Комбинат пористым материалов – один из первых в Сибири производителей автоклавного газобетона.
А производителей газобетона, использующих в своих изделиях золошлаковые материалы, и сейчас крайне мало, хотя золу в золоотвалах только омских тепловых станций считают уже десятками миллионов тонн. В рамках совместного проекта «Коммерческих вестей» и регионального минпрома обозреватель Николай ГОРНОВ побывал на производственной площадке и расспросил директора ООО «Комбинат пористых материалов» о перманентном кризисе в строительстве, об экономическим мотивациях для реализации в Омской области экологических программ, а также о том, чем живет сегодня отрасль строительных материалов.
– Николай Анатольевич, напомните, сколько лет уже существует комбинат пористых материалов?
– Предприятие наше заработало в 2007 году. Но еще несколько лет понадобилось, чтобы выйти на нормальные объемы производства. В 2011 году мы произвели 40 тысяч кубов, в 2012 – 60 тысяч, в 2013 – 75 тысяч, в 2015 году – 90 тысяч. В этом году ожидаем снижение объемов на 10-15%. Это падение связано с тем, что у строительной отрасли снизилась потребность в строительных материалах. А индивидуальные застройщики и рады бы строить, но денег нет. И с ипотекой сложности. Мы по своим продажам видим, когда ипотеку начинают давать. У нас сразу покупателей прибавляется.
– Какая у вас проектная мощность? Сколько людей работает на предприятии?
– Работающих – порядка 100 человек. Проектная мощность – 120 тысяч кубических метров автоклавного газобетона в год. Но это в идеальных условиях, если оборудование будет работать в три смены без перерывов на регламентные работы. А реальный максимум, которого нам удавалось достичь, – 10 тысяч кубометров в месяц. Пока наше самое слабое место – автоклавы. Смесители и линия резки рассчитаны на 240 тысяч кубов в год, а пропарить мы можем вдвое меньше.
– Помнится, несколько лет назад проходила информация о том, что КПМ будет расширяться...
– Да, у нас стоит вопрос о строительстве второй очереди. Там будет новое автоклавное отделение и линия подготовки.
– Чем автоклавный газобетон лучше?
– Неавтоклавный – он набирает воду и разрушается со временем. Автоклавный газобетон работает по-другому. Он даже если и впитывает воду, то потом отдает ее без проблем.
– Вы разные виды газобетона производите?
– Мы можем производить три вида продукции по плотности 400, 500 и 600 кг/куб. метр. Но основным спросом пользуется продукция плотности 600 кг/куб. метр. В основном мы производим четыре вида пазогребневых блоков. Отличаются они только толщиной – от 100 до 400 миллиметров. Первые два – для межкомнатных и межквартирных перегородок. А 300 и 400 миллиметров – для ограждающих конструкций. По специальному заказу можем изготовить и прямой блок (без пазогребневой системы) толщиной 120,150 и 240 мм.
– Какие самые спросовые?
– Практически все пользуются спросом, поэтому мы стараемся на складе иметь по тысяче кубов всех блоков. А к зиме складские остатки будем еще увеличивать.
– Сильно выражена сезонность в отрасли строительных материалов?
– Сильно. Спрос начинает расти в апреле – мае, а заканчивается в сентябре – октябре. Частники зимой не строятся вообще. Стройки на зиму не останавливаются, но снижают объемы. А в этом году у омских строителей вообще провал.
– Зола ТЭЦ-4, которая используется в производстве, она вообще для чего нужна? Это инертный материал, который заменяет песок?
– Да, золу мы используем вместо песка. Таких заводов, которые производят газобетон с использованием золы ТЭЦ, по стране всего четыре, включая наш.
– Газобетон из золы ничем не отличается от газобетона из песка?
– По прочностным характеристикам – ничем. По весу – тоже ничем. А по теплопроводности он даже лучше. Ну и про экологическую составляющую не будем забывать. Работая на золе, мы сокращаем количество золы в золоотвалах ТЭЦ-4.
– Сколько золы вы перерабатываете?
– Порядка 3 тысяч тонн в месяц. За год – 30 тысяч тонн. На ТЭЦ-4 работает установка отбора сухой золы, так вот практически всю сухую золу мы и забираем. И еще не хватает порой.
