«Однажды она попросила новые джинсы, и я ответил ей: «Хочешь? Заработай. Вот у меня стоит прицеп с картофелем. Продашь его – деньги твои».
В ходе октябрьских бизнес-баттлов «Свое мнение» руководитель сети студий красоты «Монро» Марина ВЛАСОВА обмолвилась о своем отце-бизнесмене, с которым ее связывают не только кровные, но и деловые узы. Однако полноценного семейного подряда не вышло: сказывается разница поколений и прямо вытекающее из нее отличие в подходах к предпринимательству.
Для Валерия УДОДА бизнес как коронавирус – кошмар, пожирающий все свободное время и личное пространство человека. Для его дочери Марины ВЛАСОВОЙ, «инфицированной» предпринимательством от отца, свое дело – смысл жизни. О бизнесе девяностых и бизнесе почти тридцать лет спустя – из первых уст героев семейного баттла в рамках проекта «Поколение NEXT».
Обозреватель «Коммерческих Вестей» Анастасия ПАВЛОВА пригласила Валерия УДОДА... не на баттл, но душевный тет-а-тет – поговорить об умницах-дочерях, опасных и лихих деньгах эпохи девяностых и о том, чем современный бизнес схож с коронавирусом.
– Валерий Иванович, насколько я поняла из интервью с вашей старшей дочкой, перед тем как вы оказались вынуждены податься в бизнесмены, работали главным инженером на каком-то предприятии.
– Не совсем так, я был заместителем главного контролера на оборонном заводе. До этого десять лет был старпомом четырехэтажного пассажирского теплохода с полсотней людей в подчинении. Когда Союз развалился, нам пришел приказ на предприятие – уничтожить всю продукцию, сдать на металлолом. Мы хранили эти детали, предназначенные для космических объектов, годами при определенной температуре, определенном давлении, определенной влажности, на площадку нельзя было зайти без специального пропуска! А тут все продукты нашего труда велено утилизировать... Мужики предпенсионного возраста стояли со слезами на глазах. Мне тогда было чуть за 30, со мной случился слом ценностей. Это был разгар девяностых, абсолютный раздрай в стране и душах. Наша семья была не уникальна – мне не выплачивали зарплату месяцами, жена в декретном отпуске, надо кормить двоих детей. Магазины стояли пустые, без продуктов. Но это было как раз то время, когда зарождалось частное предпринимательство, появлялись кооперативы. Многие мои бывшие коллеги искали счастья, открывая СТО или киоски, возили из Москвы сникерсы, сигареты и прочее целыми сумками.
– А вы чем занимались?
– Сначала переквалифицировался в сторожа. Затем собирал машины, торговал всем подряд – от картошки и запчастей до вина и водки. С рэкетом сталкивался – жена охраняла дом в мое отсутствие с ружьем. В любое время дня и ночи могли ввалиться в квартиру... Киоски горели каждый день, и не было ни одного предпринимателя, который этого бы избежал. Стрелки, разборки, угрозы завалить было обыденностью. Это сейчас облик пузатого бугая в малиновом пиджаке с толстой золотой цепью кажется карикатурным, а тогда он наводил реальный ужас! Соблюсти баланс между различными «игроками рынка» было очень сложно. Но знакомый милиционер мне сказал: «Главное, перестань бояться, и от тебя отстанут. Бандиты, как собаки, на животном уровне чуют страх». Основной задачей было просто выжить. И когда сейчас говорят, что бизнесом в России опасно заниматься, мне смешно. В девяностые прибыль была 200 – 300%, да, но тебя могли реально грохнуть, отобрать весь товар, невесть что сделать с твоей семьей. За полгода бомбила мог заработать на квартиру. И я тоже таксовал. Возвращался домой под четыре утра, держась сознанием за тонкую ниточку на горизонте, чтобы не заснуть за рулем. Вез как-то цыгана (судя по всему, в наркотическом опьянении) в деревню – забирать его беременную жену из клуба. Заплатил он щедро, но вел себя ужасающе – выгнал всех из заведения, выскочил с бешеными глазами оттуда в крови по локоть, размахивал ножами, одаривал в пути пощечинами супругу, так что мне пришлось резко дать по газам и, выскочив из машины, вступиться за женщину. Тот и мне нож сунул под горло, я цыгана еле успокоил. Ехал с тревожным чувством: вдруг за нападение в клубе и на меня заявление напишут как на соучастника, я ж ведь его привез... Но высадить пассажиров не мог: раз получил деньги, надо отработать. И только когда доставил их домой, меня объял такой мандраж! Да и пистолет мне к виску приставляли в такси. Я тогда вспомнил слова друга-милиционера и, чтобы не обострять, спокойно сказал: «О, а я как раз такой хотел приобрести». Пассажир обрадовался: правда? И невозмутимо дал мне его в руки: на, мол, посмотри. Я повертел пистолет в руках, раздумывая, как же быть, но вернул оружие, не хотелось вступать в вооруженный конфликт.
– Не удивительно, что обе ваши дочери стали предпринимателями – после такой-то закалки в юности назад дороги нет.
