Что касается желания президента ОмГТУ Виктора ШАЛАЯ поглотить университет им. Достоевского (он не стесняется и на всех уровнях об этом заявляет), этого допустить нельзя.
В мае 2022 года Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского стал автономным образовательным учреждением. Об этом, а также о планах объединения факультетов, о сроках сдачи главного корпуса обозреватель «Коммерческих Вестей» Анастасия ИЛЬЧЕНКО узнала у заведующего кафедрой государственного и муниципального права ОмГУ им. Ф.М. Достоевского, д.ю.н., профессора, заслуженного юриста РФ, заслуженного профессора ОмГУ Александра КОСТЮКОВА, который до начала июня 2022 года был проректором университета по капитальному строительству и развитию инфраструктуры.
– Александр Николаевич, скажите, санкции повлияли на работу ОмГУ?
– Некоторые вузы прислали уведомления о расторжении с нами договоров, в частности Карлов университет из Праги. Иностранных студентов в нашем вузе, если считать казахстанских, учится более 200 человек, без учета стран СНГ – около 30. Все продолжают учиться. Они не только из Африки (их большинство), но и из Европы, и даже один американец. Как главный редактор журнала «Правоприменение» могу сказать, что никто из членов редакционной коллегии, среди которых граждане Китая, Чехии, Польши, США, Германии, из состава не вышел. У юридического факультета давно сложились достаточно тесные отношения с Гданьским университетом – мы продолжаем общаться. Пока все нормально, единственное – усложнились поездки за рубеж. Но все это решаемо.
– Какие изменения в структуре вуза произошли после смены ректора?
– Во-первых, у нас до последнего времени осуществлялся переход от бюджетного учреждения к автономному. Решение было принято еще при предыдущем ректоре, но процесс не быстрый – университет должен формально по финансовым, юридическим и имущественным параметрам соответствовать этому статусу. И вот с 16 мая 2022 года университет официально стал автономным учреждением. Также у нас был избран новый ученый совет. Он сменился на 35-40% и существенно омолодился.
Что касается структурных подразделений, то в ОмГУ появились новые ставки проректоров, которых ранее не было: проректор по развитию (под него образованы проектный офис и аналитический отдел) и проректор по молодежной политике. Это, кстати, единственный проректор, по которому было императивное требование Минобрнауки. Таким образом, сегодня в ОмГУ им. Ф.М. Достоевского семь проректоров.
Структура факультетов пока остается прежней. Сейчас, поскольку началась приемная кампания, она меняться не будет. Но вообще и.о. ректора университета Сергей Владимирович ЗАМЯТИН обнародовал идею объединения факультетов: физиков с химиками, математиков с компьютерными науками, философов с историками, филологов с инязом, психологов с экономистами В этой ситуации девственным остается юридический факультет. Идея, с моей точки зрения, чисто формальная – укрупнить факультеты. Думаю, она нецелесообразна. Почему? На выходе мы получаем экономию только на ставке декана, возможность замены его кандидатуры. И все. Но эта ситуация затронет кафедральную структуру. И тогда будет очень плохо. Трогать устоявшиеся кафедры непозволительно, потому что тогда начнутся кадровые бегания: люди будут искать новые места работы, выяснять отношения между собой. А этого, считаю, допустить нельзя.
Надо проводить совсем другую политику. Я это ректору сказал прямо, когда мы обсуждали тему. Сказал, что надо факультеты не сокращать, а увеличивать их количество за счет создания коммерчески привлекательных по специальностям, которых нет в высшем образовании Омска. А их достаточно много, например торговля. Ни один омский вуз не готовит сотрудников для этой сферы.
– А в торговле востребованы специалисты с высшим образованием?
– Конечно! Это очень мобильная сфера. Всегда требуются люди в торговлю и в общественное питание. Это отрасль, которая не просто жизнеспособна, а еще и обороты набирает. Я сказал ЗАМЯТИНУ, что в университете тема открытия факультета торговли обсуждается уже лет 15. А в технической сфере сколько привлекательных специальностей! Например, связанных с информатизацией. Да, у нас есть математический факультет, компьютерных наук, но они весь спектр профессий не закрывают. И ОмГТУ тоже. Тем более ЗАМЯТИН сам информационщик в промышленной сфере. Но есть люди, которых переубедить невозможно. Они шишки набивают только на собственных ошибках, слушать советы не умеют…
Сейчас идут встречи с деканами. На мой взгляд, политика слияния факультетов угробит университет. Особых статистических показателей, которые считает наше министерство, мы не добьемся, но содержательно все только ухудшим. Кроме того, сейчас в университете идет сокращение персонала. На преподавательский состав это пока не распространяется, касается только вспомогательных должностей, в частности, гардеробщиков.