– Не хватает? Производительность установки отбора сухой золы, насколько я помню, намного выше...
– А не со всех котлов возможно вести отбор золы, к тому же у ТЭЦ-4 резко снизилась нагрузка за несколько лет. Если в 2012 году мы получали 350 тонн золы за сутки, то в этом году – 150 тонн максимум. А «мокрую золу» из золоотвалов мы не может использовать по технологии. У нее слишком высокая влажность.
– Теоретически у вас должны быть преференции за реализацию экологической программы...
– Мы обращались неоднократно и в правительство, и к бывшему губернатору, но никаких преференций так и не получили. В других регионах переработчиков золы стараются поощрять налоговыми льготами, а у нас наоборот – даже заставили заплатить налог на имущество за тот период, когда завод еще не был введен. А в декабре прошлого года город взял и в одностороннем порядке арендные платежи за землю поднял в три раза. Наш юрист пытался вести переговоры, но в департаменте имущественных отношений ему прямо заявили: это наша земля, что хотим, то и делаем. Не нравится, мол, уходите. А куда мы уйдем? Здесь же наша производственная площадка, на которой установлено оборудование. Главное, вокруг масса бросовых земель, это же санитарно-защитная зона Омского НПЗ, а попробуйте приобрести здесь хотя бы небольшой участок, вам сразу выставят космический ценник. Мы уже год не можем оформить 0,2 гектара под склад.
– С золой сложнее работать, чем с песком?
– Нет, даже удобнее. Оборудование занимает меньше места, не требуется дополнительных площадей для складирования песка. Зола существенно дешевле, чем песок. Мы покупаем золу по 25 рублей за тонну, включая транспортные расходы. А за песок пришлось бы заплатить 240-250 рублей за тонну, плюс примерно 30 рублей на доставку.
– Значит, себестоимость у вас должна быть ниже, чем у конкурентов...
– Кроме золы или песка, для производства газобетона нужны цемент, известь. А в Омске цемент существенно дороже, чем в том же Новосибирске. Вот и получается, что конкуренты имеют возможность, даже с учетом доставки, продавать в Омске свой газобетон по такой же розничной цене, как у нас.
– Кого вы считаете своими конкурентами?
– Производителей газобетона из Новосибирска, Тюмени, Кургана. Когда наш завод запускался, вокруг вообще практически не было производителей газобетона. А после 2011 года они стали один за другим открываться.
– Одно время, помнится, было много негативных вбросов про газобетон. Говорили, что на стену из газобетонных блоков невозможно не только телевизор, а даже гардину прибить, и про радиоактивную золу ТЭЦ-4, из которой производятся блоки...
– Все это полная глупость, конечно, которую сознательно распространяли, я думаю, наши конкуренты. Газобетонный блок прекрасно держит нагрузку, нужно лишь использовать другие дюбели. Не те пластмассовые, которые для бетона, а специальные, которые для газобетона. Они не в дефиците, их в любом специализированном магазине можно приобрести. А со слухами о радиоактивности золы из казахстанского угля мы справились легко. Да, есть люди, которые верят в любую глупость, для таких мы приобрели прибор, измеряющий радиоктивность, и всем сомневающимся демонстрировали, что никакой радиационной опасности нет.
– Спрос на «Вармит» сейчас больше со стороны строительных компаний или индивидуальных застройщиков?
– В 2016 году на 40% возросли продажи физическим лицам. Мы уже практически 45% блоков реализовали населению. И это не предел, я думаю. Газобетон интересен тем, что если у каменщика руки из нужного места растут и если использовать в процессе кладки стен не раствор, а рекомендованный клей, вам не понадобится штукатурка. Для стены из газобетонных блоков достаточно и финишной шпатлевки. Для крупных застройщиков это не важно, они не хотят менять технологические процессы и кладут блоки на раствор, для индивидуального застройщика – это существенная экономия денег. И во многих регионах газобетон покупают в основном для строительства коттеджей. В Белгороде, например, даже очередь за газобетоном. Правда, там правительство региона занимает активную позицию, готовят площадки с инфраструктурой под индивидуальное строительство. А в Омске даже если и выделяют землю, то на пустырях и неудобьях. Про коммуникации я даже не говорю. А как строить, если нет водопровода, канализации, электроэнергии, газа? За примерами и ходить далеко не надо, я свой дом строил в общей сложности 12 лет. Первые годы вопрос по коммуникациями невозможно было решить никак.
