Предприниматель из Саргатки создает гастрономическую карту Омской области.
Идея сделать Омскую область туристической Меккой пару лет назад витала в воздухе. Потом страсти поутихли. Однако энтузиасты по-прежнему предпринимают попытки сдвинуть развитие туризма в нашем нетуристическом регионе с мертвой точки. На эту тему корреспондент «КВ» Анастасия ИЛЬЧЕНКО побеседовала с индивидуальным предпринимателем Наталией ТАЛИСМАН, которая создает гастрономическую карту нашего региона.
— Наталия, вы стали резидентом Омского регионального бизнес-инкубатора в 2017 году как автор проекта «Центр устойчивого развития сельских территорий Омской области». В чем он заключается?
— Я сама живу в деревне и знаю, насколько тяжелый там труд. Наша задача — помочь сельским жителям научиться зарабатывать деньги у себя дома. И не меньше, чем в городе. Для меня важен престиж жизни в селе. Мне кажется, что она организована неправильно. Сейчас пришли новые технологии, которые могут ее облегчить, а селяне ими не пользуются. Появились источники заработка, а они о них не знают. Мы делаем аудит территории, смотрим, что человек умеет, какой у него характер, учитываем географическое расположение поселка и объясняем, как сделать бизнес прибыльным. Я хочу, чтобы жить на селе было в удовольствие. Но когда за окном температура минус 35 и ты три раза за сутки протапливаешь дом, согласитесь, не до гостей. Наша задача – привести в село технологии. Существует, например, печь Кузнецова, которая топится раз в три дня, печь «Неделька». Это готовые рабочие инструменты. Но о них часто не знают. В то же время многие горожане готовы два-три раза в год вывезти ребенка в деревню пожить у кого-то, молочка попить парного, на лошади покататься.
— Да, у городских жителей есть потребность в сельском отдыхе…
— Вот! Но мы столкнулись с тем, что встречать гостей некому. Ключевая проблема: сельский житель не понимает, что живет на деньгах. В прошлом году к нам в гости приезжали немецкие путешественники, почетные посетители Сибирского международного марафона – одному 75, другому 80 лет. Я их водила по Увальной Битие (Саргатский район) два с половиной часа – только по одной улице. Они задавали вопросы, как пятилетние дети, которые никогда не видели сельской жизни. Мы не понимаем, что наше окружение – это рабочий инструмент для туристической привлекательности. Когда иностранцы приезжают к нам, они любят девственную природу, наша бесхозность для них — кайф и экзотика. Они готовы заплатить, чтобы посмотреть, как природа выглядит в натуре.
— И как вы убеждаете сельчан?
— Кейсами и примерами. Один фермер рассказал нам, что к нему каждый год на месяц приезжает немец пожить как агротурист. Это значит: иностранец у него работает и платит за это тысячу евро. Фермер просил не называть его имя и деревню: «Все думают, что это мой родственник. Если узнают, мне дом подпалят от зависти». Поэтому наша ключевая забота – тиражирование положительных историй. Заниматься туризмом на селе должно стать престижно и выгодно.
Кстати, мы столкнулись с тем, что предприниматели вообще не умеют считать, не понимают, что такое рентабельность бизнеса, окупаемость, бизнес-планов нет у большинства, они не отделяют свой кошелек от кошелька бизнеса. Учим их работать с деньгами, делить кошельки, планировать доход, выписывать себе зарплату, распределять прибыль. У нас две формы поддержки: коммерческая и некоммерческая — президентский грант, он будет реализовываться до 1 декабря 2018 года.
— Расскажите о президентском гранте.
— Его выиграл благотворительный фонд «М.И.Р.», директором которого я являюсь. Проект устойчивого развития сельских территорий реализуется в его рамках и мной как предпринимателем. Но благотворительный фонд будет этим заниматься один год, а я продолжу работу, поскольку не могу обмануть предпринимателей, которые в проект заходят. Сумма гранта – 2 млн. 900 тыс. рублей.
— На что пойдут средства?
— На оплату труда сотрудников, экспертов, которых мы возим по районам, создание рабочих тетрадей для предпринимателей, информационных бюллетеней. Финансовая поддержка гранта – это возможность для предпринимателей упаковать их бизнес «под ключ». Некоммерческая поддержка бизнесменов до прибыли.
