Если какой-нибудь омский театр едет в районный центр, то это называется выездом, а если театр из райцентра приезжает в областной центр — это гастроль. С одной стороны, разница в фарисейских формулировках таит в себе определенный обидный подтекст, но в случае с Северным драматическим театром все встает на свои места: для тарчан — это выезд, а для омичей — гастроли. На спектакль «Пролетный гусь», который северяне показывали 9 и 10 февраля на сцене «Пятого театра» билеты не смогли купить даже родители задействованных в спектакле актеров, недооценив популярность своих чад. Аншлаг. Двух дней в Омске спектаклю явно мало. Больше трех часов сценического действия публика (по большей части молодая) смахивает кто платками, кто пальцами слезы. В конце спектакля получасовые овации. И после тишина в гардеробе: всякое слово теперь будет звучать фальшью, пока городской шум и привычные хлопоты не вернут человека в привычное состояние.
«Пролетный гусь» по одноименному рассказу Виктора АСТАФЬЕВА появился к 60-летию Победы, но не проходным спектаклем датским (приуроченным к определенной дате), а полноценным произведением искусства, этапным для самого театра. То, что в основу спектакля положена чисто литературная форма, новаторства нет. Более того, «Гусь» уже был поставлен во МХТе. Но москвичи дальше литературного спектакля и не пошли, ограничившись художественным чтением, доверенным мало задействованным в репертуаре актерам. РЕХТИН же обошелся без красивостей и надрывов, найдя такое режиссерское решение, которое позволило авторскому тексту АСТАФЬЕВА заговорить сценическим языком. Режиссура предельно сдержанна, но это и есть стиль.
В теме «Пролетного гуся» нет и намека на шербетную приторность мифа о великой Победе. Это потом о героях той страшной войны будут снимать кино, писать героические романы, а тогда, только вернувшись с фронта, они оказались никому не нужны, мешали. Счастье, у кого были родные, горе, если некуда было податься. А голова-то кружилась от победы, мирной тишины, надежд. Казалось, все теперь будет хорошо, победили ведь... Победили. Только партийная мразь считала победительницей себя и горланила о подвиге советского народа, ведомого коммунистами и вооруженного марксистско-ленинским учением. Под эти речи и спичи на все ту же тему за каждым застольем сходили в могилу от голода, непосильного труда и неприкаянности те, чьей обильной кровью и была куплена та Победа и чья вина была лишь в том, что не погибли — пали смертью храбрых — они вместе со своими товарищами в боях за, как нередко позже выяснялось, никому не нужные высоты. Уходили, унося с собой на тот свет, может быть, окончательно, и то, что когда-то называлось Россией.
«Пролётный гусь» писался АСТАФЬЕВЫМ уже на закате его дней, и мыслился автором как послание своему народу: «Очнитесь!». Найдет ли «депеша» своего адресата, кто возьмется пророчествовать? Но то, что в Таре на спектакль нужно покупать билеты за несколько месяцев вперед, говорит уже о многом, и в первую очередь, о неправде новоиспеченного мифа, будто людям нужны лишь ненавязчивые удовольствия. РЕХТИН убежден, что театр — это не шоу и новаторство форм, а прежде всего беседа. Был бы предмет стоящий, а в собеседниках дефицита не будет.
