Чикаго: романтика закатов и гангстерских джаз-клубов

В октябре обозреватель «КВ» Оксана МИРОНОВА прошла стажировку в американской газете «Milwaukee Journal Sentinel». Двухнедельная поездка в США стала наградой за победу в федеральном конкурсе в номинации «Лучшее журналистское расследование России». О своих впечатлениях о США она делится с читателями «КВ».

Мегаполис в движении

Ощущение города у каждого человека складывается из самых разнообразных деталей. Кого-то восхищает архитектура, кто-то помнит изысканную кухню, живописные пейзажи или просто специфические запахи звуки города. Сложно сказать, чем именно мне понравился Чикаго. Но ощущение комфорта и какого-то резонанса с городом возникло в первые же минуты, как я там оказалась. В Чикаго мне предстояло провести неделю после отъезда группы журналистов, с которыми я приехала в США на стажировку.

Незадолго до этого мы приехали в Чикаго с коллегами отдохнуть в выходной день. Трудно описать наше удивление, когда мы впервые вышли на улицу Чикаго из здания железнодорожного вокзала, который находится в самом центре города, и попали в поток бегущих людей. Как выяснилось, нам посчастливилось попасть на Международный чикагский марафон – самый быстрый, как уверяют специалисты, марафон в мире. Бежали все. А те, кто не бежал, криками и песнями помогали бегущим. В городе — третьем по численности населения в США (в Чикаго живет 2,8 млн человек) было тесно. Небоскребы плотной стеной обступали узкие улицы, тянулись непрерывными рядами, отражаясь друг в друге. Эффект монументальности усиливался от того, что многие из них были совершенно черными — с темными тонированными стеклами.

Первой нашей целью был Уиллис Тауэр (Willis Tower)– самый высокий небоскреб США (до 2009 года носил название Sears Tower). Принципиальные и патриотичные американцы подсчитали, что если измерить здание от основания до кончика антенны на его крыше, то конкурентов по высоте у него нет нигде в мире. Позже я научилась легко ориентироваться в городе по этой вышке. Уиллис Тауэр стоит в самом сердце Луп (Loop) – центральном районе Чикаго. И, как оказалось, в семи минутах ходьбы по прямой дороге до моего отеля.

На 103 этаже Уиллис Тауэр (их всего 110) находится смотровая площадка, куда туристов доставляет высокоскоростной лифт размером с небольшую комнату. Взору открывается бескрайнее, как море, озеро Мичиган, почти игрушечные остроконечные небоскребы, рассыпанные по обе стороны Уиллис Тауэр, и многие мили пустыни – такими видятся соседние штаты Иллинойса. Уверяют, что в ясный день с небоскреба можно увидеть территории четырех штатов.

Греческий квартал

Через несколько дней я вернулась в Чикаго одна. Знакомых в городе у меня не было, и тем не менее я не чувствовала себя одинокой. Даже со своим посредственным английским, который могли понять только очень терпеливые американцы. Выйдя из поезда, я прилипла к стенду с брошюрками в поисках полной карты города. Через минуту ко мне подошел мужчина в фирменной футболке служащего вокзала и предложил помощь. Нужной мне карты на стенде не оказалось, и через пять минут он вынес ее из своего кабинета. А потом вывел меня кратчайшим путем на нужную мне улицу и показал, в каком направлении двигаться к отелю.

На этот раз город показался мне просторнее, чем в тот день, когда я увидела его впервые. Мой отель располагался в самом начале так называемого греческого района в пяти кварталах от Уиллис Тауэр. Я пересекла многоуровневую магистраль, которая отделяла Луп от греческого района. Жилые многоэтажные комплексы здесь соседствовали с трех-четырехэтажными домиками, первые этажи которых занимали многочисленные магазинчики и ресторанчики в греческом стиле. Кстати, в Чикаго много национальных кварталов, самые популярные из которых – китайский и итальянский.

