Про «десять кровавых лет».
По материалам УФСБ России по Центральному военному округу
15 февраля 2019 года исполнилось 30 лет вывода советских войск из Афганистана. Памятная дата, которая никого в России не оставит равнодушным. Война в Афганистане стала одним из самым крупных военно-политических конфликтов в современной истории после окончания Второй мировой войны. «Десять кровавых лет» – так называют её сами «афганцы».
12 декабря 1979 года Правительством СССР было принято решение ввести на территорию Демократической Республики Афганистан «ограниченный контингент» советских войск, а 13 декабря того же года была сформирована оперативная группа Третьего управления КГБ СССР, направленная в узбекский город Термез для оказания практической помощи в проведении мобилизационных мероприятий.
Через три дня, 16 декабря было отдано распоряжение на отмобилизование Особого отдела КГБ СССР, начальником которого с должности руководителя отдела Третьего главного управления КГБ был назначен полковник С.И. БОЖКОВ. На укомплектование Особого отдела прибыли оперработники военной контрразведки и территориальных органов безопасности.
Осваивать оперативную обстановку на территории азиатского государства и приобретать навыки контрразведывательного обеспечения войск в боевых условиях сотрудникам военной контрразведки приходилось в полном смысле «с нуля».
Участие оперработников в боевых операциях вместе со своими частями было правилом – только в первый год в контрразведывательном обеспечении боевых операций приняли участие 170 оперативных работников и руководителей особых отделов.
Советские войска нередко участвовали в совместных операциях с подразделениями афганской армии, а наши солдаты, среди которых было немало призывников из «мусульманских» районов СССР, имели возможность общаться с местным населением. Все это было «на руку» противнику в проведении агентурной разведки – только за 1980 – 1981 годы особыми отделами 40-й армии была выявлена и пресечена деятельность девятнадцати агентов спецслужб США, Пакистана, Ирана и других государств. Было задержано свыше тридцати «душманов», прошедших специальную диверсионную подготовку, в связи с чем задачи противодиверсионной защиты наиболее важных объектов – штабов, командных пунктов, узлов связи, складов, водозаборников и пищеблоков – приобретали особое значение.
Всего за время Афганской войны особыми отделами были выявлены 62 агента иностранных спецслужб – из них 47 были арестованы, 915 агентов вооруженных формирований оппозиции, были пресечены 556 случаев сбора военной информации, 328 случаев склонения к измене Родине в форме бегства за границу, 2120 случаев распространения в войсках наркотических средств.
У каждого кто «бился» на этой войне в памяти остался свой «афганистан».
Из воспоминаний полковника запаса БЕРДЫШЕВА Алексея Генриховича
«На войне как на войне»
Была осень 1984 года и все мысли были об отпуске. Заканчивался год моего пребывания в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане, где я проходил службу в должности оперуполномоченного особого отдела 1 батальона 317-го парашютно-десантного полка 103-й ВДД. Мы выдвигались в район сосредоточения в провинции Лагман для проведения очередной операции. Все было как обычно. Выдвинулись, расположились. Наш батальон был в резерве командования дивизии.
Красота, не часто такое бывало.
Поступившая команда на выдвижение для реализации оперативной информации в кишлаки, находящиеся в предгорьях, прозвучала довольно неожиданно, так как время уже перевалило за полдень, а в горах темнеет быстро. Сборы были недолги и батальон начал движение. Нам была придана команда саперов с двумя БТР, так как район, где нам предстояло выполнить задачу, пользовался дурной славой: постоянные подрывы. В общем, они впереди, мы за ними.
Придя в район, бронетехника заняла круговую оборону. Комбат задачу поставил быстро, точно и профессионально кратко.
Я принял решение присоединиться к подразделению, где у меня был объект оперативной заинтересованности, и мы, разделились на группы, двинулись в горы.
Все как обычно: дозор, охранение, максимум внимания и готовности к любым неожиданностям. На подходе к кишлаку, в котором нам предстояла работа, стали попадаться домашние животные, пораженные огнем авиации, недавно отработавшей по «духам». Людей не видно. Тревожно. Сильно пахнет горелым мясом.
Отработав кишлак, мы не обнаружили ничего подозрительного, за исключением – на женской половине одного из домов находился раненный юноша. Переводчик перевел, что это сын хозяйки дома, а ранение получил во время работы авиации. Подняли, вывели во двор. Командир роты доложил в штаб. Там недолго думали – «принимайте решение по обстоятельствам на месте». Стоим с командиром роты и смотрим друг на друга, кто будет принимать решение, понятно какое. Вытаскивать тяжелораненого по горным тропам нет времени, а секунды неумолимо бегут и скоро стемнеет. С одной стороны мы не могли позволить себе играть в гуманизм, ставкой была собственная жизнь и выполнение задачи. Угроза могла исходить от любого местного жителя: будь то случайный путник, пастух или сборщик хвороста, заметивший засаду или стоянку советских войск. С другой – этот парень в крови чей-то сын, и, возможно, случайная жертва из мирного безоружного населения. Мы ушли, как говориться, не «взяв греха на душу». Чуть позже я понял, что мне это зачлось. Я остался жив!
Завершив прочесывание, мы вернулись к бронетехнике. В это же время подошла группа во главе с комбатом, который обратился ко мне с просьбой вытянуть колонну для движения в район сосредоточения пока подходят остальные группы. Уже ощущались сумерки.
Я залез на БТР, расположился на башне и дал команду на начало движения. Очнулся от дикой боли. Под моим БТРом взорвался фугас. Меня тряс за плечи сержант и что-то кричал. Потом мне рассказали, что губы шевелились, а никаких звуков я не издавал.
В это время за меня взялся наш полковой «эскулап», приданный нашей группе. Вкололи мне два тюбика промедола, жизнь наладилась, немного полегчало. Наложили шины, перебинтовали. Затем все как обычно – полтора месяца в госпитале и медсанбате дивизии в Кабуле, затем ташкентский госпиталь, реабилитация, долгожданный отпуск, и через полгода я снова на службе. Но главное – я остался жив.
(Совещание в штабе батальона, город Кабул, лето 1984 год)
За время службы в Афганистане военнослужащие обсуживаемого мной батальона выполняли различные задачи: перехватывали караваны, участвовали в войсковых операциях по зачистке районов, сопровождали колонны, стояли на блокпостах, блокировали боевиков боем для обеспечения продвижения колонн и т.д. Мне довелось принять участие в 11 крупных боевых выходах.
Фото © отдел ФСБ по Омскому гарнизону
