В первый рабочий день 2015 года, 12 января, на традиционных «кухонных посиделках» в редакции газеты «Коммерческие вести» побывал председатель правительства Омской области Виктор НАЗАРОВ и ответил на многочисленные вопросы творческого коллектива «КВ». Большую часть этих ответов мы представляем читателям.
– Виктор Иванович, как вы оцениваете ситуацию, в которой оказались и страна, и область. Как думаете, какова глубина кризиса? Что нас всех ожидает в 2015 году? Вы же ближе к главным источникам информации. Поделитесь с нами тем что знаете?
– Я думаю, что ситуация сложная. Экономика вошла в фазу рецессии, сильно осложнилась ситуация в банковской сфере, в связи с чем правительство Российской Федерации вынуждено было выделить фактически триллион рублей, чтобы банки могли выдержать этот натиск. Цена на нефть пробила уже уровень 50 долларов за баррель, и я согласен с выводом ряда аналитиков, что если цена сохранится низкой, то 2015 год будет для нас тяжелым в плане выполнения всех обязательств. Прежде всего я говорю о социальных обязательствах. В 2014 году на выполнение майских указов президента правительством области было потрачено порядка 19,7 млрд рублей. Мы повышали заработную плату бюджетникам, строили детские сады – за прошлый год ввели дополнительно 7 000 детских мест. В текущем году сохранить взятый темп будет очень непросто.
Мы предварительно подсчитали недобор по налогам, связанный с непростой экономической ситуацией в России, получилось примерно 2 млрд рублей. Первое, что мы недополучили, – это НДФЛ. Второе – налог на прибыль. В том числе за счет снижения налога на прибыль у «Газпром нефти». Цены на нефть снижаются, что отражается на финансово-хозяйственной деятельности предприятий этого сектора. В следующем году мы ожидаем, что проблемы будут, и уже предусмотрели ряд направлений, куда будут переориентированы бюджетные деньги. Приоритет, естественно, останется прежним – социальные программы. Дополнительные 200 млн рублей предполагаем выделить на обеспечение лекарствами. Еще около 200 млн рублей дополнительно предусматриваем на выполнение различных мероприятий, связанных с возможным увеличением безработицы. Если экономическая ситуация не улучшится, то мы будем, по всей видимости, наблюдать некоторый спад в региональной экономике уже во втором квартале 2015 года. Но с учетом особенностей нашей экономики многие эксперты полагают, что девальвация рубля, хотя и крайне болезненна для населения, создаст очень хорошие предпосылки для роста промышленного производства в целом ряде секторов. Я вижу главной нашей задачей эти возможности не упустить.
– А когда ситуация стабилизируется?
– Я думаю, к концу 2015 года все стабилизируется. Хотя есть, конечно, тревога из-за высокой ключевой ставки, которую установил Центральный банк России. Кредиты по ставке 17% и выше никакой малый и средний бизнес в сегодняшней ситуации не отработает.
– Не только бизнес, но и Омская область берет кредиты. Банки ведь повысят ставки и для бюджета...
– По тем кредитам, которые остались, процентная ставка не будет пересматриваться. По новым кредитам ставка будет скорей всего повышена. Если мы в 2014 году сэкономили почти миллиард рублей на обслуживании госдолга, то в этом году экономия будет существенно меньше.
– Город обращался к областному правительству о выделении субсидий, чтобы компенсировать затраты муниципальным перевозчикам. Какое-то решение уже принято на этот счет?
– Я всегда считал, что обращаться за финансовой помощью нужно тогда, когда четко понимаешь, для чего тебе нужны эти деньги. А сегодня я не вижу, чтобы город как-то пытался навести в этой сфере порядок. Если сокращается количество маршрутов, сокращается пассажиропоток в муниципальном транспорте, а он сократился на 21%, то о какой рентабельности можно говорить? Муниципальный транспорт сам отдает деньги пассажиров частникам, даже не пытаясь сопротивляться, и при этом просит денег. Мы готовы помогать, нет вопросов. Но пусть муниципальный транспорт хотя бы попытается сократить ненужные затраты и попытается денег заработать. А что происходит в сфере частных пассажирских перевозок? Это же безобразие. По расчетам экономистов, в сфере частных перевозок мимо бюджета проходит около 2 млрд рублей.
