В минувший четверг, 9 июля, на кухне «Коммерческих вестей» побывал Александр КИВИЧ, с июня прошлого года возглавляющий производственный комплекс «Омский бекон». За чашкой чая творческий коллектив газеты обсудил с топ-менеджером крупнейшего в Омске аграрного холдинга перспективы мясной отрасли, вопросы продовольственной безопасности, административные барьеры, рост цен на колбасу и многое другое. По традиции предлагаем читателям «КВ» ознакомиться с наиболее интересными моментами из двухчасовой беседы.
– Александр Александрович, вы вернулись на «Омский бекон» после достаточно долгого перерыва. Что вы увидели, когда вернулись? Было лучше или хуже, чем вы ожидали?
– Я отсутствовал в Омске 9 лет, и, хотя у меня были другие проекты, все это время я внимательно следил за родным предприятием. Когда получил предложение опять возглавить этот проект, то я понимал масштаб изменений, которые произошли за эти годы. Изменения, конечно, произошли не в лучшую сторону – «Омский бекон» перестал быть лидером отрасли. Но я к этому отношусь нормально. У каждого предприятия за период его жизненного цикла бывают как этапы роста, так и этапы спада.
– А что сделала не так прежняя команда управленцев? Приняла неверное решение, чтобы каждое предприятие группы работало на рынке самостоятельно?
– Да, принципиальное изменение – это отказ от модели, которая предусматривала связь в одну производственную цепочку всех бизнесов «Омского бекона». В двухтысячные такой комплексный проект мы реализовали первыми в России из сельскохозяйственных предприятий. Мы доказали не на словах, а на деле, что это модель эффективная. Потом пришла другая команда управленцев, которая внедрила свою модель. Они считали, что свиноводство и мясопереработка могут работать сами по себе. В результате группа перестала работать на конечную цель и общий результат. «Омский бекон» снизил объемы продаж и потерял свою долю рынка.
– Насколько снизились объемы?
– Почти в два раза. Когда я уходил из «Омского бекона», продажи готовой продукции составляли 54 тысячи тонн в год. По итогу 2013 года продажи – 28 тысяч тонн. Такая потеря рынка имеет вполне объективные причины – были проблемы с качеством продукции.
– В 2014 году производственный комплекс «Омский бекон» сколько произвел продукции?
– Прошлый год мы завершили с приростом. Продажи составили 31 тысячу тонн готовой продукции, производство мяса свиней – 47 тысяч тонн в живом весе. В первом полугодии 2015-го у нас еще более позитивная динамика. Рост в 35% по готовой продукции к уровню первого полугодия прошлого года.
– В принципе 2013 год был неудачным не только для «Омского бекона», но и для всей отрасли. Цены на свинину резко упали, и свиноводческие предприятия либо ушли в минус, либо балансировали на грани рентабельности...
– Согласен, для всех свиноводов год был не совсем удачный. А вот для мясопереработчиков – очень даже неплохой. Они получили на входе дешевое сырье и заработали хорошую прибыль. В 2014 году ситуация изменилась, цена на свинину выросла почти на 37%, и сложности стали испытывать переработчики, особенно мелкие, которые закупали недорогое замороженное сырье. Переработчики не могут пропорционально поднять цену, иначе цена на полке станет неподъемной для потребителя. Мы, например, за весь 2014 год подняли цену на колбасную продукцию только на 8,8%. И в этом как раз преимущество той модели, по которой сегодня работает «Омский бекон». Мы все работаем на общий результат.
– Какие предприятия входят в производственный комплекс «Омского бекона»?
– Поскольку мы воссоздали цепочку из предприятий по схеме «от поля до прилавка», то не можем обойтись, конечно, без «Лузинского зерна», которое обрабатывает поля «Омского бекона» и производит пшеницу, рожь, ячмень, горох и грубые корма для дойного стада нашего «Лузинского молока». «Лузинский комбикормовый завод» перерабатывает зерновые в гранулированные корма для наших свиней и птицы, которую выращивает птицефабрика «Сибирская». Она не входит в состав производственного комплекса «Омский бекон», но находится в структуре нашей управляющей компании – Группе «Продо». Далее в производственной цепочке у нас «Омский бекон», Лузино – это свиноводческие комплексы, их четыре – два племенных и два товарных. Во втором, мы говорим о Калачинском «Омском беконе», сосредоточена вся первичная переработка скота и большая часть переработки мяса – порядка 65%. Еще 35% продукции производит мясоперерабатывающий цех № 47 в Лузине, который, если помните, в 2001 году во время своего рабочего визита в Омск посещал президент ПУТИН. Еще у нас есть логистическое подразделение, продажи, маркетинг, предприятия «БеконАвтотранс» и «Лузинская Тепловая Компания», которая вырабатывает тепло не только для наших производственных площадок, но и отапливает Лузино с населением около 10 тысяч человек.
