29-30 апреля в Омске состоится первый в России Фестиваль кожевников.
Организатором фестиваля выступил журнал «Кожевенное дело», выпускает который омский мастер Евгений СОЛОМИН, известный среди ремесленников и заказчиков под авторским псевдонимом Scala. Обозреватель «КВ» Ольга УМОВА расспросила Евгения Валерьевича о его ремесле, об издательской деятельности, о том, куда движется отрасль в целом и чем живут мастера кожевенных дел в России.
– Евгений, как пришла мысль организовать фестиваль кожевников? Какова ваша цель как организатора?
– Сам я работаю с кожей более десяти лет, много общаюсь с кожевниками из других регионов и стран. Моя цель – собрать мастеров в одном месте, познакомить между собой, обменяться опытом. Заочно мы практически все друг друга знаем, а в глаза никогда не видели, вместе не собирались. Ждем на фестивале около 50 мастеров из разных регионов России и Казахстана.
– А омские мастера, кроме вас, будут?
– Конечно, будут. По Омску тех, кто активно занимается тиснением по коже, человек пять, максимум десять. С некоторыми из них я активно общаюсь, встречаюсь, это, например, Руслан ЖДАНОВ, Алексей ЛИ, Павел ТИМОФЕЕВ.
– Какова программа фестиваля?
– Большую ее часть составят мастер-классы по разным направлениям работы с кожей. И, разумеется, соберемся за общим круглым столом, где будет возможность пообщаться на профессиональные темы, обменяться навыками, техниками, поэкспериментировать.
– Мастер-классы будут в основном платными. Это не смущает участников?
– Не смущает. Только на мой мастер-класс для начинающих уже записано восемь человек, каждый из них под моим руководством изготовит для себя ремень. Будут мастер-классы и других мастеров, так, из Новосибирска приедет Алексей ВОЛК, он покажет технологию тиснения с прорезанием, Роман ВЕЛИКАНОВ из Алматы будет рассказывать про аэрографию на коже, Дарья СОЛОМИНА – про изготовление корсетов. Еще один мастер-класс для всех желающих проведет омский мастер Павел ТИМОФЕЕВ, он будет показывать, как работать с кожей с помощью лазерной установки.
– Производители материалов и инструментов, поставщики какой-то интерес к фестивалю проявили?
– Безусловно. Одним из крупных спонсоров стала фирма «Тенди» – это крупная американская компания, которая реализует материалы и инструменты для кожевников. Филиалы этой компании есть в Великобритании и Испании, сейчас «Тенди» понемногу движется на восток, в разговоре со мной представители компании высказали интерес к тому, чтобы найти дистрибьютора в России. К нам на фестиваль планировали, кстати, приехать представители испанского филиала этой компании, но буквально на днях сообщили, что не успевают сделать визы. Надеюсь, что через год на фестивале они точно будут. В любом случае компания выступит спонсором наших мастер-классов, уже прислала кожу, химию, инструменты и фурнитуру. Сеть магазинов «Леонардо», кстати, также у нас выступит спонсором, в их магазинах сейчас стали появляться материалы и простейшие инструменты для кожевников, что в принципе тоже неплохо, потому что станет каким-то подспорьем для начинающих.
– А вы кожу покупаете только за границей?
– Раньше покупал только за границей, сейчас покупаю и в России. Проблема сотрудничества с отечественными заводами на протяжении многих лет заключалась в том, что это заводы-гиганты, им интересно продавать оптом. Еще один момент – наши заводы делают в основном кожу хромового дубления, это обработанная кожа, которая уже окрашена, имеет водоотталкивающие свойства, полностью подготовлена для изготовления обуви, курток, сумок и так далее. А мы, кожевники, для ручной работы используем преимущественно кожу растительного дубления. Она не окрашена, легко впитывает воду, поддается художественной обработке.
– Вы, как я понимаю, работаете преимущественно с коровьей и телячьей кожей. В качестве сырья производители используют шкуры обычных коров? Или это какие-то специальные породы?
– Насколько я понимаю, это самые обычные коровы. Важно, конечно, как шкура снята, в каких условиях корову держали. Если ее лупили целыми днями, если она недоедала и недопивала, то и шкура у нее будет морщинистая и в дырках, а если ее холили и лелеяли, на лужайке пасли, одним словом, если она как сыр в масле каталась, кожа у нее будет гладкая и ровная. Так что не важно, наши это коровы или зарубежные. Я вам больше скажу, у известного американского кожевенного завода Horween существует отдельная марка кожи, изготовленной из российского сырья, – Horween Russia, известная своим высоким качеством. В общем, с сырьем у нас все очень хорошо, в том числе и в Омской области. Чего не скажешь о выделке. Только у нас в регионе четыре страусиные фермы, но никто – ни в Омске, ни в России – выделать кожу страуса не может.
– И что делают омские фермеры со страусиными шкурами?
– Я общался с одним из местных фермеров, говорит, что для них это больной вопрос, что они их засаливают, хранят и даже за копейки не могут сдать. При этом страусиная кожа очень интересная в работе, из нее получаются эффектные вещи. Но, увы, из-за отсутствия в России специалистов по ее выделке дорогая. В итоге приходится покупать за рубежом, и готовая шкурка с одного страуса обходится в 25 тысяч рублей.
– А с какими еще кожами вы работаете?
– Со змеиной, например. Сейчас проектирую мокасины из кожи питона.
– Обувью, насколько я знаю, вы занялись совсем недавно?
