Сегодня, 3 сентября, отмечает день рождения заместитель мэра Омска, директор департамента имущественных отношений администрации города Омска Дмитрий МАХИНЯ. Во вторник, 5 сентября, Томская городская дума должна избрать мэра города Томска из трех кандидатов, отобранных комиссией: двух томичей Александр ВУЛЬФА и Игоря ОЛЬХОВСКОГО и омича Дмитрия МАХИНИ. В августе перед отъездом в Томск на конкурс Дмитрий МАХИНЯ встретился на «кухонных посиделках» с журналистами газеты «Коммерческие Вести» и рассказал о том, что было сделано и что делается им в качестве директора департамента имущественных отношений. Условились вопросов о Томске не задавать. Пока.
– Дмитрий Александрович, с каким наследством столкнулись, когда в 2019 году пришли работать в департамент имущественных отношений администрации Омска?
– Я пришел в непростой период. Во-первых, не было действующего порядка арендной платы за земельные участки. Получалось, что муниципальная земля нередко использовалась бесплатно. Можно было, конечно, по каждому арендатору ходить в суд за установлением размера платы индивидуально, но это невероятный объем работы. Поэтому требовалось принять хоть что-то. В феврале, когда я пришел в департамент, документ уже подготовили. В его разработке я участия не принимал. В этот же момент в администрации города началась реорганизация – перераспределение полномочий между департаментом архитектуры и департаментом имущественных отношений. А в стадии «ремонта» достаточно трудно принимать серьезные решения. По сути, я был поставлен перед фактом – вопрос рассматривался на ближайшем горсовете, необходимо было перераспределить людей, полномочия. Кроме того, сразу столкнулся с огромным валом недовольства предпринимателей. Начал смотреть причины и удивился: 90% отказов на обращения за предоставлением земельных участков. Поскольку тогда часто подвергались уголовному преследованию как первые лица департамента, так и их заместители, никто на себя не хотел брать ответственность: «Мы лучше откажем, даже в тех случаях, когда все почти очевидно». Если перепрыгнуть в сегодняшний день, то сейчас только 5–10% отказов, по остальным положительные решения. За пять лет мы ситуацию изменили на прямо противоположную. Это можно увидеть по судам: сколько было, сколько стало, по отказам, по общему фону.
– И что вы сделали?
– Наиболее часто отказы шли по ситуации несоразмерности земельного участка и объекта недвижимости. Здесь и были основные уголовные дела. К специалисту приходит документ: есть объект недвижимости и участок под ним. Достаточен ли этот участок или нет, он должен решить сам. А в практике уже были уголовные дела (начиная со СТЕРЛЯГОВА), где выяснялось, что предоставлен слишком большой участок. Ну не будет человек за зарплату рисковать, если у него есть хоть небольшие сомнения! И одним из самых важных дел, которое мы сделали в том числе благодаря помощи общественного совета при департаменте, компании «Эталон» и ее руководителя Виталия Геннадьевича ИВАНОВА, стало принятие изменений в правила землепользования и застройки и установление четких норм. После этого все изменилось. Предпринимателям стало понятно: участок такой-то территориальной зоны такого-то вида разрешенного использования должен быть застроен минимум на 20–40%. Судам стало легко: они видят нормативный ряд, который можно применять. И правоприменителю стало понятно. Кроме того, было достаточно много отказов, когда объект выходил за границы участка без прав на эту дополнительную площадь. Раньше департамент в таких случаях отказывал – пусть суд разбирается. Мы проработали судебную практику, поняли, что в подобных ситуациях суд принимает сторону предпринимателей, и решили не отказывать по данным основаниям. У нас сейчас, по сути, две причины для отказа в предоставлении земельных участков – красные линии и неустановленные границы. Либо если обратились не все собственники объекта.
– С красными линиями совсем острая ситуация?
– По ним все суды приняли позицию органов власти. Красная линия – законное основание для отказа. Генеральный план Омска достаточно актуальный на сегодняшний день. Идет ряд доработок, ИТП «Град» по гарантийным обязательствам устраняет замечания. В некоторых случаях красные линии действительно будут поправлены, но большинство останется. Всегда важен баланс интересов, в том числе между поддержкой предпринимателей и развитием города. Мы не можем решить, что пусть здесь будет узкая улица, зато предприниматели останутся довольны. Все-таки органы власти должны работать на общее развитие города.