– Почему мясокомбинат в Калачинске тоже зарегистрирован как АО «Омский бекон», но только с другим ИНН?
– Это было без меня, и о причинах я могу только догадываться. Видимо потому, что торговая марка «Омский бекон» – самое дорогое, что есть у нашей группы. И производить готовую продукцию на предприятии, которое носит название «Омский бекон» – это вполне логично. Но и забирать историческое название у предприятия в Лузино тоже было бы неправильно. Вот и придумали такую фишку. А мы сами называем предприятия просто – ОБЛ и ОБК.
– У вас есть какая-то специализация производственных площадок? В Лузине, например, изготавливают только полуфабрикаты, в Калачинске – только колбасы.
– Сегодня и в Лузине, и в Калачинске производится примерно одинаковый ассортимент, но в планах у нас дальнейшая оптимизация калачинского мясокомбината. Для этого мы будем заниматься специализацией производства, чтобы ассортимент не дублировался.
– Куда поставляется продукция «Омского бекона»? И сколько вы продаете в Омской области?
– В Омской области сегодня остается порядка 34%, 7% продаж приходится на Ханты-Мансийский автономный округ, 6% продукции уходит в Казахстан. Остальное – в Тюменскую, Новосибирскую, Кемеровскую, Иркутскую области, Алтай и Красноярский край. Наша территория продаж – от Урала до Байкала. Бренд не потерялся, он узнаваем, у нас всегда было очень хорошее сырье, и, как только мы добились стабильного качества, лояльность потребителей стала опять расти.
– Качество было нестабильным при очень хорошем сырье. Это почему так?
– Потому что, как я уже говорил, бизнесы по производству мяса и мясопереработке работали каждый сам по себе. «Омский бекон» продавал свою качественную свинину конкурентам, а переработчики в то же самое время покупали на рынке не очень качественное замороженное сырье. В результате «Омский бекон» потерял свое главное конкурентное преимущество – стабильное качество продукции, а потребители перешли на продукцию предприятий, которые использовали нашу свинину.
– И работают у ваших конкурентов бывшие сотрудники «Омского бекона»...
– И это тоже правда. Все ключевые руководители производств – бывшие наши сотрудники.
– Правильно ли мы поняли, что сейчас вы не снабжаете сырьем конкурентов?
– Мы прекратили практику продажи живых свиней на сторону еще в прошлом году, как только я вернулся на предприятие. Потом прекратили и продажу сырья. Сегодня порядка 68% туш после разделки берем для собственного производства. Еще 25% вырабатываемого сырья поставляем на мясоперерабатывающие предприятия нашей Группы «Продо» – в Москву, Пермь и Уфу. А сырье, которое слишком дорого направлять в колбасное производство, реализуем либо ресторанам, либо мелким производителям, которые работают в других регионах и нам не конкуренты.
– Можете сказать, какая у вас сегодня доля регионального рынка и кого из омских производителей вы считаете своими основными конкурентами?
– «Омский бекон» – крупнейший игрок на рынке Омской области. Наша доля в промышленном производстве свинины – 72%, на рынке готовых изделий – 41%. У следующего по величине игрока, ГК «Руском», по нашим оценкам, доля существенно меньше – 24%. На третьем месте с 6% рынка «Сибирская продовольственная компания» из Новосибирска. Потом идет омский концерн «Компур» с долей рынка в 4%. А дальше много разных производителей с небольшими объемами продаж.
– Какой ваш продукт пользуется наибольшей популярностью? Есть такой сорт колбасы, который покупают наиболее охотно?
– Есть колбаса, которая успешно производится, продается и которая нам дорога, это «Казачья». Ее рецептура полностью создана технологами нашего предприятия, и скоро, я думаю, мы будем продавать ее под брендом «Омского бекона» в Москве. Специалистам в области продаж из центрального офиса Группы «Продо» этот продукт очень понравился, они предсказывают «Казачьей» хорошие продажи в столице.
– Какова судьба бренда «БонБекон», который планировался как федеральный? Почему сейчас колбасы этой марки почти нет в магазинах?