– Несмотря на то, что девчонки учились в хорошей школе с углубленным изучением английского языка (правда, она была не первой, приходилось менять в связи с переездом), порядки там были жесткие. Плюс дочери, как ни крути, были домашними, в садик не ходили. И пусть вас не вводит в заблуждение образ Марины, на самом деле она настоящая анаконда! Из серии «вижу цель – не вижу препятствий». Училась Марина хорошо, но постоянно переживала из-за оценок – во всем стремилась быть лучшей! Она шла на золотую медаль, но в итоге закончила школу с одной четверкой по истории – не сошлась во мнениях с преподавателем, вы не поверите, по поводу восприятия событий Великой Отечественной войны. У педагога из семьи репрессированных было свое видение, а у нашей семьи совсем иное – мой дед воевал, его братья погибли на флоте. Дочь я полностью поддержал – пусть отстаивает свое мнение, принципы дороже отметок. Но это далеко не все сложности. Переломный момент наступил в 14 – 15 лет. На Марину нападали толпой – почему, мол, ты так хорошо учишься, почему не пьешь, не куришь. Я ей сказал: отстаивай себя. И дал ей кастет. До применения не дошло, но ее грело ощущение оружия, которое обычно неведомо девчонкам, но хорошо знакомо пацанам – сразу появляется внятная решительность, чувство защищенности, авторитетности. К моменту окончания школы Марина стала атаманшей! Когда спустя пару лет на аналогичные проблемы пожаловалась моя младшая дочь Вика, разбираться с обидчиками отправилась ее старшая сестра...
–Марина сказала, что, будучи старшеклассницей, устроилась работать официанткой.
– Да, перебивалась тот тут, то там, не отказывалась ни от какой работы. Однажды она попросила новые джинсы, и я ответил ей: «Хочешь? Заработай. Вот у меня стоит прицеп с картофелем. Продашь его – деньги твои». Дал ей грузчика на подмогу. Что она сделала? Вышла на дорогу в буквальном смысле, перегородив движение. Водителей остановившихся автомобилей спрашивала, нужна ли им картошка. К вечеру продала весь прицеп! Думаю, тогда и расцвели ее настойчивость и неординарность. Впоследствии для нее уже не составляло труда продать что угодно — от ведра смородины до автомобиля.
– Не боялись отпускать несовершеннолетнюю девчушку на такие сделки?
– Она всегда была под присмотром. Мы и не преследовали с женой цель, чтобы наша дочь зарабатывала. Нашей задачей было воспитать уверенного в себе человека, умеющего достигать желаемого.
– Из выступления Марины на баттле я уяснила, что вы все-таки пробовали заниматься вместе бизнесом, но не сошлись характерами. Ваша дочь считает вас обоих лидерами, как она выразилась. А вы думаете, в чем причина?
– Мы действительно оба очень эмоциональные и целеустремленные, это правда. Хотя она все же прислушивается к моим советам – пусть и не сразу. Полагаю, у нас просто нет общих устремлений, я же не буду заниматься фитнес-клубами или индустрией красоты. Но в Омске есть примеры удачного семейного бизнеса, в котором каждый член семьи выполняет свою функцию, это вполне реальная история.
– А чем вы сейчас занимаетесь?
– Я на пенсии, занимаюсь воспитанием дочерей (да-да, это непрекращающийся процесс) и внучки. У меня есть кое-какой проект, связанный с автомобилями, но он пока не готов к запуску. Но семья все-таки главное. Девочки меня порой попрекают: зачем ты нас такими воспитал?! У обеих свой бизнес, по два высших образования. Про Марину вы знаете, а Вика с четырех лет занимается спортивной гимнастикой, вице-чемпионка мира по фитнесу, мастер спорта международного класса с таким количеством регалий и медалей, что все не упомнишь, сама заработала на «Лексус», своя квартира, свой фитнес-клуб. Конечно, к такой девушке не каждый парень решится подойти!
– Что поделать, пусть соответствуют.
– Дочки только в школе узнали, что не все семьи бывают полные, многие растут без опоры и поддержки отца. И есть большая проблема: бизнес как Covid-19. Только пандемия пройдет, а предпринимательство – нет. Оно как вирус поражает жизнь человека полностью. У Марины встречи начинаются с семи утра, от компьютера она отвлекается только в девять вечера. Никаких выходных, никаких отпусков, никаких больничных – на это нет времени. Никакого сна – надо думать, где взять деньги на пополнение оборота. Вика открывает скоро второй клуб и тоже круглыми сутками в подготовке – нанять тренеров, дать рекламу, разобраться с помещением. Я им говорю: «Девчонки, вы же молодые, на что вы тратите свою жизнь? Вам нужно встречаться с красивыми мужчинами, ходить в рестораны, общаться с семьей, путешествовать, читать книги, отдыхать. Вы реально хотите потратить на дело свои лучшие годы? Это не бизнес, это кошмар!». Я, конечно, такой же, но своим детям я такой судьбы не желаю.
Ранее интервью было доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 18 ноября 2020 года.