Мы сопровождаем предпринимателей в развитии бизнеса, проводим стратегические сессии, консультации, создаем альтернативные источники доходов. Мы помогаем бизнесу выйти из тени. Показываем инструменты для этого, например, есть центр занятости, который дает 202 тыс. на развитие своего дела. Это актуально. К нам обратилась предпринимательница, которая хотела бы заниматься дикоросами, но пока она торгует через Интернет. На селе нет понимания, за что горожане готовы платить. Мы объясняем. Одна владелица бизнеса рассказала, что к ней на турбазу тяжело доехать. Я ей предложила продать ее бездорожье: сделать конный тур от райцентра до усадьбы. Вопрос в упаковке: ведь для туриста сплошная романтика, если его повезут на лошади. Или взять те же народные промыслы. Часто люди делают непродаваемые вещи, а мы обучаем женщин рукоделию, которое будет востребовано. На одном из немецких сайтов стоимость вязаного платья — от 2 тыс. евро. Но для этого продукт должен быть продажным. В Омске этим занимается специалист по народным промыслам, преподаватель вуза. Имя, простите, назвать не могу. Но есть и публичные примеры: на ферме «Планета коров» молоко ручной дойки отдают по 100 рублей за литр.
— Не дорого?
— А у них все продано на неделю вперед. Поэтому нормально. Это качественный продукт, который достоин такой цены.
— Если продолжить тему цен: в Бобровке Тарского района на продажу после экскурсии предлагают сыр по 500 рублей за килограмм. Почему в Италии домашний сыр можно взять дешевле, чем в нашей Бобровке?
— Сырное производство только зарождается в России. И на старте оно дорогое в себестоимости. В Италии сыр делают веками, им не нужна окупаемость, а нашим фермерам необходима. Второе. Вы покупаете ручной труд. Почему он должен быть дешевым? Он дорогой изначально. Третий момент: все сыродельческие вещи закредитованы в банке. Четвертое – фермеры в Италии разоряются и поэтому скидывают цены, чтобы хоть как-то выживать. К тому же для производства сыра нужна особая порода коров.
— Вы советуете омским аграриям развивать сырное производство?
— Если у них будет менее тонны сыров в месяц, то, наверное, не стоит. Нужно понимать, что все деньги сейчас длинные. Многим это не понятно, все заходят в бизнес, чтобы было «вчера». Проще заниматься мясными полуфабрикатами. Это быстро и невероятно выгодно.
Проблема еще в том, что сегодня на рынке сложно найти качественный товар. Как правило, это небольшие производства, работающие на определенную аудиторию. У нас даже фуа-гра есть в Омской области. Мы с мужем, например, выращиваем нутрий, и у нас мясо продано все. Качественный продукт всегда продается, потому что его на рынке мало.
— В рамках проекта вы создаете гастрономическую карту Омской области. Когда она будет готова?
— До конца года мы должны ее закончить. Для каждого района готовится отдельная. Сейчас мы собираем информацию, где можно поесть, попить, поспать, куда сходить. Карта будет размещена в магазинах «Низкоцен» — Виктор ШКУРЕНКО согласился принять участие в этом проекте. Думаю, и администрации районов распечатают ее. Кроме того, она ляжет на Яндекс-карты и будет доступна всем. Вход в проект для предпринимателя стоит 2 тыс. рублей в год. В данную сумму входит содержание и обслуживание сайта, реклама, а главное — мы будем обучать участников проекта сервису и клиентоориентированности.
— Что представляет собой гастрономический туризм?
— Это эксклюзивная, брендовая еда, ради вкуса и качества которой человек готов пожертвовать временем и преодолеть расстояние. Мы активно работаем с нашим краеведческим музеем. Знаете ли вы, чем питались купцы, когда путешествовали по Сибири?
— Солониной, тем, что долго хранилось.
— Первый «доширак» появился в России – это были купеческие пельмени. Их делали из четырех видов мяса (два домашних, два диких). Тесто заваривалось на чае. Пельмени обжаривались на коровьем масле. Во время остановок купцы варили их в одном из трех отсеков самовара (два других были для кипятка и каши). Их просто заливали кипятком и употребляли. Попробовать, как питались купцы, – вот это гастрономический туризм. Чтобы люди ехали, нужна история, легенда. Сегодня для развития туризма мало задействуют историю края, чаще деньги зарабатываются на мифах, на мечтах и иллюзиях. Например, в Оконешникове есть музейная экспозиция, посвященная маршалу Дмитрию Язову. Фигура известная, но, согласитесь, никто за деньги не поедет смотреть на его личные вещи. А когда рассказывают, что в колодце попили водички и родили двойню, — едут. Люди хотят отойти от реальности, они любят сказки в любом возрасте. А за реальность платить не хотят.