– А вы своим знакомым и родственникам советуете строить из газобетона?
– Конечно. Я всем советую. Некоторые сначала скептически относились к моим рекомендациям, а потом я одного друга убедил построить коттедж в Солнечном, и он не просто остался доволен, он теперь сам всем советует строить из «Вармита». Во-первых, скорость строительства. Он самостоятельно, без помощников, поставил стены за две недели. Из кирпича он бы возводил стены 3 месяца. Во-вторых, цена кладки существенно ниже из блока, чем из кирпича. В-третьих, в доме у него всю зиму было очень тепло. Подачу газа, говорит, включал на самый минимум, а в комнатах все равно 28 градусов.
– Линия по производству силикацитного кирпича сегодня не работает?
– В данный момент она остановлена, поскольку нет спроса. Но оборудование у нас универсальное, и мы планируем с 1 ноября перейти на выпуск силикатного кирпича. Технология производства у него точно такая же, только вместо золы используется кварцевый песок.
– В Омске кто-то еще производит силикатный кирпич?
– Нет, других производителей нет, мы будем единственные. В Омске весь силикатный кирпич привозной.
– А чем плох силикацитный?
– Ничем не плох. Силикацитный кирпич – очень хороший продукт. Мы проводили большой комплекс испытаний, чтобы потенциальные заказчики убедились в соответствии ГОСТу его прочностных характеристик. В Новосибирске испытывали. Имеем заключения на применение в домах до 16 этажей. Просто ситуация такова, что строители предпочитают в ущерб качеству более дешевую продукцию – китайский кирпич, который производится на коленках, и полистиролбетонный блок. Если наш кирпич стоит 7 рублей, а китайский стоит 4 рубля, то понятно, какую продукцию выбирают строители. В строительной отрасли стагнация, как я уже говорил, поэтому во главу угла ставится цена квадратного метра.
– К керамическому кирпичу просто все привыкли или есть какие-то еще причины нелюбви строителей к стройматериалам из золы?
– Конечно, у силикацитного кирпича есть небольшой минус – зола гигроскопична, поэтому ограждающие конструкции должны быть защищены. Проще говоря, сверху наносится специальное жидкое покрытие. Кирпич это покрытие впитывает и становится негигроскопичным. Если хорошая пропитка, немецкого производства, например, то гарантированно получаем защиту на 25 лет. В Челябинске, например, еще раньше был построен завод, который выпускал силикацитный кирпич, и там множество зданий построено из этого кирпича, все проектировщики с этим материалом работали. Когда завод закрывался на время, то и наш кирпич продавался в Челябинске очень хорошо. А потом заработала система «ПЛАТОН», перевозка автотранспортом сильно подорожала, и наша продукция в Челябинске стала неконкурентна.
– У вас оборудование все установлено немецкое, насколько я помню. От фирм «WEHRHAHN» и «W+K MASCHINENFABRIK». Вы ощутили на себе двойное удорожание евро?
– Когда у нас какой-либо узел выходит из строя, мы ощущаем на себе все колебания валют. Оборудование у нас очень хорошее, эффективное, оно не имеет аналогов в России, поэтому все запчасти – только немецкие. А цены на них сегодня космические.
– Для вашего предприятия есть какие-то плюсы от того, что оно входит в группу компаний «Основа Холдинг»?
– Конечно. Скажем так, в одиночку таким предприятиям, как наши, в сегодняшних условиях вообще не выжить. Остались на рынке только те, кто входит в крупные холдинги. В идеале, когда есть еще собственное строительное подразделение, чтобы реализовывать не только материалы, но и готовые квадратные метры. В готовом жилье стоимость «Вармита» всегда выше. И мы сейчас активно работаем именно в этом направлении. «Основа Холдинг» два дома построила из наших блоков в Таре, сейчас строится дом на площади Серова. В перспективе – дома на Масленникова. Проблема только в том, что в Омске практически нет свободной земли под строительство.
– Спасибо, что нашли время ответить на наши вопросы, Николай Анатольевич. Успехов вам!
