В июле 2011 года исполнилось 30 лет, как Владимир ПУШКАРЕВ руководит одним из крупнейших хозяйств Омской области ЗАО «Нива». Корреспондент «КВ» Ирина БОРОДЯНСКАЯ побеседовала с его сыном и заместителем Дмитрием ПУШКАРЕВЫМ о туманных перспективах российского сельского хозяйства и внутреннем оптимизме его работников.
— Расскажите, вы с детства ладили с отцом или бывали сложности в отношениях?
— Сложных периодов как таковых не было. Я был нормальным, обычным ребенком. Воспитывался в меру строго, но это не шло вразрез с моими детскими стремлениями.
— Отец вас изначально готовил в помощники?
— Решение пойти к отцу я принимал самостоятельно — сам пришел с таким предложением. Он был в то время особенно занят на работе, на личную жизнь времени ну совсем не оставалось. В течение полугода оставался без зама, вот я и решил разгрузить его. Нельзя сказать, что Владимир Иванович сразу ухватился за идею устроить меня заместителем: сначала спрашивал, выяснял, зачем мне это нужно. А мне и самому было интересно заняться сельским хозяйством. Кое-что о предприятии я знал с детства — отец часто брал меня с собой на работу.
— Кто в большей степени занимался вашим воспитанием?
— Так получилось, что большую часть времени мной занимались мама и старшая сестра. Основы, конечно, отцовские, но человек он всегда был занятой.
— Что вы от него унаследовали, какие черты?
— От отца я перенял практичность, целеустремленность, способность вести себя достойно в любой ситуации. Ни в коем случае не сдавать назад – в сельском хозяйстве это вообще недопустимо, иначе пропадешь.
— Что вы делаете, чтобы не пропасть?
— В первую очередь – следим за наукой. Мы находимся на достаточно современном уровне. Работаем с привлечением ученых из Москвы и из Омского аграрного университета, СИБНИИСХОЗа. На полях испытываем новые технологии, сорта, технику. У нас даже встречаются машины с порядковыми номерами 002, 003, которые только сошли с конвейера… В хозяйстве и механизатор, и главный агроном, и сам Владимир Иванович – заслуженные работники сельского хозяйства. Для обмена опытом к нам едут со всей России, мы и сами не боимся смотреть новое. Сегодня, приезжая в любое хозяйство, от самого захудалого до самого заслуженного, находишь в нем что-то для себя. На менее перспективных предприятиях часто придумывают необычные, но полезные методы экономии, а это сегодня очень важно.
— На что сегодня уходят основные затраты?
— Львиная доля – это ГСМ, электроэнергия. Все непомерно поднимается в цене, и приходится каждый год что-то выдумывать, чтобы быть в строю. В сельском хозяйстве, чтобы оставаться на одном месте, нужно очень быстро бежать. Это парадокс, но каждый год подводишь именно такой итог: запыхавшись, понимаешь, что с места не сдвинулся. Тарифы по электроэнергии устремились вверх, ГСМ подорожали. Результат работы хоть и получен, но съеден обстоятельствами. Хотя если бы мы не бежали, а поддерживали все как есть, то однозначно ушли бы в минус. Чтобы добиться в сельском хозяйстве серьезного успеха, нужно «лететь на истребителе», но и тут есть опасность: вдруг двигатель откажет?
— При этом вы все же видите будущее у сельского хозяйства в России?
— Будущее у российского хозяйства есть. Да, в нашей стране субсидии в сельское хозяйство несравнимо меньше, чем в Европе, Америке, Канаде. Но в противовес им мы успешно разрабатываем так называемые no-till — это технологии экономии, которые сегодня применяются именно в тех странах, где низок государственный вклад в аграрный сектор. В Европе сегодня сельское хозяйство очень затратное — нет стимула к экономии, потому что им и так всего хватает. Мы же идем сами, только с Богом. Все зависит от климатических условий конкретного года и от наших собственных усилий. Хотя есть и еще один важный фактор – цена. В прошлом году, к примеру, закрыли границы и не выпускали зерно за пределы страны из-за якобы случившегося неурожая в России. А сегодня границы открыли, но мы уже потеряли все контракты. Пока мы в течение года «спали», контракты закрыли другие страны: Казахстан, Бразилия, Аргентина. А мы до сих пор не имеем достойной цены.
— Можно было не закрывать?