– Как можно сократить гардеробщиков?! Кто же будет принимать пальто?
– Вот так. В июне произойдет сокращение порядка 100 ставок. Я к этому отношусь нейтрально. Меня больше волнует ситуация с профессорско-преподавательским составом, потому что от него зависит качество образования в университете. Что интересно: вроде бы политика сокращения должна давать вполне понятные финансовые последствия, но за пять месяцев 2022 года – с января по май – денег, которые были выплачены в качестве заработной платы, было израсходовано на 14 млн. рублей больше, чем за тот же период прошлого года. Вот такой парадокс. Не буду говорить, за счет чего. Просто факт.
– Недавно в «Коммерческих Вестях» был опубликован взгляд профессора ОмГУ Олега Михайловича РОЯ на омскую науку. В частности, он считает целесообразным слияние ведущих омских вузов. Как вы относитесь к этому?
– Отрицательно. У нас уже произошло поглощение ОмГТУ Института сервиса. И что получилось? Раньше наши модельерские школы гремели на всю страну, а сейчас? Ничего! То, ради чего создавался Институт сервиса, погибло. Понятно, что его структуры в рамках ОмГТУ остались, но былого звучания у них, увы, нет. Что касается желания президента ОмГТУ Виктора Владимировича ШАЛАЯ поглотить университет им. Достоевского (он не стесняется и на всех уровнях об этом заявляет), этого допустить нельзя. Потому что в миллионном городе наличие классического университета обязательно. Только тогда город приобретает статус университетского. Поэтому ОмГУ им. Ф.М. Достоевского нужно развивать, а не гробить.
– В ОмГТУ базовые кафедры переименовали в центры компетенций. А что с ними стало в ОмГУ?
– Базовая кафедра – это выпускающая, поэтому после сокращения, которое провел СМЕЛИК, конечно, их стало меньше. Что касается связи с производством, то понятно, что ОмГТУ больше работает с предприятиями, чем мы. В этом их преимущество. У нас тоже есть договоры: у химиков – с Газпромнефтью, у физиков – с ОНИИП, у юридического факультета – с правоохранительными органами, с Заксобранием Омской области и т.д.
– Сергей Владимирович ЗАМЯТИН на своей первой пресс-конференции говорил, что базовые кафедры должны заработать и на компьютерном факультете.
– Он хотел продвинуть эту тему, но пока все в работе. Знаю об этом, поскольку мы обращались за финансовой поддержкой в Сбербанк. Один раз, когда просили средства на главный корпус, нам выделили, а второй, когда и на стройку, и на компьютерщиков, отказали.
– Деньги на главный корпус уже просите у сторонних организаций? А средств, которые выделило государство, не хватает?
– Их недостаточно. 18 января 2022 года мы прошли Главгосэкспертизу России, получили положительное заключение. В итоге Минобрнауки включило нас в план. Согласно приказу министра нам выделен 151 млн. рублей на завершение строительства. Сумма поделена на два года: на 2022 год – 55 млн. рублей, на 2023 – 96 млн. рублей. Ввод в эксплуатацию – в 2024 году. Мы должны были получить эти деньги в конце мая, но этого не случилось, поскольку 1 мая было принято решение о переводе федеральной адресной инвестиционной программы (сокращенно ФАИП) под эгиду Минстроя России. Ранее ФАИП в части строек внутри вузов курировался Минобрнауки. Только в майские праздники в Минстрое был создан новый отдел, а 25 мая он обратился в Минфин РФ за выделением денег тем, кто вошел в данный ФАИП. Должно прийти соглашение, а потом и средства. Теперь мы их ожидаем к концу июня. Это основная сумма.
