В целом оценка разумности риска предпринимателя всегда носит субъективный характер и сопряжена с необходимостью погружения суда в контекст деятельности должника.
26 апреля 2024 года состоится деловой завтрак юридической компании Лексфорт. Тема – субсидиарная ответственность. Спикеры компании подробно расскажут о ней и ответят на любые вопросы понятным для не юристов языком. Кто в зоне риска и за что, как нападать и как защищаться в кейсах о субсидиарной ответственности. Контент завтрака основан на большом практическом опыте компании в этой области и на анализе актуальной российской судебной практики.
В преддверии этого события «Коммерческие Вести» публикуют серию статей, посвященных субсидиарной ответственности.
Три причины банкротства
В одной из наших предыдущих статей цикла, посвященного вопросам субсидиарной ответственности, мы уже делали акцент на важности природы причин банкротства для судьбы контролирующих должника лиц. Верховный суд РФ также отмечал, что в любом деле о банкротстве подлежат установлению причины этого банкротства (Определение ВС РФ от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079 по делу № А41-87043/2015).
Все причины банкротства компании условно можно разделить на три группы:
– объективные причины;
– разумный предпринимательский риск;
– субъективные причины.
Общая логика этой классификации – объективность причины устраняет риск привлечения контролирующих должника лиц (далее – «КДЛ») к ответственности, субъективность причины, напротив, является показанием к этому. Разумный предпринимательский риск же представляет собой пограничную зону между этими ситуациями, где на передний план выходит вопрос оценки разумности действий КДЛ и его расчета на преодоление кризисной ситуации.
Поэтому оценка каждого подобного дела сопряжена с необходимостью оценивать, насколько вписывались действия КДЛ в рамки разумного делового риска. При этом суды должны заниматься не пересмотром деловых решений КДЛ, а выявлением лишь явно вредных и злонамеренных их действий.
Субъективные причины
Закон о банкротстве содержит перечень действий КДЛ, которые указывают (пока не доказано иное) на наличие вины КДЛ в наступлении банкротства компании (п. 2 т. 61.11).
При наличии любого из перечисленных обстоятельств КДЛ подлежит привлечению к субсидиарной ответственности. Эти обстоятельства свидетельствуют о наличии субъективных причин наступления банкротства:
1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов сделками должника, которые совершило или одобрило КДЛ;
2) документы бухгалтерского учета отсутствуют, или не содержат необходимую информацию, либо она искажена, что существенно затрудняет процедуру банкротства;
3) более 50% реестра требований кредиторов составляют требования, возникшие из-за правонарушений, констатированных решениями о привлечении должника или его должностных лиц к налоговой, административной, уголовной ответственности;
4) отсутствуют или искажены документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством;
5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены обязательные сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице в ЕГРЮЛ или в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц.
Перечень субъективных причин в ст. 61.11. Закона о банкротстве не исчерпывающий. Помимо прямо предусмотренных презумпций на практике встречаются различные варианты действий КДЛ – необоснованное перечисление денежных средств и увеличение зарплат, выплата бонусов, списание ликвидных активов и прочее.
При наличии этих обстоятельств доказать отсутствие вины КДЛ крайне сложно. Однако мы не будем в этот раз подробно останавливаться на анализе примеров субъективных причин банкротства и их последствий для КДЛ, т.к. чаще всего такие ситуации довольно очевидны.
Объективные причины
Как установлено в п. 10 ст. 61.11. Закона о банкротстве, отсутствие вины КДЛ (т. е. объективность причин банкротства) позволяет освободить его от ответственности.
Объективными причинами наступления банкротства могут быть внешние факторы, на которые КДЛ никак не могут повлиять. Например, резкое изменение курса валюты, торговые ограничения, резкие изменения тарифов, налоговых ставок и акцизов, пандемия по типу covid-19, климатические аномалии (засуха, неурожай), банкротство основного контрагента, отсутствие финансовых вливаний от учредителя-муниципалитета или субъекта федерации и прочее.
В данном случае задачей КДЛ является доказывание объективности ситуации и отсутствия его вины.
Посмотрим, как это работает на примерах.
Резкий рост курса валют (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 26.12.2018 № Ф09-8908/16 по делу № А76-6690/2015).
Должник являлся поставщиком в РФ иностранного котельного оборудования, закупаемого в евро через посредника. В 2014 году в результате роста курса валюты должник понес убытки в виде курсовой разницы, утратил статус эксклюзивного поставщика польской марки котлов в РФ, что в совокупности повлекло его банкротство.
Суды отказали в привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности в этой ситуации.
Климатические аномалии, засуха (Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 09.11.2018 № Ф06-39685/2018 по делу № А12-32484/2014).