— У нас все же рынок: могли бы продать, а затем купить, если не хватает. Об этом должно было побеспокоиться государство — его задача и состоит в осмыслении ситуации и предложении наиболее эффективных методов решения проблем. Закрытие границ таким не назовешь – нас поставили в условия, в которых мы не можем думать с перспективой даже на 5 лет. Мы не знаем, что может произойти. Даже неурожай или засуха не пугают так, как подобные прошлогоднему решения. Но оптимизма мы не теряем, хотя он и носит скорее внутренний характер. Цели перед собой мы ставим, но никакой уверенности в их осуществлении у нас нет. Отрасли не дают вздохнуть полной грудью.
— А если бы дали, что бы вы сделали в первую очередь?
— В первую очередь следовало бы совершенствовать животноводческую сферу. Наше хозяйство насчитывает 6 177 голов скота, но большинство объектов у нас стоит с советских времен. Необходимо все это менять, ведь некоторые помещения эксплуатируются с года постройки, то есть по 40-50 лет. Животноводство насколько перспективно, настолько и затратно. Будь мы уверены хоть в чем-то, мы бы и сейчас пошли на модернизацию. Но при имеющейся рыночной конъюнктуре окупаемость должна быть просчитана на 12-15 лет вперед, а мы не знаем, лучше станет или хуже. Никто нам не гарантирует, что удастся расплатиться по кредитам.
— На какие заводы вы поставляете свою продукцию?
— Молоко – на омский «Вимм-Билль-Данн» и на тюменские «Золотые Луга». Также мы поставляем сырье фирме «Альянс» в Тавричанке, которая производит адыгейский сыр и брынзу. Мясо у нас едет на север, а в Омской области сдаем только на Тавричанский мясокомбинат. Зерно уходит в Пермский край, город Чусовой, — там расположены наши мельницы, на которых мы перемалываем зерно, чтобы продавать готовую муку. Торговая марка так и называется «Чусовские мельницы». Мука эта идет от Урала до Москвы — едоков там больше, чем у нас.
— Как складываются отношения с иностранными коллегами?
— Мы и сами выезжаем за границу, и у себя иностранцев принимаем. 22 августа к нам приедут американцы — делегация на собственном самолете из компании «John Deere». Также сотрудничаем с немцами, в частности, из фирмы «Amazone». Зарубежным коллегам у нас нравится, и они понимают, что на нашем месте им пришлось бы несладко. Мы же понимаем, что на их месте мы скорее всего работали бы эффективней, чем они сами. Хотя у себя на родине эти люди, честно говоря, производят впечатление каких-то зомби: утром он встает, вечером ложится и знает все, что произойдет между этими двумя событиями.
— Что дает общение с другими странами?
— Выясняется, что многие вещи, которые раньше считались нормой, оказываются недопустимыми к применению. С работниками в этом смысле бывает сложно. Например, оказывается, что корма надо закладывать не привычным способом, а по-новому. Это для русского человека как с ног на голову. Люди чаще всего говорят: «Мы так работали всегда, мы так и будем работать». Но всегда – не значит правильно. Все новое тяжело внедряется, но когда видишь результат, то понимаешь, что стоит того. Хотя мы стараемся проводить обучающую работу: семинары, тренинги. Недавно голландцы приезжали с тренингами по животноводству. Мы и на полях внедряем новую технику, работе с которой нужно учиться. Некоторые трактора у нас сами ходят по спутнику: механизатор выполняет функции оператора, а машину ведет спутник. Такая технология дает сократить издержки на семенах, на ГСМ да и на рабочей силе. Приходится признать, что хороших специалистов сейчас немного, но зато есть машины, которые могут заменить до восьми советских комплексов.
— А к советскому прошлому вы как относитесь?
— В СССР было много хорошего и много плохого. Так получилось, что переход от советского строя к новому был очень жесткий: нам ничего не подходит, мы создаем все заново. Но получилось так, что все плохое из Советского Союза мы сохранили, а все хорошее растеряли. Сейчас мнения об этом разделились на «как при Советах было хорошо» и на «как все было ужасно». Но ведь так не бывает. Допустим, СТАЛИНА все ругают: тиран и т. п. Но ведь страну он вначале взял с сохой, а в конце оставил с атомной бомбой и 36 нефтезаводами. Понятно, что он вместе с тем преступник и многое делал неправильно, но целей он своих добивался — вот чему бы научиться.
КОСЫГИН в 60-х годах писал экономические труды, где описывал возможности улучшения Советского Союза, например, правила оплаты труда работников (сколько заработал, столько и получил, а не уровниловка). Он понимал, что долго эта система не продержится, ведь это был неуправляемый корабль. А КОСЫГИН хотел сделать его более управляемым, более маневренным. Он думал о модернизации страны, но его не восприняли: боялись сокращений, социального взрыва.
— Как исторические перемены сказались на хозяйстве?
