Омский завод технического углерода стал холдингом, объединившись с аналогичным волгоградским предприятием. Но и это еще не предел. Возможно, в ближайшие месяцы количество заводов, управляемых омской управляющей компанией «Техуглерод», увеличится. О перспективах развития холдинга рассказал корреспонденту «КВ» Алексею БЫКОВУ генеральный директор управляющей компании Валерий КАПЛУНАТ.
— Зачем вам оказался нужен завод в Волгограде?
— До последнего времени в России существовало только четыре разрозненных предприятия по изготовлению технического углерода: в Омске, Ярославле, Волгограде и Нижнекамске. Лидеры по объемам производства — два первых. Самым слабым был волгоградский завод. Поэтому Группа «Амтел», которой он принадлежал, продала его. Купить предприятие должна была американская фирма «Columbian». Она своих намерений не скрывала, планируя реконструировать его, вывести в лидеры и на этих правах, используя выгодное географическое положение, вынудить продаться либо ярославский, либо омский завод.
— Но американцы и сейчас могут предложить продаться.
— Сейчас это будет добровольное предложение, а если в основе бы лежали лучшие конкурентные позиции — была бы совсем иная ситуация. Это было бы экономическое принуждение. Производство технического углерода в мире — очень конкурентная среда.
— Почему?
— Потому что его переизбыток. Правда, большая часть — весьма среднего качества. Омский завод в отличие от многих остальных специализируется на высококачественном углероде.
— Вы решили предупредить действия конкурентов?
— Решение приобрести Волгоградский завод было для нас стратегическим. Мы сразу понимали, что должны будем его развивать, создать вертикально-интегрированную структуру с едиными центрами снабжения, продаж на внешнем и внутреннем рынке. К сожалению, в России нет законодательства, которое четко обуславливает понятие холдинга. Но мы холдинг создали: во главе обоих заводов стоит управляющая компания «Технический углерод», генеральным директором коей я и являюсь.
— Где зарегистрирована управляющая компания?
— В Омске. Оба завода работают на условиях процессинга.
— Как и многие другие химические и нефтеперерабатывающие предприятия...
— Да, конечно. То есть заводы, по сути дела, являются цехами по переработке техуглерода, не владея ни конечным, ни начальным продуктом.
— Но центры прибыли находятся в Омске?
— Безусловно. Финансовые ресурсы сконцентрированы в фирмах «Поликарбон», которая осуществляет внешнеэкономические операции по продаже технического углерода, и, соответственно, «Протис», которая осуществляет продажи на внутреннем рынке. Обе зарегистрированы в Омске.
— А управляющая компания чем занимается?
— Она осуществляет функции юридического, бухгалтерского характера, определение единой технологической и инвестиционной политики, направление финансирования, контроль. В целом я могу сказать, что холдинг пятикратно увеличил налоговые отчисления. Но для того чтобы это определить, необходимо сделать консолидированную отчетность. Мы подали записку в областное правительство со списком этих фирм и с методикой расчета, по которой можно отслеживать консолидированные платежи в бюджет. Дело в том, что налоговая инспекция не ведет суммирующий учет по отношению к холдингам. Тем более что у нас идут длительные споры с налоговой по возмещению НДС. Это колоссально тяжелая проблема. У нас уже около трехсот миллионов рублей зависло. А ведь это для нас источники реинвестиций.
— Это ведь реальный товар, который на самом деле отправлен за пределы страны?
— Это никем и не оспаривается.
— Но от этого страдаете не только вы, это общая проблема для всех экспортеров. Таким образом налоговики выполняют план по сбору НДС.
— Задерживают выплаты по самым иезуитским поводам — запятая не та, чернила не те. Я надеюсь, что правительство все-таки озаботится этой проблемой, ведь страна не сможет всегда жить на нефтедолларах и газоевро. Ведь таким образом подрывается экспортный потенциал предприятий, которые в состоянии продавать за рубеж не сырьевые ресурсы, а продукты с добавленной стоимостью. У нас 80% продукции идет на экспорт.
— Кто ваши покупатели на Западе?
— Все известные шинные брэнды: Michelin, Pirelli, Goodyear, Continental, Bridgestone, Nokian, Dunlop. Мы, по сути дела, встроены в их технологическую цепочку. В отдельных случаях являемся единственными поставщиками.
— Например?
— В частности, завода в Амьене (Франция). Кроме того существует специализация по маркам. И в отдельных марках мы существенно преобладаем. К сожалению, омский завод техуглерода больше ценят за границей, чем на родине. Взять хотя бы уже упомянутую ситуацию с НДС.
— НДС платится, насколько я понимаю, в федеральный бюджет, а не в областной.
