После публикации в прошлом номере еженедельника «Коммерческие вести» интервью советника губернатора Ирины ОВЕРИНОЙ, которая в декабре прошлого года возглавила юридическую службу поддержки дольщиков при правительстве Омской области, в редакцию обратился председатель «Общества защиты прав потребителей в сфере строительства» Дмитрий ДМИТРИЕВ. В беседе с корреспондентом «КВ» Анастасией ИЛЬЧЕНКО он ответил на обвинения, выдвинутые в статье в его адрес.
– Дмитрий Владимирович, вы с Ириной Анатольевной лично знакомы, беседовали на тему дольщиков?
– С Ириной ОВЕРИНОЙ я встречался однажды пару лет назад, случайно (вероятно, она об этом даже не знает), мы рядом сидели в Концертном зале. О статье узнал от одного из клиентов. Что-то в ней мне понравилось, но многое, считаю, сказано не совсем корректно.
Основной посыл в интервью Ирины ОВЕРИНОЙ: не судитесь с застройщиком, оставьте его в покое, тогда он будет строить. Да, здесь есть небольшое рациональное зерно, однако не нужно забывать, что дольщик имеет право на компенсацию. Моя позиция – не участвуйте в долевом строительстве вообще. Я считаю, что сама система долевого строительства изначально порочна: дилетанты несут свои деньги для участия в бизнесе коммерсантов.
Ирина ОВЕРИНА говорит об экстремизме, о дискредитации, паразитировании в отношении моей деятельности. Никакого обоснования таким обвинениям нет. Я бы хотел, чтобы она опровергла эти слова либо назвала конкретные примеры, потому что названные говорят о том, что она не знакома с судебной практикой.
По поводу ее профессиональной деятельности как руководителя фонда по защите прав инвесторов. В 2016 году Контрольно-счетная палата Омской области провела аудиторскую проверку этой организации и установила, что при финансировании в размере 300 тысяч рублей (2016 год) эффект для обманутых инвесторов составляет 38 тысяч рублей. Очевидно, что эта деятельность убыточная, если не назвать ее паразитической. Такая организация должна быть закрыта, что и предложили аудиторы из КСП. Однако Фонд не ликвидирован, по данным ЕГРЮЛ, Ирина ОВЕРИНА продолжает им руководить.
В 2017 году губернатор назначил ее советником по защите обманутых дольщиков. Я предполагаю, что она занимается консультациями. Какого они рода, можно понять из статьи, главная мысль – не судитесь, а тем более с правительственными организациями типа БУ «АЖС», Фонда «Жилище», успокойтесь, мы когда-нибудь все решим. Я вижу единственный эффект от ее деятельности – убрать митингующих из-под окон правительства в преддверии выборов. Значимой помощи сегодня дольщики там не получают.
– Что конкретно вас смущает из сказанного Ириной ОВЕРИНОЙ в интервью?
– Уже начиная с заголовка: «Мне звонят дольщики и говорят, что ДМИТРИЕВ собирает по 2 тысячи за «получение ключей», ситуация становится похожа на «глухой телефон»: кто-то передал ей информацию, причем уже искаженную. Расскажу, как обстоят дела на самом деле.
В настоящее время у Фонда развития жилищного строительства Омской области «Жилище», который 5 февраля ввел в эксплуатацию дом на Мишина, 4 (Московка-2), возникла юридическая проблема, связанная с процедурой банкротства. Для того чтобы дольщики имели право на получение квартир, недостаточно акта ввода и того факта, что они оплатили их стоимость. Необходимо по закону о банкротстве включиться в реестр кредиторов и прав на получение жилых помещений. Без этого квартиры никто получить не сможет.
Закон предусматривает специальную процедуру по передаче этих помещений дольщикам: арбитражный управляющий должен созвать собрание кредиторов, в частности, дольщиков дома, на нем принять положительное решение о погашении требований кредиторов путем передачи им жилых помещений. После арбитражный управляющий должен отправить материалы в арбитражный суд, а тот в свою очередь известить абсолютно всех кредиторов, которые участвуют в деле о банкротстве, т.е. несколько сотен участников, назначить судебное заседание, где принять решение о погашении требований путем передачи квартир на Мишина, 4.
– И сколько продлится эта процедура?
