В последних числах мая погостить в Омск приезжала Елена КОРОТКОВА, дочь Александра КОРОТКОВА, в 1997 – 2001 годах занимавшего должность заместителя губернатора Омской области по финансовым и социальным вопросам, но из-за конфликта с Леонидом ПОЛЕЖАЕВЫМ вынужденного уйти с должности. Точнее, его ушли, сфабриковав уголовное дело, так ничем и не закончившееся. В 2003-м, соперничая с ПОЛЕЖАЕВЫМ, Александр Петрович баллотировался на пост губернатора Омской области.
Елена пообщалась с корреспондентом «КВ» Анастасией ИЛЬЧЕНКО и рассказала, как сложилась ее судьба, какие жизненные приоритеты она ставит превыше всего.
— Елена, вы надолго приехали в Омск?
— Буквально на выходные. У подруги юбилей. Мы еще в школе договаривались, кто бы где ни был, обязательно приезжаем.
— Расскажите о своем детстве.
— Я единственная в нашей семье родилась здесь, в Омске. Ходила в детский садик, школу, все стандартно. Сначала училась в обычной школе. Когда узнала, что существует 19-я гимназия, поняла, что мне нужен новый уровень, следующая ступень. Сказала родителям, что буду туда поступать. Сдала экзамены и целенаправленно пошла учиться в биологический класс, чтобы проще было поступить в медицинский вуз. В 19-й гимназии я училась в 10-11 классах. Она мне очень помогла, нам преподавали педагоги из университета. Было интересно. Я даже ходила в театральный кружок. Почти не учила биологию и химию: они мне давались легко. В то время я уже знала, что буду врачом.
— Почему вы выбрали медицину?
— А я себя не вижу больше никем. И в 13, и в 15 лет мне нравилось спасать людей, помогать им. Я изначально поставила цель работать в Москве. Когда там жил мой брат и я приезжала в гости, часто проходила мимо института имени Н.В. Склифосовского. Гуляя там со своим маленьким племянником, смотрела на здание института, и мне очень хотелось попасть внутрь. Я была уверена, что там работают самые замечательные люди. На шестом курсе приехала в Москву, сдала вступительные экзамены в ординатуру института им. Н.В. Склифосовского и осталась учиться. Ординатуру закончила досрочно — за год и три месяца — и приступила к работе.
— Ваши ощущения, когда вы пришли туда врачом, отличались от восторгов 15-летней девушки?
— Безусловно. К сожалению, это было время терактов. Я не попала на единственный – «Норд Ост». Остальные — в метро, в Домодедово, на станции метро «Пушкинская», падение домов, захваты самолетов с заложниками – я видела глазами врача-реаниматолога начиная с 1994 года регулярно. И поняла, что это не детство, буквально с первого раза. Было безумно страшно. Но я смогла это пережить и продолжала работать благодаря моим учителям – профессору, доктору медицинских наук Владимиру Хамидовичу ТИМЕРБАЕВУ, главному нейрохирургу профессору Владимиру Викторовичу КРЫЛОВУ, руководителю абдоминальной хирургии профессору, доктору медицинских наук Галине Васильевне ПАХОМОВОЙ. Они меня научили жизни: как себя вести, как смотреть, как пропускать через себя и как не пропускать через себя то, что ты видишь.
Институт Склифосовского очень знаменит. Когда я выезжаю за рубеж на отдых или по работе и в разговоре с иностранцами упоминаю, где работаю, вижу только уважение. Это место, которое знают все, сюда попадают люди со всего земного шара, потому что у нас работают профессионалы, врачи от Бога — целеустремленные, нацеленные на работу в первую очередь. Может быть, к сожалению. Да, у всех семьи, но они стоят на втором плане. Не потому что карьеристы: просто наши врачи людей спасают.
— У вас тоже работа на первом месте?
