Возможности капитала и возможности использования рабочей силы находятся на исторических максимумах.
Седьмого июня в рамках Петербургского международного экономического форума-2024 состоялся традиционный деловой завтрак Сбербанка – мероприятие, ежегодно собирающее предпринимателей, руководство экономического блока правительства, губернаторов, депутатов. На этот раз была заявлена тема «Россия-2030: как прийти к финишу четвертыми?» Предлагаю вниманию читателей выступление главы российского Сбербанка Герман ГРЕФА (полностью материал о деловом завтраке будет опубликован в ближайшем номере газеты):
— Последние три года у нас четвертая экономика в мире, но успокаиваться нельзя. Другие крупнейшие экономики мира, в первую очередь, следующие за нами Германия и Япония, средний темп экономического роста у которых составлял последние десять лет 1%, вряд ли наши самые грозные конкуренты. Но Бразилия и Индонезия, которые растут значительно быстрее, точно могут занять наше место в ближайшие пять лет, если мы не повысим темпы нашего экономического роста. У нас примерно 3,5% мирового ВВП, у Бразилии и Индонезии доля – 2,4%. Если мы будем развиваться в соответствии с прогнозом 1,8% в год, то, к сожалению, к 2030 году можем потерять четвертое место: наш экономический рост должен составлять не менее 3%.
С 2001 по 2011 год средний рост ВВП составлял 4,7% в год и в основном обеспечивался экстенсивными факторами — повышением производительности труда. Теперь вклад экстенсивных факторов сильно упал: последние десять лет мы росли на 1,2% в год.
Мы видим, что сегодня модель нашего экономического роста чрезвычайно проста. Все возрастающие бюджетные траты, в первую очередь в сектор машиностроения, приводят к тому, что предприятия повышают заработные платы. И распространение повышения заработных плат по экономике происходит очень быстрыми темпами, мы этого никогда раньше не видели. Примерно в течение трех месяцев не только машиностроительные предприятия – а именно за кадры в машиностроении растет конкуренция, но и все остальные сектора экономики, включая сервисные, повышают заработные платы. Люди становятся более состоятельными, идут в банки и, несмотря на все ограничения ЦБ, получают кредиты. Даже по очень высоким ставкам – в силу того что выросли доходы.
Получается, что два этих импульса складываются – бюджетный и кредитный, и экономика растет очень хорошими темпами. Первый квартал этого года – 5,4% (рост ВВП). Но эта модель очень уязвима. Рост зиждился на том, что такой рост цен компенсируется быстрым ростом импорта. Но сейчас, так как у нас геополитическая ситуация специфическая, импорт не составляет конкуренцию местным производителям. Это, в общем, шанс для местных производителей, но шанс не долгосрочный. Предприниматели должны сокращать собственные издержки и должны повышать производительность.
Иначе эти два фактора в самое ближайшее время станут историей и мы потеряем темпы экономического роста. Эта примитивная модель экономического роста связана с тем, что деньги из бюджета и деньги из кредитных организаций направлены на потребительский рынок, товаров не становится больше, люди больше их производить не начинают, цены на них повышаются. Таким образом, производительность труда не только не растет, она падает. И в этом состоит исчерпаемость сегодняшней модели роста.
Мы видим, что никогда исторически не было такой низкой безработицы – 2,6% и не было никогда такой высокой загрузки наших мощностей – 81%. Эти факторы говорят о том, что мы находимся на пределе экономического роста.
Если смотреть на то, что происходит со структурой нашей экономики, то доля нефтегазового сектора, к сожалению, за последние пятнадцать лет не изменилась – примерно 16,6% ВВП. Мы даже удивились, что цифры повторились. Уровень сложности производимой продукции в России за последние пятнадцать лет почти не изменился. Если посмотреть динамику в технологичных отраслях, таких, как производство автомобилей, пассажирских самолетов, металлорежущих станков, то увидим, что если картинка и меняется, то не в лучшую сторону.
Опросы бизнеса показывают, что компании видит улучшение экономической ситуации, но дефицит кадров, затрудненный доступ к технологиям и ограничение внешней экономической деятельности осложняют положение. Тем не менее текущая экономическая ситуация бизнесом в 60% случаев оценивается лучше, чем год назад. Это говорит о том, что бизнес адаптировался к текущим условиям.
Инвестиции у нас находятся на уровне развитых стран, а если сравнивать с развивающимися странами, то мы отличаемся в 1,5-2 раза в лучшую сторону. А вот расходы на НИОКР у нас, к сожалению, ниже по сравнению с развитыми странами, уровень конкуренции остается невысоким, а это ключевые факторы ускорения экономического роста. Поэтому и стоит вопрос, как обеспечить технологический прорыв. Сохранение места четвертой экономики в мире инерционно – невозможно.
Ранее репортаж был доступен только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 12 июня 2024 года.
