Падает в подвалах золото волос...

Другим следствием нового закона стал рост числа подпольных и полуподпольных цирюлен, владельцы которых не платят никаких налогов. Даже после принятия добытых с боем поправок к проекту, новый местный закон оказался, как считают хозяева парикмахерских, особенно неблагосклонным к их заведениям. Дело в том, что парикмахерские и косметические салоны приравнены у нас к другим предприятиям сферы услуг, а значит, должны платить налог исходя из общей площади помещений. При этом базовая доходность парикмахерским определена такая — 4 000 рублей в месяц.

Между тем, в европейских странах и российских столицах — Москве и Петербурге — парикмахерские и салоны выделены в особую группу, и налог им начисляется в зависимости не от площади, а от количества рабочих мест. Что даже непосвященному человеку кажется справедливым. Ведь парикмахерская — явно не мини-рынок, где для получения прибыли используется чуть ли не каждый метр свободного помещения. Понятно, что в Омске пострадали в первую очередь крупные парикмахерские и косметические салоны. Для некоторых из них сумма налога увеличилась в 2,5 раза, в среднем же по городу — в 2 раза. Плюс к тому неожиданный «подарок» федерального правительства в виде требования внести авансовый платеж по единому социальному налогу.

Впрочем, ни одна крупная парикмахерская покане закрылась и вряд ли закроется. Повысили немного цены после Нового года, повысят, если потребуется, и еще — большинство клиентов элитных салонов отнесется к этому с пониманием. Выдюжат, наверное, и многие из небольших парикмахерских, используя известные и испытанные способы ухода от налогообложения. И совсем не пострадают, а только выиграют нелегальные и полулегальные парикмахерские, количество которых у нас стремительно растет, особенно в последние полгода. По данным президента Содружества парикмахеров и косметологов Омска и Омской области Татьяны НОВОСЕЛОВОЙ, сейчас в городе около 400 парикмахерских. Для сравнения: в декабре 1999 года в Омске было 260 цирюльных заведений. Многие из новых парикмахерских, не проходили сертификацию, впрочем, по словам НОВОСЕЛОВОЙ, и среди давно работающих учреждений стрижки и бритья таких заведений предостаточно.

Другой пласт омских парикмахерских — это те, которые не имеют не только сертификатов, но и вывесок. Работники таких заведений, приходя в Центр развития парикмахерского имущества за необходимыми «корочками», категорически отказываются называть адреса своих парикмахерских: «Не могу, хозяин запретил!».

Разумеется, без всяких там сертификатов работают и многочисленные парикмахеры, обслуживающие клиентов на предприятиях, и на дому. Спрос на такой сервис большой, ведь цена стрижки в 15-20 рублей несравнима со стоимостью этой услуги в «средненькой» парикмахерской, где надо заплатить 50-80 рублей. Что уж говорить о стрижке у классных мастеров, которые берут минимум 100-150 рублей. Это меньше, чем в Екатеринбурге и Новосибирске, но все равно слишком много для среднестатистического омича.

На первый взгляд, сегодняшняя ситуация с подпольными парикмахерскими и подпольными парикмахерами невыгодна только государству и конкурентам из легальных цирюлен. Последние (в отличие от государства) бьют тревогу еще с 1998 года. Клиенту же вроде как все равно и даже выгодно: кто-то хочет и может пойти в элитный салон, ну а кто-то вполне довольствуется стрижкой рублей за 20 на дому. Все так, если бы не одно «но»: близость парикмахерских и, тем более, косметических услуг к услугам медицинским. А приобрести вместе с маникюром грибок или, того хуже, гепатит во много раз вероятнее, чем в нормальной парикмахерской, где-нибудь в подвальном «салоне» без воды и канализации. Сегодня же у властей есть практически единственное реальное средство борьбы с подпольной парикмахерской сетью: установление разумного налога, который повлечет разумные цены.

Владимир ЛЯХОВ.

Геннадий РОДИОНОВ, президент компании «Геликон»:

— Несомненно, не совсем разумный новый закон о едином налоге приведет к дальнейшему развитию у нас теневой сферы парикмахерских услуг. Ситуация же в Омске и без того хуже, чем в соседних регионах. Все эти «мастера», работающие в закутках или обслуживающие прямо на производстве, подрывают престиж нашей профессии. А в конечном итоге способствуют снижению общего уровня культуры, в которой парикмахерское искусство занимает далеко не последнее место. Люди же должны понять: цивилизованное обслуживание не может быть недорогим. Судите сами. Средние ножницы стоят сегодня от 1,5 до 15 тысяч рублей, фен — от 3 до 5 тысяч. Недешево стоит и другое оборудование. Плюс материалы: косметика, парфюмерия, в основном импортные. И, конечно, труд мастера. А этому мастеру, чтобы он работал на должном уровне, необходимо постоянно повышать квалификацию, что также требует от парикмахерской больших затрат. И в этих условиях по нам очень сильно ударил новый налог.
—
— Татьяна НОВОСЕЛОВА, президент Содружества парикмахеров и косметологов Омска и Омской области:

— Практика показывает, что владельцы парикмахерских, не желающие проходить сертификацию, делают это не по каким-то принципиальным соображениям или из бедности, а потому что знают: их парикмахерские процедуру сертификации не пройдут. Многие из таких заведений расположены в подъездах жилых домов, в подвалах и других приспособленных помещениях. Можно предположить, что и с налогами там далеко не все в порядке — иначе с чего бы в этих парикмахерских так дешево стригли? Безусловно, альтернатива другим салонам должна быть, но в цивилизованной форме. К сожалению, с социальными парикмахерскими услугами дело в Омске пока обстоит очень плохо. В отличие от других городов. К примеру, в Перми очень широко распространена практика, когда дешевые стрижки выполняют ученики под контролем опытных мастеров. Конечно, подобное делается и у нас, но пока явно недостаточно.