Продолжая совместный проект «Коммерческих вестей» и регионального министерства промышленности, связи и инновационных технологий «Омская промышленность», журналист «КВ» посетил производственную площадку ООО «НПФ «Омрезинотехника».
История этого предприятия началась в далеком уже 1996 году, когда небольшой коллектив единомышленников во главе с Ольгой МИХАЙЛУСЬ, трудившихся до этого на Омскшине, решил организовать производство резинотехнических изделий. Сегодня это малое предприятие знают не только в Омске, но и далеко за его пределами. Как это возможно, в чем секрет успеха Ольги МИХАЙЛУСЬ — выяснял обозреватель-аналитик Николай ГОРНОВ.
— Ольга Григорьевна, правильно ли я понимаю, что свое предприятие вы построили с нуля?
— Именно с нуля. Мы ничего не приватизировали. Сначала арендовали площади у теплично-парникового хозяйства «Овощевод» в поселке Ключи, потом переехали в небольшое здание на территории автобусного завода, который находится на улице Ипподромной. И только после этого купили несколько производственных зданий в районе Окружной дороги, где находимся и сегодня. Здесь была когда-то база предприятия, которое занималось сельхозтехникой. Состояние зданий было ужасное. Жаль, что фотографий с тех времен не сохранилось.
И оборудование мы собирали по всему городу. Как говорится, с миру по нитке. Я долго отработала главным технологом Омского шинного завода, и по роду своей деятельности знала, где в Омске есть небольшие участки по производству резинотехнических изделий. Многие предприятия уже не использовали это оборудование, и мы его выкупали у них. А резиновую смесь делали сначала в колонии №7.
— Что стали производить сразу?
— То, что пользовалось спросом на тот момент. Спрашивают — мы осваиваем и ставим на поток. Теплично-парниковое хозяйство, к примеру, занималось консервацией, оно нам заказывало викельное кольцо для крышечек. Рассчитывалось с нами консервированными овощами. Мы эти консервы отдавали на кордную фабрику, а получали ткань для изготовления резинотехнических изделий. Могли рассчитаться с нами и свежей капустой, и чем угодно. Я тогда вообще на месте не сидела. Сейчас когда вспоминаю, сильное удивляюсь: как мне на все это хватило сил?
— Сейчас у вас какой ассортимент?
— Более тысячи видов изделий. Мы производим транспортерные ленты, резиновые и резинотканевые ленты и ремни для сельскохозяйственной техники, уплотнительные профили, различные шнуры и технические трубки, бандажи, манжеты, втулки, диэлектрические коврики, дорожки, изоляторы, резиновые смеси, мастики, герметики. Многие изделия — это ноу-хау, защищенные российскими патентами.
Я думаю, сегодня нет ни одного предприятия в городе Омске, где используются РТИ, которое бы с нами не работало. Как это обычно происходит. Начинает омское предприятие выпускать новую технику, для нее необходимы резинотехнические изделия, они пишут нам техническое задание, на основании этого задания мы разрабатываем техдокументацию, оснастку, изготавливаем опытные образцы, отдаем их для испытания заказчику, после чего ставим изделие на поток.
— А какое-то основное направление у вас есть?
— Основное направление у нас — сельское хозяйство. Мы выпускаем все ленты для всех комбайнов, в том числе, импортных. Мы уже 20 лет комплектуем жатки Красноярского завода комбайнов, с самого начала работаем с Калачинским механическим заводом, комплектуем кормораздатчики, которые выпускает НОЭЗНО в Новосибирске. Начинаем сотрудничать с Подмосковьем. Сейчас ведем переговоры с белорусским производителем, ему нужны ленты для льноуборочной техники.
— Объемы производства у вас какие, если не секрет?
— В денежном выражении небольшие — порядка 57-60 млн рублей в год. Это же резинотехника: 50% в цене изделия — сырье, энергоресурсы, 20% — зарплата, 25% — налоги. Рентабельность у нашей продукции очень невысокая — порядка 7%. И я не могу поднимать цены, поскольку мы работаем с сельским хозяйством, а у аграрных предприятий денег нет.
— Объем производства за последние пять лет вырос или на одном уровне остается?
— Объем колеблется. Мы долго росли, причем прирастали на 30-40% ежегодно. Затормозились, когда обрушили НПО «Мостовик», поскольку его заказы обеспечивали нам 15-20% объемов. В прошлом году мы только-только восстановили объемы, которые были до банкротства НПО «Мостовик».
