«В жесткий клинч между банком и человеком должно вмешаться государство».
В пресс-центре информационного агентства «Национальная Служба Новостей» состоялась пресс-конференция на тему «Россияне накопили рекордные долги. Чем отдавать?»
Долг россиян к взысканию достиг 3,2 трлн рублей, сообщают СМИ со ссылкой на данные Федеральной службы судебных приставов. В 2023 году на исполнении находилось 24,6 млн производств по взысканию. Долги россиян растут год от года: в 2022 году объем долгов по исполнительным производствам равнялся 3,04 трлн рублей, в 2021 году – 2,88 трлн рублей, в 2020-м – 2,71 трлн рублей.
По состоянию на начало 2024 года больше всего неплательщиков по кредитам проживает в Красноярском и Краснодарском краях, Башкортостане, Подмосковье и Челябинской области. Также по итогам первого полугодия 2023 года число россиян с тремя и более кредитами на руках выросло до 11,2 млн, свидетельствуют данные Центробанка. По прогнозам, во второй половине года этот показатель продолжит увеличиваться. По мнению экспертов, в случае усугубления ситуации России грозит «кредитный пузырь» – массовый невозврат по займам.
Эльман МЕХТИЕВ, заместитель председателя Экспертного Совета Банка России по защите прав потребителей финансовых услуг: «Если не будет улучшена эффективность взысканий долгов судебными приставами, возникнет необходимость большего урегулирования на досудебной стадии, но качественных механизмов для этого нет»:
— С точки зрения физических лиц, в текущей ситуации нет ничего страшного. Проблема в том, насколько эффективно взыскание. Если взять данные Федеральной службы судебных приставов за 2023 год, то эффективность взыскания с физических лиц в пользу юридических составила 11,8%. То есть даже если насчитали действительно 3,2 трлн рублей, максимум будет взыскано в районе 400 млрд рублей. В действительности это большой-большой сигнал того, что проблему долговой нагрузки нужно было решать еще в 2016 году, когда первый раз и было дано соответствующее поручение Банку России и Минфину Президентом РФ Владимиром ПУТИНЫМ.
Только с первого января прошлого года законодательство обеспечило Банку России возможность устанавливать макропруденциальные лимиты, которые позволили снизить рост долговой нагрузки. Но речь идет именно про рост долговой нагрузки, а необходимо разбираться с уже имеющейся, которая имеет для многих критическое значение. По этому поводу срок исполнения поручения Президента Российской Федерации еще не вышел – речь о введении обязательной досудебной реструктуризации в том числе с участием института финансового уполномоченного. По моему мнению, это не столь простой процесс, способный дать быстрый результат. Поэтому мы с вами может быть и увидим увеличение суммы всех долгов, не только банковских, в объемах триллионы рублей.
Если ФССП не будет улучшать эффективность взысканий, возникнет необходимость большего урегулирования на досудебной стадии, но качественных механизмов для этого нет. Последние действия властей, которые мы наблюдаем, приводят к все большему патернализму: что долги все равно спишут. Тут нужна просветительская работа и жесткие меры, может быть, словесные интервенции – чтобы понимали: долг платежом красен.
Сейчас банки не имеют права выдавать новые кредиты, если долговая нагрузка выше 80%. В диапазоне от 50 до 80% выдача кредитов ограничена. Но тут я согласен с заместителем председателя Совета Федерации Николаем ЖУРАВЛЕВЫМ, который еще в прошлом году спросил: «Зачем выдают кредиты и займы, если долговая нагрузка у человека свыше 50%?». В Казахстане это запрещено, но там запрет ввели, одномоментно и резко вырос черный рынок. Поэтому постепенный подход Банка России мне кажется оправданным. Рано или поздно и нам нужно перестать выдавать кредиты, если показатель долговой нагрузки выше 50%, это подтверждается опытом других стран еще с 2009 года. И мы об этом публично говорили и в 2011-м, и в 2013-м, и в 2016-м.
Если мы ссылаемся на президента Российской Федерации по поводу микрофинансовых организаций, то давайте делать это полностью: он говорил, что микрофинансовые организации нужны, но если есть перегибы, давайте приведем их в чувство. Смысл был именно такой, а не просто «давайте приведем их в чувство» и все. Если я правильно помню, просроченная задолженность у банков – 1,1 трлн рублей при общем кредитном портфеле 30 трлн. Весь портфель микрофинансовых организаций, занимающихся физическими лицами, – в районе 250 млрд, просроченным является около 100 млрд. То есть банковская задолженность в 10 раз выше. Микрофинансовые организации работают в определенных сегментах. Просто рубить с плеча, конечно, нельзя. Нужно смотреть цифры и подходить к делу с их учетом, а не заниматься популизмом.