Вечером я спланировала себе маршрут на следующий день. В этом мне помог путеводитель, купленный в Москве, и ноутбук (его я брала с собой на прогулки — бесплатный WiFi можно было найти практически в любом кафе). Вообще ориентироваться в городе было довольно просто – он исчерчен прямыми пересекающимися улицами, многие из которых тянутся практически через весь город. Достаточно увидеть на перекрестке табличку с названием нужной тебе улицы, определиться с направлением (оно указывается по сторонам света), и рано или поздно ты гарантированно попадешь в нужную тебе точку.

Перед поездкой я прочитала, что Чикаго называют Городом ветров. Не были чикагцы на просторах Левобережья города Омска, где даже в тихую погоду пешехода сносит с ног. Так что все теплые вещи в моей поездке оказались лишними. К тому же мне повезло. В те дни в Чикаго даже по местным меркам стояла аномально теплая погода. Настолько, что в середине осени на деревьях появились почки и зацвели яблони.

«Пожарный» маршрут

Я начала свое знакомство с Чикаго с пешей прогулки по архитектурному маршруту – историческим памятникам позапрошлого века. Вообще историю Чикаго принято делить на два периода. Современный Чикаго – это второй город. Первый был на треть уничтожен пожаром 1871 года. Пишут, что огонь тогда не удалось вовремя остановить по той причине, что в городе работали две конкурирующие пожарные службы. Существовали они на взносы жителей. Так вот по легенде в то время, когда в Чикаго загорелись первые дома, пожарные, вместо того, чтобы кинуться пушить пожар, долго выясняли, чьи, собственно, клиенты просят о помощи. И нет ли у них долгов по взносам. Я видела курсирующий по городу ретромобиль пожарной службы, предлагающий экскурсии под названием «Fire Tours». Неизвестно, что именно показывают туристам. Ведь, как уверяют путеводители, в Чикаго сохранилось только одно здание, устоявшее в пожаре, — Водонапорная башня, построенная в 1867 году и до сих пор обеспечивающая водой почти 400 тысяч человек в северной части города.

Мне удалось обойти архитектурный маршрут за день. Высотки, построенные в конце 19-го — начале 20-го века в готическом или викторианском стиле, украшенные красивейшими барельефами и мощными колоннами, уступают мощи современных небоскребов. Пишут, что в Лупе Чикаго стоит пятая часть самых высоких небоскребов мира. После пожара 1871 года город стал расти ввысь. Именно здесь архитекторы оттачивали искусство небоскребостроения. Один из первых пунктов программы – площадь у Федерального центра, где красуется стальная авангардистская скульптура под названием «Фламинго». Длинная шея птицы изогнута до самой земли. Мне больше понравилось прозвище, которое дали скульптуре сами чикагцы, – «налогоплательщик 14 апреля». 14 апреля – последний день уплаты налогов в США. Буквально за поворотом стоял «коник» Пабло Пикассо (сам автор никогда не видел этой конструкции вживую, поскольку ее соорудили по макету, который Пикассо подарил городу). Чуть дальше, во дворике современного здания Национального банка, разместилось 280-метровое мозаичное панно Марка ШАГАЛА.

Вечерний Чикаго

К последним пунктам моего маршрута я добиралась в сумерках. Конечно, можно было уложиться и быстрее, но по пути мне попадались такие живописные и уютные местечки, пройти мимо которых было невозможно. Зеленые полянки с разноцветными клумбами и деревянными креслами для желающих отдохнуть на свежем воздухе, фонтанчики, обрамленные густыми низкорослыми деревьями, образующими зеленые коридоры. Таких мест в городе много. Можно присесть почитать книжку или, к примеру, перекусить. Купить в «Старбаксе» большую кружку ароматного кофе, в маленькой пекарне — свежую выпечку, заботливо уложенную в хрустящий бумажный пакет, и отправиться на скамейку в Грэнд парк (Grand Park) с видом на бескрайнее озеро Мичиган. Утром я покупала с собой в дорогу фрукты (кстати, это было сделать не так просто — они продаются далеко не в каждом продуктовом магазине), зная, что мне обязательно попадется какое-нибудь живописное местечко, где можно будет перекусить, не отрываясь от намеченного маршрута.