Сельхозпредприятие-должник находилось в Волгоградской области, где в 2012 г. случилась серьезная засуха. Суды установили, что объективные климатические обстоятельства оказали решающее влияние на банкротство должника, вина КДЛ отсутствовала. Поэтому в привлечении его к ответственности было отказано.
Низкие тарифы на коммунальные услуги муниципального предприятия (Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 29.06.2022 № Ф04-2196/2022 по делу № А75-3719/2020).
Суд кассационной инстанции отменил судебные акты о привлечении к субсидиарной ответственности учредителя муниципального коммунального предприятия (муниципалитет). В частности, судами было указано на целый ряд объективных факторов, повлекших наступление банкротства предприятия – низкую платежную дисциплину населения, высокий уровень дебиторской задолженности должника (что типично для коммунальной сферы), на недостаточность утвержденных тарифов на тепловую энергию. В связи с этим вина учредителя должника не была установлена.
Кассовые разрывы из-за длительности получения оплат по госконтрактам (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 24.03.2022 № Ф09-5014/19 по делу № А60-75480/2018).
Компания-поставщик медицинского оборудования закупала его за рубежом и реализовывала через участие в государственных и муниципальных контрактах. В определенный момент у компании возникали кассовые разрывы из-за длительности получения оплат от заказчиков по контрактам за уже поставленное оборудование, а банки предъявили требования о досрочном погашении кредитов.
В этой ситуации суды посчитали, что причины банкротства должника не связаны с виновными и вредоносными действиями КДЛ, а обусловлены объективными обстоятельствами. Поэтому в привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности было отказано.
Таким образом, через доказывание объективного характера факторов, повлекших банкротство компании, вполне возможно обеспечить защиту КДЛ от привлечения их к субсидиарной ответственности. Однако здесь в любом случае крайне важно предоставить суду качественную аналитику степени влияния таких факторов и неизбежность банкротства должника после их наступления.
Разумный предпринимательский риск
Это наиболее интересная и сложная ситуация с точки зрения доказывания. Фактически речь идет о принятии КДЛ решений, совершении сделок, которые, с его точки зрения, должны были обеспечить прибыль компании, но в конечном итоге по тем или иным причинам оказались убыточны и неэффективны. Поэтому защита КДЛ здесь находится в плоскости обоснования разумности его расчета.
Формального набора критериев такой разумности законодательство не содержит. Основополагающее для вопросов субсидиарной ответственности Постановление Пленума Верховного суда от 21.12.2017 г. № 53 указывает, что КДЛ не подлежит привлечению к ответственности в случае, когда его действия не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов контрагентов (п. 18).
То есть сам по себе факт наличия негативных последствий от сделки или действий руководителей должника автоматически не означает неразумность риска.
На практике суды пытаются оценивать степень рискованности тех или иных деловых решений и их отклонения от стандарта разумного поведения руководителя.
Например, цессия по номиналу, по мнению судов, является типичной для оборота сделкой, не содержащей каких-то излишних рисков для должника (Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.10.2020 № 19АП-4767/2020 по делу № А14-9520/2019).
В то же время неразумным является обналичивание значительных сумм денежных средств со счета должника «на его нужды» при отсутствии доказательств возврата или обоснования этих самых нужд (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.10.2023 № 09АП-38068/2023 по делу № А40-1195/2022).
Мы с учетом проанализированной практики и своего опыта выделяем следующие основные критерии, позволяющие оценить разумность действий КДЛ:
1) Отсутствие личной заинтересованности руководителя, бенефициаров Должника в совершении спорной сделки.
2) Типичность спорной сделки для Должника, совершение сделки в рамках обычной хозяйственной деятельности.
3) Направленность сделки на благо Должника (что предполагает соответствие цены рынку, разумные сроки и условия расчета, наличие обеспечения в ситуациях, когда это разумно необходимо, направленность сделки на получения прибыли и проч.).
4) Совершение действий по надлежащей проверке контрагента.
5) Соблюдение внутренних процедур компании и требований законодательства при совершении спорной сделки.
6) Учет предыдущего опыта сотрудничества должника с контрагентом (позитивного или негативного) при заключении с ним новых сделок.
В целом оценка разумности риска предпринимателя всегда носит субъективный характер и сопряжена с необходимостью погружения суда в контекст деятельности должника, особенности его экономической модели, конъюнктуры рынка и других обстоятельств, которые способствуют принятию тех или иных деловых решений. Задача юристов в этой ситуации максимально помочь суду погрузиться в эту фактуру и разобраться в ней, чтобы не допустить привлечения КДЛ к ответственности за риск без вины.
Дмитрий БАЯНОВ, партнер, руководитель практики в сфере банкротства компании «Лексфорт».
Ранее статья была доступна только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 17 апреля 2024 года.
Фото предоставлено ООО «ЦПС «Лексфорт»