– Год назад говорилось о том же самом. О тех же налогах, которые недополучает бюджет. И ничего за это время не изменилось...
– Все это время мы шли навстречу администрации города и даже инициировали обсуждение иной экономической модели работы пассажирского транспорта.
– Какая это модель?
– Можно, например, установить всем перевозчикам единый тариф – 10 рублей. А все остальные деньги распределять между ними в виде субсидий. Отработал предприниматель или автопредприятие месяц, принесли копии реализованных билетов или другие документы, подтверждающие количество перевезенных пассажиров, и получили доплату из расчета 8 рублей на каждого пассажира. Так сказать, в соответствии с объемом оказанной услуги.
– Кто автор этой модели? С кем можно пообщаться?
– Эта идея родилась в ходе совместного обсуждения, так сказать, результат мозгового штурма.
– Тогда вам вопрос: а как быть с нелегальными перевозчиками?
– Не будет никаких нелегальных перевозчиков. За 10 рублей никто нелегально возить пассажиров не будет. Все перевозчики просто вынуждены будут легализоваться и приходить за дотациями и субсидиями.
– Такая схема где-то уже работает? Есть подобные примеры в других городах?
– Мы не искали примеры, а решали конкретную задачу с местными условиями. Эта схема – основа для выработки подходящей модели. Чтобы нам не субсидировать на круг всю неэффективную систему пассажирских перевозок, а субсидировать только конкретных перевозчиков, которые оказали определенный объем услуг.
– Немного странная схема? Вы считаете, что она рабочая?
– Я считаю, что-то надо срочно делать с общественным транспортом. Не нравится эта схема, пусть в мэрии предложат другую. Для этого нужна команда, которая хотела бы достичь результата. А ее в городе нет.
– Может, на них кто-то давит? Перевозчики, например.
– Не думаю. Это скорее безалаберность.
– Тем не менее инициатива по повышению тарифов на проезд уже запущена. Мэрия обещала после Нового года вынести этот вопрос для обсуждения в горсовет. Какая реакция у областного правительства?
– Мы однозначно против. Нельзя сейчас повышать стоимость проезда. У нас и так поднимаются цены на продукты питания, на лекарства, на услуги ЖКХ.
– Сейчас все говорят, что и в бюджетной сфере, и в бизнесе зарплаты будут заморожены. А в тарифах монополистов на 2015 год заложено повышение. При том что в МРСК Сибири, ТГК-11, Омскэлектро, ОмскВодоканале и так-то получают немало. Почему бы Региональной энергетической комиссии не объяснить монополистам, что сейчас тяжелые времена и им нужно сокращать затраты, а не увеличивать?
– А РЭК и не принято повышение зарплат. И другие затраты всем сокращены. И даже инвестиционные программы этих предприятий были обрезаны, чего нельзя было делать, конечно. Без инвестиций нет развития. Я считаю, что и в РЭК опять нужно наводить порядок. Уже даны соответствующие поручения.
– Омская область по объему производства стабильно входит в первую десятку регионов. А по бюджетной обеспеченности на душу населения мы ближе к концу списка...
– Примерно на шестидесятом месте...
– С этим перекосом надо же что-то делать. Кто-то в правительстве думает на эту тему?
