О полиграфии в Омске (полная версия).
В рамках проекта «Омская промышленность», который продолжается в «Коммерческих вестях» уже больше трех лет, обозреватель-аналитик Николай ГОРНОВ встретился с директором ООО «Полиграф» Александром БЕЛАНОМ и поговорил с ним об особенностях национальной культуры и специфике регионального полиграфического рынка.
– Несмотря на полное нежелание государства поддерживать собственную полиграфическую промышленность, малые и средние полиграфические предприятия все еще продолжают держаться на плаву. И это радует, разумеется. Насколько я понимаю, Александр Владимирович, у вашего «Полиграфа» очень хороший запас прочности, потому что предприятие было создано преподавателями полиграфического факультета...
– Да, я был в свое время и деканом полиграфического факультета, и заведующим кафедрой технологии полиграфического производства, малое предприятие «Полиграф» мы создавали в 1991 году, я и несколько моих коллег по кафедре – преподавателей, время тогда было сложное, средства в институт поступали только на заработную плату, не было средств даже на материалы для проведения лабораторных работ, и весь процесс обучения приходилось вести либо на том, что еще оставалось, либо при помощи доски и мела. Малое предприятие мы создавали на базе кафедры, институт выступал соучредителем, и цель была не в том, чтобы заработать большие деньги, нам нужна была площадка для обучения студентов по нашему профилю, для проведения практики, на которую у института тоже не было средств. Раньше наши студенты проходили практику на ведущих полиграфических предприятиях Советского Союза, а в начале 90-х, к сожалению, направлять наших студентов стало некуда и не на что.
– А где преподаватели вуза взяли деньги на полиграфическое оборудование?
– Самое первое оборудование мы арендовали у института. Проводили работы на том, что было в распоряжении кафедры. А первое собственное оборудование у нас появилось в 1995 году, когда мы покинули площади института. Мы тогда переехали в арендованное помещение на улице Маяковского, не было ни денег на приобретение оборудования, ни залога, чтобы взять кредит, но нам повезло, я считаю, деньги нам дал Омскпромстройбанк. Причем я пришел к СТЕПАНОВУ Валерию Николаевичу с бизнес-планом всего на полутора страничках, мы с ним побеседовали, после чего получили кредит и приобрели первые две единицы оборудования. Удивительное дело, конечно, если сравнить с тем, как мы в дальнейшем кредиты оформляли. Ну а дальше развитием материальной базы мы занимались постоянно.
– Когда переехали на территорию завода «Сатурн»?
– В январе 1996 года. Наш переезд совпал с сильными холодами, морозы стояли под сорок градусов, и мы, помню, перевозили оборудование, как в годы войны, не останавливая производство. Одну машину перевозим, сразу же запускаем ее на новом месте, потом демонтируем следующую, перевозим, запускаем и так далее. Сначала взяли в аренду помещение размером в 500 квадратных метров, потом постепенно заполнили весь второй этаж, потом опустились на первый этаж, а в итоге расширились на две тысячи квадратных метров.
– Сейчас эта недвижимость принадлежит вашему предприятию?
– Да, потом мы купили эти помещения, которые арендовали. У завода возникли трудности, и нас поставили перед выбором: либо мы выкупаем это здание, либо оно выставляется на продажу, и нам придется переезжать. Мы решили, что выкупить будет проще, чем переезжать, и пошли опять искать кредит. А сейчас и этих площадей не хватает, мы арендуем у завода дополнительно полторы тысячи квадратных метров.
– Вы каким полиграфическим оборудованием предпочитаете комплектоваться: хорошим, но бывшим в употреблении, бюджетным китайским или новым европейским?
– Поскольку опыт у нас был большой, мы в свое время учили студентов и такой дисциплине, как проектирование полиграфических предприятий, знали всех поставщиков оборудования, а тогда уже, к счастью, никаких ограничений по оборудованию не было, это в советские времена можно было рассчитывать только на производителей из стран СЭВ, поэтому мы, когда уже у нас появилась собственная производственная площадка в 1996 году, стали приобретать оборудование, которое выпускает немецкий концерн Heidelberg. Под этой маркой производится практически все, что необходимо для офсетного производства. Для флексографской печати мы используем производственную линию другого очень надежного и известного во всем мире производителя – испанской компании Comexi.
– Каковы, на ваш взгляд, перспективы офсетной печати? Глядя на стремительное развитие различных интернет-ресурсов, у меня иногда складывается впечатление, что полиграфистам скоро нечего будет печатать...
– Офсетное производство, к моему великому сожалению, уже не имеет большой перспективы, хотя я лично это производство очень люблю, у меня к нему отношение, как к любимому ребенку, и даже если оно будет неприбыльным, я его все равно не брошу. А ситуация, конечно, непростая. Газетные и журнальные тиражи каждый год сокращаются, рекламные материалы плавно перемещаются в Интернет. Было время, когда мы в месяц печатали 18 наименований омских иллюстрированных журналов, многокрасочных, на мелованной бумаге, ежемесячных. Сейчас в живых осталось два наименования, да и те выпускаются с большим интервалом, выходят раз в три месяца. И эти хорошие времена были на так уж давно, всего-то десять лет назад.