Вторая сумма связана с оборудованием для главного корпуса. Первая часть оборудования у нас уже установлена. Два года назад мы у ФАЛЬКОВА просили 250 млн. рублей. Нам дали 126, а в результате аукционов получилось 116 млн. рублей. На сегодняшний день оборудование на эту сумму в корпусе установлено. Последняя поставка мебели была в декабре 2021 года. И сейчас мы заявились на вторую часть – на 139 млн. рублей. Согласие от министерства получено. Заявка подана и в текстовом виде (пятикилограммовая стопка документов), и в электронном, где около тысячи позиций. Ждем. Недавно ЗАМЯТИН говорил с одним из директоров департаментов, который предложил перенести эту сумму на 2023 год. Нам разницы нет. Но я хотел бы средства на мультимедиа получить и потратить в этом году. Пока дают, надо брать. К тому же у нас для установки мультимедиа все готово. Да и доллар сейчас падает.
Есть еще и третья часть. Это наследство, которое нам досталось от предыдущих строителей. На доделку и переделку их работ, по самым скромным подсчетам, потребуется около 70 млн. рублей. Нам нужно их добыть.
– О каких переделках речь?
– И в благоустройстве, и в электрике, и в вентиляции, и в кондиционировании. И кое-какие окна пришли в негодность, ведь стройка идет 17 лет! Скоро мы по срокам создания главного корпуса университета сравняемся со строительством Тадж-Махала, который возводили 22 года. Плюс мы не рассчитались с субподрядчиками, которые выполняли работы вперед. Задолженность приближается к 6-7 млн. рублей. Поэтому эти 70 млн. рублей нужны были еще вчера.
Сегодня на корпусе работают две компании. Одна занимается отделкой цокольного этажа. Практически все работы окончила. Другая делает систему сигнализаций. Ей еще около месяца трудиться. А дальше будем ждать федеральных денег и аукциона на генерального подрядчика, который зайдет и завершит работы.
– Сейчас генерального подрядчика нет?
– Старый есть – компания «Инстрой». Мы с ними договор пока недовыполнили до конца, специально, чтобы не отпускать. Ведь если нет генподрядчика, попадаем под санкции Стройнадзора. Ждем федеральные средства, но главное – нам нужно добыть 70 млн. рублей.
– Где собираетесь добывать?
– Все потенциальные источники известны. С моей точки зрения, пока в этом вопросе недорабатывает ЗАМЯТИН. Я ему прямо сказал, что с деньгами он работать не умеет. Ухмыльнулся. Здесь два пути. Есть понятие «бюджетная субсидия на иные цели». И мы ее можем получить, потому что с ФАЛЬКОВЫМ разговор был, он согласен. Но письмо от нас на эту тему к нему так и не поступило. И вторая возможность – комплексная программа по безопасности, где тоже предусмотрена эта сумма. Но я к ней отношусь скептически. Когда эта работа подойдет к завершению? Зная нашу бюрократию, думаю, нескоро. А раз программы не будут утверждены, значит, по ним не выделят деньги, и мы в 2022 году можем легко пролететь мимо финансирования.
– Мы с вами в начале апреля прошлого года обсуждали судьбу главного корпуса, тогда речь шла, что к декабрю 2021 года работы будут завершены. Почему не получилось?
– Когда мы зашли на объект, то еще не знали всех нюансов. И неправильно оценив финансовую составляющую и свои силы, думали, что все можно быстро сделать. Когда углубились, поняли, сколько там сделано неправильно. Предыдущий подрядчик, похоже, и не собирался достраивать здание: он занялся отделкой, а ведь ее производят, когда готовы все инженерные системы. На тот момент ни одна инженерная система здания не была сделана. И когда это выяснилось, встал вопрос о необходимости дополнительных средств. А их можно получить только пройдя Главгосэкспертизу. Она же пропускает лишь очевидные вещи, а косяки бывших подрядчиков к ним не относятся, поэтому и возникли дополнительные 70 млн. рублей, за которыми мы и обратились к ГРЕФУ, но на этот раз он отказал.
– А на что пошли средства, которые Сбербанк выделил в первый раз?