— К сожалению, да. Естественно, страдает семья, дочь и сын. Очень благодарна своему мужу, потому что такую, как я, вытерпеть сложно, особенно с моей работой. Я могу уйти утром и прийти через день или через три, бывает по-разному. У меня муж занимается воспитанием детей, и именно на нем лежит ответственность за сохранение семейного очага. Он работающий человек, у него техническое образование, но при этом он изумительно готовит. Когда я прихожу, а дома вкуснейшая еда, это потрясающе, тем более что приготовил ее любимый муж. Я и сама люблю готовить. Мне это досталось от мамы — пеку пироги, торты. Когда мы собираемся всей семьей — это тот кусочек моей жизни, который я никому не отдам. Очень ценю такие моменты, ведь на работе я постоянно вижу, как человек в секунды может потерять все.
— У вас и ваших родителей схожи жизненные приоритеты или отличаются?
— Приоритет один – это семья. Помню, папа в детстве говорил, что ради детей и своей жены, не задумываясь, прыгнет с любого этажа. Я была маленькая и думала, что он шутит, а сейчас с полной уверенностью знаю, что ради мужа, детей и брата могу рискнуть жизнью. У меня бабушка старенькая — мамина мама, ей уже почти 90 лет. Это то божеское создание, которое воспитало мою дочь, племянницу, сына. Она сидела с дочкой полтора года, чтобы мне не брать академический отпуск, а ведь ей тогда было уже 70 лет. Сейчас родители забрали ее в Москву, и она печет пироги, торты.
Уверена, не должно быть, чтобы дети отдавали своих родителей в дома престарелых или оставляли одних, нанимая сиделок. Я видела подобное и такой жизни для своих близких не хочу и никогда не допущу. Это предательство. Было время, когда работала параллельно с институтом Склифосовского на скорой помощи в бригаде реанимации. Работа там мне многое дала. Выезжая на вызовы, я поняла: процентов 70 населения РФ находятся на краю бедности, необразованности, у них нет семейных ценностей.
— Вам хотелось как-то изменить жизнь этих людей?
— Конечно, и я неоднократно это делала. Был такой случай. Приезжаю, у маленького ребенка судороги. Вижу, что мама живет в очень плохих условиях. Есть люди, которые живут бедно, но у них чисто и аккуратно, а там просто гадюшник. У нее четверо детей: старшему мальчику лет 14, и трое ребятишек погодки — самому маленькому, к которому я выезжала, месяцев десять. Я ее спрашиваю: почему вы живете в таких условиях? И она мне рассказала. Сейчас я понимаю: так живет процентов 70 женщин в России — когда мужчины пьют пиво, водку, сидят на диване, ничего не делают и смотрят телевизор. Сначала думала, что она плохая хозяйка — не может пыль вытереть, а она просто не успевает, потому что у нее дети, семья. Оказалось, ее бросил муж для того, чтобы… в общем, тема, которую очень любят показывать в ток-шоу. Терпеть их не могу. У меня вся жизнь как ток-шоу начиная лет с 14, когда папе «доброжелатели» создавали проблемы. Вот она смотрит мне в глаза и говорит: помогите. Ну что я, врач, могу сделать? Денег дать? Она сама должна заработать. Я позвонила в социальную службу, объяснила ситуацию. Женщину переселили в область, детей помогли устроить в детский сад и школу, а ее саму — на работу. Много было разных ситуаций, когда жалко и ты помогаешь, потому что можешь, потому что должен что-то сделать. Мне когда-то говорили: врачу не может быть жалко, у него должно быть только сожаление или солидарность. А я думаю, есть вещи, которые ты не можешь пропустить просто так.
Один случай меня потряс. Выехали к человеку без определенного места жительства 46 лет, а у него ухоженный, опрятный, даже интеллигентный вид, алкоголем не пахнет. Выяснилось, что он из детского дома, их выпустили и отправили на все четыре стороны. Ходит по стране, найдет работу – поработает и дальше куда глаза глядят. Я спросила, как при такой жизни ему удается быть чистеньким, не исхудавшим. А он мне говорит: «Мир не без добрых людей». Вот так.
— Самое большое потрясение в жизни?
— У меня было два больших потрясения, которые поменяли мою жизнь кардинально. Я благодарна одному человеку за то, что он мне сделал – стала еще сильнее. Если бы мне предложили поменять что-то в жизни, я бы не стала, та ситуация очень многое открыла мне. Другой человек, встретившийся на моем пути, меня научил делать то, что я сейчас умею. К сожалению, его сейчас уже нет. Его не стало в нашей больнице, и для меня это было большое потрясение.