Действующий порядок расчета арендной платы за земельные участки был принят. Он действует до сих пор. Знаю, что сейчас Министерство имущественных отношений прорабатывает его ревизию. Мне кажется, была применена достаточно понятная структура расчета: кадастровая стоимость, умноженная на коэффициент в зависимости от вида разрешенного использования. В результате снижение количества отказов, судов и рост собственных доходов департамента от использования земельных участков. В 2019 году мы заработали порядка 800 млн рублей от использования муниципальной земли, а в этом уже более 1,5 млрд рублей. Разница более чем в 2,5 раза.
– Получается, с администрированием договоров аренды сейчас все чудесно?
– Да. Конечно, есть человеческий фактор, есть смена людей, определенные недостатки. Но глобальных проблем нет. Всем все понятно. Есть база договоров, арендаторов, платежей. Кстати, в этом году система, где администрируется имущество (она называется Управление муниципальным имуществом), будет обновлена. Когда я пришел в департамент, она уже была немолода. Мы связались с разработчиками, добились выделения денежных средств на установку новой версии. В старой начисления, акты сверок делались вручную. Иногда это приводило к проблемам. Человеческий фактор: специалист выдал акт, что-то в него не внес, и предпринимателю опять шлют задолженность. Новая система будет автоматически делать начисления, без участия человека.
– Когда планируется установка?
– Техническое задание разработано, документы направлены в департамент контрактной системы на торги. До конца года установим, в начале нового финансового года перенесем базы данных.
– Последние несколько лет предприниматели возмущались, что им выставляли повышенные счета на арендную плату через несколько лет после того, как она выросла. Почему это происходило?
– На сегодняшний день эта проблема решена. Она была связана с периодом отмены постановления №108П. Приняли новый документ, и когда он вступил в силу, порядка 15 тысяч арендаторов нужно было пересчитать по-новому, направить им извещения. Работа растянулась на месяцы. Но речь о нескольких годах может идти, конечно, в каких-то нестандартных ситуациях.
– Так, в частности, произошло с Забайкальской ярмаркой. Как с нею обстоят дела сегодня?
– Там была какая то ошибка в начислениях, точно не помню. Ошибка исполнителя. Именно поэтому процесс нужно автоматизировать. Насколько я помню, проблемы начались из-за долгов. Поймите, я в каждый договор аренды вникать не могу. Если он становится проблемным, накапливается большая сумма долга, тогда разбираюсь сам. Забайкальская ярмарка обратилась в суд, где сумма долга была скорректирована. И даже тогда его не оплатили. Это повлекло дальнейшее расторжение договора. Есть решение суда о сносе Забайкальской ярмарки, оно передано в службу судебных приставов. На данный момент оно не исполнено. Но существует иной порядок переоформления. Согласно Постановлению Правительства Омской области №1300 ярмарка может перейти из договора аренды в иной порядок, переоформить и платить по-новому. К моим заместителям приходили представители ярмарки, им все это разъяснили.
– Сейчас много таких проблемных договоров?
– Я бы не сказал. Мы переключились на другую историю – сделать город свободным от недостроев, заборов. Вот пример. За зданием нашего департамента находился огромный недострой. Я один год в окно выгляну – стоит, второй – на месте. Мне говорили, что с ним ничего сделать нельзя. И вот руки дошли, решили попробовать. В итоге сейчас там нет недостроя. Мы территорию оформили как зону общего пользования, прогулочную. В планах продлить набережную Оми за департамент. Сейчас она просто упирается в дикие заросли. Таких объектов еще много можно вспомнить, например, там, где раньше был котлован за «Летуром», сейчас катаются дети.
– А что за забором на углу улиц Лермонтова и Жукова, где уже огромные клены выросли?