– Насчет марки «БонБекон» действительно были большие ожидания. Была идея победить с ней российский рынок. Но эти планы – уже можно сегодня сказать – не получилось реализовать, поэтому принято решение в течение этого года полностью прекратить выпуск и продажу продукции под брендом «БонБекон». Двигаться дальше мы будем с брендом «Омский бекон». Его и будем развивать. Еще у нас есть бренд «Добрый продукт», которым мы покрываем низкоценовой сегмент, а также новый федеральный бренд «Ясная горка» для продуктов из мяса птицы. Рынок встретил этот бренд хорошо. Сегодня продажи только на омской земле выросли до 300 тонн в месяц. Планируем увеличение до 500 тонн.
– На кого из российских мясопереработчиков вы равняетесь?
– Если честно, я не вижу на российском рынке переработчиков, на которых хотелось бы равняться. Основные мясники, что бы кто ни говорил, – они в Германии, Австрии, Испании. Там и традиции хорошие, и технологии. И если мы хотим сделать что-то новое, то едем туда, смотрим, анализируем, учимся. В свое время проект на «Омском беконе» делала «под ключ» австрийская компания «Шаллер», которая пришла со своими технологиями, рецептурами, добавками. Для омского рынка это была революция. Параллельно развивался и мясокомбинат «Омский». Я в то время был его директором, и мы с группой специалистов объехали тогда всю Европу, посмотрели все передовые предприятия и заложили технологию, которая соответствовала самым передовым европейским стандартам на тот момент.
– Как вы смотрите на то, что на рынок свинины и мясопереработки заходит, к примеру, группа компаний «Титан», которая всегда занималась нефтехимией? Фактически это люди со стороны...
– Предприниматель, как говорится, и в Африке предприниматель. Он находит инвестиционные идеи и их реализовывает. И неважно, из какой отрасли он пришел. Группа «Титан» захотела заниматься сельским хозяйством и пытается реализовать крупный проект – это нормально. Получится у них или нет – увидим.
– Конкуренты у вас людей не переманивают?
– А что плохого в том, что воспитанники «Омского бекона» участвуют во всех омских свиноводческих проектах? И не только омских, кстати. Если вы окажетесь на каком-нибудь совещании федерального уровня в минсельхозе, встретите там очень много бывших работников «Омского бекона». Получается, что мы создали очень хорошую модель подготовки кадрового резерва. Этим можно только гордиться.
– Вы говорили о высоком качестве сырья. По каким показателям можно оценить, что свинина качественная? По количеству жира?
– Качество определяют прежде всего корма. У нас в основе кормов – сибирские пшеница, овес и ячмень. В них содержание белка выше, чем в зерновых, которые выращены в европейской части России. И это очень важно. У нашей свинины получаются очень хорошие органолептические показатели: запах, вкус, цвет, аромат, консистенция. Количество жира тоже влияет на качество. Одно время был толстый слой шпика, потом все свиноводы увлеклись тонким слоем – 2–3 сантиметра, и стали откармливать свиней 170-190 дней. Сейчас свиноводы возвращаются к идее, что период откорма должен быть больше и жира в мясе должно быть больше.
– Говорят, в конце прошлого года рынок мяса лихорадило из-за резкого снижения курса рубля. А что сейчас происходит на рынке?
– Сейчас рынок уже вполне прогнозируемый.
– В чем смысл вашего нового проекта по строительству свиноводческих комплексов? Каких показателей вы хотите добиться? Чья технология будет использоваться? Зачем все строить с нуля и даже на новом месте?
– Строить новое нужно. Нашим свинокомплексам уже более 40 лет. Их жизненный цикл завершился. Мы рассматривали вариант капитальной реконструкции с максимальным использованием действующих объектов, но этот вариант получался не намного дешевле. Поэтому решили сделать так, как принято во всем остальном мире, – построить новые объекты на чистых площадках, которых хватит на следующий жизненный цикл. Первый этап планируем начать в апреле 2016 года, завершить строительство – весной 2017 года. На первом этапе будет построено четыре объекта – племенной репродуктор, станция искусственного осеменения и две товарные фермы. Два объекта будут расположены в селе Калинине, один – в Лузине, станция осеменения – в поселке Новоомском. Цена вопроса – 5 миллиардов рублей. На полную мощность объекты первого этапа выйдут в 2019 году. На втором и третьем этапах планируем добавить еще по три товарные фермы. И запускаем оба этапа с разрывом в один год. К 2020 году все площадки должны будут заработать. Общий объем инвестиций – 13,35 миллиардов рублей.