Из-за обилия небоскребов и дефицита неба над головой сумерки в даунтауне опускаются быстро. Я влюбилась в вечерний Чикаго, как только его увидела. Первый закат застал меня на мосту через реку Чикаго. По обе ее стороны вдаль тянулись ряды небоскребов, обрывающиеся перед водным полотном озера Мичиган. Казалось, такие безжизненные днем, они оживали сотнями мигающих окон офисов и квартир. Город пульсировал. Это ощущалось почти физически. Лучи закатного солнца окрашивали фасады зданий в причудливые цвета, играли на глянце стекол постепенно уступали место неону. Потом я привыкла ловить такие минуты заката, стараясь выходить в это время на открытую площадку, чтобы увидеть вечерний Чикаго с разных сторон. И всякий раз это было великолепно.

Небесный боб

В Чикаго несколько десятков парков. Причем это не всегда прогулочные парки в традиционном смысле. К примеру, Оук-парк на деле оказался жилым районом, куда я приехала взглянуть на домики известного архитектора... Здесь же находится дом-музей Эрнеста ХЭМИНГУЭЯ. Более типичным, популярным и потому многолюдным оказался Миллениум парк. Он был открыт в 2004-м на крыше депо и большой крытой автостоянки. Здесь расположены две точки притяжения туристов. Первая — Cloud Gate (Небесные ворота), которую в народе называют «бобом». Это трехэтажная отполированная до зеркального блеска стальная конструкция весом 110 тонн, напоминающая каплю ртути. Фонтан Crown Fountain представляет собой два пару башен, состоящих из прозрачных стеклянных блоков, между которыми расположены светодиодные экраны, показывающие по очереди лица сотен жителей Чикаго.

Романтика гангстерского джаз-клуба

К сожалению, моя вечерняя культурная программа была ограничена. Сходить в знаменитый театр «Чикаго», где представления начинаются в 8 часов вечера, а заканчиваются ближе к полуночи, я одна не рискнула. Однако упускать единственный в Чикаго субботний вечер мне тоже не хотелось. И ненадолго заглянула в популярный среди меломанов клуб «Buddy Guy's Legend» послушать выступление местного блюзмена. А перед самым отъездом мне повезло попасть в легендарный джаз-клуб Чикаго – «Green Mill Jazz Club», открытый еще в 1907 году. Культовое место, в котором отдыхал, работал (если контроль за продажей нелегального алкоголя можно так назвать) и практически жил известный гангстер Аль КАПОНЕ. Вкус, надо сказать, у чикагских бандитов был отменным. Интерьер клуба сохранился с 20-х годов прошлого века. Все очень компактно: барная стойка, небольшая полукруглая сцена, компактный танцпол, вдоль стен и у сцены десятка два мягких зон. Удивила статуя древнегреческой богини в углу у сцены. Немного эклектично и вычурно, но история обязывает. И сама атмосфера потрясающая. В этот вечер в клубе играл чикагский джаз-бэнд: дородная голосистая афроамериканка, бас-гитарист, ударник и слепой афроамериканец на мини-органе, который, судя по возрасту, вполне мог играть для друзей Аль КАПОНЕ еще в прошлом веке. Как я узнала позже, уже после возвращения домой, просмотрев документальный ролик про «Green Mill Jazz Club», я выбрала любимый столик Аль КАПОНЕ. Как оказалось, от него был кратчайший путь до запасного выхода на улицу и до лаза в подземный туннель под барной стойкой. Ни о чем таком я тогда, конечно, не догадывалась.

Конечно, Чикаго не милый прогулочный парк. Нет-нет, взгляду откроются «технические» внутренности города, – узкие проезды между высотками с рядами мусорных баков или подземными парковками, открывающими свои пасти на каждом шагу. Или ветка грохочущего наземного метро, чуть-чуть не врезающаяся в небоскребы. Но я не увидела во всем этом «ада, соседствующего с раем». Так назвали Чикаго ИЛЬФ и ПЕТРОВ в своем романе «Одноэтажная Америка», написанном в 20-е годы прошлого века. Видимо, за последние 90 лет чикагцы изрядно преобразили свой город.