Доцент кафедры «Проектирование дорог» СибАДИ Александр ЛУНЕВ рассказал об омских перспективах использования золошлаков.
На базе СибАДИ недавно пошло трехдневное мероприятие, посвященное реализации комплексного межрегионального проекта по использованию золошлаковых отходов и продуктов их переработки. В нем приняли участие ученые СибАДИ, представители Межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение», Министерства энергетики РФ, Финансового института при Правительстве РФ. Как сегодня в регионе используют золошлаки, что планируется сделать для более масштабного их применения и каких объектов это коснется, обозреватель «Коммерческих Вестей» Анастасия ИЛЬЧЕНКО узнала у кандидата технических наук, доцента кафедры «Проектирование дорог» СибАДИ Александра ЛУНЕВА.
– Александр Александрович, расскажите об объектах, которые были построены с применением золошлаковых отходов в нашем регионе, скажем, за последние пять лет?
– Насколько мне известно, таких нет. Проекты есть, а построено ничего не было. Только на трассе Омск-Новосибирск отсыпали обочины из золошлаков Барабинской ГРЭС. Но это Новосибирская область.
– Насколько рентабельно использование золошлаков по сравнению с традиционными песком и щебнем?
– Этот материал – головная боль энергетиков. Он условно бесплатный. Условно, потому что его нужно привезти (он сам на дорогу не приедет), разгрузить и уложить. Дополнительной стоимости – чтобы кто-то на этом заработал – нет. Энергетики говорят: забирайте, и даже готовы поспособствовать в погрузке, потому что им нужно избавляться от него. Хотя острой необходимости в этом нет: в тариф стоимость строительства и обслуживания золоотвалов уже включена. Кстати, такая проблема, как накопление значительных гидратированных золошлаковых материалов, есть далеко не во всех странах. Европы и Канады она не касается, а вот в Китае и Индии есть.
– В 2018 году, когда мы с вами обсуждали эту тему, вы говорили, что золошлаки редко используются, потому что у дорожников нет ГОСТов на них. С тех пор что-то изменилось?
– Есть глобальные планы Минэнерго РФ по вовлечению в хозяйственный оборот золошлаковых материалов. Сейчас министерство заканчивает комплексный план по вовлечению побочных продуктов сжигания угля в хозяйственный оборот. И еще обновился ГОСТ на золошлаковые материалы для бетона. Концептуально не поменялось ничего.
– Что даст комплексный план Минэнерго?
– По идее, толчок для использования материала, создания пилотных проектов, обновления нормативной базы, разработки госстандартов, которых сейчас не хватает, просветительской работы с дорожниками, проектировщиками по направлениям возможного использования этого материала. Но как будет на практике, сказать сложно.
– Вы участвовали в совещании с «Сибирским соглашением», расскажите, какие договоренности достигнуты. Что можно предпринять, если нет механизмов внедрения этого материала в работу?
– Нельзя сказать, что нет. Но их недостаточно. Нормативная база в РФ имеет ряд особенностей. Если с традиционными материалами наличие некоторых документов не требуется, то с новыми – золошлаками – экспертиза ссылается на отсутствие того или другого разрешающего документа. По большому счету, золошлак можно было бы классифицировать как грунт по существующему ГОСТ и использовать в текущем виде.
Но мы формально не можем просчитать смету, потому что нет федеральной расценки на стоимость этого материала, не можем заложить золошлаковые смеси в рабочий слой земляного полотна и некоторые слои дорожной одежды, потому что нет параметров, по которым проектировщик может просчитать, прочность сооружения. Просто нет цифр! По идее, центр компетенций, который создается в СибАДИ, должен заняться вопросами исправления таких недочетов и системно решать те вопросы, которые возникают в результате попыток вовлечения материала. «Сибирское соглашение» – пока одна из немногих организаций государственного уровня, которая пытается этот вопрос системно решать.
– Интересные идеи прозвучали на мероприятии?
– На нем присутствовали представители ООО «Тэфра» из Томской области. Компания занимается переработкой золошлаковых материалов. Они разделяют их на разные продукты: щебенку, песок, несгоревший уголь, алюмосиликат, ценосферы (полые зольные шарики. – Прим. ред.). Мы с ними обсуждаем вывод на рынок их продукции.
– Везти в Омск томскую золу?!
– Их главный интерес – производство материала в Томске и продажа там же. Везти его сюда, конечно, логистически невыгодно. Но они рассматривают и возможность использования своих технологий на омских ТЭЦ, в том числе при строительстве Северного обхода. Если, конечно, он будет принят к исполнению. Ведь сейчас идет только предварительное обоснование. Будут выделены на проект средства или нет, пока не понятно.
– А что дает такое разделение на фракции?
