"ПОЗИНЫХ у меня порядка пятисот работ, триста только тут, потому что площадей не хватает".
В Историческом парке "Россия – моя история" прошла выставка "Неформальный Ленинград. Искусство андеграунда братьев ПОЗИНЫХ из частного собрания Константина Глущенко". Коллекционер и меценат Константин ГЛУЩЕНКО едва ли не ежегодно удивляет выставками самобытных художников, имена которых до этого практически никто не слышал: живописца Александра СУХАНОВА из Челябинской области, кинохудожника советской эпохи Владимира МУШНИКОВА. И вот теперь – братья ПОЗИНЫ, талантливые художники, выбравшие путь свободного искусства и совершенно естественно неприжившиеся в стране соцреализма. Тридцать лет назад они уехали в Германию, и сегодня – их первая официальная выставка на родине. В атмосфере ленинградского андеграунда корреспондент "Коммерческих Вестей" Эльвира КАДЫРОВА побеседовала с Константином ГЛУЩЕНКО о целях и путях собирательства.
– Константин, представляя вас, часто говорят: "известный коллекционер", но в принципе мы о вас ничего не знаем. Чем вы занимаетесь помимо коллекционирования?
– Работаю. На предприятии. Если в двух словах, представляю интересы крупной производственной компании "Техполимер". У нее два завода, один находится в Красноярском крае, другой – в Алма-Ате. Заводы производят экологическую пленку, геомембрану, георешетки. Это помогает спасти экологию, потому что при добыче ископаемых в сельхозпроизводстве образуются попутно сбросы, отходы, отработок. Для них делаются шламовые озера, где как раз используется такая продукция.
– Как, с чего началось ваше увлечение искусством, коллекционированием?
– С приобретения двух работ Ларисы ЖУРАВЛЕВОЙ в 1991 году. Товарищ купил картины Ларисы и ее мужа, мне понравились, я спросил, как найти авторов, как связаться. Приехали с супругой, посмотрели работы, тут же купили две: Киево-Печерскую лавру и Исаакиевский собор, Санкт-Петербург. Такой импрессионизм, очень легкий, прозрачный, душевный. У Ларисы вообще такие работы, которые насыщены светом, воздухом. Вот у ее мужа – наоборот. Ну, купил, и стал с тех пор больше интересоваться живописью. Мне стало интересно знакомиться с художниками, посещать выставки. Постепенно коллекция разрасталась, пополнялась работами людей, которые стали моими друзьями. Таких, как Георгий ПИЛИПЕНКО, Сергей СОЧИВКО, Сережа ПРОХОРОВ, Володя ЧУПИЛКО, Геймран БАЙМУХАНОВ. Сподвижник у меня появился Николай ГЕРАСИМЕНКО, он окончил худграф, сейчас занимается галерейным бизнесом. Мы с ним еще в 1980-е встречались в общежитии пединститута, играли вместе в волейбол. На этой почве как-то все и пошло.
– Коллекционеры бывают разные. Одни закрывают свои приобретения в сейфы и чахнут над ними, как Кощей над златом: "Мое!" Другие любят похвастаться, но – в узком, элитном кругу. Вы делаете свою коллекцию доступной для всех, дарите работы музеям. Что руководит вами в этом случае?
– Прежде всего желание делиться. Господь хлеб делил со своими учениками, и простые смертные должны тоже что-то отдавать от себя хорошее, делиться этим с окружающими. Тогда ты становишься духовно выше. К тому же одному любоваться искусством грустно и скучно. А когда на выставку приходят люди, особенно молодые, интересуются, спрашивают что-то, сразу поднимается настроение.
– По каким критериям вы выбираете произведения? Заметно, что вас увлекает в основном советское искусство, либо современное, но тоже в таком умеренно-реалистическом ключе.
– Я вообще-то всеяден. Меня привлекает и современное искусство, и классика. Это может быть хоть станковая живопись, хоть нонконформизм или авангард. Если в этом есть красота, если что-то влечет, заставляет думать, тогда, соответственно, я это покупаю. Раньше у меня вообще не было избирательного подхода к покупке, вот нравилось – и покупал, если есть возможность. Затем сформировался взгляд на коллекцию. Я понял, что она должна быть объемной, должна больше давать информации зрителю о художнике или о направлении искусства. И сегодня я говорю смело: я могу представить полноценную экспозицию Владимира БИЧЕВОГО, у меня где-то порядка восьмидесяти его работ. Выставка уже прошла здесь, сейчас идет в Муромцево, потом будет в Либеров-центре. ПОЗИНЫ – порядка пятисот работ, триста только тут, потому что площадей не хватает. Это Владимир МУШНИКОВ, это Александр СУХАНОВ. То есть количество и подбор работ дает широкую возможность показать, как они работали, что и как писали. Ну, и вот этим летом прошла большая выставка в Музее имени М. А. Врубеля "Нескучные картины", которой я отметил свое шестидесятилетие. Были два зала, в одном представлены омские художники, во втором – художники других городов. Такая "солянка" из разных стилей, которая давала возможность увидеть, что мы имеем в изобразительном искусстве на сегодняшний день. И конечно, это в первую очередь Марк СМИРНОВ, академик, который в этом году, в феврале, представлял русское искусство в Музее Лувр в Париже. Удивительный и самобытный художник, который пишет и Китай, и Италию, и Европу, и русские пейзажи. Он очарован нашей Сибирью и, когда приезжает сюда, создает прекрасные работы. Мы проводили его выставки в области, особенно хорошо прошла в Муромцево, потому что муромчане видели, как он работает.