Теперь о производственных показателях, которых хотим добиться. Сегодня из расчета на одну свиноматку мы получаем 1 500 килограмм мяса в год. После реализации нового проекта увеличим свинопоголовье до 348 тысяч и сможем получать до 3 500 килограмм в год на одну свиноматку. К 2020 году доведем общий объем производства до 72 тысяч тонн свинины в живом весе, а производственные затраты снизим на 30%. Если говорить о технологии, оборудовании и генетике, то все будет импортное, конечно. Импортная генетика объективно лучше. Поставщика животных уже выбрали – это голландская компания «Хайпор», одна из передовых на сегодняшний день.
По оборудованию мы провели тендер, победила датская компания ACO Funki. Это очень серьезный производитель, один из лидеров в области комплексных решений для животноводства. Для сравнения, как «Мерседес» в автомобилестроении. Мы очень довольны, что нам в результате тендера удалось сторговаться. Площадки уже все застолбили. Девять из них у нас в собственности, еще одна оформлена в долгосрочную аренду. Над проектом работает компания с большим опытом, которая участвовала в проектировании почти всех крупных свиноводческих комплексов, строившихся в последние годы в России.
– Банк уже выбран, который будет финансировать строительство?
– Предварительные переговоры проведены с несколькими банками. Но банки не могут принять решение, пока проект не прошел госэкспертизу и не получено разрешение на строительство.
– Что будет на том месте, где сейчас стоят свинокомплексы? Эту территорию вы же планируете как-то использовать?
– Я считаю, мы сможем капитальные объекты аккуратно разобрать, железобетонные конструкции использовать для других целей, а земельные участки со временем привести в нормальное состояние и использовать для посевов зерновых культур и сочных кормов.
– За счет чего импортная свинина выходит дешевле?
– Если мы возьмем для примера Бразилию, там другие климатические условия. Следовательно, ниже стоимость кормов для животных. Этого запаса по кормам вполне хватает, чтобы покрыть все затраты на транспортировку через Атлантический океан. А в Европе лучше организовано производство. И если мы научимся управлять так же эффективно, то вполне сможем конкурировать с европейскими производителями свинины. Попытки такие есть, некоторые приглашают и зарубежных менеджеров, но они в России долго не задерживаются. Слишком разная ментальность. Там если менеджер сказал, то он может быть уверен, что его распоряжение будет выполнено. У нас же нужно не просто сказать, а еще десять раз проверить, сделано или нет.
– Не опасаетесь, что к 2020 году, когда заработают новые свинокомплексы, в России уже будет перепроизводство свинины?
– Я понимаю, что такое время когда-то может наступить, но точно не в 2020 году. Ну а когда мы увидим перепроизводство свинины в России, то станем экспортерами. У нас рядом Китай голодный. Что бы ни говорили, основная часть населения этой страны питается не очень хорошо, и нужно очень много времени и сил, чтобы накормить такую большую страну.
– Сколько налогов перечисляют все предприятия производственного комплекса «Омский бекон» в областной бюджет?
– В 2014 году мы заплатили 700 млн рублей во все уровни бюджета и во внебюджетные фонды. Из этой суммы 90 миллионов рублей осталось в бюджете Омской области.
– В прошлом году Россельхознадзор оштрафовал «Омский бекон» за загрязнение навозом земель Лузинского сельского поселения. Что произошло? Вы складировали навоз с нарушением норм?
– На самом деле проблема очень простая. При промышленном выращивании животных всегда были и определенные выбросы в атмосферу, и навоз, который должен утилизироваться по специальной технологии. Почему столько шума было в нашем случае? Люди построили дорогие особняки в нашей санитарно-защитной зоне, рядом с полем, куда мы вносим навоз в виде удобрений, а потом стали жаловаться, что там пахнет не так, как им бы хотелось. Сейчас, когда мы решаем вопрос с размещением новых объектов, буквально под роспись знакомим глав местных администраций с проектами санитарно-защитных зон.
– Пищевая промышленность недовольна новыми требованиями к качеству сточных вод. Все говорят, что они настолько жесткие, почти как к питьевой воде. А вы что думаете на этот счет?
– Это от того, что определенные люди придумывают себе работу. Когда мы знакомимся с требованиями, которые предъявляются к производственным объектам на Западе, и сравниваем их с российскими, то в подавляющем большинстве случаев оказывается, что российские требования в разы жестче. А потом мы идем в магазин и спрашиваем, почему товары на полках такие дорогие. А как их выпускать дешевле, если на себестоимость продукции ложатся все новые и новые затраты. Особенно сейчас, когда сильно возросла стоимость сырья. Мы считаем буквально каждую копейку, ищем резервы, чтобы не поднимать цены на полках.