– По этому объекту продолжаем работать. А гараж на углу улиц Масленникова-Жукова застройщиками давно брошен. Первый суд по его изъятию и продаже с публичных торгов мы выиграли. Там московский собственник. Мы с ним уже порядка трех лет в судах. Изъяли с публичных торгов, провели оценку, выставили на торги. Даже появился покупатель, готовый достроить, но на стадии подписания договора собственник зашел в суд с оспариванием цены, за которую продавали. Суд наложил обеспечительные меры. Сейчас ждем определения реальной цены объекта. Разбирательство с каждым недостроем занимает несколько лет. Также было с кафе «Дубравушка» у кинотеатра Маяковский, с кафе в сквере на улице Бударина. Из центра за много лет мы самовольные объекты убрали, в том числе «пагоду» у Дома союзов. В итоге лица, владеющие такими объектами, поняли, что судебная практика на нашей стороне. Более того, если предприниматель уклоняется от сноса, мы меняем способ исполнения и сносим своими силами с взысканием расходов. И теперь, когда говорим: у вас самоволка, убирайте или пойдем другим путем, нам идут навстречу. Например, по объекту за департаментом на стадию исполнительного производства не приходилось заходить. Когда мы выиграли суды, предприниматели сами его разобрали. Правда, сотрудники департамента в это время сидели как с тревожными чемоданчиками: когда сваи вытаскивали, наше здание так качало, что падали бумаги. Даже подумал: как бы в итоге хорошего дела на обломках не остаться. Они все сваи вытащили, собрали, более-менее закопали за собой котлован. Некоторое углубление осталось, но мы надеемся получить деньги на программу ФКГС и достроить набережную.
– У города ведь теперь есть механизм, побуждающий владельцев долгостроев с каждым годом платить все большую арендную плату?
– Это все началось с форума президентов 2019 года. Когда его готовили, увидели, что в городе огромное количество недостроев, котлованов. Их собственники чуть ли не прямо говорили: это для будущих периодов: детям тоже надо будет строить. В Земельном кодексе, по сути, всего один механизм работы с такими объектами – изъятие и перепродажа с публичных торгов другому собственнику. Если есть противодействие, то суд по объекту может затянуться на три года. На это нужны время и трудовые ресурсы (чтобы охватить все объекты). В нашу дорожную карту изначально входило более 200 объектов. Сейчас осталось около 120, т.е. порядка 80 мы вычистили. И стали думать, какой еще механизм можем использовать, чтобы участки не оставляли на будущее. Проанализировали практику других субъектов. Она разная. Сошлись на том, что нужен дифференцированный размер арендной платы с ростом, если не построил в срок. Выставили заказ на эту работу. Областное учреждение рассчитало коэффициент. Мы можем его применить примерно к 120 договорам. Вышли с документом на горсовет, депутаты его приняли. Сейчас один из предпринимателей оспаривает в суде, но не саму возможность установления дополнительного коэффициента, а его размер. Не принцип! Он установлен на уровне региона. Если сельские районы области сказали, что они этим заниматься не будут, то для нас тема весьма актуальна. Заметьте, коэффициент применяется только на период строительства. Построили – коэффициент уходит, возвращается обычная арендная плата.
– Это стимулирует?
– Конечно, люди активно начали решать вопрос, потому что для многих арендная плата в два раза вырастает. Те же, кто просто держал землю на будущее, отказываются от нее. Многие в какой-то период истории земельных отношений (в Омске она не всегда была прозрачной) получили участки и просто ждали, что однажды придет инвестор или город начнет развиваться в этой части и они на этом заработают.
– Примеры можете привести?
– Ряд объектов на территории бывшего Торгового города сразу достроили и ввели в эксплуатацию. Предприниматель на Московке, который держал достаточно большую территорию с видом разрешенного использования «Парк» – порядка 10 га земли, отказался от нее. Сказал, что на парк денег нет, а по повышенной ставке держать землю ему не интересно. И даже по объектам, которые годами стояли и не двигались, в департамент архитектуры начали обращаться – получать разрешения на строительство.
– А что происходит в Торговом городе? Раньше там было 3–4 больших участка, а сейчас, насколько понимаю, они разбиты на мелкие? Они все в аренде?