— Конкретизировать не хотите?
— Нет, все, что хотите, расскажу, но это… очень личное. Я благодарна этим людям — одному с положительной стороны, другому — с негативной. Благодаря им я много чему научилась.
— Елена, как вы справляетесь с проблемами?
— Из-за того, что папа занимал высокую должность, и были проблемы — нас сильно прессовали, у меня вся жизнь в трудностях. Я где-то даже благодарна этой ситуации, потому что теперь знаю, как бороться, как ставить цель и достигать ее несмотря ни на что. Надо идти, как танк, вперед. Это жизненное кредо. Если есть проблема, я стараюсь ее не обойти, а решить. Есть хорошая поговорка: умный человек всегда выйдет из ситуации, а мудрый никогда в нее не попадет. Безусловно, я стараюсь просчитать свои действия и обойти проблемы, чтобы было удобно, комфортно. Но если что, я иду вперед, потому что для меня важно достигнуть цели.
— Вы своих детей воспитываете так же, как когда-то вас?
— Да, в нашей семье с детства прививают такие качества, как самостоятельность, целеустремленность, лидерство. При этом ценность семьи на первом месте. У детей всегда есть право выбора и право голоса.
У меня достаточно хорошее образование, потому что мне его давали родители. В семье каждый занимался своим делом. Папа у меня отлично разбирается в математике, физике, и мне легко даются экономические предметы, маркетинг, менеджмент. Мама — очень нежная и ласковая. Она всю жизнь занималась детьми. И в трудные времена, когда еще меня не было, подрабатывала санитаркой в доме престарелых, потом воспитателем, и своим упорством, мудростью, добротой и целеустремленностью дошла до должности заведующей детским садом № 355. Это был огромный комбинат, который славился по всей России.
— Столица, где вы сейчас живете, отличается от Омска?
— Люди другие, абсолютно. В Омске более спокойные, как меланхолики. Даже муж это отметил, хотя он первый раз в Омске. Это не плохо. Просто в больших мегаполисах, как Москва, люди для того, чтобы что-то сделать, ставят цель и идут напролом: не маленькими шажками, а как танк. Иначе затопчут. В столице мне не хватает омского климата. Там влажная погода, и от этого холод чувствуется сильнее.
Тем не менее для меня и моей семьи спокойней жить в Москве. Омск у меня ассоциируется с негативом. Это время института, время, когда папа работал в администрации, когда делали много пакостей для него, для мамы, брата, для меня. Мне не давали сдавать экзамены в институте, вызывали ректора Александра Ивановича НОВИКОВА и говорили: «Вышвыривай ее из института, иначе мы выбросим тебя». На что он им ответил: «Не вы меня ставили, не вам меня выгонять». Много через что пришлось пройти. Даже на маму, человека, который никому ничего плохого не сделал, были нападки. Помню, ее фото повесили на Доску почета города Омска, и люди, которые старалась показать свое «я» перед всем омским народом, сняли его и затоптали. Хотели унизить, но все рано не смогли. Нашу семью на колени поставить нельзя, это невозможно. Такого в Москве нет. Там люди помогают друг другу. Наверняка где-то что-то такое есть, но это такие мелочи, на которые ты не обращаешь внимания. А здесь людям ради достижения каких-то высот, раздувания своего самолюбия надо было утопить того, кто умнее и мудрее их. А когда не получилось, начали портить жизнь детям, жене, родителям. Декан лечебного факультета ОмГМУ Константин Константинович КОЗЛОВ, когда я пришла на пересдачу экзамена, сказал: «Лена, ты умная девочка, у тебя выход только один — сдавать экзамены досрочно». И оставшиеся три года я так и училась. Выбора не было.
— Если гипотетически представить, что нападок на отца не было, ваш характер по-другому сформировался бы?