Мы показываем предпринимателям такие примеры. В Муромцевском районе есть кафе «Остров сокровищ». Я общалась с его хозяйкой четыре часа, она меня подробно расспрашивала. В углу у нее тюлевые шторки. Спрашиваю, зачем. Оказывается, там сидят молодожены или юбиляры. Я ей говорю: «У вас название «Остров сокровищ», почему бы не сделать это место в виде корабля, чтобы люди фотографировались, и создавалось ощущение, будто они на палубе». Такие мелочи и формируют туристическую привлекательность.
У нас в области мало мест, где хочется сфотографироваться. Только резные деревянные дома, пожалуй и все. Мы работаем с агроуниверситетом, который готов разработать ландшафтный дизайн для каждого района, рассказать, какие растения в данной местности создадут красивый антураж, где каждый захочет остановиться, сделать фото и выложить его потом в социальных сетях.
Селяне не умеют пользоваться технологиями. Вот на ферме «Планета коров» построили теплицу: на южной стороне дома с крыши до земли натянули пленку. И все — у них круглый год зелень. Правда, внизу какой-то особый перегной.
— Да, у них много интересных решений.
— А почему? Просто они сходили в агроуниверситет и вытащили оттуда все что можно. А ведь они волгоградцы — мои земляки. Мы сталкиваемся с неинформированностью населения. Я сегодня на встрече с врио губернатора сказала, что нужен межминистерский общественный совет. Если мы говорим о развитии сельского туризма, то минкульт никакого отношения к нему не имеет, а в министерстве сельского хозяйства направления туризма нет.
— И что Александр БУРКОВ вам ответил?
— Он сказал: да, это интересно. Мы сейчас пишем концепцию.
— Сегодня советы часто критикуют, предприниматели не видят от них эффекта. А чего вы ждете от данной формы?
— Единой точки информационного обслуживания предпринимателей. Важно, чтобы сельский предприниматель не по трем – четырем кабинетам ходил, а обращался в одно окно. Сейчас бизнес многопрофильный. Если человек и фермер, и агротуризм развивает, куда ему идти? А проблем у него много. Вы знаете, какая идет война в деревнях между предпринимателями? Те, кто развивает туризм, не покупают продукты у фермеров. Вы же не хотите приехать в Муромцевский район и употреблять продукты из «Метро»?
— Что же делать, чтобы участие в туристической индустрии воспринималось как норма?
— Размещать интересные истории об этом в местных СМИ, потому что у сельских жителей до сих пор доверие к районным газетам. Должна быть поддержка этих проектов. На практике этого нет. В одном из районов я спросила, сколько предпринимателей на Доске почета. Мне сказали, что по разнорядке — один. У нас нет положительного отношения к предпринимателям из-за сохранившейся советской ментальности. Большинство людей настроено враждебно: я лучше буду пить, но на тебя работать не стану.
Еще важно уметь организовывать времяпрепровождение гостей. Давайте будем честными: в Муромцеве и летом особо делать нечего, а зимой там вообще застой. В Большеречье с этим лучше, но им не хватает рекламы — я не знала о них, пока не побывала, хотя живу в Омской области с 2011 года. В Большеречье меня удивила гостиница, расположенная в купеческом доме. У меня, как туриста, интерьер вызвал печаль. Того стиля, в который мне бы хотелось погрузиться в «Старине Сибирской», как и места для фотографирования, я не увидела. Нужно понимать, что туризм цепляет все: должна быть и культурная программа, и вкусная еда, и гостиничная инфраструктура. Но вообще Большеречье произвело сильное впечатление. Лояльность и клиентоориентированность я пока встретила только там. Но мы еще объехали не все районы.
— А сколько вы посетили?
— Семь. Пока это первый круг.
— Кто-то уже изъявил желание попасть на гастрономическую карту?
— 12 предпринимателей плюс совет директоров проекта — 15 человек. Итого около 30.
— Из каких районов?
— Из Большеречья, Муромцево, Тары, Саргатки (это я) и Омского района. Нам необходимо, чтобы гость знал: если мы поставили свой знак, то в другом месте он получит такое же качество еды, гостеприимства.
— Наталия, не сложится так, что качественных кафе и гостиниц на карте окажется немного?
— Мы готовы обучать людей, создавать единую информационно-сервисную структуру. Сталкиваемся с тем, что предпринимателям просто не хватает знаний. Когда были в Азово, зашли в кафе пообедать. Чисто, ни пылинки, посуда хорошая и столы. Но в целом противненько: запах не комфортный, еда невкусная. По сравнению с ними советская столовая была бы рестораном.