– Если я правильно понял, вы меня спрашиваете, есть ли у правительства планы по возвращению назад предприятий, встроенных в вертикальноинтегрированные холдинги и зарегистрированных в других регионах? Планы есть, и мы их реализуем. Например, по Газпрому пытаемся вернуть часть налогов обратно. Ежегодно ведем переговоры об увеличении налоговых отчислений на 2 млрд рублей. По 2014 году эта договоренность выполнена не полностью в связи с непростой экономической ситуацией. Дополнительно консолидированный бюджет получил только 1,6 млрд рублей, но мы этот вопрос еще не закрыли, мы его будем еще обсуждать с Газпромом. И следующие 2 млрд будем тоже обсуждать. Я понимаю, что шансов получить дополнительные отчисления в 2015 году не очень велики, но тем не менее. Наше предложение вернуть ПО «Полет» в Омскую область нашло понимание в Правительстве России, нам пообещали вернуться к этому вопросу в первом квартале 2015 года, когда в ГКНПЦ им. Хруничева завершится реструктуризация. По остальным предприятиям ВПК работа тоже ведется. Сдвинуть гору в один момент невозможно. Нужно эту гору дробить и отдельными камешками передвигать.
– Что именно завершается в ГКНПЦ им. Хруничева?
– Они были федеральным государственным предприятием, а теперь перерегистрируются в акционерное общество со 100%-м участием государства.
– Сокращения персонала не предполагается в процессе акционирования?
– В Омске сокращений точно не будет. У нас сейчас все предприятия ВПК обеспечены госзаказами на три года вперед. У них основная задача не сократить, а, наоборот, набрать квалифицированный персонал.
– Раньше у вас были планы по поводу создания в регионе единой ГРО. Газпром передумал?
– Нет, не передумал. Переговоры продолжаются. Мы вырабатываем экономическую модель, которая устраивала бы и Газпром, и регион.
Есть вопрос в выборе оценки компании «Омскгазстройэксплуатация». Есть два способа: оценка по имуществу – это чуть более 2 миллиардов рублей, и оценка по рентабельности бизнеса – это 800-900 млн рублей. Потому что доходность на всех сетях, которые есть у компании, не просчитывается. Сети быстро окупаются при большом объеме транспорта газа, когда потребители – юридические лица. А почти все сети Омскгазстройэксплуатации несут социальную нагрузку – доставляют газ сельскому населению.
– Раскройте секрет, кто именно из советников и консультантов вам посоветовал полтора года назад расформировать министерство промышленной политики?
– Кто персонально высказал идею по расформированию минпрома – я не помню. Все было очевидно. Очень накладно для бюджета содержать структуру, где работают 94 человека, чтобы они готовили губернатору статистические справки. Может быть, конечно, бывший министр промышленности недоработал, не дал правильного понимания, не убедил в нужности. Да и не видели мы в министерстве промышленности сегодняшнего функционала. Он возник в конце 2014 года, когда перед Омской областью встала задача по импортозамещению в военной сфере. В любом случае вновь создаваемое министерство промышленности будет более работоспособным и компактным – в пределах 40–42 человек.
– По министру экономики тоже есть вопросы. У нас уже четвертый министр за два с половиной года. Почему они все отвечают за экономику, а не за экономическое развитие области? Всего одно слово, а смысл меняется кардинально. Разве нет?
– Согласен. Смысл меняется. И это слово добавить можно. Только вот весь вопрос не в словах, а в действиях. В том, насколько конкретный руководитель готов двигаться к этому функционалу, к созданию систем развития. Четвертый министр экономики – это потому, что начинаешь с людей спрашивать результаты, начинаешь драть шкуру, а они начинают искать причины, почему не сделано, вместо того чтобы сделать. Я до сих пор не могу добиться от министерства экономики экономической модели развития региона.
– Есть же стратегия?
– Стратегия – это общий документ, который нужно конкретизировать. Нужен целый набор очень конкретных проектов. И каждый год их нужно актуализировать исходя из изменений в общеэкономической ситуации в стране и регионе.
– В стратегии, которую разрабатывала для Омской области компания Strategy Partners Group, предусмотрены четыре направления развития. Не считаете, что сейчас целесообразно выбрать какое-то одно направление и все имеющиеся ресурсы направить туда?
