Ведущий юрист банкротной практики компании «Лексфорт» Дмитрий БАЯНОВ.
Партнер компании «Лексфорт» Игорь ЖУРИКОВ.
Часть 2.
Продолжаем тему вывода активов должников, поднятую в предыдущем номере. На этот раз – об использовании описанных в первой части простых способов вывода для создания сложных схемы и цепочек сделок. Цель все та же – вывести имущество из-под взыскания долгов. Но создать при этом неразрушимый механизм вывода.
При прочтении этой статьи может возникать вопрос: а как быть, когда у должника имущества никогда и не было? Когда он изначально был «операционной структурой»? Когда понятно, что с истинных владельцев бизнеса, которые «заказывали музыку», можно что-то взыскать, а с должника – невозможно? Потому что не было у него никогда и ничего, никто и не выводил никаких активов… Когда эти истинные владельцы формально даже не являлись участниками ООО?
В этой статье нет ответов на эти вопросы. Постараться взыскать долги с богатых кукловодов можно, но это уже другая галактика во вселенной банкротства. Называется она «субсидиарная ответственность контролирующего лица». Мы постараемся написать соответствующий материал.
В первой части статьи мы описали несколько основных способов вывода активов. Однако зачастую реальные примеры в чистом виде невозможно отнести к тому или иному способу. Потому что сейчас чаще всего происходит, как в известной песне В.Высоцкого, когда он поет про русский мат: «Слов немного, ну, может, пяток. Но какие из них комбинации!». В нашем случае слова – это простые способы вывода, и вот представьте себе заливистую длинную матерную тираду! Это комбинация сделок по выводу имущества.
Простые способы знает каждый первый, как должник, так и кредитор. Поэтому сейчас часто задача должника – создать комбинацию последовательных и параллельных сделок. Чтобы постараться снизить шансы судебного разрушения этих сделок.
Как правило, каждая сделка в такой схеме соответствует формально закону. И лишь если посмотреть в совокупности на всю картину и на ее результат, а также если при оценке каждой сделки верно понять ее истинную суть, мы увидим злодейство. Как в старом советском анекдоте про пошив костюма в ателье. Каждая сделка в отдельности будет похожа на правду: сами по себе пуговицы пришиты крепко, ткань хорошая, швы качественные. Но одно плечо выше другого, штанины и рукава разной длины, крой перекошен. Там мастер заставил клиента чуть присесть, плечи поставить на разный уровень, одну руку вытянуть – и так идти. И встречные женщины говорят друг другу: «Ты посмотри, какой урод! – Зато как костюмчик сидит!». Нужно суметь увидеть в комбинации сделок, что это тот самый неестественный урод.
Должники шьют такие костюмы, заметают следы бурной деятельности, плетут цепочки сделок c участием «добросовестных» контрагентов. Бывает по-настоящему трудно разглядеть вывод активов. Нужно уметь посмотреть «на просвет».
Должник, фактически отчуждая имущество афиллированному с ним лицу, вовлекает во всю эту историю ряд юридически «добросовестных» промежуточных приобретателей. Формальный подход к оценке этих схем точно не позволит восстановить права кредиторов должника. Ведь закон исходит из защиты добросовестного приобретателя имущества. Соответственно, оспорить отдельные сделки между такими приобретателями часто может не получиться.
Существует несколько способов борьбы с комбинациями и цепями. Можно настаивать на недействительности сделок в связи со злоупотреблениями сторон сделок. Можно действовать иначе – это зависит от конкретного кейса. Мы не ставим задачу описать все схемы, с которыми приходилось сталкиваться или слышать/читать о них. Это очень объемная информация, и вряд ли конечная. Всегда найдется очередной креативный должник, который создаст что-то свое, индивидуальное – заранее все не опишешь. Мы приведем несколько примеров, чтобы продемонстрировать небезнадежность ситуации.
В последнее время судебная практика выработала в качестве одного из вариантов борьбы со схемами довольно изящное решение. Мы можем сказать: давайте не оценивать промежуточные звенья в цепи, отдельные сделки, как самостоятельные. А давайте оценивать всю ситуацию как одну сделку. Считать, что все сделки не имеют самостоятельного значения — это только элементы прямой сделки между должником и конечным приобретателем.
Этот подход ярко сформулирован, к примеру, Верховным судом РФ (ВС РФ) в 2016 г. в деле № А40-76551/2014 о банкротстве ОАО «Национальный банк развития бизнеса». Агентство по страхованию вкладов (АСВ) оспорило в суде продажу банком помещений в центре Москвы. Банк продал их незадолго до банкротства за 82,2 млн. руб., которые покупатель выплатил за полтора месяца до начала банкротной процедуры.
Деньги за недвижимость банка сделали круг. Покупатель получил деньги для оплаты недвижимости от компании, которую контролировал заместитель председателя правления банка. Эта компания выручила эти деньги путем продажи этому же банку неликвидных векселей, то есть банк за эти деньги купил воздух. В результате покупатель купил недвижимость у банка за деньги самого банка.