– Основная борьба идет с неоднородностью. В золошлаке кроме обычного песка есть, например, несгоревший уголь. Зачем его засовывать в дорогу, если можно достать и дожечь? Есть стеклошарики, у которых свое предназначение, – это теплоизоляционный материал. В Томске из золы выделяют и крупную фракцию, некоторый аналог щебеночного материала. Это готовый золошлаковый щебень, он может быть использован в отдельных слоях. Тот же шлаковый песок, которого у нас, к сожалению, немного, потому что в Омске зола достаточно однородная и меленькая, может заменить в некоторых слоях дорожной одежды песок, потому что похож на него по техническим характеристикам. Все, что остается, лишено неравномерности, это можно добавить в бетон, отсыпать дорогу и т. д. Подход достаточно интересный.
– Но такое разделение серьезно скажется на стоимости материала.
– Это уже другой вопрос. Да, в итоге получится не бесплатный материал, а коммерческий, с определенными характеристиками, со своей стоимостью. Но томичи согласны инвестировать в разработку нормативной базы, а не ждать, когда государство решит проблему.
– На совещании речь шла также об отсыпке оснований для полигонов твердых коммунальных отходов. Речь о конкретном объекте?
– Это про Советскую свалку в Новой Александровке. Интересная работа с ТГК-11 была проведена на общественных началах. Работали над тем, чтобы на данном полигоне заменить грунт изолирующего слоя на золошлаковые материалы, которые лежат буквально в 5 км. Там сейчас необоснованно применен природный грунт. В результате проектировщика убедили, что находящиеся недалеко золошлаки заменят природный грунт. Там может быть использовано порядка 70 тыс. кубических метров. Экономия составит около 14 млн. рублей. Но это пока тоже лишь проект, будет ли он реализован, никто не знает.
– Сейчас идет проектирование других полигонов ТКО в регионе – в Таврическом, Тарском, Омском районах. Там использование золошлаков предполагается?
– С Тавричанкой и Тарой одна проблема – золу туда надо везти. Зола с котельных и с ТЭЦ – это два разных материала. Если на золу с ТЭЦ есть документация, то с котельных – нет. Чтобы получить ее, каждая котельная должна сделать стандарт организации, технологический регламент производства, выполнить сертификационные испытания, получить сертификат соответствия государственным стандартам. ТГК-11 может позволить себе такие затраты (порядка 10 млн. рублей), а котельная в Тавричанке?
– А какова технология ликвидации накопленного вреда на полигоне Советской свалки?
– Если упрощенно. Сгребается мусор, стелется мембрана, защитный слой грунта, например, золошлак. Укрывается еще одним слоем геотекстиля, возвращается свалочное тело, потом оно сверху подбирается, укладывается ровно, красиво, в рамках одного кадастрового участка, а не как сейчас. Сверху – золошлак, гидроизолирующая мембрана, один вид грунта, потом еще геосинтетика, природный грунт, который сверху засеивается травой. В итоге мы получаем зеленый красивый холм. Со временем его содержимое слеживается и становится частью ландшафта. Технология достаточно простая. Главное – не допустить, чтобы что-то попало в грунтовые воды и в атмосферу, поэтому везде мембрана. Она защищает от дождя. Отвод газов и стоки идут в очистные сооружения.
– Александр Александрович, в 2018 году мы с вами говорили о проекте, с которым вы выиграли конкурс «У.М.Н.И.К», – о ремонте дорог зимой с помощью жидкого стекла и золошлака. Какие результаты вы получили в итоге? Где сейчас данная технология используется?
– Закончилось все тем, что мы уперлись в стену нормативной базы и в значительные инвестиции. Научная идея ямочного ремонта смесью из жидкого стекла и золы – реальная, я получил на нее патент в 2020 году. Но техническое решение вышло дороже, чем предполагалось изначально. Оно может быть окупаемым, но нужны большие инвестиции… Плюс ко всему в России бюджетирование так устроено, что торги идут в апреле-мае, стройка – летом, а к концу года надо бюджет закрывать – и с декабря по февраль ни у кого нет денег на проведение ремонта дорог. А энергетикам объем золошлаков, который может быть задействован в данной методике, не интересен, для них это капля в море.
– Сейчас вы работаете над новыми проектами?
– Да, в том числе с использованием золошлаков. Их свойства давно изучены, а мы думаем, что с золой такое сделать, чтобы она стала лучше природных грунтов. И желательно за небольшие деньги. Надо сделать проект коммерчески привлекательным, к таким обычно проще прикладывается и нормативная база. Речь идет о технологии стабилизации грунтов, когда из материала за счет добавления небольшого количества химических реагентов делаем нечто получше. Например, вчера проводили эксперименты по смешению золошлаковых смесей с акриловыми эмульсиями, через недельку раздавим образец, посмотрим, как себя поведет. До этого мешали с химическими добавками и цементом, но результаты не удовлетворили. Работаем.
– Экспериментальных участков у вас пока нет?
– Чтобы его построить, нужно получить разрешение на строительство, а его дадут только когда у тебя будет норматив.
– Даже на объектах вроде дачных дорог нельзя создать такие участки, например, отсыпать золошлаком?