– Нет, я считаю, что для региона важны все четыре основные стратегические направления развития. Другое дело, что в каждый конкретный момент одно из направлений будет более приоритетным, чем другие. Условно говоря, если мы видели в прошлом году, что было более выгодно заниматься сельским хозяйством, поскольку эта отрасль дает быстрый экономический эффект, усиленно занимались именно этим направлением. На сегодняшний день, я считаю, мы вывели сельское хозяйство региона на новый уровень. Второе направление – высокоточное производство. Сегодня перед новым министерством промышленности стоит задача по определению точек роста, в которых минимальное вложение бюджетных средств даст максимальный эффект и подтолкнет развитие всей промышленности региона. Но и про министерство сельского хозяйства мы тоже не забываем. На этот год запланированы немалые средства на поддержку сельского хозяйства – порядка 4 млрд рублей. Мы немножко притормозили с программой по созданию новых предприятий нефтехимии. Не хватает пока денег для создания площадки под нефтехимический технопарк. В этом году у нас в планах создание IT-кластера. Мы уже купили для айтишников большое здание, которое они выбрали, и в этом году обязательно запустим этот очень перспективный проект. На сегодняшний день заявок от айтишников уже в два раза больше, чем мы можем предоставить рабочих мест.
– За время вашей работы в качестве губернатора в правительстве поменялось достаточно большое количество министров. Вас не смущает такая текучесть кадров?
– Для меня главное – результат. И я его достигаю. Мы живем и действуем во времена, требующие совершенно других скоростей. В том числе в реализации изменений, в решениях, в исправлении ошибок.
– Вы учитываете репутацию кандидатов, которые претендуют на должности министров? У некоторых, на наш взгляд, она уже была изначально подмочена.
– Не буду скрывать, в регионе все кандидатуры на высокие государственные должности, которые не ниже заместителя министра, обязательно проходят согласование с правоохранительными органами. И это нормально, когда проверяется вся информацию о кандидате, чтобы в правительство, условно говоря, не попали люди, которые связаны с криминалом или участвовали в каких-либо коррупционных схемах. И меня самого удивляет порой, почему вдруг сегодня всплывает информация о каких-то проступках шести-семилетней давности. А что во время проверки правоохранители этого не выявили? Я сам юрист. И понимаю, что никакие материалы не могут двигаться столько лет. А если говорить о подмоченной репутации, то я отвечу так: когда формируется управленческая команда, то всегда находятся люди, которые очень заинтересованы, чтобы на определенные должности были назначены те или иные кандидаты. Исходя из своих, а не государственных интересов. Соответственно, эти люди будут что-то предпринимать. Они будут формировать выгодное им общественное мнение. В том числе распространяя дискредитирующую информацию через СМИ про сильного руководителя, который на своем участке может перекрыть им какие-то каналы. И эти моменты я тоже должен учитывать.
– Вопросы про НПО «Мостовик» вам еще не надоели? Мы всех спрашиваем. Хотим понять, почему так все вышло...
– С Олегом Владимировичем мы часто общались. Особенно в последнее время, когда у «Мостовика» наступили трудные времена. Мне кажется, что проблемы «Мостовика» – это недостаточно эффективная система управления. В «Мостовике» все было завязано на одного управленца. В итоге сегодня ШИШОВА у руля нет и никто не может точно сказать, что происходит в компании.
– С новым генеральным директором «Мостовика» вы еще не беседовали?
– Нет, лично не беседовал.
– Вы на итоговой пресс-конференции сказали, что метро будем консервировать. Всех это очень взволновало. Вообще консервация тоннелей метрополитена – это очень сложный и очень дорогостоящий технологический процесс. А вы что имели в виду, когда говорили о консервации?