– В Торговом городе действительно территория в аренде. А дробилась она не так давно по нашей просьбе. Это было связано с потребностью города переселить Управление дорожного хозяйства и благоустройства (УДХБ) с базы на улице Ватутина. Поскольку сейчас идет реконструкция троллейбусного депо (на это выделены федеральные средства), нужно было срочно искать новую территорию для филиала УДХБ. Больших объектов в муниципальной собственности на Левом берегу нет, но мы выяснили, что не вся территория Торгового города используется предпринимателями. С ними провели переговоры, они согласились кое-где ужаться. И чтобы туда смогло зайти УДХБ, пришлось делать новый проект планировки, межевание. Плюс при посещении офиса муниципальных рынков на территории Торгового города мы обнаружили, что деятельности у них там нет, зато есть хороший офис. Его забрали, пересадили администрацию рынков на Левобережный рынок, а на их место – школу искусств. Чтобы получить лицензию, нужно было сформировать отдельный земельный участок. На территории Торгового города объекты в аренде. Под каждым капитальным сформирован земельный участок.
– Там долговременные договоры аренды?
– По сути, они бывают двух видов: для строительства – максимум на 10 лет, для завершения строительства – на три года. Опять же, это достаточно условно. У нас они продлевались то под ковид, то под СВО. Это федеральное законодательство. И есть договоры для эксплуатации (когда имеешь введенный объект) сроком на 49 лет. Получалось, что большинство наших договоров были для строительства и для завершения.
– Хотя работали как готовые объекты?
– Возможно.
– А что с некапитальными объектами?
– Если участок вместе с объектом недвижимости предоставлен по целевому решению (как объект торговли), то на нем разрешено ставить некапитальные объекты и использовать. Главное, что за участок платятся средства и по самому высокому коэффициенту – 5,9 для торговли. Если же участок не для торговли, а на нем начинают эксплуатировать НТО, то есть муниципальный земельный контроль. Но в текущей ситуации он может быть использован только при угрозе жизни и здоровью граждан, поскольку сейчас объявлен мораторий на проверки.
– Когда НТО начали вытеснять с муниципальной земли, они стали заходить на частную. Как оцениваете ситуацию?
– Департамент имущественных отношений не занимается НТО. Расскажу только о том, что коснулось нас. Действительно, НТО уходили с муниципальной земли на частную, даже на землю многоквартирных домов, где были разные собственники. И не всегда по общему согласию. Недовольные собственники обращались с жалобами в администрацию города. Мы попробовали судебную практику, но нам сказали: «У администрации города нет процессуальной заинтересованности, вы не можете сюда заходить и что-то спрашивать. Если собственники не согласны, пусть они и судятся». Но бывало, что земельные участки предоставляли для других целей, например, под строительство офисного здания, а предприниматель, пока не начинал строительство, ставил киоски. Это нецелевое использование. Если вид разрешенного использования участка муниципальной или неразграниченной земли торговлю не предполагает, то тут практика на стороне департамента. И такие объекты выносились достаточно часто. И другая история, связанная с НТО. Выносить незаконные НТО – задача округов, но бывает, предприниматели приносят экспертизу, что объект стал капитальным. Тогда это уже полномочия департамента, и судиться заходим мы. Понятно, что это только оттягивает срок сноса незаконных киосков.
– Вы сказали, что доходы от земельных участков выросли. Но злые языки говорят, что муниципальная собственность часто реализовывалась по сильно заниженной цене, например Омский книготорговый дом.
– По сути, весь актив Омского книготоргового дома составляли объекты недвижимости. Мы их выставили на открытые торги. А перед этим заказали рыночную оценку – тоже через торги. Если эти объекты стоили дороже, нужно было заходить на торги и покупать. Омский книготорговый дом вызвал много вопросов в Омском городском совете, мы собирали по данному вопросу по инициативе депутата Сергея Владимировича ДРОЗДОВА у мэра, на том момент Оксаны Николаевны ФАДИНОЙ, рабочую группу. Обсуждалась возможность продавать объекты по отдельности. С чем бы мы столкнулись в этом случае? Это не муниципальная собственность, а акционерное общество. Забрать у него имущество напрямую нельзя – только ликвидировав АО. А стадия ликвидации – достаточно длительная процедура, она часто подбрасывает сюрпризы: в суде вдруг откуда-то возникают контрагенты, говорящие: «нам должны». И мы не могли на 100% исключить риски, что из стадии ликвидации не уйдем в стадию банкротства и вообще не потеряем эти объекты. Поэтому выбрали понятный путь. Почему продавали, я много раз объяснял. Задачи муниципалитета четко прописаны в законе о самоуправлении – тепло-, газо-, водоснабжение, образование и прочее. Торговли книгами (да и вообще торговли) там нет. Более того, Омский книготорговый дом тогда уже перешел в стадию просто управления недвижимостью – сдавал помещения «Магниту» и т.д.
