На минувшей неделе в Омске вновь прошли гастроли прославленного коллектива.
С 9 по 15 июня на сценах Омского академического театра драмы и Музыкального театра прошли «Большие гастроли» Московского государственного академического театра имени Евгения Вахтангова. Омичи увидели пять спектаклей по произведениям А.С. Пушкина, И.С. Тургенева, А.П. Чехова, У. Шекспира, Дж. Лоуренс. Театр имени Евгения Вахтангова и Омский театр драмы связывает давняя, исторически обусловленная дружба. В годы Великой Отечественной войны омичи приняли эвакуированный из Москвы театр, а актеры драмы делили с коллегами сцену. Теперь раз в два года между театрами проходят обменные гастроли.
Омичей и вахтанговцев связывает также имя народного артиста СССР Михаила УЛЬЯНОВА, нашего земляка, который долгие годы служил в Театре имени Вахтангова и был его художественным руководителем. Одна из ярких театральных ролей Михаила Александровича – роль Ричарда III в одноименной пьесе У. Шекспира. Поэтому сегодня особый интерес, конечно, вызвала новая сценическая версия пьесы.
Нынешний спектакль поставлен восемь лет назад Автандилом ВАРСИМАШВИЛИ. Омичи наверняка помнят его по постановкам в «Пятом театре», помнят как режиссера, мыслящего категориями эпоса, что очень пригождается сейчас. «Ричарда III» уже можно отнести к его «шекспириаде», поскольку ВАРСИМАШВИЛИ ставил до этого «Гамлета», «Тита Андроника» и, собственно, вообще уже разложил Шекспира на «интерпретации» (так называлась лекция режиссера в Московском музее современного искусства).
Какова же его интерпретация на этот раз? В наше время история становления диктатора и его краха кажется как никогда актуальной, и финальную реплику «Корону за коня!» ждешь даже с некоторым злорадством. Но при том, что сам ВАРСИМАШВИЛИ называет пьесу Шекспира «энциклопедией власти» и «пособием по захвату трона», спектакль у него получается не совсем об этом.
Ричард III, английский король из династии Йорков, правивший с 1483 по 1485 гг., вообще фигура противоречивая. Шекспир создавал образ абсолютного злодея, погрязшего в крови своих жертв, хромого горбуна, опираясь на материалы Томаса Мора, который не был современником Ричарда и писал по заказу противостоящей династии. Современники же свидетельствовали, что Ричард вовсе не был отталкивающим горбуном. Да, он страдал сколиозом, и только. К тому же историки отмечают, что как средневековый монарх Ричард III Глостер был вполне адекватным. Но, так или иначе, образ создан и устойчиво поселился в сознании многих поколений (нечто подобное произошло с Сальери благодаря произведению Пушкина). Однако, даже принимая такой образ, можно по-разному трактовать мотивы поступков героя.
Ричард Максима СЕВРИНОВСКОГО стремится к власти не только ради власти – прежде всего он мстит миру за то, что тот отвергает его, брезгливо относясь к его уродству. «Меня никто не любит, умру – не пожалеет ни один!» – ключевая фраза. Что говорить, если Ричарда отвергает даже собственная мать, герцогиня Йоркская (Ольга ТУМАЙКИНА)! Она считает своего ребенка «бракованным», все ее материнские чувства и чаяния направлены на старшего сына Эдуарда (Игорь КАРТАШЕВ) – нынешнего монарха – и его вероятного преемника – младшего сына Генриха (Юрий ПОЛЯК). И если братьев Ричард убирает с дороги как соперников, то мать убивает именно за нелюбовь.
Максим СЕВРИНОВСКИЙ создает очень непростой образ, вызывающий ужас, омерзение и, как ни странно, сочувствие. Он передает жестокость, коварство героя и в то же время его тотальное одиночество. Он то берет ерническую интонацию, становясь похожим на юродивого или большого ребенка, то в его голосе звучит металл, а порою он просто впадает в безумие. Это, безусловно, человек с больной душой и даже не столь с патологической жаждой власти, как уже с постоянной жаждой убийства. Под конец он превращается в настоящего маньяка, который делает инсталляции из трупов, и его окружают призраки – их уже больше, чем живых.
Герои спектакля одеты только в черное и серое. В таких же тонах выдержаны декорации (художник-постановщик Мирон ШВЕЛИДЗЕ). Это не буквально готика, но отсыл к ней. Через сцену идет длинный помост, который становится и пиршественным столом, и эшафотом, и дорогой к трону. Он упирается в высокую вертикальную стену, которая двигается и по необходимости тоже меняет свое назначение. Всё несколько обветшало, под отколовшейся лепниной видны железные конструкции, что наводит на мысль о старых, прошедших временах.
Грим актеров – выбеленные лица, четко прочерченные брови, алые губы, темные тени вокруг глаз. Это напоминает маски античной трагедии (особенно у женщин) или – лики нежити.
Помост разделен на секции с громко хлопающими крышками – могилы, в которые будут опускать, а точнее непочтительно сбрасывать тела убитых по велению Ричарда людей. Из такой же секции, словно из преисподней, в начале спектакля появляется он сам под огромным плафоном луны, опираясь на меч, словно на трость. Туда же он будет сброшен в финале. И знаменитая реплика про корону и коня прозвучит не так ярко, как ожидалась, едва слышно. Поскольку этому Ричарду на самом деле не дороги уже ни жизнь, ни власть.
Политические аллюзии и параллели в спектакле, конечно же, есть. И это больше чувствуется в окружении Ричарда. В том, как ловко уходят от рукопожатий вроде бы скрепляющие мир представители противоборствующих кланов – лорд Хестингс (Сергей ПИНЕГИН) и лорд Стенли (Александр КОЛЯСНИКОВ). В двурушничестве Бекингема (Владимир ЛОГВИНОВ). В трусливой нерешительности королевского совета и церкви, с чьего молчаливого согласия растет тирания.
– Что слышно в нашем шатком государстве?
– И впрямь оно шатается, милорд.
«Ричард III» своевременен всегда. И с этим не поспоришь.
Фото © пресс-служба Московского государственного академического театра имени Евгения Вахтангова
