На прошлой неделе стало известно, что многолетний директор музея «Искусство Омска» Андрей БОРОДАВКИН ушел в отставку, а вместо него назначен новый руководитель Евгений ГРУЗДОВ. Корреспондент «КВ» Василий АЛЕКСАНДРОВ встретился с Евгением Владимировичем м задал ему ряд вопросов:
— Почему ушел прежний директор музея Андрей БОРОДАВКИН?
— Причин несколько, но основная, что я понял из нашего разговора, это желание что-то поменять и в профессиональной, и в личной жизни. Плюс уход БОРОДАВКИНА, возможно, подвигнет кого-то из чиновников переосмыслить свое отношение к музею.
— А с каким сердцем Вы вступили в должность директора музея?
— Понятно, с не легким. Но, смотрите, Владимир ЧИРКОВ создал этот музей, Андрей БОРОДАВКИН собрал профессиональный коллектив, и главным моментом в принятии мною решения было желание сохранить команду.
— Какие фонды сейчас у музея?
— Основные фонды составляют порядка семи с половиной тысяч единиц, несколько тысяч — вспомогательные. Это вторая музейная категория. А если говорить о хранительской работе, то ее еще на десять-пятнадцать лет вперед. Это если не считать того, что к нам за эти пятнадцать лет может прийти еще. Но главное — это качество наших фондов. Мы — музей художественно-культурологический, явление уникальное. Нас интересует искусство одного города, как шедевры, так и вещи, рядоположенные шедевру во времени и в пространстве: то, что предшествовало его, шедевра, появлению, в какой атмосфере он появился. У нас есть даже коллекция детского спонтанного рисунка. Ребенок выписывает на бумаге каракули, а в них уже отражается его отношение к миру и городу.
— Музей существует уже шестнадцать лет, чего бы лишился город, не будь его?
— Шестнадцать лет для музея — очень мало. Постепенно собираются коллекции, обрабатываются, идет научная работа, формируются экспозиции, должна сложиться традиция музея. Это не одно десятилетие, а учитывая, что нашему музею не дали нормально работать до сих пор, этот возраст — мизерный. А что бы потерял город? В концепцию музея была положена идея смоделировать город, его неповторимый облик. Город — это текст, который мы все вместе пишем и сами читаем. Читая разные литературные произведения, мы же чувствуем, что у каждого из них есть неповторимость, своя душа. Вот помочь людям почувствовать, понять гений места Омска мы и были призваны.
— Но все время своего существования были лишь заложниками «квартирного вопроса».
— Да, мы в патовой ситуации. Все, что мы могли бы сделать для развития музея, упирается в капитальный ремонт здания. Мы сейчас не можем иметь постоянную экспозицию, не можем провести какой-то дискуссионно-выставочный проект (а куда людей пригласишь?). По этим же причинам возникают сложности во взаимоотношениях с художниками.
— А если музею предложат новое здание?
* Это неплохо, но у этого здания есть ряд несомненных достоинств: прекрасный зал, где, могла бы разместиться экспозиция, высокие потолки, позволяющие грамотно смонтировать освещение, есть дворцовая ценность и своя история, памятник архитектуры. Этому зданию в следующем году будет сто лет. Другого такого здания в городе нет. И, может, скоро не будет и этого. На последнем градостроительном совете Александр ТАРАСОВ всерьез предложил здание снести: мы стоим на пути его застройки улицы 10 лет Октября.
— У вас, как нового руководителя, есть какая-то программа выхода из создавшейся ситуации?
— Это как на больной мозоль наступить. Все упирается в ремонт, решение о котором принято год назад, а финансирования до сих пор нет. Я могу принять решение купить океанский лайнер, но откуда я возьму на это деньги? Беда в том, что мы для властей — вариант факультативный. В случае чего, президента есть куда в Омске свозить, а то, что мы — музей, имеющий дело не с прошлым, а с будущим города, пока мало кем понимается.
— А какой настрой у научных сотрудников музея?
— Нормальный. У этих людей масштабное, стратегическое мышление, они понимают, что есть коллекция, есть искусство и оно значимо само по себе, и рано или поздно (лучше рано) нас отремонтируют. Просто период такой, когда нужно побыть в роли лягушки в кувшине с молоком, когда она барахтается для того, чтобы сбить молоко в масло и выпрыгнуть, что называется, в космос. БОРОДАВКИН уже выпрыгнул, мы остались. Будем барахтаться. Тем более, напутствуя меня на эту ответственную работу, директор департамента культуры Виктор Михайлович ДЕМЧЕНКО дал понять, что они музеем дорожат, продемонстрировал действительное понимание музейных проблем, а это в первую очередь ремонт, во вторую — пополнение коллекции — закуп.
— С мэром вы не встречались, а какой бы аргумент для ускорения решения проблем вы бы ему привели?
— Поднимать культуру — это единственный способ остаться в истории.