— Думаю, это генетически заложено. С каждым поколением, а я хорошо помню своих дедушек и бабушек, усиливается упорство, целеустремленность. Не «как я сказал, так и будет», а «я сказал, и это будет». У меня очень хорошая поддержка со стороны родителей – советы, рекомендации. Я могу ими не воспользоваться, но всегда прислушиваюсь. В детстве была пацан в юбке, отсюда, наверное, и работа отнюдь не женская. Как бы ни было, сама я никогда никого не обижала, не унижала. Всем стараюсь помогать без разницы, кто это — ребенок, взрослый, друг или враг, любая национальность. Знаете, кто мои коллеги? Таджики, грузины, армяне – все потрясающие, умные люди, мы дружим. Я уважаю их. У нас много семейных династий работает – по 3-4 поколения врачей. БАЙРАМОВ Шамиль Амирович – мой коллега, заведующий операционным блоком прошел много горячих точек, помогал людям во время стихийных бедствий, военных действий. У нас работают и его дети.
— Елена, вы считаете себя москвичкой?
— Конечно, мои дети выросли в столице. Мы живем в Москве в многоэтажном доме, недалеко от института Склифосовского. Очень хочу за город, но здесь уже другие проблемы – пробки, по которым можно три километра преодолевать шесть часов. Езжу на работу на машине, поскольку приходится часто передвигаться по городу, так удобнее. Хотя бывает и на метро, но после терактов, если честно, я боюсь, поэтому передвигаюсь на машине. За 13 лет я приехала в Омск второй раз. Родители тоже десять лет назад уехали, занимаются с внуками. Хотя папу до сих пор зовут в Омск, чтобы помочь с разными вопросами – понимают, что он глубокий профессионал и может дать только умный совет. В Москве папа учит детей играть в шахматы. Моей дочери 16 лет, она с трех занимается шахматами и сейчас занимает первые места по Москве. Играет с большим удовольствием благодаря моему папе.
— Отец и вас обучил шахматам?
— Да, у нас все играют. Сын, ему сейчас семь, начал с четырех лет. Племянник — кстати, учится на врача-нейрохирурга в Лондоне — тоже шахматист. У всех музыкальное образование. Я восемь лет училась игре на фортепиано.
— Какой совет родителей помог или изменил траекторию вашей жизни?
— Не верь, не бойся, не проси. Я никому не верю, никого не боюсь и никого ни о чем просить не буду, кроме господа Бога. Воспитали так.
— Вы считаете себя эмансипированной женщиной, главой семьи?
— Нет, что вы, глава семьи — муж. Мы принимаем решения совместно, но в большей степени, и так должно быть, руководит мужчина. Я за мужем, именно «за» ним, за его спиной, и я ничего не боюсь. Не в плане силы, а вообще. Я как истинная львица, загрызу любого за свою семью. Но при этом, когда заходит лев, я становлюсь кошечкой. И также у мамы с папой. У нас никогда не было ни ремней, ни порки, ни углов, я не знаю, что это такое. Нас не наказывали. Не за что было.
— Не баловались или просто наказания были другие?
— Я боялась сделать больно своим родителям. Я не курила, не пила, приходила вовремя и знала, что если опоздаю на пять минут, то не мне будет плохо, а родителям. Они подумают, что со мною что-то случилось. И моя дочь воспитана так же. Если в течение 10-15 минут после условного времени она не позвонит с мобильного телефона, я подниму всю Москву на уши, знаю, что-то случилось, быть не может, чтобы она заставила нас волноваться. Мы так воспитаны, и поверьте, при этом чувствуешь себя очень комфортно. Мне было позволено все, но я никогда плохого не делала.
Свою роль в моем воспитании самостоятельности сыграло и то, что когда мне было где-то 10-11 лет, мама часто болела — то клещ укусил, то другие проблемы, и мне надо было накормить себя и папу, приготовить и принести маме в больницу суп, постирать, погладить белье. Но я не боялась этого, понимала, что это необходимо, что кроме меня это некому сделать. При этом я не была ущемлена как ребенок никогда. Меня любили, ласкали, целовали, я чувствовала себя как фарфоровая куколка.
— Вы часто бываете за рубежом. Была мысль переехать туда жить?
— Трудно ответить, я не задавалась таким вопросом. Хотя осознаю, что у меня нет сегодня тех финансовых возможностей, которые я имела бы за границей. Тем не менее мне комфортнее туда ездить отдыхать. Сейчас для меня главная цель — выучить детей. Дочь на ноги поставим, отправим и займемся сыном.
— Куда вы ее отправляете?
