Ущерб омскому областному бюджету из-за провала строек по национальным проектам – более миллиарда рублей.
В продолжение публикации «Дирекцию Союза строителей заподозрили в подтасовке» обозреватель «Коммерческих Вестей» Лев АБАЛКИН обратился за комментариями к событиям вокруг СРО «Союз строителей Омской области» к автору письма губернатору Виталию ХОЦЕНКО по поводу всей этой ситуации председателю правления Регионального отраслевого объединения работодателей «Союз строителей Омской области» Юзефу МОСЕНКИСУ:
– Ситуация длится уже с мая. Почему решили сейчас дать интервью?
– Сейчас в суде рассматривается иск омских строительных организаций к СРО «Союз строителей Омской области» и исполнительному директору СРО Андрею КОРОТКОВУ о признании решения общего собрания членов саморегулируемой организации недействительным. На собрании, на наш взгляд, было злоупотребление доверием членов СРО, так как при запросе этих доверенностей члены СРО не имели информации, кого избирают, сколько человек, за кого они бы проголосовали, если б сами непосредственно участвовали в собрании. Поэтому я решил полезным изложить то, что было на самом деле. Потому что многие члены СРО до сих пор толком не знают, что произошло.
– И что же произошло?
– Честно говоря, строительные организации до сих пор не понимают, зачем это было сделано. Предполагаем, что это как-то инициировалось представителями национального объединения НОСТРОЙ, которые решили сменить руководство омской СРО.
– Но если они решили взять под прямой контроль омское СРО, происходят ли аналогичные процессы в других регионах?
– Такой прецедент только в Омске. При том что из тех 16 членов Совета омского СРО – а это известные строители, никто особо не цеплялся любой ценой остаться в этом совете. Никаких разговоров с предыдущим составом совета: может, мы что-то делали не так? – не было. Какой-то позиции, резко противостоящей власти или федеральному НОСТРОЙ, у омской СРО тоже не было. И раньше на собрания все 400 с лишним членов СРО непосредственно не приходили. Обычно в собрании прямо участвовали 70-80 человек, а от остальных брали доверенности на имя исполнительного директора. И он всегда голосовал так, как было решено на заседании совета СРО. И здесь никто не сомневался.
– Вы были на этом собрании?
– Да. Хотя у организации, которая мне принадлежит, ООО «Центр строительства и проектирования», там директором Сергей КОШЕЛЕВ, тоже взяли доверенность. И получилось, что он проголосовал против моей кандидатуры в члены совета СРО.
– Как проходило собрание?
– Обычно в саморегулируемых организациях общее собрание ведет руководитель: где это президент, где председатель совета – он может называться по-разному. В нашем случае, согласно Уставу Саморегулируемой организации «Союз строителей Омской области», собрание должен был вести председатель совета.
– Александр МАКАРОВ?
– Да. Он чисто формально, согласно повестке дня, подготовленной Советом, поставил вопрос о председателе и секретаре собрания на голосование. И тут неожиданно поступило альтернативное предложение: выбрать председателем исполнительного директора Андрея КОРОТКОВА. Практически все, кто был в зале, проголосовали за МАКАРОВА (76 голосов), а сам КОРОТКОВ, у которого был пакет доверенностей (не менее 230 доверенностей), проголосовал за себя, получив 232 голоса. Он сам себя избрал председателем собрания и уже дальше его вел.
– А что, у вас всех не было повестки собрания?
– Была. На повестке вопросы стояли стандартно: об определении количественного состава Совета Союза, о кандидатах в состав Совета Союза и утверждении форм бюллетеней. И так далее. То есть те, кто подписывал доверенности, понятия не имели о том, кого совет рекомендовал. Состав будущего Совета был определен на двух заседаниях Совета: 14 апреля и 5 мая. На первом приняли решение о включении в бюллетень около 15 руководителей омских строительных организаций – по сути, те же, что и были раньше, а 5 мая – так как к нам обратились из Минстроя, мы добавили в число кандидатов двух министров и еще пару человек. Итого получилось 19 кандидатов. По градкодексу, кстати, членов Совета СРО может быть не менее 7 и не более 20.
Причем выборы состоялись еще до истечения полномочий предыдущего Совета. Его членов избрали в 2020 году до 22 июля 2023 года.