ВС РФ вернул дело на новое рассмотрение с очень важными выводами:
1. Цепочка притворных сделок, прикрывающих вывод активов должника, является единой сделкой. Действительность этой сделки нужно оценить в новом рассмотрении дела.
2. Срок исковой давности в этом случае начинает течь с того момента, когда АСВ узнало не только о факте совершения всех этих сделок, но и о том, что они являются взаимосвязанными, притворными и в действительности совершены во вред кредиторам.
3. Доказывать, что все эти сделки были реальны и экономически целесообразны, должны участники цепочки сделок.
Интересно, что к настоящему моменту этот спор уже прошел второй круг и вновь дошел до Верховного суда. При этом нижестоящие суды вновь рассмотрели дело как раньше – отказали АСВ. И ВС РФ вновь взялся рассматривать это дело (что бывает примерно в 2% случаев подачи жалоб в ВС РФ или реже), заседание состоится 19 ноября. О причинах такой необычной судьбы дела, касающегося недвижимости в центре Москвы, остается только догадываться (нужно подробно знать фактическую основу). Но сам подход ВС РФ при первом рассмотрении крайне полезен для кредиторов и встречается уже неоднократно.
Так, 31.07.2017 г. ВС РФ рассмотрел в рамках дела о банкротстве банка «КБ Восточно-европейский банк реконструкции и развития» (№ А40-125977/2013) спор о признании недействительными сделок по отчуждению дорогостоящей квартиры (почти 80 млн. рублей) из собственности банка.
Квартира в центре Москвы (более 300 кв. м.) была выведена по следующей схеме. Сначала банк продал ее обществу "Ариана". В одобрении сделки участвовала СМИРНОВА О.А. – член правления банка. Впоследствии в отношении данной квартиры оформлен договор об отчуждении обществом недвижимости СМИРНОВУ А.А. (мужу СМИРНОВОЙ О.А.) и ЧЕРНИЦКОЙ Е.С в общую долевую собственность (по 1/2 доли в праве собственности каждому). Затем СМИРНОВ А.С. (сын СМИРНОВОЙ О.А.) приобрел у ЧЕРНИЦКОЙ Е.С. ее долю.
При этом ВС РФ установил, что банк фактически не получил деньги за квартиру. Банк дал кредиты обществам "Торгсин" и "Рилконс" (взаимосвязаны с обществом «Ариана»). Данные заемщики – однодневки без активов и деятельности. На эти средства в тот же день были куплены векселя этого же банка. Затем векселя были переданы обществу "Ариана", которое досрочно предъявило их к платежу. Банк в тот же день произвел оплату по ним, перечислив денежные средства на счет "Арианы", с которого оно и произвело расчеты за квартиру.
В итоге вместо квартиры банк получил невозвратные долги обществ «Торгсин» и «Рилконс». Все эти сделки прикрыли прямую продажу квартиры мужу и сыну члена правления банка – СМИРНОВОЙ О.А.
В первой и второй судебной инстанции все сделки были признаны недействительными. Но третья инстанция посчитала, что сделки не могли быть признаны недействительными из-за различных формальных оснований. ВС РФ резонно поправил суд округа. Итог – все сделки признаны одной сделкой, которая признана недействительной.
Мы в своей практике также сталкивались с организацией подобных цепочек сделок. Например, руководители одного ЖСК в преддверии банкротства, не желая погашать долг перед подрядчиком за произведенные строительно-монтажные работы, организовали одноименный ЖСК для продолжения строительства.
Недострой в виде строительных материалов был отчужден по цепочке сделок новому ЖСК. В цепочке поучаствовали несколько промежуточных покупателей-продавцов (было несколько сделок купли-продажи), а кому-то из них этими материалами даже выплатили долг (отступное). Параллельно с этим ЖСК уступил новому ЖСК права аренды земельного участка под недостроем.
Таким образом, был искусственно разделен объект, представляющий ценность именно в качестве единого целого (недострой). И по отдельности по десятикратно заниженной цене отчужден новому ЖСК. Стоимость строительных работ по созданию этого недостроя, которая объективно составляла бОльшую часть в цене объекта, при такой схеме вообще осталась за бортом.
В итоге новый ЖСК благополучно завершил строительство жилого дома, освободившись от старых долгов. Нам удалось доказать, что все сделки носили притворный характер, не имели самостоятельного экономического смысла и были направлены на отчуждение по минимальной цене основного и единственного актива ЖСК в преддверии его банкротства. Суд признал все эти отчуждения строительных материалов и передачу права аренды одной сделкой между старым ЖСК и новым ЖСК, которая не соответствовала закону и была недействительной.
Мы продемонстрировали в двух частях статьи, как хорошо работает фантазия должника, когда вопрос стоит ребром: сохранить имущество (пусть и обманув кредиторов) или отдать его за долги. Конечно, упомянуты лишь несколько примеров. Если задаться целью найти все подобные случаи хотя бы в Омске, то на такую работу только по публично доступным делам может уйти, наверное, год. А уж сколько всего нераскрытого… и много весьма оригинальных идей и способов. В следующий раз мы постараемся рассказать об инструментарии, доступном кредитору в ситуации, когда должник выводит или уже вывел свои ценные активы.