– Я имел в виду именно сложный технологический процесс. Для того чтобы запустить в эксплуатацию всего лишь первый пусковой участок метро, даже в виде легкорельсового транспорта, даже с учетом всех денег из федерального бюджета – нам нужно было бы найти в бюджете порядка 6 млрд рублей. Это очень много, как вы сами понимаете. На увеличение финансирования из федерального бюджета надежды уже нет. Нам четко сказали: в 2015 году выделим 1 млрд рублей, а в 2016 – году последние 300 млн, после чего никаких денег не будет. Это, мол, ваш внутренний инфраструктурный объект и мы не может закапывать там деньги федерального бюджета всю оставшуюся жизнь. И я с этим согласен в принципе. Мы и сами понимаем, что эта единственная ветка будет экономически невыгодной и ее эксплуатация потребует ежегодных дотаций в размере 186 млн рублей. Вы только представьте себе – 186 млн рублей только на то, чтобы ветка работала. А кого и куда она будет возить? Пассажиров с Левобережья до библиотеки им. Пушкина? Слишком дорогая получается игрушка для бюджета региона. Поэтому было принято решение разработать в 2015 году проект временной консервации и направить на эти мероприятия деньги, которые поступят из федерального бюджета. На консервацию потребуется, по нашей оценке, порядка 600 млн рублей. И на поддержание тоннелей в состоянии временной консервации – еще 20 млн рублей ежегодно. Метро не закрывается навсегда, а приостанавливается до лучших времен.
– Что предполагает консервация?
– Будем закрывать все открытые участки станций металлоконструкциями.
– Сами станции засыпать не будете?
– Нет, засыпать станции нет необходимости. Да и экономически это невыгодно.
– А как быть с проспектом Комарова, который должен был разгрузить улицу 70 лет Октября? Его планировалось строить над линией метро. Если не будет метро, то не будет и проспекта?
– К вопросу о строительстве проспекта Комарова мы вернемся уже после того, как законсервируем метро. Но проспект строить будем. Этот вопрос с повестки дня не снимается.
– По остальным проектам 300-летия у области есть какая-то принципиальная позиция? Сейчас, когда рубль дешевеет, будет происходить удорожание всех проектов. От чего-то наверняка придется отказываться...
– В прошлом году мы уже отказались от ряда объектов, и за счет этого оставшиеся стали финансироваться лучше. В приоритете были школы и дороги. Если мы поймем, что нам не хватит денег еще на какие-то объекты 300-летия, будем перебрасывать деньги дальше. С учетом значимости объектов, конечно. И после обсуждений.
– Когда состоится очередное заседание оргкомитета по подготовке к празднованию 300-летия, где председательствовать будет уже министр культуры?
– МЕДИНСКИЙ будет в Омске с 20 по 22 января. Он хочет лично осмотреть все объекты. А после этого проведет заседание оргкомитета с участием ряда федеральных структур, где и будет рассмотрен ход подготовки к юбилею.
– Что вы считаете своим главным достижением за время губернаторства?
– У нас почему-то считается, что губернатор – он должен дворцы строить, сказки создавать, как царь. В общем, какие-то помпезные проекты реализовывать. А я понимаю, что главное – это стабильность в регионе, в обществе. Чтобы было комфортно жить. Чем мы можем сегодня гордиться? В первую очередь – реализованными проектами в социальной сфере. В этом году мы открыли в ГКБ № 1 им. Кабанова суперсовременное отделение гемодиализа. Для этой же больницы приобрели современный томограф, закупили новейшее оборудование для кардиологического диспансера и многое другое. Весь год активно открывали детские сады. В семь раз снизилась очередь из желающих попасть в дом престарелых. Ребятишкам из детских домов мы дали за два года почти тысячу квартир. Такого не было еще никогда.
– Какие направления самые сложные?
– Самые сложные – дороги, вода, ЖКХ. Это все задача номер один. Я уже дал поручение просчитать, сколько мы сможем выделить денег в этом году на дороги для города. Чтобы сделать ремонт дворовым территориям, нужно как минимум 200 млн рублей. Как бы ни было туго, денег городу мы в этом году обязательно дадим.
– Почему вы так мало представлены в социальных сетях?
– Не успеваю.
– А экс-губернатор Пермского края успевал...
– Никита БЕЛЫХ тоже успевает. Сидит на заседании Госсовета и каждые пять минут набивает тексты. Я так не могу. Поэтому завел себе Инстаграм. Пока мне нравится.