– Недавно начали сносить кинотеатр «Сатурн», для которого так и не удалось найти концессионера. Омичей смущает, что в аукционе на приватизацию участвовали две компании, зарегистрированные по одному адресу и имеющие учредителей с одинаковыми фамилиями. Как такое возможно?
– Действительно, очень долгий период времени мы пытались найти для «Сатурна» инвестора. Даже до меня была разработана концессия, которая не состоялась. Мы попробовали сделать еще одну: пытались везде упоминать о «Сатурне». Люди смотрели на его внутреннее состояние, планировку и говорили: «Восстановить невозможно». А потом начались ковид, СВО, и сейчас, насколько я понимаю, даже действующие кинотеатры переживают не лучшие времена. И мы поняли, что эта идея мертвая. Выставление на торги – это решение не только администрации, но и депутатов. Я сталкивался с мнением, что когда-то «Сатурн» был оценен в 300 млн рублей. Такие цифры не видел, но видел сметы, где указано, что в объект нужно вложить не менее 300 млн рублей, чтобы он ожил. Прошли горсовет, провели независимую рыночную оценку. Действительно, на конкурс заявилось два предпринимателя со схожими фамилиями. Этим заинтересовались правоохранительные органы. Пришли, все проверили. Но юридически закон о приватизации этого не запрещает, в том числе и нам, как организаторам торгов, не дает права отказать в участии по этому основанию. Мы не можем сказать участникам: «Нам не понравилось, что вы с одинаковыми фамилиями». Если объект был интересен еще кому-то, то почему он не заявился? Насколько я помню, там не было ни одной отклоненной заявки. Все были допущены. Кстати, с этого года мы ввели приватизацию только в электронной форме. У нас сейчас нет живых залов с карточками. Это очень упростило некоторые вещи: никто ни с кем в коридорах не договаривается. Мы сейчас в электронную форму перевели и аренду недвижимого муниципального имущества, и приватизацию недвижимого имущества.
– А у нас есть еще такие безнадежные объекты?
– ДК им. Козицкого. Депутаты пока не готовы принять решение о его продаже. Снова пробуем концессию. В очередной раз разработали документацию. Ищем инвестора, в надежде что кто-то откликнется.
– А чем эта концепция отличается от предыдущей?
– Сбавили финансовую нагрузку. Она, по сути, выглядит так: если вы можете его восстановить, то хоть как-то восстановите.
– А его можно восстановить?
– Наверное, да. Я много раз ездил с предпринимателями и инвесторами и в «Сатурн», и в ДК Козицкого. «Сатурн» меньше и внутри печальнее. У ДК им. Козицкого сам конструктив выглядит более мощным. Понятно, что внутри коммуникации износились. По сути, у концессионера будет только обязательство восстановить и целевое назначение – объект культуры, спорта, образования, медицины.
– Вы чувствуете влияние негативного опыта по концессии кинотеатра «Первомайский»?
– Я бы не сказал, что это негативный опыт. Концессия – такая форма взаимодействия, по которой практика не наработана. Предприниматели ее понимают по-своему, мы – по-своему. Поэтому реализация вызывает некоторые опасения. Даже сам закон немного сырой. В разных регионах практика по концессии отличается. Те же коммунальные концессии, прошедшие по стране, просто шифровали договоры аренды, чтобы коммунальные структуры, которые берут сети в аренду, могли не платить. У предпринимателей в плане концессии зачастую понимание такое: мы у вас что-нибудь бесплатно возьмем и будем использовать.
– А какие в Омске были концессии?
– Кинотеатр «Первомайский», восстановленный объект в Омской крепости, где сейчас ресторан «РЕконструкция», детский сад на улице Учебной. Там арендатор долго не мог получить ввод в эксплуатацию и использовал объект без разрешения. На сегодняшний день, насколько я знаю, все исправлено. У нас есть восстановленный исторический объект на улице Ленина – ресторан «Хочу Пури», но там чистая аренда. Да, есть неплохие примеры, когда берут в аренду и восстанавливают.
– За свой счет? Там ведь здание было сильно разрушено.
