии с НЛК «Автострада».
В итоге привлеченный эксперт представил заключение, что все цены, по которым было предъявлено обвинение в уголовном деле, не завышены. Поэтому арбитражные суды дружно отказали Омскавтодору в исковых заявлениях (а значит, он понес затраты на экспертизу).
Основным доводом стал тот, что в рамках уголовного дела эксперт из ФБУ «Омская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции РФ» выводы делал «по результатам исследования стоимости нерудных материалов на основании сметных цен, опубликованных в ФССЦ 81-01-2001» с соответствующими коэффициентами, в то время как речь идет о рыночной оценке поставленного Омскавтодору товара.
Интересно, что в большинстве аналогичных уголовных дел по России, экспертиза, привлекаемая следствием, анализирует точно так же, как эксперт из лаборатории судебной экспертизы.
Впрочем, годом ранее – в 2020 году – полиция по тому же уголовному делу привлекала ревизора ОДИ УЭБиПК УМВД России по Омской области, которая сравнивала цены не со сметой, а с предложениями ООО «Спецтехпроект», ООО «Евразия» и ООО ТД «СНК». Однако в ходе арбитражного процесса выяснилось, что «условия поставки (сроки поставки, способы доставки, сроки оплаты), при соблюдении которых данные организации готовы продать щебень определенных фракции по указанным в письмах ценам, в справке от 26.06.2020 не отражены».
Так что теперь у защиты Алексея ШИПИЛОВА на руках – решения арбитражных судов, в которых сказано, что сделки осуществлялись по рыночным ценам. О каком тогда ущербе можно говорить?
– Установленные вступившим в силу судебным актом обстоятельства должны приниматься без дополнительной проверки согласно законодательству, – заявил на суде 20 мая адвокат Дмитрий ДУШКИН.
Торговый дом «СНК»
– Я полагаю, что не нашли своего подтверждения доводы обвинительного заключения о нарушении закона «О защите конкуренции» на предмет договора с единственными поставщиками и последствиях этого нарушения – именно невозможность участия в возможных торгах иных физических и юридических лиц. Так как обвинительный приговор не может основываться на предположениях. Теоретическая возможность участия неких юридических лиц в возможных торгах – это не что иное как предположения. Как и возможность этих лиц быть допущенными к торгам, а тем более стать победителем этой закупки. Обвинением не представлено никаких доказательств, что при проведении конкурентной закупки вместо заключения вмененных договоров, какое-либо конкретно юридическое лицо, во-первых заявилось бы на конкурс, было бы к нему допущено, и тем более, стало бы безусловным победителем, – продолжил в прениях Дмитрий ДУШКИН.
Правда, среди пострадавших в рамках уголовного дела все же числится юрлицо, которое считает, что могло бы поконкурировать в торгах, – «Торговый дом СНК».
Как заявил адвокат ШИПИЛОВА, «по аналогичным сделкам – причем информация эта имеется в уголовном деле, а значит, была у органов предварительного следствия, – не предъявлено обвинение по аналогичной сделке с «Торговый дом СНК» – 58 договоров с единственным поставщиком. Более того, новым руководителем Омскавтодора с СНК было заключено мировое соглашение, которое утвердил апелляционный суд. В определении суда отмечено, что договоры с СНК, как с единственным поставщиком не нарушают публичных интересов. Причем и Прокуратура Омской области и Омский УФАС были привлечены к участию в этом деле. В чем тонкая разница между сделками со СНК и сделками с «НЛК «Автострада», «РДС-Холдинг» и «Альфа-строй» я не улавливаю».
Адвокат намекнул на арбитражный спор Омскавтодора с ООО «Торговый дом СНК», с которым с 30 августа 2019 года по 13 мая 2020 года были заключены 58 договоров как с единственным поставщиком, при этом сумма каждой сделки тоже была не более 800 тысяч рублей.
Омскавтодор с СНК не рассчитался, поэтому поставщик подал в суд на получателя и выиграл иск о взыскании 107,1 млн руб. В свою очередь, Омскавтодор подал иск в суд о расторжении сделки с СНК.
Интересно, что в этом своем исковом заявлении АО призналось прямо:
– Оспариваемые ответчиком договоры являются недействительными, поскольку заключены с нарушением требований конкурентных процедур, установленных Федеральным законом от 18.07.2011 № 223-ФЗ.
В соответствии с положением о закупках, разработанным в соответствии с данным законом, АО «Омскавтодор» не вправе заключать без проведения торгов сделки, приобретая товар у единственного поставщика, стоимостью более 800 000 рублей.
В данном случае, договоры были искусственно раздроблены таким образом, чтобы цена каждого из них составила менее 800 000 рублей, в действительности, все эти договоры представляют одну единую сделку.
То есть в указанном случае Омскавтодор и его представитель Михаил БАЛЬ в суде сами признались в незаконности схемы (то есть прекрасно понимают, что она незаконна), в то время как в случае с НЛК «Автострада», «РДС-Холдинг» и «Альфа-строй» категорически это отрицают.
Впрочем, во второй инстанции в феврале 2022 года был подписан мировой договор, в рамках которого Омскавтодор обязался расплатиться с ТД «СНК» до конца 2022 года. То есть покупатель щебня попытался снять конфликт, который у него был с фирмой, признанной по делу пострадавшей.
Срочная потребность
Ответил адвокат ШИПИЛОВА и на претензии следствия по поводу того, зачем нужно было торопиться и заключать договоры с единственным поставщиком, не завязываясь в более длительные конкурсные процедуры:
– Срочная потребность обусловлена объективной необходимостью исполнения госконтрактов, которые в целом заключены в рамках национального проекта «Безопасные качественные дороги» Следовательно, в данном случае можно даже говорить о крайней необходимости в закупках материалов у единственного поставщика, поскольку отказ от таких действий мог привести к существенному ущербу, как Омскавтодору, так и государственному заказчику в результате срыва госконтракта, а значит и срока исполнения национального проекта.
Обстоятельства же крайней необходимости исключают преступность деяния в силу ст. 39 УК РФ.
То есть важность Национальных проектов так велика, что для их исполнения в срок можно игнорировать конкурсные процедуры, задерживающие исполнение этих проектов.
Кстати, никто не акцентировал внимание на словах прокурора, что по 41 апрельским договорам с НЛК «Автострада», подписанным в один день, срок окончания работ по национальному проекту был указан 1 сентября 2019 года, а последний реальный срок поставки щебня оказался 9 октября.
Помимо указанных доводов, адвокат в своей почти часовой речи привел еще множество других, в частности, посомневался в значительности ущерба для Омскавтодора (13 миллионов рублей при миллиардных оборотах предприятия-де мелочь), да и вообще в наличии его:
– Под ущербом следует принимать причинение прямого действительного ущерба, у обвинения же сумма ущерба – явно предположительная, поскольку построена на гипотетической возможности приобрести стройматериалы по более низкой стоимости и таким образом получить больше прибыли. То есть фактически речь идет об упущенной прибыли, в то время как я полагаю, что размер причиненного ущерба в целях квалификации не может включать в себя упущенную выгоду.
Ранее текст был доступен только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 25 мая 2022 года.