На собрании КОРОТКОВ предложил форму бюллетеня по количественному составу Совета из трех вариантов: 7 или 16, или 20 человек. И сам же доверенностями проголосовал за квоту в 7 человек. Его же доверенностями был определен персональный состав. Каждому участнику собрания полагалось по три бюллетеня, а значит, у КОРОТКОВА их должно было быть около 700. Однако, по словам членов счетной комиссии, в урне этих 700 не было.
– На суде это прозвучало?
– Конечно. В суде запросили эти бюллетени, но пока их так и не предоставили. Союз строителей в суде представляет юрист НОСТРОЙ, хотя в Союзе есть юрист свой. Причем юрист НОСТРОЙ участвует по видеосвязи.
– А зачем это вообще было сделано с омским СРО?
– Мы не понимаем. Еще раз подчеркну: наш «Союз строителей» никогда не числился в оппонентах к НОСТРОЙ. Никаких конфликтов не было. Так что только одна мысль напрашивается: дело в деньгах. А именно в компенсационном фонде СРО – 849 млн руб., размещенные в двух банках. Подтверждение тому – избрание членами нового Совета заместителем председателя Совета (сам председатель избран на собрании не был, хотя полномочия предыдущего – МАКАРОВА – прекратили) Леонида БАНДОРИНА из НОСТРОЙ. Он и исполняет сейчас на удаленке обязанности руководителя.
– Кто подал иск в суд на СРО строителей?
– Четыре организации ООО «ДСК-3», ЗАО «Управление механизации-4», ООО «РусВентПром» и ООО «Группа компаний «РусВентПром». В качестве третьих лиц к ним присоединились еще более 40 других строительных организаций. 21 сентября Арбитражный суд Омской области наложил по ходатайству истцов в качестве обеспечения иска запрет на траты из компенсационного фонда СРО, включая запрет на предоставление займов «до вступления решения суда по настоящему делу в законную силу».
– Зачем?
– Насколько мне известно, ущерб областному бюджету из-за провала строек по национальным проектам – более миллиарда рублей. Немалое количество выделенных из федерального центра денег на эти стройки было, видимо, возвращено обратно и их пришлось возмещать из областного бюджета. Так что новый Совет вполне может принять решение об изъятии большой суммы из компенсационного фонда. Согласно Градостроительному кодексу средства компенсационного фонда члены СРО обязаны восстановить своими взносами в течение 60 дней. И неважно, участвовали ли эти остальные в строительных объектах нацпроектов. А если фонд не восстановлен, СРО исключается из реестра, а остаток средств перечисляется в НОСТРОЙ.
– Вы против участия чиновников в Совете СРО?
– Пусть участвуют, но их не должно быть большинство.
– В июне вы написали письмо о ситуации в СРО на имя врио губернатора Омской области. Ответ был?
– Ответа не было, так как, полагаю, в этот предвыборный период ему было не до того. Потом ответил Валерий БОЙКО (на тот момент первый заместитель председателя правительства Омской области), но в этом ответе не было ничего конкретного. Кстати, на будущее говорю: не знаю, чем закончится суд, но если новые выборы состоятся, я однозначно считаю: фамилий МАКАРОВА и МОСЕНКИСА в Совете значиться не должно.
– Почему, вы же возглавляли СРО после смерти Николая ЛИЦКЕВИЧА?
– На заседании Совета СРО я был избран врио председателя и выполнял эти полномочия до 26 апреля 2022 года, то есть всего пять месяцев. В настоящее время являюсь председателем правления Регионального отраслевого объединения работодателей «Союз строителей Омской области», куда входят помимо СРО «Союз строителей Омской области» еще два СРО – «Ассоциация строителей Омска» и «Союз проектировщиков и архитекторов Сибири», СибАДИ и ряд крупных строительных организаций. Основная цель нашего объединения – участвовать в разработке и реализации мероприятий по развитию строительного комплекса Омской области, а также представлять интересы строителей и проектировщиков в органах исполнительной и законодательной власти. Я считаю, что отчетно-выборное собрание СРО было неправомочными должно быть пересмотрено с учетом истинного мнения членов СРО.
Ранее интервью было доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 25 октября 2023 года.
Фото Максим КАРМАЕВ