– Тогда я не очень понимаю, чем же будут заниматься полиграфисты, если спрос на офсетную печать с каждым годом снижается...
– В любом случае хоть в каких-то объемах офсетная печать все равно сохранится. Она будет существовать еще долго. Да и полиграфическая промышленность не замыкается только на офсетном производстве. В полиграфии на сегодняшний день используется четыре способа печати: офсетный, флексографский, глубокой печати и трафаретной печати.
– Флексографское производство – это печать на полимерной пленке?
– Да, это изготовление полимерной упаковки для пищевых продуктов, производство этикеток на пленке и так далее.
– Бывали ли у вас случаи, когда терялся крупный заказчик?
– Разумеется. Был у нас такой заказчик – фирма «Юнимилк», производитель молока. Она хорошо развивалась, и мы вместе с ней росли, и производители полимерных материалов развивались, которые поставляли нам пленку для печати. А потом акционеры компании «Юнимилк» продали ее французской корпорации Danon, и новый владелец поставил условие: печатать этикетку только на пленке, которую производит компания Exxon Mobil. Мы объясняем, что работали много лет с российским производителем пленки из Нижнего Новгорода, качество его материалов всех устраивает, никаких проблем с этим поставщиком никогда не возникало, пленку от компания Exxon Mobil нужно будет везти за тысячи километров через несколько границ, по цене импортная пленка получится существенно дороже, а в качестве этикетки они не выиграют. Но нас никто не захотел слушать.
Другой пример – пивзавод «Росар». В отдельные периоды доходило до того, что заказы «Росара» занимали у нас порядка 60% от общего объема производства. Сменился собственник, тендеры на изготовление этикеток стали проходить за рубежом, но со временем мы приспособились, стали участвовать, надо отдать должное компании «САН ИнБев», тендеры они проводят корректно, на длительные сроки, в итоге некоторые заказы мы стали получать. Да, некоторые их требования создают определенные сложности, но тяжело только в начальный период, когда только начинаешь работать, а потом становится легче.
Много заказчиков у нас было когда-то среди омских промышленных предприятий. Мы изготавливали печатную продукцию для Омского НПЗ, ПО «Полет», ОМО им. Баранова, а когда все решения за них стали приниматься в Москве, то заказывать что-либо в Омске они просто перестали. Максимум, что им позволяют сегодня, отпечатать книгу к юбилею. Показательно, что сегодня уже практически нет одной из старейших типографий региона, Омского дома печати. Предприятие еще работает, конечно, но объемы производства минимизированы. И все попытки сохранить областное предприятие были, скажем мягко, не целенаправленные. Дело не довели до конца, в итоге имеем то, что имеем.
– Какой у вас объем производства, если не секрет?
– Не секрет. Среднемесячный – 22-24 млн. рублей. Есть, конечно, колебания, связанные с сезонностью работы многих наших заказчиков. Различные напитки, мороженое, молочные продукты – у них максимальные объемы продаж в летний период.
– Вы свои объемы в рублях измеряете?
– Только в рублях. Одно время у нас даже с Омскстатом были трения по этому вопросу, статистика требовала с нас еще и номенклатуру. Но мы не можем вычленить количество в штуках той или иной продукции. У нас очень большой ассортимент. И изделия очень разные. И по формату разные, и по красочности, и по материалам. Даже этикетки у нас все разные. Есть самоклеящиеся, есть на бумажной основе, на пленочной основе, есть на многослойных материалах. Пленка тоже очень разная бывает – прозрачная, жемчужная, металлизированная.
– Вы на полной загрузке оборудования работаете или еще есть резервы?
– Есть, конечно, и резервы. Мощности наши загружены далеко не полностью.
– Какой срок жизни у полиграфического оборудования? Когда его необходимо заменять?
– Тут очень многое зависит от правильной эксплуатации. К нам недавно приезжал специалист из компании Heidelberg для проведения специфических сервисных работ, и он очень удивился, что наши машины, которые мы приобретали в 2002 году, выглядят лучше, чем у некоторых предприятий пятилетние машины. Есть и такие, у кого полиграфическое оборудование работает буквально на износ. Иногда даже таксисты относятся к своим машинам бережнее. И это говорит как раз об уровне квалификации специалистов.
– У вас работают, как я понимаю, ваши бывшие студенты? Те люди, которых вы учили?
– Практически. У нас очень низкая текучка кадров. Большинство работает давно.
– Сколько в вашей компании работников было раньше и сколько сегодня?
– Когда-то у нас было порядка 100 человек. Сегодня – порядка 80 человек.
– Конкуренция на рынке полиграфических услуг высокая?
– В Омске особо острой конкуренции мы не чувствуем. У нас своя ниша, у наших коллег – другая. Портфели заказов отличаются. А с директором Омскбланкиздата мы не просто коллеги, она еще и моя сокурсница, мы в одной группе учились в институте. А вот в других городах, где мы работаем, конкуренция более жесткая, бывают и случаи демпинга, что очень сильно осложняет работу в части планирования.