– Золошлак в чистом виде все-таки будет пылить. На сельских дорогах можно делать из золошлаков насыпь, если сверху будет хотя бы покрытие низшего типа, например, из щебня. Но опять же, нужен проект. Во дворе делают парковку – все нормально, пока не приходят госорганы с вопросами: почему, кто разрешил и прочими.
– Получается, наука готова разрабатывать проекты, а …
– Готова разрабатывать и изменять стандарты, но науке требуется административное сопровождение, чтобы ее слышали. Наука пытается куда-то выйти, а ей говорят: «Все отлично! Мы тебе сейчас поаплодируем и на этом все». Работаем на голом энтузиазме. Зачем я занимаюсь золой? Что, много денег на этом зарабатываю? Не сказать. У меня в должностных инструкциях не прописано формовать образцы золошлака с акриловым полимером, я это делаю потому, что мне интересно. Пока у ученых энтузиазм есть, что-то делается…
– Не планируете переехать туда, где ваши знания и умения будут лучше оплачиваться?
– Скажу честно, мне для выживания постоянно приходится подрабатывать, в том числе на основании договоров гражданско-правового характера со сторонними организациями, оказывая определенные инженерные услуги производству. Т.е. помимо работы в университете на 1,5 ставки тружусь и в других местах. Да. А как иначе прожить? На 16.900 – ставку научного сотрудника, коим я являюсь, науку сильно не попродвигаешь. Об эмиграции я каждый год все больше задумываюсь.
– Насколько ваши знания востребованы за рубежом?
– Побольше, чем здесь. Но там наука – это не поиск постоянных инноваций, а улучшение решений, чтобы постоянно выигрывать в плане коммерческой эффективности. То, что мы здесь считаем наукой, там просто системная, продвинутая инженерная работа, которая поставлена на поток. Наш уровень науки не ниже, но оплачивается несоизмеримо меньше.
– В начале разговора вы не назвали реализованных объектов из золошлаков. А как насчет Западного обхода, при его строительстве ведь они применялись?
– Я этот объект не упомянул, поскольку данное строительство велось лет 6-7 назад, когда я этим еще не занимался. Курировало работу ОАО «Омский СоюзДорНИИ» (насколько мне известно). Нас не было ни на этапе стройки, ни при проектировании. Там использовалась золоминеральная смесь, которая и сейчас может применяться. Есть ГОСТ на грунты и щебень, укрепленные неорганическим вяжущим, так вот он позволяет использовать в том числе и золошлаковые смеси совместно с цементом. Мы получаем нужную прочность и морозостойкость. Но зачастую у нас щебень кинуть проще…
– Но ведь не в Омской области, где щебень весь привозной!
– Все дело в федеральном финансировании! Проектировщик не особо заботится о затратах, это не его деньги. Он просчитал, экспертизу прошел, а дальше платит государство. Да, государству выгодно, чтобы был золошлак, но для этого оно должно вести системную политику, чтобы у проектировщика при внесении этого материала в проект не было проблем. Потому что потом государственная экспертиза скажет: «Нет, господа, не получится у вас внести этот материал в проект – этого стандарта не хватает, того и другого». На Западном обходе, насколько я знаю, смесь состояла из щебня, песка и около 10% золошлаков, т. е. особо погоды не сделала. Но могу ошибаться… Это не моя тема.
– А что происходит с Северным обходом? Там золошлаки в каких объемах планируется использовать?
– КУ «Управление дорожного хозяйства и благоустройства» в 2019 году разместило лот на разработку предварительного технического обоснования на строительство Северного обхода города Омска. Его выиграло ФАУ «Росдорнии» – московский проектный институт Росавтодора. Один из пунктов техзадания включал проработку возможности использования на Северном обходе золошлаковых материалов омских ТЭЦ. Мы, как субподрядчики, сделали обоснование применения омских золошлаков на этом объекте. Рекомендовали использовать их в нижних слоях земполотна и в укрепленных слоях основания дорожной одежды. Сделали расчеты. У ТГК-11 на данный материал есть соответствующие документы – сертификат соответствия ГОСТу на грунты, сертификат соответствия стандарту на выпускаемый материал и т. д. Объем вовлечения золошлаков на Северном обходе, протяженность которого будет около 56 км, по нашим прикидкам, составит порядка 8 млн. кубических метров, по расчетам Росдорнии – 5 млн. куб. м. Это 5 млн. тонн или чуть больше. Даже если расходы на один кубический метр сократятся на 100 рублей, экономия превысит полмиллиарда рублей!
– Сколько в Омской области сейчас запасов золошлаков?
– Около 75 млн. кубических метров.
– Получается, у нас запасов хватит на 14 Северных обходов. Александр Александрович, спасибо за интересный разговор. Надеюсь, в ближайшем будущем мы с вами обсудим уже не проекты, а реализованные объекты.
Ранее интервью было доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 3 марта 2021 года.