— И все же не совсем понятно, как вы работаете с таким огромным ассортиментом. Или вы производите всего понемногу?
— Мы даже разовые индивидуальные заказы выполняем. Не очень крупные, порой даже штучные. Они, как правило, прибыли не дают, но решают большие проблемы предприятий-заказчиков.
— Например?
— Например у одного из предприятий не работал старый немецкий станок, потому что вышло из строя обжимное кольцо. Мы сделали им это кольцо, станок заработал. Если бы не мы, им бы пришлось станок сдать на металлолом. Или, например, заказ был от речников. Вышла из строя муфта в двигателе. В итоге стоит теплоход. Мы разработали пресс-форму, сделали муфту. Будет большое предприятие этим заниматься? Нет, не будет. На канадские комбайны мы делаем ремни, которые эксплуатируются, судя по отзывам, даже лучше родных канадских. При этом наш ремень в среднем стоит 30 тысяч рублей, а канадский — 300 тысяч. Есть разница?
— А вам это зачем?
— Я понимаю, что должна людям помочь. Конечно, если исходить из рыночных отношений, то это мой большой недостаток. Мне поэтому и говорят, что я до сих пор живу при социализме. Может быть и так. Но я действительно считаю, что нельзя все измерить рублем. И действительно радуюсь, когда люди мне звонят и благодарят за то, что мы сделали им какую-то деталь, которую они нигде не могли найти.
— Конкуренты у вас есть в Омске?
— Я знаю пять предприятий, которые производят резинотехнические изделия, но все они занимают свои ниши. Мы друг с другом фактически не конкурируем. Кстати говоря, два предприятия уже приходили ко мне с предложениями по объединению.
— Почему?
— Потому что у нас производственная площадка в собственности, а они арендуют площади. А рентабельность резинотехнических изделий, как я уже говорила, очень низкая.
— И что вы подумали на счет объединения?
— А зачем? Я не могу рисковать своим предприятием. У них оборудование тоже старое. От объединения мы никакого выигрыша не получим.
— Сырье берете российское или импортное?
— Каучуки, вулканизующие и ускорительные группы, техуглерод, ткани — у нас все сырье только российское. Но проблемы с российским сырьем есть, конечно. У нас же все делается неправильно. Простой пример: были в Кемерово завод технических тканей и прекрасное предприятие «Азот». Но их уничтожили. И многие другие предприятия российской промышленности уничтожили. Зачем? Нет спроса на продукцию? Я сегодня не все заказы могу принять, потому что не хватает мощностей. О чем это говорит? О том, что спрос по некоторым позициям превышает предложение. И при этом на всех уровнях нам твердят про импортозамещение.
— Оборудование давно обновляли?
— Мы его постоянно обновляем. Вот только денег на обновление не всегда хватает. Сегодня уже другие требования к качеству, нужны более производительные линии, а я не всегда могу их приобрести. Только накопим на оборудование, приходит с проверкой налоговая инспекция, выписывает штраф и забирает все накопления.
— За что штраф?
— Сейчас расскажу. Вот если бы мы по упрощенной системе налогообложения работали, то могли бы все затрата на оборудование списывать сразу, в момент приобретения этого оборудования. Но мы не можем быть на «упрощенке», хоть мы и малый бизнес, поскольку работаем с НДС. И все расходы на оборудование нам разрешается списывать только через амортизацию. В тяжелый период многие наши контрагенты закрываются и не могут предоставить документы для встречных проверок в налоговую. В итоге исключили нам 14 млн рублей затрат за три года, на них насчитали налоги, штрафные санкции и забрали 5 млн рублей, которые я с трудом накопила на очередное обновление оборудование. Как наша маленькая фирма тогда не рухнула — я не знаю. Момент был действительно очень тяжелый. Даже сырье не на что было купить. Спасибо людям, выручили, дали мне денег в долг.
— А кредит взять...
— Никаких кредитов, что вы! Как я могу взять деньги в банке, если у меня рентабельность 7%? Мы за 21 год ни разу не брали кредит. Но и дивиденды я за эти годы не получала ни разу. Все, что зарабатываем, направляем на развитие производства. Я получаю голый оклад, как директор, это 400 тысяч рублей в год. А первые полгода, когда фирму только создали, даже и зарплату не получала, потому что денег не было. И в квартире живу той же, которую получила от шинного завода еще при советской власти. Но меня не это огорчает, поверьте.