— Конечно. По этой ситуации мы думаем направить обращение премьер-министру России. К счастью, на уровне региона мы находим понимание. В Омской области, а я уже могу сравнивать, более благоприятный инвестиционный климат, чем в ряде других регионов. Поэтому штаб-квартира холдинга зарегистрирована здесь. С министерством нефтехимического комплекса, например, у нас регулярный конструктивный диалог.
— Неужели прям никаких разногласий?
— Ну... На днях они прислали, скажем так, требование увеличить среднюю заработную плату на заводе. Дескать, во втором полугодии она оказалась меньше, чем в первом.
— Действительно, странно.
— Дело в том, что в начале года выдавалась тринадцатая зарплата, плюс компенсации за отпускные... То есть причины тому вполне объективные. Несмотря на это, мы отреагировали и постепенно начали повышать зарплаты, хотя изначально планировали это сделать лишь с 1 января 2008 года. Думаю, в течение нескольких месяцев доведем среднюю зарплату по заводу до 15 тысяч рублей.
— Недавно пресс-служба минэкономики области сообщила, что в институте проблем переработки углеводородов СО РАН ведутся работы по получению напористых углеродных носителей. Это не ваши заказы?
— У завода плодотворные и конструктивные контакты с этим институтом, куда влился бывший омский институт технического углерода. У нас есть оборудование, сопоставимое с лучшими исследовательскими центрами Европы и Северной Америки. Это и позволяет, в определенной степени, поддерживать конкурентоспособность. Более того, намереваемся идти в реальные нанотехнологии и разрабатываем c институтом совместную программу по наноструктурированным системам и, возможно, в ближайшее время проведем на эту тему научно-производственную конференцию.
— Какие такие нанотехнологии могут быть по отношению к техническому углероду: это же сажа?
— Технический углерод на самом деле непростой объект. Более того, до сих пор мало исследованы процессы поведения техуглерода в резине. Нет даже математической модели. Поэтому процесс соблюдения необходимого качества достаточно мучителен и трудоемок. Мы должны обеспечить параметры, предъявляемые западными партнерами в спецификациях. То есть как на монетном дворе: монетка из первой партии должна полностью соответствовать аналогичной из последней. Ни на йоту не отличаться. А эта йота в случае с техуглеродом измеряется в ангстремах. Чуть изменились параметры — и покрышка приобретает иные свойства.
— 26 июня 2007 года объявлено начало процесса банкротства завода технического углерода. Какое предприятие имеется в виду?
— Напомню, с чего все началось. Некоторая часть бывшей советской элиты в Омске посчитала, что может получить некую дань с нашего завода. Первично отрабатывались планы, насколько я знаю, по рейдерскому захвату. Когда эти планы не увенчались успехом, стал разыгрываться сценарий банального шантажа. К сожалению для этой группы лиц, мы проявили упорство, так что все это длится третий год. Этими космической величины исками был спровоцирован вал претензий к заводу и от других кредитов. Общая сумма этих претензий почти сравнялись с валютой баланса. Есть закон, в рамках которого и была введена процедура наблюдения.
— По отношению к кому?
— К ЗАО «Омсктехуглерод». Как известно, начало процедуры банкротства связано с мораторием на различные виды претензий, в том числе и по тем, о которых я говорил выше.
— Ваши оппоненты говорят о выводе активов из ЗАО «Омсктехуглерод».
— Перераспределение активов было связано только с созданием холдинга. Спекулировать на этом могут только те, кто хотел в одночасье заработать на нас десятки миллионов долларов, используя, кстати, свой немалый административный ресурс. С нашей помощью некоторые из них потеряли свои высокие посты, но, похоже, не все.
— А в холдинг входит другой завод, не тот, в отношении которого введено наблюдение?
— Нет, конечно. В холдинг входит ООО «Омсктехуглерод», не являющееся правопреемником ЗАО и аккуратно платящее все положенные налоги.
— Каковы перспективы на ближайшие годы?
— Кардинальная модернизация и прежде всего — волгоградского завода. Эта программа, рассчитанная примерно на пять лет, требует немалых ресурсов. Безусловно, намереваемся развивать мощности дальше и пытаемся вести переговоры о приобретении заводов за пределами Российской Федерации.
— Где?
— Разговариваем с собственниками Кременчугского завода технического углерода. Ситуация там непростая, но процесс переговоров идет. Рассматриваем возможность приобретения промплощадки в Барнауле.
— В начале ноября на омском градостроительном совете говорилось, что на Пушкина,19 планируется новый офис Омсктехуглерода. Так ли это?
— Там будет штаб-квартира нашей холдинговой компании, оснащенная самой современной инфраструктурой.
— Объем инвестиций?
— 250 миллионов рублей. Рассчитываем построить офис года через три.
