Режиссер попытался не быть диктатором.
Театральный сезон омская «Галерка» закрыла премьерой спектакля «Три сестры» по пьесе А.П. ЧЕХОВА. Спектакль во многом необычный для этого театра – не сказать, что он радикально отходит от «генеральной линии», но новаторские элементы в нем, безусловно, есть.
Постановку осуществил молодой режиссер Егор ВИТЬКО. В главных ролях – тоже молодые актеры, едва ли не ровесники своих персонажей. И для них эта постановка, наверное, в какой-то степени «на вырост». Рядом прекрасно работают, подставляя творческое плечо, актеры среднего и старшего поколения.
Можно отметить органичное существование на сцене Анастасии ЗАГОРУЙ (Ирина Прозорова), многогранную и филигранную работу Павла КОНДРАШИНА в роли доктора Чебутыкина, Артема САВИНОВА, передавшего нежную и тонкую душу «русского немца» Тузенбаха. Уже то, как барон лихо пьет водку «с локтя», считая это высшим пилотажем для россиянина, вызывает улыбку и аплодисменты.
Спектакль репетировался этюдным методом, по крайней мере, так всё начиналось.
– Мне было важно, чтобы игра рождалась из самого актера, чтобы это была коллективная, а не единоличная режиссерская работа, и спектакль являлся суммой всех сознаний, – говорит Егор ВИТЬКО. – Конечно, я придаю окончательный вид, но я не диктую.
Художник Светлана ПУЗЫРЕВА выстраивает на сцене колоннаду, напоминающую фрагмент старинного портика. Это и наполняет пространство воздухом, и отсылает к древнегреческому театру – основе основ. По краям авансцены расположены два кресла. Они акцентируют зрительское внимание на тех или иных персонажах, давая «крупные планы» актеров, садящихся в них. Быстро сменяющиеся с помощью подвижного круга локации создают ощущение кинематографического монтажа. Про кино вспоминаешь и в сцене ухода военных, практически целиком сыгранной в рапиде.
Сестры Прозоровы страдают от косности провинциального быта. Их воспитанность, образованность, возвышенный склад мышления являются здесь чем-то чужеродным. В маленький городок, где жизнь сконцентрирована вокруг гимназии с ее консервативным директором и городской управы, их привез когда-то отец – бригадный генерал. Мечта вернуться в Москву – неосуществимое стремление к свету, а офицерское общество, в котором еще помнят отца – единственный лучик, меркнущий с уходом из города военной бригады. И островок прежней жизни – дом со светлыми шторами – планомерно, чудовищно захватывается пришелицей, женой брата Натальей Ивановной, представительницей мещанской среды.
В пьесе «Три сестры» как-то сходятся линии других драматургических произведений ЧЕХОВА, и это ощущается в спектакле. Потеря героинями дома и наступление пугающих перемен – тот же исход из вишневого сада. Андрей Прозоров, как и Войницкий («Дядя Ваня»), мучается от того, что «не стал Шопенгауэром и Достоевским». И Маша, подобно своей тезке из «Чайки», ходит в черном и, наверное, могла бы сказать, что это траур по ее жизни.
Некоторые исполнители немного пережимают, отдельные персонажи остаются непонятыми и нераскрытыми. Но иногда изначальная наигранность оказывается сознательным приемом. Например, в начале спектакля невозможно слушать монолог Ольги (Алина БАУЭР) – настолько пафосно и декларативно она произносит простые фразы. Но чуть позже понимаешь, что это ее учительская привычка, последствия того стиля, в котором принято доносить знания в местном учебном заведении. Стоит ей немножко побыть с людьми близкими по духу – и она оживает.
Излишний нажим, форсирование имперских замашек, проявление агрессии в исполнении роли Наташи Натальей СУХОНОСОВОЙ, напротив, кажутся неоправданными. Оружие героини – вкрадчивость, она вползает как змея, и только, окончательно победив, может открыто восторжествовать.
В законы реалистического театра режиссер-постановщик вносит долю символизма. Та же Наталья Ивановна дефилирует по сцене со скипетром, усыпанном драгоценными камнями, и в платье, напоминающем одежды египетских цариц. Андрей Прозоров Павла ОВЧИННИКОВА (пожалуй, самый чеховский персонаж), предавший свои принципы, мечты, семью, оставшись, по идее, духовно нищим, появляется в образе бесприютного странника. И самое великолепное – Ферапонт (Владимир ПРИЕЗЖЕВ). Старый глухой слуга вдруг становится неким бесом-искусителем, с усмешкой подсматривающим за «барином» и выжидающим своего часа. И когда Андрей соглашается наконец подписать бумаги, принесенные из управы и окончательно превратиться в уездного чинушу, Ферапонт режет его ладонь ножом. Отречение от идеалов скреплено кровью – назад пути нет.
Свой спектакль Егор ВИТЬКО назвал рениксой в двух действиях. «В какой-то семинарии учитель написал на сочинении «чепуха», а ученик прочел «реникса» – думал, что по латыни написано», – как анекдот рассказывает случай из педагогической практики муж Маши Кулыгин (Сергей КЛИМОВ).
– ЧЕХОВ хотел назвать пьесу «Три сестры» комедией, но НЕМИРОВИЧ-ДАНЧЕНКО настоял на драме, – объясняет постановщик. – Я решил пойти за ЧЕХОВЫМ. Но чтобы вот не прямо комедия, а реникса – чепуха по-чеховски.
Одно из значений слова «чепуха» – несущественное, маловажное обстоятельство, пустяк. Но именно из таких пустяков и состоит наша жизнь – счастливая, трудная, нелепая, о которой так любили пофилософствовать герои ЧЕХОВА. И они были правы в одном: пройдут века, но основа жизни не изменится.
В финале спектакля Маша (Ольга БИЛАН) приходит провожать Вершинина (Евгений ВЛАСОВ), свою грешную и, может быть, последнюю любовь, с тяжелым чемоданом. Это ее попытка вырваться из начертанного круга. Надежда, что позовет с собой. Не позвал. И ненужный чемодан остается на сцене еще одной метафорой.
Надо жить дальше, надо работать. И когда-нибудь мы узнаем, зачем живем. И мы увидим небо в алмазах. Впрочем, это уже из другой пьесы.
Фото © Анна ШЕСТАКОВА