— Она очень сильно хочет поехать за границу учиться и работать. Я ее только поддерживаю. Она пошла в моего мужа, моего брата, папу, у нее экономические склонности. Собирается поступить на «международные экономические отношения» и затем покорять зарубежные страны. Эта специальность дает возможность работать банкирами, экономистами, дипломатами как в России, так и за рубежом, но, к сожалению, не везде наши дипломы котируются, поэтому надо получить образование и за границей.
— Она уже выбрала вуз?
— Да, ее цель — Чикагский университет, который в свое время окончил мой брат. Сначала он учился в МГИМО, защитил диссертацию, а потом в Чикаго. Это было в конце 80-х — начале 90-х годов. Сейчас он тоже живет в Москве. Он известный человек в московских кругах, и не только. Занимается экономическими вопросами — пошел по стопам отца. По жизни брат для меня очень много значит.
— Елена, в связи с осложнившейся политической обстановкой между Россией и США вам не страшно отпускать дочь в Америку?
— Я достаточно аполитичный человек. Если моя дочь выбрала для себя этот вуз, это ее право, ее выбор. Мне важно, чтобы она была счастлива. И сделаю все, чтобы помочь ей. Я была в Америке и не заметила охлаждения. Мне нечего делить с какими-то странами, я езжу туда отдыхать, чему-то поучиться, что-то узнать. У меня нет негативизма к другим странам. Я спасаю людей разных национальностей, из разных стран мира.
— Какая страна произвела на вас наибольшее впечатление?
— В плане отдыха, уединения, потому что мы не так часто бываем с мужем наедине, – Мальдивы. Это рай, где ты предоставлен природе, океану и друг другу. Европа интересна в плане того, что там много чего можно увидеть. Я стараюсь бывать в музеях, на выставках, посещать оперы, балеты в других странах. Мне это интересно. В плане качества жизни, уровня – Америка и Арабские Эмираты. Вообще везде можно жить хорошо, но надо уметь зарабатывать и прикладывать свои мозги к рукам. Даже в деревне. Когда к друзьям приезжаю, понимаю: чтобы все это выросло и коровка давала молоко, за ней ухаживать надо. Я это видела еще в детстве, ведь выросла в те времена, когда мы и картошку сажали, и огурцы, и помидоры, потому что купить это негде, а кушать надо было. Везде нужен труд.
— Вы хорошо помните перестройку?
— Конечно. Мы с родителями жили в Омске, брат уже учился в МГИМО, нам было очень тяжело. Я прекрасно помню, что не было ни колбасы, ни сахара, ни мяса. Все только по талонам. Мы хлеб даже морозили. Родители не употребляли сигареты, водку и меняли эти талоны на хлебные. И работали днями и ночами, чтобы дать образование нам — детям и чтобы мы ни в чем не нуждались.
— Вы общались в детстве со сверстниками, чьи родители тоже занимали высокопоставленные должности? Где сейчас эти люди?
— Везде. За границей, в Омске, Москве, Санкт-Петербурге, Краснодаре, в Ханты-Мансийском округе. Я стараюсь не терять связей, мы общаемся, к сожалению, в основном по социальным сетям. С Андреем КОЖЕВНИКОВЫМ мы вместе учились в гимназии. (Его отец Юрий КОЖЕВНИКОВ, генеральный директор компании «Сибвест», был убит в подъезде своего дома в 1996 году. – Прим. ред.). Насколько мне известно, он сейчас живет на Севере. Хорошо общаемся с Леной ПОЗНАХИРЕВОЙ (ПЕРЕГУДА). Папа знал ее отца, дядю Игоря. Но познакомились с ней не потому, что папы общаются – мы вместе учились в гимназии, поэтому и поддерживаем контакты. Никогда никому не говорила в гимназии, в институте, кто мой папа. С Сашей ШЕВЫРНОГОВЫМ, у которого отец работал на телевидении, мы тоже вместе учились в гимназии, а потом и в институте. Замечательный, умный человек. Костя ШАТОХИН тоже учился в медицинском, потом ушел и сейчас совершенно не связан со здравоохранением, живет в Москве. Людей, которые совсем с большими фамилиями, как у моего папы, я знаю, мы одно время общались, но дружбы как-то не сложилось.