Артем КИРЬЯНОВ (на фото справа), заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по экономической политике, глава Российского союза налогоплательщиков: «Банки в России, на мой взгляд, ленятся работать и стремятся сохранять сверхдоходы, но прошли времена, когда банкам все, а людям ничего»:
— Сложно представить себе ситуацию, когда у человека долговая нагрузка 80% и он должен отдать 80 тысяч из 100 тысяч рублей дохода. Однако только если не учитывать скрытую доходность: не только от теневой части бизнеса, но и «серые», «черные» зарплаты, побочные, недекларируемые доходы. Мы вообще живем в странных представлениях о кредитах. Приходит человек в банк и говорит: «У меня доход небольшой, но я точно отдам… Квартиру хочу, даже первоначальный взнос 30% принес». В другой стране – с более длительной историей взаимоотношений человека и банка – ему бы отказали, потому что банк не видит отчетливо доходы. У нас же банк может пойти навстречу, потому что кредитная организация мало что теряет. Поэтому первая задача, которая перед нами стоит – «обеление» экономики, вывод из тени доходов физлиц. Тогда можно будет и снизить показатель предельной долговой нагрузки до 50%.
Я согласен с предыдущим спикером, что резкое изменение лимитов приведет к черному рынку заимствований. Но мы сегодня имеем в дополнение к банковским микрофинансовые организации. Не скажу, что надо их всех позакрывать, всем заемщикам долги простить, и тут-то жизнь наладится. Микрофинансовые организации у нас под пристальным вниманием: не проходит и месяца, чтобы в Госдуме не предпринимались усилия по дополнительному урегулированию – и по ограничению процентных ставок, и по другим вещам. Они находятся под контролем регулятора – Центрального банка: человек может вступить с ними в диалог, пойти в суд, в крайнем случае обратиться в правоохранительные органы, то есть это понятная структура, с которой можно взаимодействовать в рамках закона.
Если мы сократим микрофинансовые организации как класс, то отправим огромное количество людей с невысокими доходами к черным маклерам, бандитам. Как это было в 1990-е годы, когда не было ни кредитного рынка практически, ни микрофинансовых организаций? В долг давали люди со строгими лицами, в кожаных куртках или малиновых пиджаках, а взыскивали по принципу «кошелек или жизнь», спектр физического воздействия был широк. Мы же этого не хотим? Микрофинансовые организации будут существовать. Их проценты некоторым образом связаны с банковскими, и если банки умерят свои аппетиты, то снизятся проценты и в микрофинансовых организациях. Банки в России, на мой взгляд, ленятся работать и стремятся сохранять сверхдоходы, но прошли времена, когда банкам все, а людям ничего.
Надо договариваться: в жесткий клинч между банком и человеком должно вмешаться государство. Показателен пример по государственным субсидиям льготной ипотеки. Центробанк в принципе достаточно сдержан в заявлениях… Аппетиты кредитных организаций надо уменьшать. «Хорошо – говорят они, – значит, если государство не готово повышать субсидирование, давайте мы тогда будем работать с застройщиками». Это походит на, мягко говоря, некорректный картельный сговор. Почему именно с конкретными застройщиками? Какой процент взаимодействия? А главное, что заемщики, которые получают от банка предложения именно в таком виде, за все эти договоренности заплатят.
Как было с займами по валютной ипотеке? Я прекрасно помню, сколько людей были под угрозой потери жилья и оставались должны много-много лет выплачивать деньги за то, что у них уже забрали. Государство вынуждено было вмешаться, причем именно финансово: миллиарды бюджетных денег ушли на урегулирование конфликта человека и банка. Понятно, что были предупреждения о том, что ипотеку не стоит брать не в той валюте, в которой ты получаешь зарплату. Но они были неэффективны, потому что банки либо отказывали в рублевой ипотеке, либо ставили 11% на ипотеку в валюте и 14% в рублях. Вот люди и брали ипотеку в валюте, не задумываясь о последствиях. Кто вообще может предвидеть тридцатилетнюю перспективу погашения ипотечного кредита? Что будет с мировой валютой? Сейчас я даже не сказал бы, что будет через 30 лет с долларом, с евро-то все печально. Мы не понимаем, что будет с долларом как с одной из самых востребованных платежных единиц. Поэтому нужно напоминать банкам о социальной ответственности. В условиях санкционного давления, специальной военной операции, достаточно жестких экономических вызовов, банковский сектор не должен быть первым по прибыли.