— 30 лет отец работает директором хозяйства, и он пережил в этой должности две власти и множество глав государства, -от генсека в 1981-м до нынешнего президента. В период от БРЕЖНЕВА до МЕДВЕДЕВА в хозяйстве дольше чем на неделю даже зарплата не задерживалась. Люди не почувствовали этих колоссальных перемен — не было таких больших скачков, как в других хозяйствах. Некоторые хозяйства позволяли себе жить лучше: шли красиво, но часто не знали, куда идут… Не многим удалось последовать примеру Моисея, который водил-водил народ по пустыне, а потом пришел к воде, а не к болоту. Мы все же из тех, кто шел верно.
— Милицейское образование не мешает получать навыки хозяйственника? Почему вы пошли в Академию МВД?
— Я доволен своим образованием. Это и знание законов, и навык самодисциплины, без которых пришлось бы трудней. Сегодняшняя моя работа носит практический характер, и усвоение новых знаний идет постоянно. Все быстро меняется, и новые требования неизбежно подкрепляются новым опытом. Изначально в Академию МВД пошел, потому что действительно это было интересно, а в дальнейшем думал работать в милиции. Было в кого – сестра тоже академию закончила. Я хоть и младше, всегда общался с ее однокурсниками. Мне нравилось, как они воспитаны, как ведут себя.
— Со сверстниками вам неинтересно?
— У меня есть друзья от 10 до 65 лет, со всеми мне есть о чем поговорить. Конечно, я и со сверстниками общаюсь, но сильнее тянет все же к тем, кто старше, опытней. Одному моему хорошему другу 63 года, мы с ним давно общаемся, успели уже пол-России вместе объехать. Всегда с ним интересно.
— Предпочитаете отдыхать в России?
— Да, люблю кататься на горных лыжах или ездить в санаторно-курортные зоны России — Минеральные Воды, Кисловодск, Ессентуки. Катаюсь в Приэльбрусье, Домбае, Кемерове, Шерегеше. За границу выбираюсь только по работе. С деловыми поездками был в Китае, Бразилии, Германии, Дании, Швеции, Финляндии, Италии.
— Где понравилось больше всего?
— Самое сильное впечатление произвела Бразилия. Целеустремленный народ там живет. Экономика растет, прирост ВВП составляет 10% в год. Кстати, бразильцы давно уже ездят на биотопливе. А что касается Европы, там тоже все хорошо, но налицо остановка в развитии. Запад далеко впереди нас, но делать им дальше нечего – доразвивались до предела.
— Уехать жить за границу не возникало желания?
— Однозначно собираюсь жить только в России. О переезде никогда не думал и никогда, будучи в другой стране, не испытывал желания там жить. Постоянно тянет домой.
— И в город из сельской местности не тянет?
— Я жил в городе около семи лет и к Омску за это время не привык. Вечером здесь, может быть, и интереснее, но отдыхать лучше за городом на свежем воздухе. Там и спится, и работается легче.
Поколение «NEXT» — проект, который заостряет внимание на его героях в координатах времени. Наши участники — это те люди, чья сознательная жизнь пришлась на исторический период, качественно отличный от того, в котором выросли и встали на ноги их родители. Само это становление у сегодняшних молодых, не успевших укорениться в Советском Союзе, проходило по иным законам. Мы пытаемся понять, что дает и что отнимает свобода выбора, принесенная новым строем, и насколько она необходима, чтобы проявить себя по-настоящему. Часто наши собеседники — дети успешных родителей, сумевших состояться не только в старом, но и в новом времени. Хотя выросли «старшие» в системе ценностей, где успех имел совсем другое значение. Каких принципов придерживатся следующее поколение? Чего они ждут от жизни и чего нам ждать от них?
«КВ» уже публиковали:
— интервью с директором по маркетингу АТТП «Группа «ОША» Александрой ВЕРЕТЕНО (№ 17 от 04.05.2011)
— интервью с преподавателем испанского языка Люсиль Авророй ОБРИ (№ 19 от 18.05.2011)
— интервью с директором ООО «Строительное Содружество» Андреем ПОТАПОВЫМ (№ 20 от 25.05.2011)
— интервью с заместителем директора строительного рынка «Южный» Ярославом ШЛЕГЕЛЕМ (№ 23 от 15.06.2011)
— интервью с микроминиатюристом Станиславом КОНЕНКО (№ 26 от 6.07.2011)
— интервью с предпринимателем Александром ГАНЧАРУКОМ (№ 27 от 13.07.2011)
— интервью с техническим директором ООО «Омскбланкиздат» Максимом ЗУЕВЫМ (№ 29 от 27.07.2011)