– Она может занять около четырех месяцев. 16 февраля на собрании, которое проводилось, по всей видимости, арбитражным управляющим Фонда «Жилище» и руководством минстроя, говорили о том, что все-таки необходимо соблюдать эту процедуру и что квартиры будут переданы владельцам не ранее апреля. И это еще оптимистичная оценка. Как оно будет, время покажет. Пока квартиры точно не будут передавать тем, кто не обратился в арбитражный суд по делу о банкротстве и чьи требования не были включены в реестр прав на жилые помещения. Это как раз то, о чем говорится в заголовке.
– Вы в комментариях пишете, что это стоит больше, чем две тысячи.
– Да, больше. От 3 до 8 тысяч рублей в зависимости от объема услуг. Ирина ОВЕРИНА говорит, что ДМИТРИЕВ «навязывает услугу, пользуясь неосведомленностью дольщиков», что якобы застройщик сам готов сделать всю работу бесплатно. Да, у меня есть информация, что Фонд собирается предоставить бланки заявлений о включении в реестр кредиторов. Но это только бланк и только в один реестр, т. е. процентов пять работы, которую необходимо провести дольщикам. Существует и другой реестр при банкротстве застройщиков – денежных требований. Любой дольщик проблемных домов имеет право на включение в него и получение неустойки за нарушение срока передачи квартиры. Очевидно, что Фонд «Жилище» не будет выдавать такой бланк, там большие суммы, и организация не станет действовать вразрез со своими интересами. Я же представляю независимую сторону, которая профессионально занимается проблемами дольщиков. Мы не только даем бланки, но и помогаем во многих вещах: от составления заявлений и рассылки на несколько адресов до представления интересов в суде и на собрании кредиторов. Мы предлагаем реальную помощь, потребность в которой возникла как раз по вине того же Фонда «Жилище», интересы которого защищает ОВЕРИНА в том числе, ведь он является правительственной организацией.
– В статье упоминается, что с 2010 года от вашей деятельности пострадали несколько крупных застройщиков, таких, как ДСК «Стройбетон», «Строительная компания «Трест № 4», «Красноярская промышленная компания», ЗАО «Заполярстрой», «Строительные системы»…
– Этот список взят, что называется, с потолка. В нем есть компании, с которыми мы никогда не судились, и при этом нет тех, с кем мы судились значимое количество раз: около тысячи – с компанией «ПИК-Регион», несколько сотен – с БУ «АЖС» и Фондом «Жилище», раз двести – с «Джаст фит лайф», раз 70 – с компанией «Горпроект» Константина ПЕТРЕНКО.
Надо различать иски о расторжении договоров с застройщиками – это очень серьезно, и иски о взыскании неустоек и компенсации за недостатки. Наибольшее количество договоров участия в долевом строительстве с нашей помощью расторгнуто с Фондом «Жилище» и БУ «АЖС» – по 12 случаев. С первой организацией все решения судов исполнены, со второй – в стадии ожидания. С «Джаст фит лайф» мы расторгли десять договоров (все решения исполнены): у ее клиентов вообще не было другого выхода, потому что застройщик не собирался строить коттеджи и использовал их деньги не по назначению.
– А сколько всего было с вашей помощью расторгнуто договоров с застройщиками?
– 70-80 за 12 лет. Хочу отметить, что заявления о банкротстве реально работают, они побуждают должника к расчету с кредитором, в частности, помогли в ситуации с «Джаст фит лайф», «Восточно-Сибирской строительной компанией», «Омскгражданпроект», СК «Русмонтаж». Наши клиенты получили несколько десятков миллионов рублей благодаря заявлениям о банкротстве застройщиков. Но расторжение договора – это крайне рискованное предприятие, и на сегодняшний день я бы не советовал прибегать к нему, поскольку почти все омские строительные компании, у которых есть долевка, – это ходячие мертвецы.
По Омскгражданпроекту первые заявления мы подавали в интересах трех клиентов: двое получили деньги, один – готовую квартиру. Оставшиеся дольщики находятся в прежней ситуации – дом на 70 лет Октября заморожен. После успешного начала к нам обратились более десяти обманутых дольщиков, и только один из них, несмотря на то, что я объяснял ему возможные негативные последствия, принял решение о расторжении. В это же время ко мне обращаются около 20 дольщиков Красноярской промышленной компании, застройщика «Квартала Романтиков», упомянутого ОВЕРИНОЙ, я объяснял людям, насколько велик риск расторжения договоров. Но у Ирины Анатольевны неверная информация: мы никогда не подавали к данной компании исков! В результате моих консультаций ни один из дольщиков Красноярской промышленной компании не решился на расторжение договора. Если бы я хотел собрать деньги с этих несчастных людей, я бы это сделал. Но в первую очередь я думаю о репутации.