Ярослав КАБАКОВ, директор по стратегии инвестиционной компании «ФИНАМ»: «Финансовая грамотность должна начинаться не с кредитов, а с понимания, куда в ближайшее время понесет нашу экономику, как будет реагировать Центральный банк»:
— Пока что мы проблемы, связанные с обслуживанием долгов населения, бизнеса, еще не испытываем. Рост ВВП в 2023 году, как говорит ЦБ, составил 3,6%, ЦБ поднял ключевую ставку, чтобы охладить экономику. Прошла трансформация, которая должна высвободить определенную часть трудовых ресурсов, и мы сразу ощутим рост просрочки по коротким кредитам, весьма вероятно произойдет ускорение просрочки и в перспективе. Мы не можем просто так взять и абсорбировать всю денежную массу на руках населения в депозиты, все-таки там есть и другие деньги. Уверен, в ближайшие полгода услышим, что во всем виноваты микрофинансовые организации, банки, люди, которые брали кредиты.
Есть проблема: механизм банкротства в некоторых регионах уже поставлен на поток. Человек взял, допустим, кредит, чтобы открыть пункт выдачи заказов Ozon, тот не окупился, и он идет банкротиться, потому что это проще, чем пытаться возвращать кредит. Идут определенные процессы, связанные с попытками уклониться от взятых на себя обязательств. К середине, концу года мы увидим рост безысходных, так скажем, банкротств.
Каждое заседание в Госдуме обсуждать микрофинансовые организации, как ограничить проценты, выдачу кредитов, где сэкономить – это хорошо. Но то, что у нас реальные располагаемые доходы с 2014 года снизились, не столь часто там обсуждается. Вопросы, связанные с доходами населения, – первоочередные, а расходы и кредиты – это уже на усмотрение конкретного физлица. Финансовая грамотность от кризиса к кризису у нас подрастает – скоро в детском саду будут рассказывать, что такое банковские кредиты и как ими пользоваться.
Какая сейчас может быть финансовая грамотность? Не трать, сберегай, сохраняй? А у нас за последний год рубль девальвировался с 55-60 до 90 с лишним рублей. Давайте говорить честно: финансовая грамотность у нас должна начинаться не с кредитов, а с понимания, куда в ближайшее время понесет нашу экономику, как будет реагировать Центральный банк, какими будут процентные ставки. Экономь не экономь, а при такой турбулентной денежно-кредитной политике Банка России ты ничего не получишь.
Знал ли Центральный банк – меня немножечко расстроил предыдущий спич – о том, что у наших граждан есть ипотека в иностранной валюте, когда девальвировал рубль? Конечно, знал, он же регулятор. А банки на этой девальвации неплохо заработали, потому что Центральный банк проводил открытый диалог с банками по поводу того, что рубль все-таки не устоит. Население, конечно, получило убытки: банки еще и квартиры людей, не сумевших погасить проценты по кредитам, росшие в геометрической прогрессии, распродали.
Раньше вы на этапе строительства могли у застройщика получить скидку на квартиру, взяв на себя определенный риск, теперь вы переплачиваете в первую очередь банку: и эту скидку, и проценты. Застройщик дает ставку, которая может быть ниже рынка, но перекладывает ее в стоимость квартиры. Что, неизвестно это Центральному банку? Неизвестно законодателям? Сбербанк отчитался, что заработал 1,5 трлн рублей. Давайте похлопаем вместе. То, что банк зарабатывает, конечно, замечательно, но если при этом реальные располагаемые доходы населения не растут, можно сделать вывод, как мегарегулятор справляется со своими задачами.
Риски программ льготных ипотек весьма осязаемы. Посмотрим на тот же Китай, где эти риски уже не первый год реализовываются: крупнейшие застройщики банкротятся, используют достаточно мутные схемы привлечения капитала. Основной вопрос заключается как раз в том, что эти программы субсидирования развязывают руки и банкам, и девелоперам, не опираясь на реальный спрос, на реальные доходы населения. Если человек вдруг выходит на просрочку, на неисполнение своих обязательств, то убытка для финансовой организации там не присутствует: квартира в залоге. На мой взгляд, риски связанные с этой моделью, не сильно просчитываются. Нюанс в том, что в текущем периоде это может не сильно проявляться. В США программа ипотеки развивалась с1960-х годов, а в 2008-м они получили ипотечный кризис. Мы идем примерно по такому же сценарию, развиваем тот же механизм ипотечных закладных и так далее, у нас просто объемы и скорость немножко другие.
На фоне негативных тенденций, связанных с общим замедлением мировой экономики, падение окупаемости недвижимости через аренду, через стоимость квартиры на вторичном рынке, может очень сильно ударить по рынку недвижимости в целом. Но учитывая структуру российского рынка, ограниченное количество участников, готовность государства помочь любому квазигосударственному банку с дополнительной эмиссией, это все не проблема, особых сложностей не будет, просто очередная девальвация.
Ранее репортаж был доступен только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 13 марта 2024 года.
Скан «Национальная Служба Новостей»
