Профессиональные архитекторы считают концепцию недостаточно индивидуальной.
В октябре в «Точке кипения» в рамках проекта «Омск 400-500» архитектор Никита ШАЛМИН инициировал обсуждение проектов застройки береговой линии Иртыша ул. Кемеровская – ул. Заозерная:
– В Омской крепости, а это 18 век, мы создаем микрорайон, передовую застройку. Пока у города нет никакого цельного, продуманного планировочного решения. Нам, современным людям, надо попытаться вписать в структуру исторический вал, местные площади, ТЭЦ-1, сделанную в эпоху постройки Любинского проспекта, купечества.
Гостиницу Cosmos архитектор в очередной раз назвал «странным сооружением без планировочной структуры», объектом «без двора, без кола». Он отметил, что предложенные инвесторами концепции лишают Омск индивидуальности, а картина набережной Иртыша не выглядит цельной. ШАЛМИН с горечью подчеркнул, что проектировщики рады безответственно получать от заказчиков деньги, не задумываясь о последствиях, о том, каким в итоге будет выглядеть наш город:
– У нас нет композиции, нет идеи. Что мы представляем, когда говорим об Омске? Что является нашим символом? Слияние Оми и Иртыш. Да, крепости у нас нет уже 150 лет, но это не значит, что ее невозможно воссоздать. Эта территория 18 века является символом города, с этим местом любой омич идентифицирует себя с Омском. А мы отдаем ее под квартиры, жилье, пеленки… Мы получаем разовый доход – жилой квартал, апарт-отель, больше никакой доходности не будет. Пространство обесценивается, приватизируется и исключается из общественного оборота, обесценивается Омск и его смыслы. Назовите мне хотя бы одну крепость в мире, где в ее центре стоит стеклянное высотное сооружение! Постсоветское пространство создало двух монстров. Первый – застройщик, он же заказчик, он же инвестор, он же продавец, девелопер, все в одном лице. Он один монополизирует принятие решения что строить, в каком виде. Второй монстр – наш строительный комплекс. В 1990-е годы он затих, но потом посмотрел, что ничего нового не появляется, и расправил плечи, попер, сейчас набирает мощность. Они слиплись с застройщиком, и получается, что застройщик обеспечивает ему площадки, а спекулятивные доходы шпарит себе и строителю.
В качестве примера ШАЛМИН привел разрастающуюся Москву, вокруг которой спекулятивно скупаются земли, инфраструктура там оставляет желать лучшего, ведь магистралей, связывающей пригороды со столицей, больше не становится. Похожая схема сейчас реализуется с копеечными степными территориями в Сибири и, не исключено, будет развиваться в рамках государственной идеи-фикс о строительстве новых городов. Просто уроженцев СФО никто не желает видеть в Москве, рассуждал ШАЛМИН, ведь мы, переезжая туда, не способны предложить столько же денег, сколько выходцы из южных округов.
По словам спикера, Европа столкнулась с похожими проблемами 150-200 лет назад:
– Примерно в середине 19 века вопрос встал очень остро, когда пошла техническая революция, стали появляться города, фабрики, заводы, стал очень бурно образовываться пролетариат, а значит надо было быстро строить много жилья. Спекулятивные компании вокруг города скупали землю и задирали цену, а застройщики, пытаясь все-таки строить, становились банкротами. Два-три самоубийства среди предпринимателей, и рынок вспыхивал, активная застройка переходила на следующий круг. Цикл повторялся примерно с интервалом 10-12 лет. Все это привело к нескольким буржуазным революциям и к идее генерального плана, способного учесть все интересы. Но эта идея, правда, просуществовала недолго – лет 15-20 лет.
В итоге в Европе выработали несколько механизмов совладения с проблемой. Один из них в частности подразумевал жесткое разделение статусов собственника, бизнесмена, инвестора, девелопера:
– Девелопер отвечает за поиск идеей и их финансирования. Он продюсер. Архитектурой, планировкой занимаются специалисты. Каждый проект проходит свой уровень подготовки и в финале одобряется социумом. Второй механизм делает главным спекулянтом муниципалитет. Любое изменение статуса территории внутри города идет только через выкуп муниципального собственности. Если вы захотите сельхозполя перевести под застройку, то обращаетесь к власти, муниципалитет оценивает вашу программу, выставляет территорию на торги. Всем этим не занимается застройщик, для этого есть девелопер. Девелопер смотрит на качество территории, на ее доходность. А у нас это спекулянт, покупающий территорию за 30 рублей и продающий ее за 30 тысяч.
ШАЛМИН посетовал, что профессиональные архитекторы стали восприниматься в обществе как обслуга, а не созидатели смыслов:
– Нам нужно освободить творческую составляющую от застройщика – это раз. Второе – нужно как-то застройщика вывести из состояния монополии в системе принятия решений, обсуждений.
Ранее репортаж был доступен только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 20 октября 2021 года.
