Если ходить по кругу, никогда не поймешь, куда пришел.
В пятницу состоялось первое заседание вновь образованной Общественной палаты Омской области. Как можно было судить по сюжету 12-го канала, члены палаты утвердили регламент, состав Координационного совета. Секретарем совета избрали директора государственного Центра лыжного спорта Владимира БАРНАШОВА.
Оказавшийся здесь же один из руководителей омских единороссов Александр АРТЕМОВ пояснил с экрана: «Наша общественная палата — это еще один кирпич в построении гражданского общества не только у нас, в нашем регионе, но и в целом в России. И мы полагаем — даже, наверное, не полагаем, а уверены в том, что наша региональная палата с учетом того опыта, который уже имеют палаты в других регионах, палата федеральная, послужит укреплению диалога между властью и обществом, станет тем мостиком, которым мы можем идти навстречу друг другу».
Между тем в регионе это уже вторая попытка. Первая Общественная палата Омской области была образована после указа губернатора в 1994 году, и тогда ее возглавила омичка Зинаида ТИКУНОВА. Палата худо-бедно работала, но была, видно, слишком самодеятельной и неказистой, чтобы надолго удержать внимание регионального руководства. Затем путинская инициатива после событий в Беслане вызвала к жизни еще одну волну, которая покрыла страну сетью новых палат. Сказано — сделано: в Омском регионе опять принялись за палатостроительство с чистого листа.
В России между тем население до сих пор не уяснило, что же это за штука такая. Если посмотреть материалы ВЦИОМ (www.vciom.ru), то окажется, что на вопрос: «Вы в целом одобряете или не одобряете деятельность Общественной палаты РФ?», число тех, кто затруднился ответить, за три года возросло с 46 до 50%. По результатам исследования 26 октября 2008 года из 1600 опрошенных россиян 25% одобрили деятельность Общественной палаты, 24% — не одобрили, а 50% и вовсе затруднились с ответом.
Лет этак двадцать назад в журнале «Юность» был опубликован роман Владимира ВОЙНОВИЧА «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». Речь там шла про жизнь в одной советской деревеньке. Когда по радио объявили войну с немцем, ошарашенные председатель колхоза и парторг стали названивать в район. Оттуда им сказали: мол, собирайте стихийный митинг. На что парторг ответил: дескать, народ давно собрался — сами сбежались. «Так-так, — сказало районное начальство. — Сами, значит, услышали, сами сбежались... Да где ж это видано, чтобы народ сам по себе собирался, без всякого контроля со стороны руководства!» В общем, народ разогнали, а потом кое-как собрали заново. Расстроенные сельчане хода мыслей не поняли, но пришли к выводу, что все это для удовольствия начальства: «Для него народ вроде бабы. Ежели ты ее попросил, а она тут же тебе согласилась, то интересу никакого в ней нет. А вот ежели она сперва попротивилась, побрыкалсь, а уж после ты ее взял, то в этом и есть самое удовольствие».
Начальство жаль. Теперь ему получить удовольствие куда как сложнее.