Я не могу работать с госпредприятиями, потому что не могу ждать, пока они будут три месяца со мной рассчитываться. А другие работают. Идут в банк, берут кредиты на пополнение оборотных средств, а потом их обвиняют, что они не уложились в смету. Вот эта история с «Мостовиком», у меня до сих пор нет по о ней законченного мнения. Я Олега ШИШОВА лично не знаю, но с его фирмой мы работали очень много — выполняли заказов на 10 миллионов в год как минимум. И 5 млн рублей «Мостовик» нам так и остался должен.
Мы как думали? ШИШОВ объекты в Сочи сдаст, которые президент контролирует, деньги за них получит и со всеми кредиторами рассчитается. А что получилось? С ним не рассчитывались, фактически заставляя брать деньги у банков под огромные проценты, а потом они эти проценты закономерно закладывал в сметы. И что, никто этого не понимает? Обогащаются, собственно, только банки. И делать ставку на банки — это большая ошибка.
Нет дня, чтобы ко мне не обращались люди за материальной помощью. Мы никому не отказываем. Но сколько мы можем дать? В год всего 300-400 тысяч рублей. И своих работников мы тоже поддерживали материально, пока не столкнулись с очередным абсурдом. Казалось бы, ну какие могут быть проблемы, если мы выдаем беспроцентную ссуду из прибыли предприятия, то есть уже после уплаты всех налогов, а работник возвращает эти деньги из своей зарплаты, из которой уже вычли все обязательные платежи? Оказывается, как мне сейчас говорит налоговая, из этой суммы нужно было отдать еще 13% государству. Я спрашиваю: на каком основании? Мне говорят: на основании закона. Кто же такие законы писал? Я старалась помочь, не взяла себе ни копейки, наоборот — отдала с каждого заработанного рубля сначала 20%, потом еще 43%, но все равно осталась должна государству. И теперь мне за это грозят новыми штрафными санкциями.
Я раньше думала, что у нас экономисты неграмотные, которые эти законы разрабатывали. Потом поняла: нет, они грамотные, просто хотят по-максимуму взять с тех, кто зарабатывает. В такой ситуации у нас и не будет никакого экономического роста. Необходимо сначала изменить экономическую политику государства. Не надо мне ничего давать, вы хотя бы не отбирайте у меня последнее, дайте мне возможность развиваться на мои же заработанные деньги. И налоги все должны платить там, где находится предприятие, а не руководство холдинга. Что для этого нужно сделать? Для этого нужно, чтобы проснулась совесть.
— Совесть — это не рыночная категория...
— Это да, так и есть. Но нельзя же поклоняться рублю. Руководство нашей страны должно в конце концов понять, что в стране люди живут, а не электорат. И когда людей начнут уважать, от них и отдача будет выше. И дело будет двигаться. А сейчас мы топчемся на одном месте. Я попробовала попасть на прием к нашему губернатору, когда у меня 5 млн рублей забрали — меня не пустили. Сказали: губернатор не может принимать всех с улицы. Тогда я на одном из совещаний выступила, рассказала о проблемах, все покивали головами, и на этом все закончилось.
— Есть у вас проблемы с кадрами? Сколько вообще работников в НПФ «Омрезинотехника»?
— Сегодня — 36 человек. Необходимость увеличить штат есть, но пока нет возможности. А с кадрами проблем нет. Бывает, в день несколько человек приходят, просятся на работу. Мы берем в основном работников шинного завода.
— Почему именно с Омскшины?
— Производство резинотехнических изделий — процесс тяжелый, грязный, с большим количеством ручного труда. Здесь своя специфика, не каждый такие условия выдержит. А тем, кто прошел школу шинного завода, все уже знакомо. Поэтому у нас все специалисты оттуда. Коллектив у нас вообще-то чудесный. Все люди ответственные, грамотные, с ними легко работать. Мне всегда везло с людьми, что способствовало получению положительных результатов. Многие из тех, кто создавал со мной фирму, ушли в мир иной, но пришедшие им на смену достойны высших похвал, их честный труд позволяет сохранять и развивать предприятие. Всем им огромное спасибо.