– Это были 35 млн. рублей, их тоже потратили на исправление ошибок подрядчиков. Их с каждым днем открывается все больше. Как только делаем следующий шаг, выясняем новые обстоятельства. Корпус очень сложный со строительной точки зрения, поскольку там постоянно идут переделки. Сейчас технических проблем, связанных со строительством, нет, стоит только финансовый вопрос. Если мы найдем 70 млн. рублей, считайте, корпус у нас в кармане. К сожалению, это не до конца понимает ЗАМЯТИН. А поскольку он с деньгами работать, на мой взгляд, не умеет, то и не борется за эти средства. Занимается чем-то другим – мелочами, которые не имеют стратегического значения для развития университета. Я открыто об этом говорю, тут скрывать нечего.
– 70 млн. рублей – это на исправление косяков, а на что требуется 151 млн. рублей?
– Есть несколько позиций. Первая и главная – это противопожарные отсечки по стеклянной стороне здания, которая смотрит на метромост. Их задача – при вертикальном пожаре держать огонь на одном этаже. Они не были сделаны. На данный момент мы нашли компанию, которая может их изготовить, прошли в институте противопожарного дела в Балашихе отжиг образцов – они выдержали требуемые 60 минут пожара. И сейчас для их изготовления и установки нужны деньги. Вторая позиция – кондиционеры. У нас в предыдущих проектах, которые тоже проходили Главгосэкспертизу России, не были предусмотрены кондиционеры. В последний раз в 2016 году эксперты вычеркнули их из проекта. А здание на солнце греется просто страшно! Там конкретная Африка! Если снаружи +30, то внутри температура доходит чуть ли не до 60 градусов тепла. Без кондиционеров никуда. Сейчас мы прошли экспертизу с кондиционерами. Это будет сплит-система с заборником на крыше. Третий момент – это сама крыша. Сегодня она плохо соединена с водоотводящими трубами. Требуется это исправить. И четвертый – итоговая отделка помещения. Она сделана, но за счет сроков давности уже совсем никакая.
– Вы сами хотите в итоге переехать в главный корпус?
– Очень! Ведь он появился благодаря сотрудникам и выпускникам юридического факультета. Мы согласовывали землеотвод, деньги на первоначальную стройку выделял Герман Оскарович ГРЕФ, когда был министром экономического развития. Тогда они сыпались, как из рога изобилия (такое редко бывает). Потом, когда он сюда приехал, увидел, что построено, и спросил: «А почему так низко?», были надстроены еще этажи, и сегодня мы имеем максимальную высоту в 12 этажей. Здание появилось благодаря юристам и поддержке ректора ГЕРИНГА. Он молодец. Во-первых, место удачное нашел, во-вторых, оказывал максимальную поддержку. Его сменил СТРУНИН, который принял неправильное решение, связанное с заменой генподрядчика. В итоге тот более 100 млн. рублей вывел из стройки. После этого беды и начались.
– А другие объекты ОмГУ, кроме главного корпуса, требуют ремонта, реконструкции?
– В ОмГУ им. Ф.М. Достоевского в этой части две проблемы – достройка главного корпуса и корпус № 6 на площади Лицкевича, где находится экономический факультет. Это бывшее здание дворца пионеров Советского района, которое когда-то перестроили под университет, но так и не ввели в эксплуатацию. Мы по нему в конце мая зашли в Главгосэкспертизу России. Когда получим положительное заключение, заявимся на финансирование в Минобрнауки, чтобы выполнить все необходимые работы и сдать корпус официально.
– Что там требует ремонта? И о каких средствах идет речь?
– Там все очень старое, не соответствует современным требованиям. Практически все системы жизнеобеспечения корпуса – электрика, тепловой узел, пожарная сигнализация и т. д. нуждаются в капремонте или замене. Сумма нужна порядка 300 млн. рублей. На время работ корпус придется закрывать.
– В этом году на площади Лицкевича мэрия проводит реконструкцию. Вуз принимает участие, свои пожелания высказывал?
– Мы активно пытались войти в проект, но в итоге у города не хватило ни компетенции, ни сил зайти на нашу территорию. У нас с депутатом СОКИНЫМ были неоднократные встречи, мы все пожелания выложили, даже кое-какие рисунки дали, но в итоге все застопорилось. Поэтому они делают только реконструкцию тротуаров до линии университета.
– Что вы думаете о создании общеуниверситетского кампуса в Омске?