– Откуда сейчас больше заказов – из Омска или из других регионов?
– Омских заказчиков сегодня мало, не больше 30% из общего объема производства.
– Какие самые дальние точки поставок? С Дальним Востоком, например, работаете?
– В Хабаровск отправляли. В Иркутске у нас есть заказчики. А если на запад, то самые удаленные точки поставок – Челябинск и Екатеринбург.
– Вопрос всегда только в цене? Или еще и в качестве?
– Только в цене. Никто уже отдельно качество не обговаривает, продукция должна быть качественной априори.
– Раньше часто говорили о полиграфической промышленности. Сейчас говорят только о полиграфических предприятиях. Что, полиграфия перестала быть промышленностью?
– В общем-то, да. С точки зрения государства, полиграфия перестала быть промышленностью. Во времена Советского Союза был Государственный комитет по делам издательств, полиграфии и книжной торговли, который охватывал контролем всю цепочку – от издания до продажи книги в магазине. Потом было министерство печати. А сейчас при каком-то министерстве есть какой-то комитет, который непонятно чем занимается. Вот такой сегодня государственный подход к полиграфической отрасли. Недальновидный. Государство не заинтересовано, видимо, чтобы население страны было читающим и культурным. Сейчас даже не каждая семья может себе позволить покупать книги. Они слишком дорогие. И это все потому, что тиражи маленькие. Мы недавно выпускали книгу по заказу фонда «Духовное наследие», при тираже 500 экземпляров стоимость печати одного экземпляра – тысяча рублей. А был бы тираж три тысячи, тогда и стоимость одного экземпляра была бы в два раза ниже. У нас по техпроцессу положено 100 листов бумаги на раскат краски на каждую секцию. И 400 листов – это только выход машины на тиражную работу. То есть 400 листов нужно отправить в макулатуру, чтобы отпечатать 500 листов. Отсюда и высокая цена малотиражных книг. При этом до сих пор печатная продукция, отпечатанная за рубежом и привезенная в Россию, не облагается НДС. А если в Россию завезти бумагу, краску, пластины, чтобы напечатать то же самое, то придется заплатить НДС. И сколько бы полиграфисты ни говорили об этом – правительство нас не слышит.
– Многие предприниматели жалуются на отсутствие поддержки со стороны государства. Полиграфистам какая именно нужна поддержка? Денежная?
– Нет, денежная поддержка не нужна, ее трудно контролировать. Даже если государство найдет деньги, есть опасность, что до полиграфистов они просто не дойдут, их разворуют по дороге. Нужна просто хорошо работающая экономика. Полиграфисты работают не в вакууме. Если бы правительство развивало свою промышленность, а не вкладывало деньги в иностранные ценные бумаги, то и полиграфисты получали бы заказы. Начнет экономика работать – вся цепочка сама собой выстроится.
– В каком направлении ваше предприятие планирует развиваться дальше?
– Как я уже говорил, мы по-прежнему будем сохранять офсетное производство, будем развивать дальше флексографское направление, докупать оборудование, чтобы расширять ассортимент выпускаемой продукции. Ну и, конечно, будем работать в направлении дальнейшей автоматизации всех процессов. Надо минимизировать человеческий фактор, где он еще присутствует.
– Как показывает практика, иногда для исключения из технологического процесса всего-лишь одного работника требуется покупка оборудования стоимостью миллион долларов.
– Да, такое бывает. В вопросе автоматизации техпроцесса мы стараемся быть реалистами. Если система автоматического контроля качества печати обойдется нам 7 миллионов рублей, а претензий по качеству мы получаем от заказчиков в общей сложности на 100 тысяч в год, включая необоснованные претензии, то мы, конечно, не станем внедрять такую систему. У меня есть партнеры, соучредители, которые мой энтузиазм несколько остужают.
– А часто, кстати, возникают необоснованные претензии к качеству?
– Не то чтобы часто, но бывают. Иногда заказчик забывает какую-то информацию разместить на этикетке, заказывает нам партию, мы ее печатаем, отгружаем, а потом заказчик обнаруживает свою ошибку и пытается решить проблему за наш счет. И начинают придираться к качеству. Мол, партия с браком, изготовьте ее заново, но уже с исправлениями. Иногда предъявляют претензии к цветопередаче, мол, не соответствует цветовой тон нашего логотипа. А как только сделаешь скидку, сразу все начинает соответствовать.
– Вашему предприятию уже 27 лет. За это время сильно изменились технологии в полиграфии?
– Конечно. Очень сильно. Полиграфия – одна из немногих отраслей промышленности, где технологический прогресс идет сегодня стремительно. Оборудование за последние двадцать лет очень сильно изменилось, стало компьютеризированным. Линотип просуществовал двести лет, а уже фотонабор – каких-то двадцать лет, его очень быстро сменил компьютерный набор. Посмотрим, что будет дальше.
Ранее интервью можно было прочитать только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 4 сентября 2019 года.
