Книжный клуб: «Противостоять времени»

«Иногда казалось, что единственный способ снова сделать это читаемым – переписать всё заново, как башмачкин, букву за буквой, язычок старательно высунут: как у котика, как у ботика. Обвести блёкнущие каракули, таким образом их обновив, привнеся в сегодня сам этот акт по-над-писывания. Слово за словом, исчезающие, как жир и сахар в ноябре, склонения спряжений. Запятые и тире бледнеют и падают, перестают делать смысл, не дышат и тают. Знаки препинания умерли в блокадных дневниках первыми, лишние знаки, как лишние люди, бескарточные беженцы из Луги и Гатчины. Главное – противостоять времени: время будет давить на тебя».

Это фрагмент из новеллы «Прощатель». Такие тексты, как правило, ничего особенного от читателя не требуют: ни сопереживания, ни содействия, ни согласия. Одного только со-чтения, то есть совместного считывания с автором увиденного, наслышанного, прочувствованного и запомненного читателем к тому моменту, как он взял в руки эту книгу. Например, как жили и умирали люди во время блокады Ленинграда. Или что случилось когда-то в Сестрорецке и Комарово. Или о том, как выглядит библиотечный формуляр его, читателя, детства. А может быть, историю братьев Друскиных (хорошо, если читатель представляет себе, кем они были, а если нет, тоже не беда). «Итак: один был щеголь, а другой был аскет, этот – сластолюбец и гурман, а тот святоша и девственник, ну и так далее: выскочка и заика, педант и растеряха, зрелище и невидимка, специалист по Баху и специалист по Баху. Брат и брат». Марк Липовецкий, отзываясь о «Живых картинах», написал, что автор проживает каждую деталь, буквально осязая ее и так восстанавливая вещество истории. А еще эта книга – своего рода продолжение поэтического цикла 39-летней  Полины БАРСКОВОЙ «Справочник ленинградских писателей-фронтовиков: 1941-1945».