– Вы часто показываете художников, которые становятся для зрителей открытием. А как у вас случаются эти находки?
– Здесь надо отметить некоторую роль моего товарища Вячеслава ЛАПИНА, он выступает как арт-диллер. Есть люди, которым искусство нравится, но оно их еще и кормит. Он иногда находит какие-то вещи интересные, потому что у меня в силу моей работы времени мало, приносит мне, показывает. Если меня интересует, я спрашиваю: а есть что-то еще? Сам начинаю в Интернете, в музейных пространствах искать личные встречи. Или как вот с МУШНИКОВЫМ получилось: я нашел его сына в Сочи и потом уже через него приобрел большинство работ.
– О многих авторах вы говорили: "я собирал информацию по крупицам". А как это происходит? Вот, например, в случае с нонконформистами, вы посещали архивы? Потому что в интернете о них почти ничего нет.
– Да, о братьях ПОЗИНЫХ мало что известно. Но Вячеславу удалось с ними связаться в Германии по электроной почте. Они, конечно, не слишком идут на контакт. Их осталось только двое: Михаил и Евгений, Семен уже умер. В переписке они выражали удивление тем, что будет выставка в России, в Омске. Спрашивали: а что это, как, что за человек, он хочет таким образом заработать? Но им объяснили, что нет, это не для заработка, просто хотим вас представить современному зрителю, показать Ленинград того времени, когда был андеграунд. Ну, и они согласились, а дальше этого общение не пошло. Сами работы – это весь их советский архив. Они, когда уезжали в 1980-е годы в Германию, оставили его той девушке, которая изображена на портрете "Девушка в красном". А она потом носила их в галерею по одной работе, по несколько, это помогало ей выживать. Кто она, до сих пор непонятно – сестра или другая родственница, может быть, возлюбленная одного из художников или просто модель. В этой загадке и кроется интерес. А мы первую работу, картину "Синие зайцы", нашли на Авито. Стоимость была немаленькая. Продавала вот эта женщина Елена, которая когда-то была директором галереи. Так и размоталась ниточка, дальше – больше.
– Говорят, предки у них были декабристы?
– Возможно, точно сказать не могу. Но знаю, что отец братьев был военный атташе, что-то связано с Японией. Жили они тогда на Сахалине. В 1930-х годах его объявили врагом народа и "тройка" вынесла приговор: расстрел. Семья потом оказалась в Кемеровской области. Интересно, что там до сих пор помнят братьев ПОЗИНЫХ, я нашел информацию в местной газете. Пишут, что у них с детства проявлялась склонность к рисованию, и они поступили в школу для одаренных детей. Потом их отправили в Институт имени Репина в Ленинград, и Михаил окончил его с отличием. Больше информации пока нет. Но хорошо, что удалось спасти сами работы, все это оформить, сделать выставку, хоть что-то рассказать.
– Была же очень серьезная реставрация, потому что, как я понимаю, работы были в ужасном состоянии. И, наверное, это не первый раз. Где вы делаете реставрацию картин?
– В галерее "Вернисаж". Там очень трепетно отнеслись и к восстановлению, чистке работ, и к их оформлению. Каждая рама фактически авторского исполнения, подобрана под композицию, под картину, под цвет. На это ушел целый год.
– Хранение художественных произведений требует определенных условий. Где вы храните такое количество?
– Специально снимается охраняемое помещение, где соблюдаются температурный, световой режим. Когда мы готовили выставку для Музея имени М. А. Врубеля, куратор Людмила БОГОМОЛОВА была приятно удивлена и потом зрителям рассказывала об этом.
– По-моему, в вас погиб музейщик.
– Наверное, не только музейщик. Может быть, и актер, и поэт, и историк, и спортсмен, и баянист. Я себя пробовал во многом. Но, слава богу, нашел в таком вот открытом коллекционировании. Это удивительно, когда, с одной стороны ты владеешь вещью, а с другой – даришь ее людям через те эмоции, впечатления, которые она у них вызывает.
Ранее интервью было доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 29 ноября 2023 года.
Фото Эльвира КАДЫРОВА