– Пару лет назад был большой шум, когда «Омский бекон» запретил своим работникам держать свиней в личном подсобном хозяйстве. Этот запрет даже прокуратура оспаривала...
– Решение было абсолютно правильным, что потом подтвердил и суд. Каждый сотрудник, который приходит на свинокомплекс, подписывает трудовой контракт, в котором содержится запрет на содержание свинопоголовья. Мы за этим жестко следим, и сегодня никаких волнений нет. Эпизоотическая обстановка в России остается тяжелой, и все наши работники понимают, что от таких мер зависит их будущее. Я уверен, что скоро и на уровне законодательства будет запрет. В европейской части страны в результате эпидемий африканской чумы свиней в 2012-2013 годах вырезали сотни тысяч животных. Все уже поняли, какие это риски не только для отрасли, но для продовольственной безопасности страны.
– На минувшей неделе у депутатов Госдумы появилась новая инициатива. Они задумались о том, как ограничить рекламу фастфуда и некоторых продуктов питания с большим содержанием жиров, соли и сахара. В том числе некоторых колбас. А вы что думаете об идее уравнять в рекламе колбасу и водку?
– Я думаю, что в нашей стране хватает более важных задач, которые депутатам следовало бы обсуждать. И, конечно же, я не считаю, что нужно ограничить рекламу колбас. Мы производим этот продукт и гарантируем его качество и безопасность.
– Собственную торговую сеть «Омский бекон» не планирует восстанавливать? Омичи некоторые магазины до сих пор называют беконовскими.
– Мы давно приняли решение о закрытии фирменной сети и развиваемся по другой модели. Фирменную торговлю, конечно, неплохо иметь. Но не как эффективный канал для реализации продукции, а как имиджевый проект. В месяц «Омский бекон» реализует порядка 4,5 тысячи тонн различной продукции, а такие объемы можно продавать только через федеральные и крупные локальные торговые сети.
– После отъезда из Омска вы достаточно долго работали в компаниях «Юнимилк» и «Данон». Где вам лучше работается, в мясной или в молочной промышленности?
– Мне, как менеджеру, такие мысли даже в голову не приходили, если честно. Задача у управленца везде одинаковая – добиться роста продаж. Я городской парень. Когда пришел в свиноводство, довольно долго пытался понять, как там все работает. А когда разобрался с бизнес-процессами, то оказалось, что свиноводство принципиально ничем не отличается от сборки ракеты. И там и здесь нужны комплектующие, оборудование и руки людей. Если все правильно отстроить и заставить эффективно работать, то результат будет хороший.
– И работники молочной промышленности ничем не отличаются от свиноводов? Им тоже нужно десять раз повторить?
– Всем нужно не только десять раз повторить, но еще и проконтролировать. И когда некоторые руководители мне говорят, что они не могут добиться хорошего результата из-за того, что люди у них плохие, я им всегда говорю: вы не правы. Люди хорошие, они только ждут от вас правильных решений. Если люди понимают, что нужно сделать, и им объяснили правила игры – все задачи будут выполнены в срок и качественно.
– В течение полугода после того, как вы возглавили «Омский бекон», поменялись все руководители производственных площадок. Не сработались?
– Я давал возможность показать себя всем. Были даны четкие установки, что именно нужно поменять. Но если за полгода результата у менеджера нет, а есть даже некое сопротивление изменениям, то нужно расставаться с таким менеджером.
– У вас в команде сегодня не только омичи?
– Мы собирали команду со всей страны. Вернулись некоторые из тех, кто начинал свою карьеру на «Омском беконе». Я не могу сказать, что сегодня все руководители полностью отвечают моим ожиданиям, но я вижу у них хороший потенциал.
– Ваши сыновья выросли и разъехались?
– Да, мы с супругой сейчас в Омске вдвоем. Старший сын c семьей живет в Москве, работает в МИДе. Младший учится в Высшей школе менеджмента Санкт-Петербургского госуниверситета. Сейчас он приехал на каникулы и почти сразу пошел работать на «Омский бекон». Это уже вторая его практика.
– Спасибо вам, Александр Александрович, что приняли наше приглашение выпить чаю. Желаем успехов во всех ваших начинаниях.