– За свой, без возмещения. Есть и другие примеры. Недалеко от департамента в здании пер. Газетный, 3 мы по льготной ставке предлагали аренду. Предприниматели объект взяли, но не восстановили, сейчас мы с ними расторгаем договор. Будем требовать положенные по договору убытки. Удачный опыт аренды – и парк «Вокруг Света». Хотя изначально мы не рассчитывали, что на проект заявится омский предприниматель. Мы ему сдали землю в аренду на 10 лет. Он нам платит 5 млн рублей в год, еще и свои инвестиции вложил во все карусели. Когда предприниматель выиграл, я с ним встретился, говорю: «У вас же не будет окупаемости». «Зря в меня не верите», – ответил он. И я потом признал, что действительно зря.
– Парк «Вокруг Света» окупается?
– Он не выглядит как имеющий проблемы. И готов развиваться. Мы сейчас по поручению врио губернатора рассматриваем возможность расширения проекта.
– Виталий ХОЦЕНКО на встрече со СМИ говорил чуть ли не о передаче ему всего Зеленого острова?
– Прорабатывается такой вопрос, потому что получился очень удачный опыт.
– В концессию?
– Скорее всего. У нас есть четыре формы передачи земельных участков: аренда через торги, концессионное соглашение, масштабный инвестиционный проект и Постановление №1300. У всех форм свои плюсы и минусы. Когда пришел в департамент, с удивлением узнал, что он в том числе управляет и парками, наверное, единственный в России. Мы ездили по форумам, я встречался с крупными игроками в парковой сфере и приглашал к нам. Они были не очень заинтересованы, говорили: выставляйте на торги, может быть, поучаствуем. Мы сформировали один «пятак», выставили на торги. Зашел омский предприниматель, который занимался совсем не парками, и реализовал проект. Видимо, так неплохо у меня получилось с управлением парками, что в этом году мне еще добавили и Зеленый остров (смеется). Он как учреждение перешел в управление департамента имущественных отношений. Я не испытывал особой необходимости увеличивать полномочия, тем не менее руководством было принято такое решение. В том числе нам поручена проработка развития, расширения и модернизации Зеленого острова. Мы совместно с командой области (министерством экономики, Агентством развития инвестиций) ищем механизмы.
– А частая смена директоров парка им. 30-летия ВЛКСМ с чем связана?
– В период работы МОРОЗОВА финансовые результаты деятельности парка стабильно падали. При этом каких-то идей, как это изменить, на балансовых комиссиях он не высказывал, поэтому было принято решение, что данный руководитель больше не может продолжать работу. Подобрана новая кандидатура.
– Расскажите про МУПы.
– Когда я пришел в департамент имущественных отношений, МУПов у администрации города было 20. Среди них огромное количество дублирующих. Только в сфере имущества насоздавали три: «Муниципальная недвижимость», «Центр недвижимости, дизайна и рекламы», «Земля и недвижимость». При этом они, по сути, управляли муниципальным фондом, который у них находился. И общий финансовый результат МУПов в 2019 году – минус 32 млн рублей. Сегодня после ликвидации неэффективных МУПов, слияния предприятий с одинаковыми функциями осталось семь. Совокупный финансовый результат – плюс 29 млн рублей. У нас как в английском футболе – красота игры на табло (смеется). «Муниципальная недвижимость» и «Земля и недвижимость» ликвидированы, «Центр недвижимости, дизайна и рекламы» преобразован в учреждение и сейчас присоединяется к другому, выполняющему хозяйственную функцию по содержанию объектов в казне, т.е. там охранники, сантехники, дворники. Учреждение-завхоз.
– Ваше «Аналитическое управление» функционирует?
– Оно было создано как раз для анализа деятельности предприятий. До 2019 года каждый департамент управлял МУПами, которые ему подчинялись. Затем на уровне мэра была создана балансовая комиссия, на которой собираются все структурные подразделения и рассматривают финансовую деятельность всех предприятий. Документацию для балансовой комиссии анализирует казенное учреждение «Аналитическое сопровождение». Мы много МУПов слили в транспорте, за счет чего произошло сокращение накладных расходов в части бухгалтерии, канцелярии, административно-управленческого персонала. Сейчас в транспорте, по сути, одно колесное предприятие – ПП № 8 плюс «Электрический транспорт». А до этого были ПП №4, №2 и №7. 16 муниципальных бань были разделены (непонятно почему) на два юрлица – «Банное хозяйство» и «Банный комбинат». Слили в одно. Опять же произошло сокращение накладных расходов.