– Минобрнауки к кампусам относится положительно, даже отдельная статья расходов есть. Но, к сожалению, у нас ничего реального для этого нет. Университетский кампус – это кампус конкретного университета, общих в мире не существует. В него входят учебные корпуса, общежития, спортивные площадки, иные территории, которые обслуживают университет. Эта тема на самом деле супербородатая. Когда-то ректор ТИХОМИРОВ хотел разместить кампус Омского государственного университета на территории аэропорта Омск-Центральный и аэропорта местных линий. Это ничем не закончилось, хотя проект был создан. Да, там был бы классический университетский кампус. А как в городе сделать общий, я не знаю, ведь вузы разбросаны.
Кстати, рядом с нашим главным корпусом находится нулевой цикл здания дирекции омского метрополитена, которое в этом качестве никогда не будет построено, потому что сегодня метрополитеном можно управлять из комнаты в 14 кв. м, для этого уже не требуется 7-этажное здание. И у университета есть желание забрать этот нулевой цикл и построить общежитие для иностранных студентов. Сейчас Минобрнауки активно финансирует такие объекты. Но нулевой цикл находится на балансе у Министерства промышленности Омской области. Когда мы эту тему озвучили губернатору, БУРКОВ сказал: «Вы сначала сдайте главный корпус». Я принципиально с этой позицией согласен. Но нулевой цикл нам нужен очень сильно для развития университета.
– О чем мы с вами еще не поговорили?
– Про любовь. Понимаете, из университета ушла любовь в самом широком смысле этого слова. Хотелось бы ее вернуть.
– Любовь к учебе?
– К чему угодно – к своему делу, к университету, к его развитию… Ее обязательно нужно вернуть. А для этого не надо сокращать факультеты, надо развивать и поддерживать людей, которые связаны с развитием, потому что наука не делается в узких стенах зданий, она выходит на общероссийский, международный уровень. Вот на мне амулет почетного манси. Привез я его из командировки в Ханты-Мансийск, где проходила пятая конференция по развитию местного самоуправления. В Югорском университете создана кафедра муниципального права и урбанологии, которую возглавляет мэр города. Такое увидите не часто. Я говорил там о нескольких вещах. Во-первых, о термине «единая система публичной власти», он недавно появился в Конституции. Во-вторых, о том, что в законопроекте, который сейчас рассматривает Госдума, вдруг решили сделать одноуровневое местное самоуправление. Теперь оно будет на уровне районов и городских округов. Так планируют авторы законопроекта. Что вдруг?! Забыли про исконно русские традиции? Их заложила еще Екатерина, когда по немецкому образцу сделала систему административно-территориального деления: сельские населенные пункты, уезды (сейчас поселения), районы. Не надо это трогать! Сделаем только хуже.
В Ханты-Мансийске нас принимали на самом высоком уровне. Поселили в коттеджах, где в 2008 году принимали президентов Финляндии и других стран, организовали путешествие на место слияния Иртыша и Оби, где на якоре стоит часовенка на понтоне. Еще было интересно участвовать в обсуждении. Дело в том, что руководители ХМАО давно думают, как присвоить городу Ханты-Мансийску некий федеральный статус. Они остановились на «гуманитарном наукограде». В законодательстве такого нет. Статус простого наукограда существует, он возможен, когда на территории города производится более 50% научной, научно-технической и прочей продукции. В России таких городов 12. И нас – специалистов по самоуправлению – попросили посоветовать, как решить задачу. Мы рекомендовали сделать не гуманитарный, а этнокультурный наукоград. Закрепить данный статус в окружном законодательстве, создать инфраструктуру на уровне округа, а потом выйти с законодательной инициативой на федерацию и попытаться получить этот статус. Они молодцы, ищут варианты развития. Я поддерживаю такую деятельность. Вот был у Омска когда-то неформальный статус «город-сад». Автор идеи – бывший мэр Рождественский – привез ее из Ленинграда. Хотелось, чтобы и наш новый мэр подумал, как развивать Омск. Помимо латания теплотрасс, дорог, городу нужна идея. Она всегда дороже любых материальных вложений, ведь в определенный момент может стать материальной.
Ранее интервью было доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 8 июня 2022 года.