– Да, появился такой интерес, сейчас изучаю, там очень много нюансов и сложностей. Первую пару изготовил для своей постоянной заказчицы, договорились с ней, что будет тестировать и о впечатлениях рассказывать мне.
– Евгений, вы являетесь издателем и редактором журнала «Кожевенное дело». Как давно выходит журнал, как распространяется?
– Первый номер вышел в конце 2014 года. Печатную версию за это время выпускали лишь дважды, продаем в основном в электронном виде по подписке. А началось все с того, что я опубликовал свою статью в американском журнале Leather Crafters & Saddlers, это, пожалуй, единственный журнал о нашем ремесле, который известен в общемировом масштабе. Потом понял, что в России нет ни одного издания на эту тему. И наши кожевники находились, по сути, в такой ситуации, что информации на русском языке практически не было. Та же «Тенди» выпускает, например, кучу книг, но они все на английском. И я подумал, почему бы и нет, и не пожалел. Ремесло развивающееся, интерес к нему огромный. Когда я начинал работать с кожей, по всей России было человек 10 – 15 профессиональных кожевников максимум. Сейчас нас очень много, только подписчиков у журнала «Кожевенное дело» около 500.
– Как часто выходит журнал? Кто еще, кроме вас, занимается его подготовкой?
– В год выходит 6-7 номеров. Немалая часть материалов – мои, есть статьи, которые готовят другие мастера, есть интервью с мастерами, публикуем выкройки, подробно рассказываем о техниках. Рекламы пока немного, но планируем в этом направлении развиваться, привлекать производителей и поставщиков.
– Кстати, а как правильно называется техника, в которой вы работаете?
– Кто как называет. Кто-то карвингом, как называется она в Америке. Кто-то резьбой, кто-то гравировкой по коже. Я называю технологию тиснением – это классическое название, которое упоминается еще в книгах ремесленников начала прошлого века. А в целом с терминологией вообще сложно, единообразия нет, каждый называет по-своему, и эта путаница начинается с продавцов, которые и сами-то не всегда отличают чепрак от кожи с брюха.
– А что такое чепрак и чем он отличается?
– Чепрак – это кожа с хребтовой части, самая толстая, прочная и качественная. И в какой-то момент чепраком стали называть всю толстую кожу. Чтобы начинающим мастерам было проще разобраться, я стал в своем журнале публиковать словарь терминов. Потом соберу их воедино и выпущу отдельным сборником.
– Кстати, как у ваших коллег с экономикой? Удается кожевникам сегодня зарабатывать своим ремеслом? Зависит ли это от того, где живет мастер? Или заказчики в основном в Интернете?
– У всех по-разному. Знаю мастеров, которые зарабатывают на жизнь с лихвой, живя при этом в отдаленной провинции, и есть люди, которые живут в Москве, делают вещи ничем не хуже, чем у других, и не могут ничего заработать. Зависит это не столько от мастерства, сколько от того, как у человека с экономикой, как вы выразились. Благодаря распространению Интернета стало проще, конечно, чем десять лет назад, но и в Интернете надо уметь продавать, надо уделять время на распространение информации, на рекламу. И, разумеется, важно уметь говорить с людьми, научиться понимать, что нужно клиенту.
– А есть у вас нереализованные идеи, те направления, которыми вы хотели бы заняться?
– Пока обувь интересна. На то, чтобы разобраться в нюансах производства обуви, уйдет еще не один год. Информации по этому ремеслу тоже немного, еще меньше, чем по тиснению. И обувщики с кожевниками вообще почему-то не пересекаются. Еще не занимался пока одеждой, хотя есть интерес к изготовлению кожаных курток, жилетов, есть много идей, как сделать одежду более эргономичной.
– Кожаные корсеты сейчас не востребованы?
– Корсеты я делал, это не сложно, но они не слишком пользуются популярностью. Вероятно, потребителю достаточно того, что есть в массовой продаже, а тяжелые кожаные корсеты, которые реально утягивают, никто не носит, если только ролевики. Кстати, на фестивале моя дочь, Дарья СОЛОМИНА, как раз будет давать мастер-класс по изготовлению корсета.
– Ваша дочь тоже занимается кожей?
– Да, она училась у меня. У нее своя специализация, она делает в основном портупеи, это сейчас модный у девушек аксессуар.
– И еще вопрос. Многие ремесленники ревностно относятся к конкурентам, настаивая на том, что их изделия уникальны. Многие делают особый акцент на том, что именно у них – ручная работа, а не массовый ширпотреб. А вам и вашим коллегам на фестивале не жалко будет секреты мастерства раскрывать?
– Да нет здесь никаких особых секретов, это же не космическая промышленность. Не научит один, так научит другой. Да и не понимаю я этого акцента на ручной работе и стремления все что угодно делать руками, лишь бы быть в русле моды на хенд-мейд. Сам я машинные операции не произвожу, потому что работаю по индивидуальному заказу, но уверен, что немалую часть операций многим мастерам лучше делать машинным способом – это будет и быстрее, и дешевле. Допустим, делает мастер обычный кошелек, и в чем тут ручная работа? Вся разница в том, что вырезаны три куска кожи вручную и руками прошиты. Это как раз лучше сделать на машинке. А вот если есть в изделии то, что на машинке не сделаешь, то, что другой мастер не может сделать, то, что как-то отличает эту вещь, что придает ей индивидуальную художественную ценность, – это действительно ручная работа.
В полном виде ранее интервью было опубликовано только в печатной версии газеты "Коммерческие вести" от 26 апреля 2017 года