– Получается, те, кто обратился первым, имеют шанс получить что-то с застройщика, остальные – нет?
– Не всегда прослеживается такая закономерность. Например, наш главный оппонент в судах «ПИК-Регион», дочка крупнейшей строительной российской ГК «ПИК», выплатил всем. Было около тысячи судебных решений по неустойкам и компенсации за строительные недостатки, и по всем искам они стопроцентно рассчитались. Ни одного расторжения там не было. Полностью рассчитался и «Горпроект». Два дома по улице Звездной введены в эксплуатацию, люди получили квартиры, и все, кто хотел, неустойку. Думаю, Константину ПЕТРЕНКО не на что жаловаться, потому что суммы, которые выплатил «Горпроект», составляют малую долю от его прибыли, полученной от реализации квартир в этих домах. Кроме того, деньги дольщиков для застройщика – это бесплатный кредит. На что они жалуются, непонятно. Когда застройщик собирает с дольщиков деньги, он всегда закладывает прибыль, поэтому говорить, что мы забираем из резервов, которые могли быть направлены на строительство, неверно. Мы берем средства из прибыли. Если застройщик говорит, что у него нет денег, он просто не хочет делиться, не хочет строить за счет своей прибыли дома.
Компания «ДомСтройОмск» также упомянута в статье, якобы к Ирине Анатольевне обратились граждане, жалующиеся, что после вала исков к компании было остановлено строительство второго корпуса ЖК на Кирова. Действительно, мы подали около 30 исков о взыскании неустойки по первому корпусу этого ЖК, из них было исполнено порядка трех решений о взыскании денег.
– О какой сумме идет речь?
– В целом дольщиками реально получено около 200 тысяч рублей – неустойки за нарушение сроков. Фактически никакого влияния на финансирование второго корпуса мы не оказали. Строительство первого уже велось вяло. Ирина ОВЕРИНА пытается найти закономерность между подачей исков и остановкой строительства. Может быть, это и совпало по времени, но причина – это неэффективное хозяйствование и то, что застройщик просто не рассчитал свои силы. Наступил кризис, упали продажи, подорожали материалы, у компании, возможно, нет базы, которая позволила бы за счет своих резервов достроить дом. У застройщика имелись активы, из которых он мог бы рассчитаться, но они были переписаны на других лиц, в частности, четыре машины Toyota Camry (это реальное решение, сделка была оспорена заинтересованным кредитором). Автомобили должны были реализовываться приставами, но их служба не работает. Приставы вообще редко когда оказывают реальную помощь по взысканию денег. Все, что наши клиенты получают, процентов на 99,9, не связано с этой службой. Мы всегда взыскивали деньги либо путем направления в банк исполнительных листов, либо добивались добровольного исполнения со стороны застройщика.
– У вашего клиента Юрия ГУЗЕЯ, который своим заявлением о расторжении договора инициировал процесс о банкротстве фонда «Жилище», как сейчас обстоят дела?
– Ни денег, ни квартир он пока не получил. На тот момент, когда он ко мне обратился, было очевидно, что средств на счетах Фонда нет. Тогда мы предложили застройщику вернуть квартиры, но положительного ответа не получили. Дом сдан. Когда ГУЗЕЙ расторг два договора, то фактически снял обременение с квартир, и они вернулись в собственность застройщика – Фонда «Жилище». В дальнейшем мы выяснили через Росреестр, что квартиры были проданы Фондом еще раз в апреле–мае 2017 года. За эти сделки отвечал директор РАБАНИН.
– Они противозаконны?
– Однозначно это могут сказать только правоохранительные органы. Но, насколько я знаю, данные случаи не расследуются. В момент продажи квартир второй раз деньги в Фонде были, и во власти руководства было отдать их ГУЗЕЮ и тем самым избежать процедуры банкротства. Но, увы, Фонду, видимо, было на руку заявление ГУЗЕЯ. Бессмысленно обвинять в этом меня, я не был инициатором расторжения договоров, а включился в процесс на стадии исполнения решения.
Ранее интервью полностью можно было прочитать только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 21 февраля 2018 года