– А что с рынками?
– На сегодняшний день рынки функционируют с прибылью. Речи об их ликвидации или продаже не идет. Пока говорим только о реализации федерального закона о преобразовании. Но в Госдуме появился законопроект, что крайний срок с 2025 года может сдвинуться на 2030-й. Если его примут, мы будем не связаны сроками. К рынкам очень много вопросов возникало.
– На горсовете шла речь о том, что средств на ремонт рынков не хватает. Но в отчетах нет ни слова о ярмарках, тоже принадлежащих МУПу, которых по Омску проводится около двух десятков! Там же предпринимателям выдают только участки, остальное они ставят сами. Это ведь чистые деньги?! Где они?
– Вопрос финансовой деятельности ярмарок департаментом сейчас анализируется. Проект новый. Муниципальные рынки заходили в него с перспективой доходов. Два года отработали. Мы рынкам выдали земельные участки, они должны были с них зарабатывать. Скоро финансовый результат этого полугодия будет рассматриваться. И отдельный вопрос по ярмаркам – заработали на них рынки или нет.
– Недавно все СМИ написали о взятке предпринимателя УШАКОВА вашему заместителю. Речь шла о передаче в аренду помещений на Центральном рынке?
– В администрацию города обратилась компания «Ginza Project» (потом были связанные юрлица), заявила, что хочет развивать муниципальные рынки. Мы посмотрели их проекты, реализованные в Москве. Красиво. Изначально компания хотела зайти на концессию. Но в законе о концессии объектов торговли нет, там четко прописанный перечень, поскольку концессия носит коммунально-социальную суть. Поэтому мы «Гинзе» отказали. Тогда они предложили взять рынки в аренду. Мы прикинули финансовый результат. Если это будет больше, чем деньги, которые приносит бюджету Центральный рынок, а это 30% от его прибыли, то нам было бы выгодно. Вопросом было поручено заниматься моему заместителю, который курировал направление. Но после этого я (как и все остальные жители города), узнал, к чему привело то, чем он занимался. Процедуры не состоялись. Где-то на стадии переговоров история пошла куда-то не туда.
– По выдаче разрешений на строительство у вас есть какая-то статистика?
– Департамент архитектуры перешел под мое управление не так давно – в феврале, я еще вникаю в процессы. Мы там усилили выставление на торги востребованных земельных участков под многоквартирную жилую застройку. Вот недавно у нас сыграл жилой дом на 3-й Енисейской, до этого – в районе «G-Drive Арены». При этом цена вырастает раз в пять от стартовой: выставленный за 11 млн рублей участок в районе «G-Drive Арены» ушел за 64 млн рублей. И предприниматели видят, что у нас открыто предоставляются земельные участки. Сейчас в планах проект, по которому мы готовим на торги большой массив земельных участков в районе улиц Лукашевича-Рокоссовского. Эта известная всем жителям Омска заросшая камышом территория вызвала интерес у застройщиков. Мы с мэром в начале лета были на форуме девелоперов в Сочи, встречались с крупными застройщиками, рассказывали, что осенью будем проводить торги. Они приезжают, смотрят.
– Это под строительство жилья?
– В Омске эта сфера востребована. Если у нас есть несостоявшиеся торги в части объектов коммерческого назначения – магазинов, офисов, гаражей, то в отношении МКД – нет. Еще одна новая история: пустыри в центре (которые под строительство не очень подходят) передавать через торги в аренду под организацию платных парковок. Пример – переулок Газетный, 3. Рядом с ним был котлован. Мы в суде выбили оттуда недобросовестных арендаторов, которые оставили котлован в деловой части города. Закопали его в рамках исполнительного производства. Там образовалась хаотичная стоянка на открытом грунте. А строить в этом месте нельзя, потому что охранная зона памятника. Выставили на торги для организации платной парковки. Предприниматель выиграл, недавно заключил договор, будет реализовывать.
Фото © Максим КАРМАЕВ
Ранее материал был доступен только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 23 августа 2023 года.