— Почему у сельских жителей нет заинтересованности в зарабатывании денег на туристах? Когда мы сплавлялись с компанией «Увлечен и Я» и высаживались вблизи деревни, никто не подошел, не предложил ни молока, ни сметаны. И ведь туристы там летом практически каждые выходные.
— Компания «Увлечен и Я» должна найти тех, кто будет встречать туристов. Она зарабатывает на турах по Омской области, и важно включить в эту цепочку и сельское предпринимательство.
— И все-таки почему бы не напечь пирожков и не предложить их туристам? Все копеечка в семью…
— А где гарантия, что вы их купите? Анна Леонидовна (СТАТВА) рассказывала о компании «Увлечен и Я», что день стоит 1300 и повышение цены даже на 100 рублей чувствительно сказывается на клиентах. А тут я с пирожками за 50 рублей. А если бы вы знали, что есть предприниматель, к которому надо заехать, который вас накормит, напоит, спать уложит и при этом у вас будет безопасность, качественная вода… Процесс нужно организовать. Причем правильно. Мне очень нравится музей сказки «Васин Хутор», но когда там были мои гости, организатор так рассказал историю Бабы Яги, что они остались недовольны, сказали, что знают про этот персонаж больше него. Так происходит эмоциональный отток. Важно понять, что люди сейчас путешествуют грамотные, обмануть потребителя сложно.
— Вы работаете с сельскими предпринимателями, помогаете им упаковать туристический бизнес. А с теми, кто привезет, направит к ним людей, вы взаимодействуете?
— В планах у нас, конечно, пообщаться с «Увлечен и я». Сотрудничаем с компанией «Моментум», она занимается деловым туризмом. Вообще сейчас многие не хотят посредников, тем более что я же не вывезу пять семей к одному фермеру. То, что делаем мы, штучная услуга. У нас персонализированный туризм. Когда появится куда везти, сразу найдутся желающие направить. Особенно если мы говорим о внешнем туристе, а для нас он в приоритете.
— Вы ростовчанка и не так давно переехали в наш регион. Как вам климат?
— Да, я выросла в Ростовской области, потом долго жила в Волгограде, а в 2011 году переехала в Омскую область. Мне здесь четыре года было холодно. Такая долгая акклиматизация.
— Как вы стали бизнес-консультантом?
— Училась на историческом факультете, но моя судьба изменилась, когда заболел брат. У него была онкология, лечился у целительницы, она врач по образованию, а я пошла к ней работать. Слава богу, он прожил еще восемь лет. Я учила психологию и была у брата бизнес-консультантом, прогнозировала сделки в «Русском доме Селенга». Мне повезло с учителями. Первым стал Валерий Александрович ЗАКАТАЛОВ, в 1989 году он был лучшим сексологом Советского Союза. Коммуникация с ним стала ключевой в выборе профессии. Тогда я поняла, что тоже хочу помогать людям. Со временем увидела, что 70 процентов проблем у людей системные. А столкнувшись с ИСО 9001 (менеджмент качества), поняла, что предпринимателям тоже нужна система. Мы с мужем три года жили в Волгограде, но он всегда мечтал о деревне. А тут по телевизору показывали Германа СТЕРЛИГОВА, его спросили: «Как вы своей жене сказали, что проиграли выборы и у вас больше нет денег?» «Сказал, что все продано, завтра переезжаем», — ответил он, и я поняла, что мужу дали рецепт переезда в Омск. Мы переехали в Увальную Битию, там как раз освободился дом друзей, и занялись разведением нутрий.
— Почему не остались в Волгоградской области?
— Мой супруг невероятно тяжело переносил климат. В Волгограде в течение двух — трех месяцев стоит жара: +40 на солнце. Это очень тяжело. В полдень на улицах нет никого. Пустыня. Поэтому мы переехали. Я продолжила работу бизнес-консультантом в Омске. Если в Волгограде я формировала рынок тренинговых услуг, то здесь приехала в готовый.
— Вы проводите тренинги?
— Я плохо отношусь к тренингам. Когда человек говорит, что у него есть бизнес и лет пять не ездит в отпуск, потому что не может оставить его, это не бизнес. Бизнес работает под твоим контролем, а не за твой счет. Сейчас практически все попроходили тренинги, а производительность труда осталась прежней. Чтобы бизнес развивался, должна быть жесткая структура, которая динамично развивается. Сейчас же все держится не на системах, а на личных отношениях. Бизнес в России – это вопрос личных коммуникаций.
Ранее интервью было полностью доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 28 марта 2018 года
